Странник: один из многих

Глава 18. Лес и его обитатели

— Итак, — мужчина опустил пистолет, а после окинул меня задумчивым взглядом с ног до головы. — Нужно подобрать тебе кличку, это еще одна примета. Меня наши Скрипачом, кстати, называют.

— Кличку? — наконец, я подал голос. — Имя чем-то не подходит?

— А ты его помнишь? — спросил он с едкой усмешкой, пытаясь спрятать глубокую боль. — Каждый, кто попадает сюда, теряет память. Имя и личное, любимое уходят первыми. Погоди… — я машинально кивнул, как мне казалось, незаметно, но бородач все-таки обратил внимание на мое движение, хоть отреагировал запоздало. Он резко притянул меня за куртку к своему лицу, безумно вращая глазами, вновь прижал дуло к шее, тут же вспотевшей от ужаса. — Ты что-то помнишь?!

Существо тем временем подкралось ближе. Оно чем-то отдаленно напоминало высокую, более двух метров, фигуру человека, с острым клювом, так что вся голова его была похожа на длинный птичий череп. После этой мысли в моей голове всплыл образ чумного доктора. Тело монстра, казалось, было словно сплетено из самых разных корешков. Фонарь в четырехпалой руке горел завораживающим, теплым, оранжевым светом, таким же, какой пылал в его двух больших и плоских глазах. За ним тянулись свинцовые тучи, а солнце ускорило свой путь по небу, привлекая сумерки.

Фонарь перестал красться и ускорился, гремя камнями на берегу, кроша те немногие, что попадались ему на пути. Силы монстру хватало на подобное. Бородач резко развернулся и серия оглушительных выстрелов ударила по ушам. Я же, только в этот момент, смог собраться с мыслями и, наконец, решиться. Ведь этим утром мне уже пришлось столкнуться в мимолетной схватке с ведьмами, а чуть раньше убегать от вампира! Тут же «всего лишь» неясное создание с архаичной лампой и вооруженный мужик, который тоже не питает ко мне нежных и возвышенных чувств. Хотя пистолет и напрягает, но патроны у него, уверен, не бесконечные, так что пока они заняты друг другом, то можно и вновь слинять в более безопасное место, но перед этим…

Я резким движением выхватил аккуратно сложенную бумагу из кармана бородача, который во время разговора то и дело касался ее, словно проверяя — на месте ли или нет. Скрипач же в тот момент спешно перезаряжался, тем самым давая мне немного времени, да и Фонарь все еще был рядом — опасность никуда не исчезла. Я помчался наискосок, надеясь уйти с открытого пространства, как можно раньше.

— Куда?! — позади раздался яростный крик. Эх, мужик, тебе бы не обо мне думать. Вновь раздались выстрелы, два из которых отличались по звуку — словно стреляли в лист металла.

Почти сплошная стена из деревьев, с редкими «окнами», была уже близко, так что я решил обернуться и посмотреть. Пистолет больше не громыхал — он лежал в метре от бородача, впереди и позади которого кровь обагрила камни. Монстр проткнул его глотку насквозь своими длинными, крючковатыми пальцами, а также зачем-то удерживал в стоячем положении. Правой рукой он поднес свой фонарь ближе к умирающему телу и, пригнувшись, посмотрел через него в стекленеющие глаза Скрипача, в которых только недавно еще сияла искра жизни. Пламя на мгновение мигнуло, а после вспыхнуло с новой силой и яркостью. Окружающее пространство, кажется, потемнело еще больше, будто набежала легкая тень на, и без того не самую яркую, местность.

Фонарь развернул свой клюв и уставился прямо на меня. В голове билась мысль: «беги! Дальше, за деревья!», но скованное тело почти не слушалось. Он махнул рукой с лампой в сторону реки, а после развернулся и пошел в другом направлении — против течения потока. Я пришел в себя только спустя десяток секунд непрерывного взгляда в спину монстра, только что убившего человека.

Пересилить себя и подойти к бородачу, чтобы поискать в его вещах что-то полезное, я не смог, хоть умом и понимал, что ему это уже не понадобится, а мне — поможет. Тут взгляд упал на кусок бумаги, который до сих пор находился в руке. И стоило только развернуть, как я непонимающе завертел его. Там была серая стрелка, указывающая по диагонали вправо, примерно туда, куда ушел фонарь.

— Любопытство меня, конечно, может и погубит, но не утолить я его не могу. — я присел и развернулся в сторону леса, и тут нарисованная стрелка повернулась вместе со мной и теперь указывала налево. — Ага, это, получается, что-то вроде карты или же компаса?

Быстро осмотревшись, я пошел в ту сторону, несмотря на возможную опасность, впрочем, она здесь, похоже, везде. Уши следили за каждым шорохом. Вершины деревьев протяжно скрипели, грозясь сломаться. Я почти превратился в один большой слух и кривился от оглушительного шарканья, который непроизвольно издавал из-за неестественно неровной и кривой земли с камнями.

Я посмотрел на зажившую руку — зато хоть не падаю и плотоядных растений рядом нет.

Черные, искривленные, словно от боли, деревья больше не привлекали внимания — жутко убитый человек, хоть и не вызвал особых эмоций, но заставил посмотреть на мир по новому. Еще смог оценить количество мелких деталей на человеческом лице, застывшем в немом крике, которое выросло из коры ближайшего дерева.

Я повертел головой, выбирая подходящий маршрут, и, аккуратно ступая, пошел куда указывал листок. Один из толстых корней, близко стоящего дерева, вырвавшийся дугой из-под сухой земли на добрые сантиметров тридцать, странно пульсировал и будто переливался. На всякий случай было решено обойти его по широкой дуге.

— Стой! Стой-стой… — в голове неожиданно раздался голос, очень похожий на машинный, хотя даже в такой обработке он внушал и заставил замереть на месте.

— А? — я резко посмотрел по сторонам, а после прижал руки к вискам из-за неожиданной боли. Тело начало медленно скручивать, а из горла вырвался крик. — А-а-а-а!

— Вот, значит, где ты валяешься. — тихий и невнятный звук, словно проходивший через плотный слой ваты, заставил вздрогнуть. Конечности, бьющиеся в судорогах, сумели найти тот миг, чтобы попробовать встать с земли, но удалось лишь перекатиться немного назад. Как же жалко, наверное, это сейчас выглядит!

— Трусливо сбежал, оставив душу и тело на пожирание ненасытному монстру. — шепот усиливался. Каждый слог раскаленными спицами вонзался в сознание.

— Нет! — удивительно твердо вырвалось это слово из моего охрипшего горла. Увы, поклясться в такой же громкости других слов я не мог. — Он сам не заметил того монстра. Сам не отступил. Он сам выбрал такую судьбу и сам теперь будет гнить на камне!

Последняя мысль придала столько уверенности и сил, что я отполз еще больше назад, пытаясь игнорировать боль и чей-то навязчивый шепот.

Перед глазами встала нога в высоком ботинке. Скрипач.

— А мне казалось, что ты умер. — из горла вместо речи вышло что-то похожее на сипение. Боль и не думала отступать, пальцы нагло игнорировали все попытки к управлению ими.

— Какой интересный человек попался. — мужчина обошел меня с разных сторон. — Кто-то не понимает, что происходит, кто-то просит спасения, а кто-то, как и ты совсем скоро, ищет булыжник поострее, чтобы, наконец, избавиться от боли. Но ты все равно держишься легко. Я бы даже сказал, легкомысленно, несерьезно. Впрочем, ты, малек, еще жизни не нюхал и не понюхаешь. — он мерзко ухмыльнулся под резко нарастающую боль.

Перед глазами все поплыло. Взгляд зацепился лишь о торчащий белый камень. Скрипач опять громко усмехнулся и, судя по звуку, перезарядил пистолет. Он передернул затвор.

— Жди дальше! — я предпринял еще одну попытку встать хотя бы на колени. Сбоку послышалось несколько смешков. Резко оттолкнувшись от немного влажного, расколотого куска булыжника, я упал на спину, выбив из легких весь воздух. Но вместе с этим ушла и головная боль.

— Какого..? — стоило только найти силы и поднять голову, как я тут же осмотрелся. Поблизости не было никого. Труп мужчины валялся в том же месте, рядом с брошенным пистолетом. Теперь я понял смысл названия. Проклятый лес.

С трудом отполз на пару метров и откинулся обратно в жалкой попытке перевести дух.

— Ух. — я приподнялся и оперся рукой о землю. — Как тяжко жить. А теперь, думаю, нужно порыться в его вещах.

Быстро оказавшись у тела бородача, я без зазрений совести и брезгливости, принялся обыскивать его одежду и рюкзак.

В нагрудном кармане куртки лежал ещё один магазин для пистолета, а на ремне жутко пафосный ножик в ножнах. Я перевернул тело. Из насквозь пробитого горла раздался выдох, больше похожий на предсмертный, хотя Скрипач был бесповоротно мертв. Впрочем, «бесповоротно» — это, если не считать некромантию, но, надеюсь, подобного здесь не водится.

— Лежи давай. — грубо сказал я. — будь хорошим покойником.

В карманах больше ничего не оказалось. А вот рюкзак порадовал: почти полная бутылка воды, немного личных вещей, потрепанная, грубая, желтая бумага в которую был завернут какой-то темно-синий цилиндр, толщиной в четыре карандаша, а также две банки мясных консервов и моток веревки. Не забыл подобрать и пистолет. Перезарядил его и заткнул за пояс, надеясь, что не придется им пользоваться. Чего скрывать — опыта не имею. К тому же патронов больше нет.

Недолго думая, я повесил рюкзак за спину и, не оборачиваясь, пошел, куда указывала стрелка с той бумаги. Спустя сотню метров, вновь посмотрел на нее. Направление изменилось — нужно перебраться за реку.

— Вплавь не стоит. — начал я рассуждать вслух, иногда оглядываясь, после того как увидел фиолетовый огонек, размером с половину ладони, на ближайшем дереве. Он не двигался, просто мерцал, привлекая внимание. — Вещи потом не высушу, а ночь близко.

Сделав пару шагов к воде, дабы осмотреться, я почувствовал, что с бумажкой что-то происходит. Она почернела и, спустя несколько секунд, превратилась в пепел, тут же развеянный холодным потоком ветра, прямо в руках.

— Интересное кино, однако. — я развернулся на месте, и нога немного провалилась в неожиданно рыхлую землю. Наклонившись, увидел старательно присыпанный край старой ткани, под которой явно что-то было спрятано. — Ага-а.

В ткань был завернут деревянный ящик с забитой гвоздями крышкой, который я открыл с помощью ножа. Внутри оказался сложенный старомодный, словно из века, эдак, девятнадцатого, брезентово-зеленый плащ и металлическая пластинка, почти в десять сантиметров, с выбитыми на ней точками, создающими вместе какой-то рисунок. Или, вернее будет сказать, гравюру?

Плащ с высоким воротником, несмотря на то, что был явно поношенным, на что указывали некоторые потертости на рукавах, мне чем-то понравился и тут же сменил предыдущую старую куртку, которую я оставил в ящике. Пластинка же была убрана во внутренний карман. Стало как-то комфортнее.

Сумерки уже овладевали этим местом. Я решил немного углубиться в лес, чтобы не торчать на открытом берегу. Ступать приходилось аккуратнее, лишний раз не прикасаясь вообще ни к чему. Один раз увидел птицу без перьев, чем-то смахивающую на сумасшедшего чихуахуа. Взгляд точно был, как у не самого гордого потомка волка.

А вот маленькая полянка, вернее сказать, островок незримо отделенный от остального леса, с двумя перекрещенными деревьями, с толстыми ветками, мне понравилась сразу. Устало облокотившись на ближайшее деревце, которое до этого было обкидано валяющимися ветками на предмет опасности, я залез в рюкзак. Выпив воды и поставив рядом с собой консервную банку, достал сверток с цилиндром. Он был теплым и, кажется, продолжал нагреваться в моих руках. В голову пришла мысль: «а вдруг это подобие кремня?». Спустя несколько секунд я чиркнул по нему ножом. Результата не было. Огонь не появился, искры не брызнули.

— Хорошо, тогда мысля номер два.

На ощупь этот цилиндр был не особо твердым, так что с помощью ножа, с трудом, но все-таки отрезал от него треть. Место среза тут же приобрело фиолетовый оттенок и меньшая часть стала расплываться по земле. Кусок, оставшийся в руке наоборот — затвердел. Темно-фиолетовая лужица вспыхнула невысоким красным пламенем, тут же обдавшим меня приятным теплом. На всякий случай я пробежался по окрестностям, держа огонь в поле зрения, и насобирал валежника.

Сумерки тем временем закончились, и ночь вступила в свои права. На небо словно натянули покрывало — не было видно ни звезд, ни луны. Впрочем, это не могло помешать мне погреть импровизированный ужин, а после залезть на дерево, положив рюкзак в сплетение веток, перед этим достав оттуда веревку. Кажется, если покрепче себя привязать, то можно будет и вздремнуть.

На всякий случай я подбросил веток в огонь, а после вновь вскарабкался повыше. В отблесках пламени заиграли тени.

— Надеюсь, это лишь, воображение, хотя вон то, десятилапое, двигается уж очень естественно. — нож был под рукой, как и пистолет, только вот очень не хотелось поднимать шум. Вдруг обойдется?

Послышались шорохи, мелкие постукивания сотен конечностей, заставившие меня напрячься и с силой сжать кулаки. В соседнее дерево что-то врезалась, отчего оно заскрипело. Я принялся живо вертеть головой, чтобы разглядеть надвигающуюся, в этом не было сомнений, опасность. Красное пламя освещало их. Темные паукообразные с тремя глазами, лапками, покрытыми мерзкой шерстью и изогнутыми в разные стороны, с торчащими иголками из тела и челюстями, похожими на человеческие.

Но не это было самым жутким, хотя и арахнофобия для многих пренеприятнейшая вещица. Следом за потоком этих существ шли три человеческие фигуры, и вот их голубоватое свечение вызывало самый настоящий страх. Первый, одетый в какие-то лохмотья, сделал пару жестов, и, выстроившись в линию, они прошли к костру. Лишь одного из них я смог разглядеть — другие были похожи на заготовки для манекенов, без ярких черт лица и индивидуальности — тонкие черты лица, длинные волосы, необычная одежда. Он чем-то напоминал классического эльфа, если бы не полностью пустые глаза. Ими-то он и приковал меня на месте, посмотрев прямо в душу. Я на миг забыл как дышать и потерял счет времени. Затягивающая пустота, в которой словно что-то прячется, скрывается…

Но не хватало еще этого — особо мелкий паук, явно отставший от собратьев, почему-то решил, что взобраться на мое дерево будет хорошей идеей. Он даже успел встать на задние конечности, когда «эльф» беззвучно свистнул, а после опять перевел взгляд на меня, успевшего лишь вытащить нож непослушными пальцами, и постучав костяшками пальцев по голове, демонстративно отвернулся. Паук обошел дерево, у меня же на голове шевелились волосы. Его товарищи простояли у огня меньше минуты, слегка покачиваясь, а после медленно, словно без сил, побрели дальше. Лишь он обернулся и прижал палец ко рту.

За следующий час, а может и больше, я не то, что не сомкнул глаз, а даже старался лишний раз не моргать. Так что, появление зеленых огоньков не столько напугало, сколько напрягло. Они летали, примерно, в метре от земли и осторожно приближались к свету. Вслед за огоньками в воздухе еле заметно блестел какой-то туман, похожий на пыль.

Огоньки окружили мое дерево ровным кругом. Пыль, в виде воронки, стала подниматься выше. Наконец, я смог присмотреться к ним — в глубине десятисантиметровых, светящихся сфер, виделись человеческие силуэты. В голове раздался игривый девичий голос: «иди к нам. Спускайся к нам. Мы ждем!», а после к нему присоединился целый хор.

Ноги, кажется, сами принялись шевелиться, не слушая меня — единственного и, обычно, полновластного хозяина. Руки била мелкая дрожь, но они еще кое-как слушались. Понемногу эта дрожь перешла на все тело и я мысленно похлопал себе за то, что не поленился и привязал себя к ветке потолще.

В глазах появились цветные пятна. Они стремительно расползались, приобретая насыщенность, кружилась и закрывали все поле зрения. Не знаю, сколько прошло времени, но неожиданно раздалось разочарованное цоканье и пятна перед глазами прекратили свое движение. Меня затошнило, но окружающий мир медленно возвращался — я мог его видеть! Это придало моральных сил.

— Кхе-кхем. — деликатный кашель заставил вздрогнуть и, схватив покрепче сук, осторожно завертеть головой. — По плану, конечно, надыть тебе бы еще до следующих сумерек одному тут пробыть, но кое-кто ищет с тобой встречи. Сильно ищет.

— Мартемьян, чтоб у тебя муравьи водиться перестали! Я же так нервный тик заработаю! — увидев Лесного хозяина, присевшего на, неведомо откуда появившееся бревнышко, я немного расслабился.

— Хе-хе, — Мартемьян заскрипел, как старый дуб. — Осмелел, значит, смерть увидал и страх, а в голове твоей чужеродное сознание побывало. И это правильно, что ты осмелел. Спускайся. Пока я тут — тебя никто не тронет.

Через десяток секунд я стоял перед стариком, недобро щурясь.

— Ну-ну, не надо на меня так смотреть, не дорос еще. — и пальцем еще погрозил, мох эдакий. Кстати, по поводу мха. На плечах Лесного хозяина появилась накидка, как у шаманов. — Так вот, человек один, как-то узнал, что ты сейчас здесь и попросил встречи. Замечу отдельно, со всем уважением попросил — вот, даже подарок сделал.

— Кто он? — спросил я. Откуда такое внимание к моей скромной персоне?

— Он сам тебе скажет. Я же прослежу, чтобы разговор прошел хорошо, а после ты продолжишь свои приключения.

— Вообще не воодушевил, веришь? — незаметно для себя, я перешел на «ты», хотя думаю старичку на это плевать с высокой колокольни, точнее, ели. Специфика, как-никак.

— Даже не собирался. — Мартемьян хмыкнул и отошел в сторону.

В следующий миг из-за дерева вышел невзрачный полноватый мужчина, впрочем, вызывающий опасения. Одет он был во что-то бесформенное, отдаленно напоминующее накидку восточного монаха, явно на несколько размеров больше нужного. Он улыбнулся, но глаза оставались холодными:

— Значит, вот ты какое — новое пополнение. Сразу, чтобы снять все вопросы. — он вытянул правую руку, на которой, по всему предплечью, медным цветом загорелась длинная вязь татуировок и символов. — Я один из сынов Черноглазого Бога и, так уж получилось, твой наставник.