Волшебник-юнлинг

Глава 19 Переселение в «Нору»

— Гарри, хоть мы знакомы всего ничего и после трагических для тебя обстоятельств, я хочу сделать тебе подарок. Джингл-Беллс — это пароль, Гарри, — передавая артефакт. — Произносится как двойная фамилия. Без него не повернётся.

— Спасибо, мистер Дингл, — заинтересованно принимая похожую на медальон винтажную складную лупу с галлеон размером, розой ветров на одной стороне и молниевидным знаком на второй. — А что это за символ?

— Это зеркальное отображение руны Соулу, означающее тьму и безмолвие супротив солнцу и звукам, — охотно пояснил Дингл. — Если прокрутить риски, то кратность увеличения изменится с единицы до шестидесяти. Если сказать «секундомер», то получится секундомер с шестидесятыми долями. Если сказать «компас», то увидишь направление и расстояние в милях до цели. Складывание прекращает действие чар.

— Здорово! — рассматривая латунное изделие и восторгаясь дивному волшебству, заменяющему технические устройства. Стрелка компаса виделась как голограмма и всегда была горизонтально, как не верти саму лупу. А секундомер виделся волосяной толщины синей полоской, оставляющей после себя призрачный шлейф. Удерживаемый под мышкой уменьшенный школьный сундук мешался, но хотя бы весил всего кило.

— Полезно, — с гордым видом заявил изобретатель, сам пользующийся подобным устройством. — Пользуйся моим подарком с умом, Гарри, — низкорослый умник заговорщически подмигнул, не став прямо говорить, что это порт-ключ к «Норе», ведь он незарегистрированный и потому нелегальный, а под наслоением других чар необнаруживаемый без их повреждения.

— Спасибо, мистер Дингл, вы очень добры. Но я не понимаю, за что подарок? — Поттер искренне удивлялся. И он не применял телепатию непрерывно, помня о борг-имплантах, делающих из людей умнейших киборгов, у многих из которых к старости речевой аппарат атрофируется.

— Что ты, Гарри, мне до тебя далеко. А подарок вам за кумовство — это негласное правило, мистер Поттер, — подчеркнув важность официальным обращением. — Ну, теперь сложи и повесь на шею, нам пора перемещаться.

Поттер исполнил и сжал руку в ответ.

— Аппарейт, — волшебник взмахнул палочкой для помощи в перемещении вдвоём.

Их мигом сдавило со всех сторон, скрутило и словно бы продёрнуло через игольное ушко. Перемещение с фениксом гораздо больше соответствовало прыжку в гиперпространство, когда все огни вокруг сжимаются в белую точку, куда ты улетаешь, а через мгновение белый свет расходится новой местностью.

Вестибулярный аппарат мальчика справился с вывертами, но рука взрослого всё равно понадобилась, чтобы удержаться рядом, а то повело.

— Ренервейт, — Дингл заботливо привёл ребёнка в чувства.

— Спасибо. Как-то это… не очень.

Поттер огляделся. Они прибыли на грунтовую дорогу вдоль разлившейся и заболотившейся речки, впереди резко сужающейся влево в стремнину между холмиком и холмом левее. Рельеф предполагал огибание препятствий, о чём свидетельствовало старое русло, которое засыпали, когда проделали искусственный слив свыше половины века назад. Менее чем в полукилометре по дороге виднелась странная башня из надстроек над квадратным домиком, перед ним маленький открытый свинарник. Слева от дороги тянулась полоса деревьев, за которой ещё левее — пшеничное поле. Под раскидистым дубом у дома стоял выцветший ангар с полукруглой крышей и вместимостью на пару машин.

— Оу, парная аппарация сложнее индивидуальной. А врождённая способность телепортироваться называется трансгрессией, она мягкая. Заклинания Аппарейт и Портус подражают природной трансгрессии домовых эльфов и фениксов, — охотно и вкратце поясняя по пути в «Норе».

Волшебник-юнлинг сходу сообразил, почему именно вращение по правилу буравчика — это вид толчка для задания движения через гиперпространство. Маги не смогли разобраться, как необходимое движение совершают домовые эльфы и фениксы, когда создают прокол через гиперпространство.

— А порт-ключ так же буравит? — полюбопытствовал Гарри-Грегарр, которому ветерок раздувал волосы.

— Порт-ключи подбрасывают, нечто сродни прыжку. Людям очень сложно представить создание прокола над собой и прыгать туда, куда не видишь, и задирание головы делает только хуже — по статистике так больше расщепов. Аппарейт разрешено осваивать только магически совершеннолетним — когда магия стабилизируется.

— Ясно, спасибо.

За разговором они подошли к деревенскому домику. Часть стёкол в окнах являлась витражами, деревянные стены нуждались хоть в каком-то защитном покрытии, более-менее чистая от листьев мелкая черепица основного дома была очень старой и потемневшей. Пара свиней в загоне, рядом оформленная под пруд лужа для пары белоснежных гусей. Трава вокруг дома неровно острижена заклинанием и уже в семи метрах поодаль поднималась до пояса.

Вход вёл в семейную комнату, совмещающую кухню, столовую, кабинет. Дом внутри показался Гарри-Грегарру самым уютным во всём мире — ничего рафинированного! Каждый дюйм стен был чем-то занят: полки, ящички, колдофото, детская вышивка, рамка картинок с насекомыми, старинные часы с непонятным издали странным циферблатом, столы и шкафчики с кухонной утварью. Посередь дома огромный камин, к боку которого прилегала винтовая лестница. Посередь зала стоял длинный стол, и ни одного одинакового стула! Под наклонной крышей сушились пучки трав и располагались недоступные просто так полки с зельями и компонентами к ним в стеклянных банках. У дома был свой неповторимый аромат, в котором сейчас выделялись остатки завтрака и моющего средства от раковины, где сама собой чистилась сковорода, а стопка тарелок уже подсохла и ждала заклинания для уборки в шкафчик. Тихо играло колдорадио.

— О, Гарри, счастлива тебя видеть, дорогой! — с кресла вскочила дородная рыжая женщина, своей волшебной палочкой дирижировавшая вязальными спицами, создающими у девчоночьей кофточки сложный переход с туловища на рукава. — Доброе утро, мистер Дингл. Я его забираю, — произнеся фразу, которую Минерва Макгонагалл традиционно говорит Хагриду, принимая первокурсников. Дедалус предупредил её.

— Здравствуйте, миссис Уизли, — успел произнести отрок, прежде чем его прижали к солидной груди четвёртого размера.

— Передаю из рук в руки и откланиваюсь, — Дингл приподнял свой старомодный и громадный цилиндр. — Пиши, если что, Гарри. Пока.

— Спасибо, — почти хором сказали обнимавшиеся и улыбнулись друг другу.

— Ах, Гарри, какие тяжёлые испытания выпали на твою долю. Ты уже позавтракал, дорогой? — захлопотала домохозяйка, невербально отправляя тарелки в шкафчик.

— Да, миссис Уизли. А где все? — полюбопытствовал гость.

— Пошли в лес гулять, — скрыв за этой формулировкой сбор даров леса. — Пойдём, Гарри, в комнате Рона вы спокойно поместитесь вдвоём. Мы готовились к июлю, так что пока ночку поспишь на своём сундуке. Иди-иди выше. У тебя всё нормально? — сыпля вопросами и поднимаясь следом по скрипучей лестнице.

— Ага.

— Вот это детская ванная, Гарри. Тут комната Джинни, там Билла и Чарли, а Перси, Фред с Джорджем и Рон выше, — показывая на двери, тоже все разные. Вроде бы аляповато, но это классно обыгрывалось, став стилем «норы в небо».

— Ясно. Спасибо, что согласились приютить меня, миссис Уизли.

— Ой, да пустяки, Гарри, ты столько для всех нас сделал, — шмыгнув в чувствах, не удержавшись и взлохматив мальчика подобно приёмному сыну, седьмому, а это счастливое число.

— Ещё даже не начинал, — буркнул малец, не привыкший к таким нежностям, но позволивший их проявить и принявший.

Поднявшись мимо табличек «опасно», «вход воспрещён», «закрыто на учёт», автомобильного знака «стоп», Гарри вошёл в последнюю дверь, выше которой только люк на чердак, где ощущался так называемый упырь, которого правильнее было бы назвать боггартом, из-за детского выброса магии застрявшего в обличье упыря.

Комната Рона была по площади с дюжину квадратных метров, немногим больше, чем у Гарри в доме Дурслей, и самой маленькой во всей «Норе», не считая чердака. Двускатная крыша была кое-где продырявлена и заделана. У кровати Рона висел старый плакат со сборной по квиддичу «Пушки Педдл» и новенький плакат с колдофото, причём тем же самым, с песочным замком, который выбрала и миссис Фигг. В следующем промежутке между балок был на скотч прилеплен движущийся плакат с общим клубным колдофото на фоне вечерней бухты — сделали перед самым отбытием.

— А-ах, как мило! — Молли ещё не видела свежих колдофото и потому застыла, у неё даже слезинка появилась. — Гарри, какой ты молодец, что придумал это… — в чувствах вновь обняв пацана. Колдографии были слишком дороги для Уизли, но они старались хотя бы раз в год выкраивать средства на съёмки.

— Хорошее настроение — это общая заслуга, миссис Уизли.

— Разумеется, Гарри. А теперь давай-ка тебя разместим.

Опять без слов и правильных жестов Молли передвинула стол и шкаф, разместила сундук, увеличила его до размеров кровати, призвала откуда-то снизу запасные спальные принадлежности, подогнала матрац по размеру и застелила постель.

— Располагайся, дорогой, будь как дома. Ребята точно вернутся к обеду. А ты что, кстати, любишь? — вновь ласково погладив по голове.

— Пастуший пирог и тыквенный сок со сметаной, — пожелав их на обед.

— Отлично, — довольно улыбнувшись, что у неё все ингредиенты есть.

— Я уже одет по-простому, миссис Уизли. Где у вас сарай с садовыми инструментами? — поинтересовался Поттер, не став нарушать красоту постели, залезая в сундук за саквояжем.

— Гарри, не стоит утруждаться. Отдыхай, веселись — у тебя летние каникулы, — глядя на сиротинку с сумбуром эмоций.

— И всё же.

— Ах, дорогой, садовые гномы всё равно всё испортят, управы на них нет.

— Ну, я же ещё не пробовал, мэм.

— Гарри, Гарри, какой ты чудесный мальчик! Если так уж хочется, то все инструменты в гараже найдешь. Только ничего другого там не тронь, пожалуйста, — с трудом прекратив умиляться и таки выйдя из тесной для неё комнаты.

— Хорошо, миссис Уизли.

Спустившись и выйдя во двор, Гарри неторопливо обошёл дом, настраиваясь на Ощущение Жизни. Норы, похожие на кроличьи, обнаружились у края поля, у деревьев между домом и гаражом. Поттер направился к общине садовых гномов, около минуты постоял у первой попавшейся норки и выманил ближайшего обитателя. Существо походило на ожившую двойную картофелину до фута ростом, руки и ножки, остренькие ушки, большие бровные дуги, никаких первичных половых признаков. Поттер взял садового гнома на руки — увесистый! Словно камень таких же размеров, и плотный как камень, но на ощупь — картошка с температурой земли. Во рту острые зубы. Магическое существо имело магическую систему пищеварения, которой Гарри-Грегарр, бывший в прошлой жизни животноводом, заинтересовался, но не в первую очередь.

Садовый гном под влиянием Обмана Разума спокойно дал себя потискать и осмотреть, а потом сам о себе рассказал, когда Гарри поставил его на землю и сам сел на корень:

— Я садовый гном Джуди. Питаюсь кореньями, ботвой, червями, слизнями, улитками, муравьями, жуками. Живу четырнадцатый год. Умею пропалывать и поливать. Уизли меня выкидывали восемьдесят три раза.

Речь была невнятной, многие слова проглатывались. Телепатически же всё понятно, по крайней мере, стало после применения Контроля Животных.

— Зачем тогда вредите?

— Нам магия нужна для жизни и работы. Пока раскручивают, мы подпитываемся.

— Почему у самих Уизли не попросите магию за работу?

— Не знаю. Всегда так было.

— А сколько обычно вы живёте?

— Пока достаётся магия, без неё несколько лет. Садовые гномы впадают в спячку. Если после неё нас не поддержат магией, то мы умираем.

— Так всё заболотилось из-за кладбища садовых гномов? — глянув в сторону реки, куда махнул Джуди, подконтрольный ему.

— Да. Вода уносит нас обратно в лоно Матери Магии, остаются камни.

— А как у других волшебников в Оттери-Сент-Кэчпоул?

— Так же.

— А магия с волшебных палочек вам подходит?

— Нет, только магия от самих магов.

— А кусаетесь вы, чтобы с кровью побольше урвать?

— Да.

Поттер пришёл к заключению, что отсутствие умений в ментальной магии приводит к отсутствию понимания между магами и… помощниками. Садовые гномы — садовые помощники, которым надо просто уметь передавать магию и давать задания. Волшебник-юнлинг провёл эксперимент, достав каштановую палочку. Гном оказался прав: по ощущениям вроде бы одинаковая Живая Сила, но из палочки никак не усваивалась, скорее даже вредила, начав вымывать из ручонки оживлявшую ту Силу, в отличие от передаваемой напрямую, без посредничества.

Отроку при всём его опыте прошлой жизни потребовалось свыше трети часа так и эдак передавать Живую Силу садовому гному, постоянно норовящему укусить, прежде чем волшебник-юнлинг смог самостоятельно начать передавать магию, а не позволять существу её тянуть известным ему способом. Как оказалось, всё дело в Узах Силы. Соответствующая область находилась в носу-картошке. Пришлось покумекать и в итоге отбросить взрослость в пользу детской непосредственности, чтобы всё удалось: сунуть пальцы в нос и дать прокусить подушечку большого пальца (Поттер сам уколол и мазнул по губам), чтобы связь установилась естественным образом. Речь садового гнома сразу стала понятна, помощник тоже без лишних объяснений понимал команды.

Магии требовался мизер, тем более садовый гном при отсутствии дел, выражаясь технически, входил в режим ожидания, становясь похожим на кучку камней или зарываясь в землю как крот. Работать он мог без устали днями напролёт. Рону таких можно было бы навесить десяток, чтобы утилизировать большую часть его магии.

Проблема закралась в обратном обмене. Гномья непереносимость вносила раздрай между магом и его волшебной палочкой! Ранее укрощённая каштановая палочка вновь взбрыкнула и отказалась даваться в руки, а остролистовая словно бы утратила все свои преимущества старшей палочки. Всё восстановилось после снятия Уз Силы, ну, у Поттера всё восстановилось, а садовый гном Джуди осыпался камешками — умер.

В общем, либо ты маг с палочкой, либо крутой садовник с выводком садовых гномов, способных выполнять по саду все работы.

«Видимо, как только появился Хогвартс с доступным образованием, садовые гномы оказались в проигрыше и забылись как идеальные садовые помощники, стали вредителями. И убирать садовых гномов от „Норы“ не имеет смысла, поскольку рядом кладбище, и на их место просто придут умирающие, привлекут к себе внимание вредом и получат очередную порцию магии для выживания», — подумал про себя Поттер.

— И как быть? — вслух озадачившись.

Способы ликвидации он не рассматривал. Для эксплуатации напрашивался посредник для закрепления Уз Силы. Можно придумать зелье. Ещё вариант — заклинательная имитация Уз Силы.

Посредники и зелья — удел профессионалов, таких как Дингл и Снейп. Заклинательная имитация кажется более доступной, если изобретать под мантией-невидимкой. Одна незадача — скудность знаний по чарами и полное отсутствие по принципам плетения новых заклинаний. Или это в плюс? Ведь до сих пор никто не справился с этой задачей, действуя по канонам.

Почему возникает проблема с концентратором? Из-за примеси в Живую Силу волшебника магии от его инструмента, корпуса и сердцевины волшебной палочки. Получается двойственность. Неоднородность. Это верно и по отношению к волшебным палочкам. Но! Одержимый Квиррелл спокойно колдовал. Сам же Поттер с толикой Живой Силы Лили никаких проблем с волшебными палочкам не испытывал.

Для достоверности эксперимента Поттер установил волшебную связь с Буклей. Это почти не отличалось от одной из разновидностей Контроля Животных, только не требовало постоянной концентрации. Кому-то покажется не очень удобным всегда знать, где твоя любимая птица и что делает, но в свете её волшебных умений к скоростному полёту и поиску это идеальное погружение в данного рода магию — идеальное для ловца факультетской сборной по квиддичу! И никаких помех при взаимодействии с волшебными палочками, наоборот, остролистовая с пером феникса стала чуточку лучше ощущаться, более того, экспериментатору удалось через Узы Силы направить к Букле толику магии от концентратора, восполняя дефицит из-за отсутствия в рационе волшебных совиных печеней.

Зайдя в тупик, вернее, свернув не туда, начал сызнова. О зельях и проводниках он ничего не смог сформулировать кроме общих фраз о посредничестве. Растительные и животные аналоги — это интересная тема, в которую имеет смысл углубляться после расширения знаний в Гербологии и УзМС.

Если не получается применить и не хочется искоренять, то остаётся одно — консервация. Гибернационный транс или принудительное введение в вечный анабиоз, в зимнюю спячку. Мощное проклятье Петрификус Тоталус, которое Гермиона изучила раньше времени и применила на Невилле, подойдёт, но это именно что проклятье, которое со временем убьёт жертву. Классические боевые чары Ступефай носят оглушающий характер. Чары Сомнус сейчас не изучаются на УзМС, но раньше были, их жест сложнее вертикального взмаха Ступефай, а действие гораздо мягче. Возможно, где-то есть чары Стазис или Гибернате, но впору их самому изобрести.

Нейтрализовать Поттер сможет, но объяснить это Уизли — нет. Потому вариант тоже в пролёте. Отвадить от кладбища нереально. Отвадить от огорода? Гербивикус не действует на садовых гномов — не оглушает.

Опять оказавшись в тупике, Поттер решил поискать вдохновение среди чудесных заклинаний. Сосредоточился и принялся умозрительно перебирать свою таблицу, заодно упражняясь в работе с памятью.

Дуро! Ответ отыскался среди чар трансфигурации. Заклинание Дуро в переводе означало «жёсткий», а практически превращало в камень. Акцио и Дуро — отличный вариант. Хотя нет, так наверняка уже делали, но толку нет. Собственно, надо сбить с толку врождённую магию существа. Например, тройка Акцио, Ступефай, Дуро. Но! Можно же и отвадить, достаточно призвать и применить Локомотор, заколдовав на длительный ночной полёт. Но! Это перебор с заботой о садовых гномах. Их ещё магглы заметить могут.

— Гарри? Ты уже познакомился с садовыми гномами? — лукаво улыбнулась Молли, за прошедшие минут сорок начавшая готовку обеда, буквально все операции выполняя исключительно при помощи волшебной палочки.

— Ага. Это классные пособия для отработки тройки заклинаний Акцио, Ступефай, Дуро.

— Оу! А Дуро-то зачем? — глянув пристально. Сама по себе связка ей пришлась по нраву — ведьма до такой хитрости не додумалась. Она в первые годы замужества пыталась бороться, приманивая и оглушая либо приманивания и окаменяя, но садовые гномы со временем сбрасывали эти чары, а если их взрывать, то из осколков потом нарождаются другие особи, делая саду только хуже.

— Чтобы получившиеся пугала отваживали других садовых гномов.

— Какой умненький мальчик! Но ещё действенней должна быть цепочка: Акцио, Конфундус, Ступефай, Дуро. Либо Акцио, Ступефай, Дуро, Фианто Дури, — почти откровенно советуя то, до чего сама только сейчас додумалась с подачи ребёнка. — Однако несовершеннолетним нельзя колдовать на каникулах, Гарри.

— Указ гласит о разумном ограничении, мэм, а не о полном запрете. Полное запрещение является злоупотреблением властью. К тому же, радиус Чар Надзора составляет один километр, и кое-кто тоже в курсе, — лукаво зыркая в сторону тропы в лес, куда поутру ушли все дети Уизли.

— Хех, Гарри, одному в наш лес лучше не ходить — там легко заблудиться. И садовые гномы тут, а не там, — заметила Молли, заставляя нож смахнуть с доски нарезанный перец и приступить к шинкованию следующего.

— Я у Дурслей колдовал под мантией-невидимкой, миссис Уизли. Мы с Роном и Гермионой под ней втроём помещались.

— Ох, Гарри, это твой артефакт, им пользоваться никто не запрещает. Ты молодец, что спросил, — чуть шире улыбнувшись и магией перемещая намывшуюся картошку для чистки. Мать знала, разумеется, чем занимались её дети в лесу. Кроме Рона, к её сожалению. И если Гарри поможет ему овладеть чарами аж с пятого курса, то мешать она им не будет, ведь, неровен час, Тёмный Лорд ещё раз заявится в не такой уж и безопасный Хогвартс, как оказалось. Дети, если осилят эти заклинания, то смогут дать лучший отпор. — Если возникнут вопросы — Перси наверняка поможет.

Поттер благодарно кивнул и отправился наверх. В первую очередь он накатал письмо связному:

«Привет, Дин! Я на оставшееся лето переехал в 'Нору» к Уизли. Со мной всё нормально. Позвони, Гермионе, пожалуйста, чтоб не волновалась зазря.

Угадай, какой бизнес я придумал вместо заглохшего цветочного? Трюфельный! Предлагаю вам заняться реализацией свежих трюфелей, в пятницу будет первый урожай. Со следующей недели начнутся поставки огородных трав, потом овощи и ягоды. Одна пятая прибыли за сбыт. Думайте. Успехов!'

Подписавшись и в постскриптуме добавив телефон Гермионы, он отправил Буклю. Посреднические услуги Томасов особо не требовались, но это цена за свободное время и укрепление партнёрских взаимоотношений.

Взяв ту самую мантию-невидимку и баночку с трюфелями, волшебник-юнлинг в виде «летающей головы» прошёл мимо заговорщически подмигнувшей ему Молли, понимавшей, что мальчишки будут пользоваться мантией-невидимкой в любом случае, а отбирание приведёт к конфликту. Но обратись Гарри при её детях, и она б неминуемо отказала ему, ибо тогда дети распояшутся дай Мерлин!

Парень пробежался к ангару, мельком окинул склад маггловской техники, взял лопату и по дороге пробежался к самому крайнему дубу. Подыскав средь корней дуба место, вкопал в землю один из плодов. Брапар умел взращивать грибницы — это одна из основ рациона джедаев, предпочитающих вегетарианство из-за чувствительности к эмоциям смерти, сохраняющимся в мясе при забое скота. Как из части мицелия, так и из плодового тела.

Первая грибница будет компактной — вдоль дороги и за домом. Близость к воде позволит кучно взращивать много водянистых плодов. Качество ниже, зато количество большое. Второй трюфель Поттер посадил в дубраве слева от тропинки, ведущей в густой и старый лес, где изредка должны встречаться волшебные растения, ибо магический фон слаб для чего-то серьёзного, как в окрестностях Хогвартса. Этот он тоже взращивал, тренируясь направлять магию каштановой палочки в мицелий через касание «укоренённого» плода. Тут он просидел меньше времени — шумные дети Уизли возвращались с прогулки, неся лукошки с ягодами и травами.