Системный Барон

Глава 4

С того момента как на моём пальце вспыхнула «искра», тюремные будни обрели новый смысл. Я стал машиной, копирующей чужие движения.

Каждый щелчок замка, каждое движение губ, каждый взмах руки конвоиров сохранялся, пополняя мою базу данных. Эйфория от первой победы снова сменилась изнурительными буднями. Пальцы сводило судорогой от постоянных повторений. Мозг трещал, в висках стучало так, будто я пытался пробить лбом невидимую стену.

На меня начали поглядывать с подозрением. Даже старик, благодарно беря от меня хлеб, каждый раз приговаривал:

— Опять за своё? — качал он головой. — Шепчешь, пальцами вяжешь… Не наше это дело, милок. Простому человеку с их штуками связываться — себе дороже. Сломаешься.

— Простому… — тихо бурчал я себе под нос, понимая, что объяснения деду ни к чему. Проще согласиться, уважая старость.

Однако я стал осторожнее. Тренировался урывками, пока все спали, превращаясь в тень. Перетащил стол в угол, куда не достигал свет из коридора.

Я научился повторять жесты почти без движения. Микроскопическое напряжение мышц предплечья, едва заметное подёргивание пальцев. Дыхание ровное, лицо безучастное. Со стороны я мог казаться спящим, но внутри шла кропотливая работа.

[Рунная последовательность: «Искра». Уровень — новичок. Прогресс 23%]

[Рунная последовательность: «Замок». Анализ… Копирование 41%]

Прогресс был мучительным. Самым сложным было скрывать боль. Когда магическое сопротивление отзывалось в висках раскалённой иглой, я не мог даже зажмуриться. Просто сидел, глядя в пустоту, пока волна тошноты не отступала.

Ел через силу. Лежал, продолжая мысленно повторять жесты.

— Гляди, опять в себя уплыл! — услышал я как-то голос из камеры напротив.

Вертлявый зек швырнул в мою решётку кость, что сиротливо плавала в его похлёбке:

— Может, наколдуешь нам мяса побольше?

Его сосед мрачно захихикал.

— Не трогай убогого. Говорят, кого ночной гость посещает, тот уже не человек. Ходит, а в нём пустота.

Я не ответил. Просто поднял кость и бросил обратно, точно в щель между прутьями. Кость звонко шлёпнула вертлявому по лбу.

— Ах ты падла! — мужик рванул к решётке, но его оттащили.

— Успокойся, он же тронутый! Свяжешься с ним — сам беса впустишь.

Я лёг на прибитую койку, чувствуя, как мелкая дрожь сотрясает всё моё тело. В последние дни со мной что-то было не так. Постоянно мучили головные боли. Сосредоточиться было тяжелее всего. Внутри всё горело, не находя выхода. Глаза нестерпимо жгло от напряжения.

Впервые за долгое время решил дать себе передышку. Тихие голоса заключённых и перешёптывания стражников медленно отодвигались на второй план. Даже жёсткий соломенный матрац перестал существовать под моим измученным телом. В какой-то момент я не стал сопротивляться, позволив сознанию погрузиться в глубокий сон.

Тот же ядовито-зелёный свод над головой. Те же унылые, поросшие трещинами руины, что я запомнил с прошлого визита. Вокруг стояла звенящая тишина.

— Эй, есть кто дома? — решил я позвать хозяина, когда, побродив меж обломков, не нашёл ни души.

Слова утонули, словно брошенные в вязкую жижу. Ни ветерка, ни шелеста травы, лишь тягучая атмосфера уныния и одиночества витала среди обломков когда-то величественного замка.

И всё же в темных провалах окон я заметил легкое движение. Это был тот парень, он медленно бродил вдоль длинного коридора, подражая привидению. Я сразу представил его в цепях на запястьях и в белых развевающихся одеждах.

— Эй, — снова позвал я, но незнакомец меня не услышал.

Ещё мгновение, и он пропал в глубине замка.

— Ну точно привидение, — буркнул я себе под нос, и во чтобы то ни стало решил его разыскать.

Не тут-то было. Этот гад ускользал от меня каждый раз, когда я думал, что вот-вот его поймаю. Коридоры, что вели прямо, внезапно закручивались. Арки, за которыми я только что видел силуэт, оказывались глухими стенами. Он был везде и нигде. Я метался по этому лабиринту, пока не остался стоять, запыхавшись, на том же самом месте, с которого начал.

— Ты что здесь делаешь? — вдруг услышал за своей спиной.

Я обернулся.

Незнакомец стоял передо мной, широко раскрыв глаза от удивления. В его позе не было и тени прежней надменности.

— Я думал, ты решил принять моё приглашение на чай, — усмехнувшись, ответил молодому человеку.

— Как это «принять»? Ты что здесь делаешь? — недоумение сменилось гневом.

Я же стоял спокойно, с нескрываемым интересом рассматривая ночного визитёра. Его аристократичные черты, гордая осанка и неестественно тонкая талия напоминали скорее образ для косплея, чем реального человека. Передо мной стоял персонаж исторического романа. Уставший, взволнованный, но до смешного старающийся сохранить остатки величия.

По сравнению с ним, я казался себе немытым медведем, вломившимся в случайно открытую дверь.

Не дождавшись ответа, молодой человек медленно сделал шаг вперёд. Его глаза горели праведным огнём.

— Как ты посмел, червь, явиться ко мне без приглашения! — возмутился незнакомец, поднимая правую руку, сплошь покрытую витиеватыми татуировками.

Я уже проходил это, когда барышня по имени Лиска огрела меня «Багровой чахоткой». В прошлый раз я провалялся обездвиженным поленом почти всю ночь и повторять этот опыт не собирался. Едва татуировки на коже молодого человека вспыхнули синим, а пальцы окутало багровое марево, я рванул в сторону, едва успев уклониться от огненного шара.

Незнакомец не унимался, начав преследовать меня по пятам. Горящие снаряды взрывались совсем рядом, осыпая меня градом камней и пепла. Я скакал зайчиком, пытаясь спрятаться за каменными стенами. «Хозяйка! Пули свистели над головой!» — вдруг вспомнилась фраза из детского мультика.

Нападающий застыл. Я осторожно выглянул из укрытия. Он стоял в недоумении, растирая висок, а потом повернул голову ко мне, посмотрев прямо в глаза.

— Сволочь, — прохрипел он сквозь зубы и снова пульнул в меня огненным шаром.

Перебирая в голове все боевики, просмотренные за последние два года, я мысленно включил саундтрек «Миссия невыполнима» и рванул на сближение, как учили в этих фильмах. Когда противник стреляет с дальней дистанции, нужно сократить расстояние.

Огненный шар просвистел у меня над головой. Я кувыркнулся за груду обломков, вынырнул с другой стороны и, не останавливаясь, понёсся к незнакомцу. Его глаза округлились: парень явно не ожидал такой наглости, а я был уже в трёх шагах.

— А ну стоять! — скомандовал я самым громким «ментовским» голосом, какой смог изобразить, сложив руки в форме пистолета.

Он дёрнулся и на мгновение замер. Магия на его руке пропала. Рефлексы работали здесь так же, как и везде.

— «Искра», — вдруг заорал я, вложив в этот жест всю свою волю.

Парень замер, сосредоточив взгляд на кончике моего указательного пальца. Слабый огонёк вспыхнул и с жалким шипением полетел в сторону соперника. Он был размером с горошину и, долетев до аристократичного носа оппонента, больно укусил его за самый кончик.

Незнакомец ойкнул, хватаясь за обожжённую часть тела, и с изумлением уставился на меня.

Наступила тишина. В глазах призрака уже не было ярости, лишь только чистое, неподдельное изумление.

— Ты… это что… — он не мог подобрать слов. — Это всё?

Я сглотнул, чувствуя, как постепенно спадает напряжение. Вот только в руках вновь появилась мелкая дрожь. Из носа капнула капелька крови. В груди образовалось странное жжение, которое с каждой секундой разгоралось все сильнее.

— Э-э-э! Ты чего? — вдруг заорал призрак, растерянно озираясь по сторонам. — Ты же нас обоих спалишь к чертям собачьим!

Под ногами задрожала земля. Огонь в груди уже поднялся до уровня плеч, стремясь прорваться наружу.

— Руку… Руку подними, — в голосе парня прозвучали нотки паники. Поняв, что убежать уже не успевает, он резко рванул ко мне, снося нас обоих на каменные плиты.

Ладони призрака с силой вжались мне в грудь, пытаясь сдержать бушующую внутри энергию.

— Дурак! — прохрипел он прямо в лицо, его глаза полыхали в сантиметре от моих. — Тяни огонь к кончикам пальцев. Сосредоточься и отпускай, как только что это делал.

На его руке вспыхнули татуировки, но на этот раз незнакомец не атаковал. Камень под нами начинал плавиться. Дикое напряжение давило на глаза изнутри. В голове была только одна мысль: выплеснуть из себя этот огонь, пока он не спалил меня окончательно.

— Давай, давай! Гони огонь в руку, станет легче, — не унимался парень, склонившись надо мной.

Я зажмурился, подняв руку к изумрудному небу. Огонь рванул вверх, разрывая сухожилья изнутри, и я его отпустил, словно с силой натянутую тетиву.

Раздался оглушительный грохот. Давление исчезло. Жжение ушло, сменившись ледяной пустотой и полным истощением. Я рухнул, грудь судорожно вздымалась. Незнакомец лежал сверху, тяжело дыша.

— Вот чёрт, — тихо выдохнул он. — Такого не может быть.

Открыв глаза, я уставился на небо, искрящееся над головой. В нескольких местах зияли чёрные провалы, от которых расходились паутины сине-белых энергетических разрядов.

Где-то вдали с грохотом обрушилась одна из уцелевших башен.

— Что это? — с трудом поднимаясь на локте и скидывая с себя парня, спросил я.

Он медленно встал, отряхивая камзол, и посмотрел на небо, оценивая масштаб катастрофы. Потом перевёл взгляд на меня.

— Слетела третья руна, — как ни в чём не бывало ответил незнакомец.

Я вспомнил разговор двух стражников, когда меня конвоировали к дознавателю, ещё в первый день пребывания в этой тухлой тюрьме. Кажется, тогда кто-то слетел с катушек.

— Ну, чай так чай, — протягивая мне руку, проговорил ночной гость и помог встать. — Кто ты вообще такой?

— Честно говоря, у меня тот же вопрос, — нисколько не смутившись, ответил я.

Незнакомец молча повёл меня в развалины замка, где обрушенная стена открывала вид на фантастический пейзаж. Парящие острова с висячими садами на фоне грозового неба. Казалось, мы находились в самом сердце развалившейся вселенной. От такой красоты дух захватывало.

— У вас тоже фильм «Аватар» снимали? — разглядывая местную фауну, решил спросить я у незнакомца.

— Чего? — переспросил он.

Я махнул рукой на проплывающий мимо остров, и мой собеседник искренне удивился:

— Да нет. Это я у тебя в прошлый раз подсмотрел. Красиво.

Он остановился у массивного камина, в котором всё ещё тлели угли.

— Меня зовут Александр Аверин, — произнёс молодой человек, и в его голосе впервые прозвучали отголоски прежнего величия. — Последний наследник рода Авериных. Тот, кого предали свои же.

Он указал рукой чуть ваше камина, где красовался витиеватый герб с изображением вздыбленного грифона с разбитыми цепями на лапах.

— Дмитрий, — протянув руку, представился я.

— А не Том Груз? — пожав её в ответ, уточнил Александр.

— Почему Том Груз?

— Ну… Ты, когда на меня бросился, всё твердил про себя: «Я Том Груз! Я Том Груз!».

Я рассмеялся, начиная понимать, насколько разные наши миры. Александр Аверин замер, изучая меня с новым любопытством. Внезапно уголки губ молодого человека дрогнули в едва заметной улыбке. Он сделал жест рукой, и между нами возник стол с двумя кубками из тёмного дерева.

— А теперь скажи мне, — глаза Александра сузились, — кто ты, раз способен ворваться в сон мага и разорвать руны «Забвения» голыми руками? Или ты простое орудие, которое враги подбросили в мою клетку?

Воздух сгустился, наполняясь незримым напряжением. Я почувствовал, как реальность вокруг нас снова заколебалась.

— Это не я первым пришёл сюда, — холодно парировал я. — Это ты пытался подчинить мою волю при первой встрече.

Александр протянул мне кубок, приглашая отпить ярко-красной жидкости, и это точно был не чай. Я не торопился делать глоток, лишь слегка вдохнул приятный аромат корицы и цитрусов.

— У тебя нет татуировок, но ты умудряешься использовать руну первого порядка. Ты без конца черпаешь магию, но понятия не имеешь, как её концентрировать. Ты заявляешься в мою ментальную тюрьму и ведёшь себя так, будто ты тут хозяин. Я больше не стану спрашивать, кто ты такой. Вижу, что ты не станешь отвечать по собственной воле, но у меня есть предложение…

Ночной гость замолчал, внимательно изучая мою реакцию. Я же поставил кубок на место и не торопился отвечать на невысказанный вопрос. Пламя в камине тихо трещало, создавая атмосферу уюта и тепла. Знакомая тактика: усыпить бдительность, создав иллюзию доверия.

Видимо, Александр прочитал мои мысли, так как огонь тут же погас, погружая пространство в лёгкий полумрак. Где-то на горизонте багровое солнце уходило в закат.

— Я предлагаю тебе сделку, — он провёл рукой над столом, и между нами возникло два символа, соединённых переплетающейся нитью. — Договор крови. Не в буквальном смысле, — поспешил добавить молодой человек, заметив моё напряжение. — Символический. Ты получишь доступ к моим знаниям. Я смогу направлять тебя во сне, учить тому, что знаю. А взамен…

Один из символов вспыхнул ярче.

— Ты разрушишь все пять печатей, сдерживающих меня в этом проклятом месте.

Я покачал головой:

— Я в камере. Мои возможности ограничены решёткой.

— Именно поэтому освободить меня сможешь только ты, — голос Аверина зазвучал таинственно. — Ты немаг. Тебя не заподозрят в использовании магии. А я научу тебя видеть истинную природу вещей. Расскажу законы, по которым работает этот мир.

Он убрал руку, и проекция исчезла.

— Выбора у тебя всё равно нет. Рано или поздно магия сожжёт тебя изнутри. Я же научу её обуздывать. Так что скажешь?

Не в моих правилах было соглашаться на первое попавшееся предложение. Да, это был мой шанс выбраться из тюремной клетки. И да, мне не хватало знаний. Сегодняшний инцидент доказывал мою недееспособность как практикующего адепта.

— Мне нужно подумать.

— Разумная осторожность, — произнес он без тени разочарования. — Но учти: тюрьма не лучшее место для размышлений.

Аверин поднял руку, и пространство вокруг начало растворяться.

Я почувствовал спиной жёсткие доски тюремных нар. Последнее, что я увидел перед пробуждением, — взгляд Александра в полумраке.

— Ты знаешь, где меня найти, когда будешь готов, — донесся голос уже из ниоткуда.

Я открыл глаза в полной темноте камеры. Встревоженная охрана носилась взад-вперёд по коридору. Топот тяжёлых сапог, бряцание ключей и приглушённые возгласы время от времени раздавались с разных сторон.

— На нижнем ярусе рухнула балка! — донёсся чей-то испуганный крик. — Говорят, там весь блок под завалом!

— Опять эти скачки. Начальство требует отчёт, а инженеры разводят руками. Говорят, энергопоток стабильный, руны целы. Причины нет.

— Может, и правда самопроизвольный выброс? В старых газетах про такое пишут.

— Будь это выброс, нас всех уже размазало бы по стенам. Тут что-то другое.

Их голоса затихли, удаляясь. По спине пробежал холодок. Служащие искали причину и не находили.

А в груди по-прежнему тлело жжение, как тихий отголосок магического шторма, что едва не разорвал меня изнутри. Напоминание, что выбор на самом деле был лишь иллюзией.

✻✻✻

Начальник управления следственного изолятора и по совместительству дознаватель Алексей Николаевич Окороков сидел в своём кабинете, схватившись за голову.

«Черт знает что», — думал он, глядя на разложенные на массивном столе бумаги.

После того как он организовал обыск в квартире подозреваемого по делу «Архангельского мясника», и все улики, указанные этим странным заключённым, были найдены, руководство решило поднять все нераскрытые дела за последний квартал и отдать на пересмотр не кому-нибудь, а именно Окорокову.

— Молодец, — похвалил его министр внутренних дел Бажанов Сергей Игнатьевич, бодро хлопнув по плечу, — надеемся на тебя!

— Служу Императору! — вытянувшись в струнку, насколько позволял выпирающий живот, отрапортовал Окороков.

И угораздило же посадить этот самородок в двенадцатый изолятор. Наверняка заключённый пускает слюну на подбородок после первой же ночи в проклятой камере.

— Вот я идиот, — бубнил Николаевич, поднимая очередную папку с делом. — А ведь мог неплохо заработать на его таланте, да и по служебной лестнице подняться.

В этот момент здание следственного изолятора неожиданно тряхнуло от взрыва. Очередной «фантомный скачок», как уже окрестили это явление стражники. Ни причин, ни следов. Одна головная боль.

Дознаватель выбежал в коридор, где уже со всех ног неслись солдаты, направляясь в пятый отсек тюремного корпуса.

— Петрушка, что там? — крикнул он светловолосого паренька, как раз пробегающего мимо.

— Третья руна слетела, — на ходу бросил тот, отдавая честь начальнику.

— Афанасьева позови ко мне! — крикнул Окороков вслед.

— Да вы что, Алексей Николаевич, он же того… — присвистнул Петрушка, крутя у виска.

— А… ну да, — вспомнив прошлый инцидент, произнёс дознаватель. — А кто у нас там сегодня в ночную?

— Белозёров, — ответил парень.

Окороков кивнул и, тяжко вздохнув, потопал обратно в кабинет.

— Алексей Николаевич, а что с заключённым из двенадцатой камеры делать? Может, его перевести?

Дознаватель остановился и, повернувшись к парнишке, удивлённо спросил:

— Он что, ещё жив?

— Так точно, господин начальник! — бодро ответил Петрушка, задорно улыбаясь.

— Ко мне его! Срочно! — заорал Окороков, выпучив глаза.