Светлый пепел луны. Книга 3

Глава 10 Земли горных чудовищ

По заросшей колючками и усыпанной костями пустоши стройный молодой человек в черном сюаньи нес на спине девушку. Кап, кап, кап… Этот шум звенел в ушах Сусу. Ее разум еще был затуманен, и она могла слышать, только как капает вода. Или… это кровь ударяется о кости?

Она смутно помнила, что увидела перед тем, как потеряла сознание: дно пропасти, напоминающее место древнего побоища. Поле битвы кишмя кишело ужасающими чудовищами, и эти чудовища воскрешали далекие воспоминания.

Когда Сусу была ребенком, Гоую рассказал ей одну историю: «В прежние времена великих оборотней еще не существовало и выглядела нечисть совсем не так, как сейчас. Всю ее можно было разделить на четыре вида: безрогие драконы-чи, обольстительные призраки, чудовища гор и болот. Среди них призраки считались самыми красивыми, а чудовища гор – самыми ужасными. Не владея достаточно магией, все они обладали очень сильной злой ци, однако ни в одном из миров для этих тварей не нашлось места, поэтому они скрывались в темноте. В отличие от богов, которые рождались под счастливой звездой и были бессмертны, нечисть пряталась в безлюдных местах и дышала замутненной ци. Голодая, эти существа не гнушались даже пожирать себе подобных. Так и выяснилось, что, поглощая друг друга, они становятся сильнее. Постепенно нечисти становилось все меньше, зато один за другим появлялись древние и жестокие правители нечисти.

Таково происхождение великих демонов. Остальная нечисть начала совершенствоваться только позже. Правители появились в самые трудные времена и были способны даже убивать богов».

На этих словах взволнованная малышка Сусу распахнула глаза, и Гоую нежно погладил ученицу по волосам: «Не бойся. После того как исчезли древние боги, исчезли и правители нечисти».

Все сказанное хранителем перекликалось с тем, что увидела Сусу на дне ущелья.

«Как же так?»

Она вспомнила, как Гоую говорил, что древней нечисти больше нет, так откуда же ее здесь так много? А твари с окровавленными ртами… это и есть чудовища гор, свирепые и неубиваемые? Хорошо еще, что они не поглотили друг друга и не породили правителя нечисти. Как сказал бы Гоую, все это выглядит довольно опасно.

Смутно размышляя над этим, Сусу поняла, что кто-то несет ее на спине, широкой и теплой. Она знала, что это был Таньтай Цзинь.

Звук падающих капель не стихал, от юноши пахло чистотой, соснами и кипарисом[37]. Ресницы Сусу задрожали. Она недоумевала: разве у такого кровожадного и грязного человека, как он, может быть подобная аура? Затем сердито подумала: «Проклятье, что же у меня есть такого необходимого ему? Он готов на что угодно, лишь бы убить меня и Фуя! Даже спрыгнул в пропасть с нечистью, только бы я не скрылась от него».

Сусу хотелось оттолкнуть его, но она не смогла: сознание, казалось, было затуманено, и единственной опорой для нее оставался Таньтай Цзинь. Она ненавидела себя за собственное бессилие. Ему нельзя верить. Умерев пятьсот лет назад, она усвоила достаточно уроков.

Много ночей после возвращения в мир совершенствующихся Сусу думала, что не следовало верить Е Бинчан. Разве не ясно было с самого начала, чем все это обернется? Так почему же она согласилась? В конце концов это лишь усугубило ее положение.

Вокруг царила тьма, как после захода солнца, и из темноты чудовища тянули к ним свои когти. Кругом стоял дым, а все, что удавалось рассмотреть, казалось безжизненным.

Неизвестно, сколько времени Таньтай Цзинь шел с нею на спине, прежде чем наконец остановился. Пустоши не было ни конца ни края, повсюду лишь дым и уродливые чудовища. Кровь с кончиков пальцев молодого человека капала на них, и они тотчас обращались в пепел, шипы увядали и умирали, затихали лозы, которые пытались пробиться из земли.

Таньтай Цзинь опустил Сусу и уселся рядом с ней среди скелетов. Те жалобно плакали и жадно протягивали к ним руки, но его взгляд не отрывался от девушки. Красное, как огонь, пятнышко между ее тонкими бровями и голубая лента в волосах были единственными яркими красками в этой серой унылой пустыне. Он долго молчал, а потом спросил:

– Кто ты?

Услышав его низкий хриплый голос, она поняла, что Таньтай Цзинь улыбается. Холодная рука коснулась ее щеки, и он тихо продолжил:

– Ты Е Сиу.

Он не нуждался в ответе. Будь у него хоть какие-то сомнения, он не оказался бы в этом проклятом месте.

Сусу закрыла глаза. Хорошо, что она неспособна ни двигаться, ни говорить. Можно просто сомкнуть веки и не видеть его лица. Это для Таньтай Цзиня пятьсот лет тянулись медленно, а для нее все, что с ними произошло, было словно вчера.

Она почувствовала, как ее осторожно заключили в холодные объятия. К исходящему от него свежему аромату сосны и кипариса примешался запах крови. Только благодаря ей Таньтай Цзинь смог унести Сусу так далеко.

Ресницы девушки задрожали. Идти здесь очень трудно, да и сколько всего крови у человека? Наверняка его силы на исходе. Тело уже холодеет, а он крепко обнимает ее и шепчет:

– Е Сиу, я так тебя ненавижу…

Пятьсот лет. Она никогда не узнает, как он провел их. Первые сто он отчаянно молил богов вернуть ее. Посылал небу клятвы в том, что будет заботиться о ней. Позже плавал в реке Призрачных стенаний, которая, казалось, не имела конца. Он обещал злым духам сделать для них все что угодно, лишь бы они помогли отыскать ее. Но того, кто родился под несчастливой звездой, презрели и боги, и нечисть. Его мольбы и обещания долго оставались без ответа. Любовь мучила его день ото дня, пока все желания не свелись к одному – умереть и лечь с ней в одну могилу так, чтобы их кости перемешались, а плоть и кровь соединились и им больше никогда не грозила разлука… чтобы их души рассеялись вместе и они вместе начали бы новую жизнь… Сусу же хотела больше не появляться в его жизни и молилась, чтобы он не воскрешал ее.

Таньтай Цзинь никогда не думал, что снова увидит ее такой же. Раз артефакт в скале отражал прошлое человека, а не его предыдущее воплощение, выходило, что девушка в его объятиях – действительно Е Сиу, а не ее перерождение.

Он прекрасно понимал, что со всем этим что-то не так. Еще когда Таньтай Цзинь жил в Чжоу-го как заложник, Е Сиу была настолько глупа, что обмануть ее не составило большого труда. Но позже, когда ему не удалось убить девушку и он вынес ее из заснеженного леса, она изменилась. То и дело внушала ему, что нужно стать сильным, стать умным, крепким… Он уже не мог с легкостью избавиться от Е Сиу или причинить ей вред. Затем он увидел сотворенный девушкой иллюзорный мир, полный гор и рек, гулял с нею по залитому лунным светом городу. У него даже появился глаз, способный проливать слезы.

Е Сиу не умела рисовать талисманы, но она может; Е Сиу забыла о пороке и стала очень хитрой, неуловимой, словно ветер, проносящийся сквозь пальцы. Но ее сердце оказалось холоднее снега, выпавшего на землю за те две зимы. Сколько раз Таньтай Цзинь думал, изменилось бы что-нибудь, если бы он не околдовал ее чарами марионетки и не заставил убить Сяо Линя?

Таньтай Цзинь никогда не спрашивал и не пытался выяснить, чья душа находилась в том теле. Пока он не любил ее, ему было все равно, а когда влюбился, оказался в ловушке реки Призрачных стенаний. С каждым годом он ненавидел ее все больше и больше, пока почти не потерял рассудок.

«Хочу увидеть ее… увидеть ее… увидеть ее…»

Он думал, что утащит ее за собой в преисподнюю, но, когда приблизился и снова увидел спокойное и красивое лицо девушки, в его груди осталась только боль.

Из земли высунулась костлявая рука и схватила Сусу, но Таньтай Цзинь, не говоря ни слова, окровавленными пальцами вцепился в чудовище. Раздался дикий вой, и существо пропало во тьме. За ними тайком наблюдала и другая нечисть, ожидая возможности напасть. Особенно притягательной им казалась девушка. Когда к ней потянулись лозы, в пальцах юноши сверкнула фиолетовая молния. Он с мрачным видом шевельнул рукой, и та рассекла плети.

В какой-то момент Сусу перестала слышать, что говорил Таньтай Цзинь, и капающий звук прекратился. До нее донеслась музыка и женский смех. Ей вдруг захотелось узнать, кто это. Девушка попыталась связаться с ней…

Таньтай Цзинь поднял глаза и увидел, как в небе словно ниоткуда возникло сияние. Это светился светло-голубой кунхоу[38]. Никто не играл на нем, струны двигались сами по себе. От этой музыки лицо Сусу постепенно бледнело.

Юноша внезапно осознал, что этот духовный музыкальный инструмент, пробужденный кровью девушки, был куда более могущественным артефактом, чем Зеркало прошлого.

– Нет! Е Сиу, проснись! Ли Сусу, очнись же!

Та не двигалась. Таньтай Цзинь рассвирепел. Он призвал духовный меч из мешка цянькунь. Фиолетовая молния слилась с лезвием клинка, и он направил удар на льдисто-голубой кунхоу. Однако это задержало инструмент лишь на мгновение. Он остался целым и невредимым, а мелодия стала навязчивее, зато духовный меч развалился на куски и упал на землю. Тело Сусу тем временем начал покрывать тонкий слой инея.

Таньтай Цзинь хотел уничтожить артефакт и никак не ожидал, что чудовища и лозы воспользуются этой возможностью и яростно набросятся на него, опутав в один миг. Тут же из кунхоу вырвался голубой свет, озаривший Сусу, и девушка исчезла.

Яркая молния рассекла лозы, и Таньтай Цзинь взмыл в небо, пытаясь схватить кунхоу:

– Верни мне Сусу!

В ответ раздался гневный аккорд, и мощная звуковая волна с силой ударила его в грудь. Таньтай Цзинь сплюнул кровь. Он поднял глаза и дал струнам порезать его пальцы. С ледяным выражением лица юноша мысленно читал заклинание.

Никто не заберет ее. Если ее не отпустят, они умрут вместе.

Кунхоу понял, что безумец перед ним готов уничтожить его даже ценой своей жизни, и задрожал от страха. Внезапно он увеличился и поглотил молодого человека. Поначалу Таньтай Цзинь сопротивлялся, но его остановил взгляд ясных глаз. На лбу горела капля киновари, а губы улыбались. Пальцы юноши замерли на ее щеке. Он с изумлением смотрел на девочку.

Артефакт закружился и растаял в воздухе. В тот момент, когда он исчез, нечисть принялась пожирать друг друга. Воздух наполнился запахом крови. Это напоминало настоящее чистилище.

Таньтай Цзинь не спускал глаз с очаровательного лица девочки лет пяти-шести. Она лежала возле пруда, от которого поднимался полный животворных сил водяной пар, и ее макушку покрывала шапочка из половинки яичной скорлупы. Малышка не сводила с него любопытного взгляда.

Пальцы молодого человека напоминали когти, но она ничуть не боялась, напротив, доверчиво потерлась о его ладонь щечкой и детским голоском попросила:

– Возьми меня на ручки!

Таньтай Цзинь молча смотрел на девочку перед собой. Она была еще совсем ребенком, но в лице угадывались черты взрослой Ли Сусу.

Окруженная ци небожителей, витавшей вокруг Небесного пруда, малышка с яркой каплей киновари меж бровей льнула к его руке. Грубые пальцы юноши смягчились в ее ладонях, и он немного растерялся. Он послушно наклонился и поднял ее из Небесного пруда.

– Кто ты? – спросила девочка, обняв его за шею и склонив голову.

Он не мог вымолвить и слова. Никогда прежде ему не приходилось брать на руки дитя, и оттого все его тело было напряжено. Вдруг мягкая щечка прижалась к его лицу, и детский голосок снова заговорил:

– Ты мой папа?

– Нет! – ответил он резко.

Таньтай Цзинь посмотрел на зеленую яичную скорлупу, которая напоминала стекло, и внезапно понял, что по какой-то неизвестной причине внутри кунхоу Сусу вернулась в детство. Из-под бело-розового платьица виднелась пара пухлых ножек. Ее яркие глазки и маленькие зубки, казалось, сияли. Вокруг пели сотни птиц, а по небу плыли розовые облака. Впервые Таньтай Цзинь понял, что такое настоящее духовное тело. Место, где он оказался, было так прекрасно, что слов не хватило бы, чтобы описать его, и никого чище девочки в его объятиях не нашлось бы на свете. В отличие от него, неудачника, она от рождения духовное создание. А он до сих пор несет в себе демоническую ци и оскверненную кровь.

Малышка поинтересовалась:

– Тогда кто ты?

Он поджал губы, затем холодно ответил:

– Тот, кто ненавидит тебя!

Крошка Сусу долго смотрела на него своими умными пытливыми глазками и вдруг торжествующе улыбнулась:

– Глупости! Я же вижу, что ты меня любишь.

…Неужели это так очевидно?