Системный Барон

Глава 16

На сей раз я не просто отодвинул холст с портретом сурового мужчины в мундире, а аккуратно снял его со стены, прислонив к резной ножке письменного стола. Дверца тайника тут же приоткрылась.

Из сейфа выскользнула и плашмя упала потрёпанная папка из тёмной кожи. Рефлексы, отточенные ещё в детстве в постоянных детдомовских и уличных разборках, сработали быстрее мысли. Я успел подхватить папку на лету, прежде чем она коснулась паркета.

— Ловко, Соловьёв, ловко, — буркнул я себе под нос, улыбнувшись и ощущая под пальцами шершавую кожу переплёта.

Положив находку на стол, открыл дверь сейфа настежь, заглядывая в недра. Глубина была небольшой, сантиметров тридцать. На бархатной, слегка запылённой полочке лежало несколько предметов.

Первым делом извлёк ещё одну кожаную папку. Она была практически копией первой, только, возможно, чуть толще. На обложках обеих был вытиснен фамильный герб Соловьёвых: могучее дерево с мощными корнями, обвивающее корабельный якорь. Символично, если подумать: прочность, устойчивость и связь с морем. Что для морского города неудивительно.

Папки были туго перетянуты шёлковым шнуром, завязанным в морской узел. Рифовый, если мне не изменяет память, простой и надёжный.

Развязал его на первой папке и открыл. Внутри лежали листы плотной бумаги высшего качества, аккуратно прошитые по корешку.

Но вот текст…

Его не было.

Страницы оказались абсолютно чистыми. Я покрутил их на свету, но ничего не смог рассмотреть. Ни намёка на чернила, карандаш или выдавленные символы.

Интересно.

Чтобы прочитать это, явно нужна какая-то магия. Это своего рода магический аналог симпатических чернил.

Интерфейс, обычно такой словоохотливый, никаких подсказок не давал. Но стоило мне подольше сконцентрироваться на листах, сухо констатировал:

[Объект: документационный носитель. Состояние: неактивен. Причина: не установлена.]

Ладно, разберёмся позже. Я отложил обе папки в сторону.

Затем с обшитой бархатом полки достал тяжёлые командирские часы в стальном корпусе и с потёртым ремешком. На вид им было лет двадцать, если не больше.

Я был искренне удивлён, обнаружив, что они всё ещё идут. Стрелки показывали без пятнадцати десять. Я не мог сказать точно, совпадало ли это с реальным временем, но секундная стрелка уверенно двигалась вперёд, и, судя по ощущениям, это было похоже на правду. Механика в чистом виде, никакой магии. Интерфейс молчал, подтверждая мои догадки.

Засунув руку в самый дальний угол сейфа, я нащупал последний предмет. Это была небольшая печатка, отлитая из тёмного, почти чёрного металла. Пятиугольное основание с тем же гербом — дерево и якорь. Попытался надеть её на палец, но даже на мизинец не лезла. Колечко было настолько маленьким, будто сделано для ребёнка.

Бесполезная безделушка.

Разочарованный находками, решил вернуть всё на свои места. Сначала попытался запихнуть обратно пустые листы. Но две объёмные папки, положенные горизонтально, упрямо упирались в дверцу, не давая ей закрыться. Пришлось ставить их вертикально. Они тут же завалились набок, с грохотом ударившись о стальную стенку.

Чёрт!

Так вот почему дверца не закрывалась, когда я вешал картину обратно! Эти неуклюжие бумаги падали и мешали запорному механизму.

Снова установив папки, на этот раз более аккуратно, положил на полку крошечную печатку, а часы всё же решил оставить себе и надеть на руку.

С глухим щелчком закрыл дверцу. Руны погасли, сливаясь со стеной. Я водрузил портрет сурового предка обратно на стену, старательно выровнял его.

Оглядел кабинет свежим взглядом. Заметил, что здесь, как и в других комнатах, остались следы чужого присутствия. Вот только их, в отличие от остального дома, было намного меньше.

На соседней стене одна из картин висела криво. На полке книжного шкафа оказались сдвинуты несколько фолиантов, а один и вовсе валялся на полу.

Я не мог с этим смириться.

Пусть это и не мой настоящий дом, но сейчас я чувствовал себя хозяином. Поправил картину, поднял книгу, это оказался том «Основ рунической гидродинамики», и поставил её на место, аккуратно стряхнув пыль с обложки.

Наведя минимальный порядок, почувствовал, как накатывает усталость. Голова, утихшая на время азарта с сейфом, вновь заныла тупым, равномерным гулом.

Я подошёл к окну, открыл створку настежь. На улице по-прежнему моросил противный холодный дождь, заволакивая мир серой пеленой.

Плюхнулся в кожаное кресло, стоявшее у окна, и вытянул ноги. Взгляд упал на аккуратную стопку папок, оставленных Окороковым: «Убийство купца Крылова», «Кража в магической лавке», «Исчезновение ученика академии». Названия звучали как отголоски из другой жизни, словно серии в телевизионном детективе.

Потянулся к верхней папке, раскрыл её.

Убористый почерк, официальные формулировки, схемы. Буквы сразу начали расплываться перед глазами. Сосредоточиться было невозможно. Мысли возвращались к сейфу, к этим странным пустым листам и смешной печатке.

Что всё это значит?

Зачем барон хранил этот хлам?

Понимая, что в таком состоянии не решу и простейшей головоломки, с досадой отшвырнул папку.

Дела подождут до завтра.

Сейчас нужно вернуться туда, где хоть кто-то может дать внятный совет. К Степану и Александру.

Портал поглотил меня с уже привычным статическим щекотанием и мгновенной сменой декораций.

Давящая роскошь и тишина особняка сменились запахом палёного хитина и… да, похоже, Степан вновь готовил еду.

Едва я сделал шаг по каменным плитам двора, как из-за угла казармы появилась мохнатая тень. Болотный вывертень, мой новый четвероногий охранник, приблизился, виляя массивным хвостом. Он внимательно изучал меня, и взгляд карих глаз был умным, как у человека.

— Ну здравствуй, дружище, — присел я, почёсывая пса за ушами.

Зверь блаженно зажмурился, издавая низкое, горловое урчание, словно кот.

— Похоже, всё-таки надо тебя как-то назвать, коль уж ты тут обосновался всерьёз и надолго.

Я посмотрел на его мощный корпус, широкую грудь и умный взгляд. Пёс был большим, сильным, выносливым. Имя должно соответствовать.

— Атлант? Слишком пафосно.

Титан? Звучит как название компании.

Голиаф? Ассоциации не самые лучшие…

Зевс, Геркулес… Да, мы тут сами ещё не разобрались, кто из нас главный бог на Олимпе.

Скала?

Маэстро?

Леон?

Пёс слушал, слегка наклонив голову набок, но никак не реагировал. Видимо, мои варианты ему не нравились.

— Эверест?

Боцман?

Викинг?

Орион?

Феникс?

Гром?

Я перебирал имена, одно эпичнее другого.

Пёс зевнул, обнажив внушительные клыки, и ткнулся мокрым носом мне в ладонь, явно намекая, что всё это лишнее, и лучше бы я его просто погладил или покормил.

— Ладно, ладно, — рассмеялся я. — Пока будешь просто псом. Время покажет, какое имя тебе подойдёт.

Я направился к лестнице, ведущей в наше подземное убежище. Пёс последовал за мной, но у входа остановился и лёг, положив голову на лапы: занял позицию часового.

Спустившись в подвал, я ожидал застать ту же картину, что и вчера или сегодня утром: храпящего Александра и Степана, возящегося со своим медным монстром. Однако меня ждал сюрприз.

В воздухе витал терпкий травяной аромат, перебивавший запахи перегонного аппарата и варившейся в котелке еды.

Александр не лежал пластом, а сидел на табурете, бодро, по-хозяйски размешивая что-то в кастрюле, стоящей на магической плите. Глаза виконта были ясными. Степан же, вместо того чтобы возиться с трубками, сидел на лавке и с довольным видом попивал дымящийся напиток из большой кружки.

— Ну наконец-то! — встретил меня виконт. — Мы уж думали, ты там с Окороковым до белого каления договариваться собрался.

Я лишь болезненно поморщился, плюхнувшись на свободное место на лавке и потирая виски. Голова раскалывалась.

— Что с тобой? — сразу насторожился Степан. — На вид как после трёхдневной гулянки.

— Окороков, дела, а потом нашёл в кабинете сейф. Голова раскалывается, — пробормотал я, закрывая глаза.

Степан кивнул, поднялся и подошёл к плите, где рядом с кастрюлей Александра стоял большой закопчённый чайник. Слуга налил в чистую кружку ароматного золотисто-зелёного отвара и протянул мне.

— На, выпей. Прочищает мозги лучше любого эликсира.

Я скептически посмотрел на содержимое, но пить хотелось сильно.

Сделал небольшой глоток.

На вкус было неплохо. Травянистый, с лёгкой горчинкой и освежающим послевкусием. Я допил кружку почти залпом.

И тут же интерфейс, до этого молчавший, словно взорвался.

[Обнаружено воздействие: «чай ясности»]

[Временный эффект: восстановление ментальной энергии +30%]

[Временный эффект: восприятие +15%]

[Временный эффект: ясность ума активирована. Продолжительность: 4 часа]

Перед глазами проплыли яркие неоновые символы, которые тут же растворились.

И самое удивительное, что тяжёлая пелена в голове исчезла. Мысли прояснились. Усталость никуда не делась, но теперь она была просто физической, не мешающей думать.

— Вот это да! — выдохнул я, смотря на пустую кружку. — Что это было?

— Это, молодой барин, я заварил травы, которые ты оставил на столе, — сказал Степан, снова усаживаясь на своё место. — Где ты их достал?

— Вчера на центральном рынке купил у девчонки, — сказал я и несколько раз резко повернул головой, проверяя эффект. — Маленькая, лет семи, в застиранном платьишке. Продавала букетики полевых трав. Говорила, этот от головной боли.

— Хорошая травница, — с одобрением покачал головой старик. — Редкий дар, так чувствовать растения и их свойства. Надо бы тебе, когда будешь там в следующий раз, ещё у неё прикупить. Уж больно сбор качественный. Да и спроси, может, что-нибудь ещё интересное у неё есть: для бодрости, для силы и так далее. Похоже, она у травника учится, а, может, у самой дар открылся к составлению таких вот целебных сборов.

Александр тем временем снял котелок с огня и разлил содержимое по мискам. Это оказалась густая похлёбка с кусками мяса, пшеном и кореньями.

— Ты, вроде, что-то по поводу сейфа говорил? — поинтересовался виконт, ставя передо мной миску. — Нашёл родовые сокровища? Золото рода Соловьёвых?

Я фыркнул, принимаясь за еду. Рассказал и показал им часы, поведал про две папки с абсолютно пустыми листами и про крошечную печатку.

— Пустые листы? — переспросил Степан, заинтересованно приподняв бровь. — Скорее всего, защита. Возможно, проявить текст может только кровь рода или особое заклинание. А печатка… Размер не случаен. Такие вещи обычно носят не на пальце.

— А где? — не понял я.

— На цепочке. На шее, как медальон. Это личная печать барона. Ею скрепляли самые важные документы, и магическая подпись на оттиске была уникальной, такую практически невозможно подделать.

Мысль о том, что я нашёл не бесполезный хлам, а ключи к чему-то важному, заставила меня взбодриться. Ясность ума, подаренная чаем, позволяла наконец начать анализировать.

— Окороков обещал через неделю пролить свет на испытания, — начал я, отодвинув пустую миску. — А у меня есть неделя, чтобы разобраться с этим, — я указал пальцем вверх, в сторону портала, подразумевая находки из сейфа, — и подготовиться. Я не намерен провалить испытания. И уж тем более становиться послушной марионеткой.

Александр мрачно хмыкнул.

— Что ж, — сказал старик. — Значит, пора начинать настоящую работу.

Я одобрительно кивнул, а виконт поморщился.

Степан, воспользовавшись моментом и общим воодушевлением, тут же объявил о возобновлении интенсивных тренировок.

— Разминка прямо сейчас, — сказал он, и в голосе прозвучала стальная нотка, не терпящая возражений, — а после… — слуга вопросительно посмотрел на меня. — Хочешь заняться настоящей магией?

— Да-да-да, — поспешно ответил я, ещё находясь под впечатлением от действия чая.

— Пять кругов вокруг форпоста! — Степан многозначительно посмотрел на Аверина, который начал было потихоньку отползать в сторону.

Я тут же встал, готовый к действию.

А Степан слегка коснулся тростью ноги Александра.

— А ты чего сидишь? Саша, давай, вперёд! Никто тебе эту, как её, форму просто так не вернёт. Понятное дело, что я вас отпаивал всякими специальными эликсирами после того, как вы вернулись из заточения. Уже хоть не похожи на скелеты. Вид приличный, но всё равно надо заниматься. Одной алхимией с вашей физической формой не справиться. Так что давай, вперёд, иди!

Виконт тяжело вздохнул, но встал.

Мы подошли к воротам.

Они были отремонтированы, висели ровно. А массивные створки перекрывало поперёк толстое бревно-засов. Мы стали по очереди проходить через калитку, вмонтированную в одну из воротин.

Обратил внимание на конструкцию: створки состояли из двух слоёв дерева, а посередине металлический лист. Снаружи и изнутри ворота были обшиты толстыми стальными полосами.

Я заинтересовался, обращаясь к Аверину:

— Сань, слушай, а зачем такие мощные ворота? От кого защита? От людей или от монстров?

— Обычно ставят такие, чтоб от всего защитить смогли. Ведь иногда порталы соседствуют с другими, откуда лезут всякие твари, — ответил виконт, слегка запыхавшись, — но, насколько я вижу, твой портал ведёт в какую-то глушь.

— Так монстров, которые здесь обитали, давно уже победили.

— Те ещё мелкие были, — добавил Степан, подходя к нам. — Если надолго оставлять форпост без присмотра, опять появляются. Но бывают и покрупнее твари. А страшнее всего миграция монстров.

— Что за миграция монстров? — переспросил я.

— Ну когда меняют место обитания. Это как у травоядных, — продолжил Степан.

— Как у оленей или антилоп? — уточнил я, вспоминая уроки биологии.

— Да-да, именно. Они мигрируют ради добычи или в моменты размножения. Хотя могут и за маной мигрировать.

— За маной?

— Да, иногда открываются магические источники, и тогда монстры несутся туда.

— Понятно, — кивнул я.

— Ну, коли понятно, то побежали, побежали. А я за вами со стен понаблюдаю, чтобы не филонили, — слуга устрашающе погрозил пальцем и направился к лестнице.

За мной тут же увязался болотный вывертень. Он бежал рядом, не намереваясь отставать.

Во время пробежки увидел огород Муму. Удивительно, что не заметил его, когда мы впервые обходили форпост по стенам. Огород был немаленький, соток двенадцать.

Климат, царивший здесь, напоминал среднюю полосу России, но с хорошим чернозёмом, урожай рос просто отлично.

Я заметил аккуратно прополотую картошку, помидоры росли прямо на открытом грунте, они были ещё зеленоватые, но, думаю, через неделю-другую уже можно будет есть. На одной из грядок увидел листья огурцов. Где-то торчала свёкла. Целая грядка морковки. Капуста, кочаны которой уже начали завязываться.

В общем, неплохой такой огородик. Образцовый.

После физической разминки Степан стал обучать меня магии. А когда уставал, за дело принимался Александр. Он разъяснял заклинание «Фаербол», которое у меня, конечно, слабо получалось.

Какие-то подвижки были: копирование продвигалось, особенно когда я видел, как Саня рядом отрабатывал магические удары. Но прогресс шёл медленно.

Я не заметил, как в делах и напряжённых тренировках прошёл целый день. Оказалось, что уже вечер, когда мы прошли на обед, который тут же был переименован в ужин.

Да, он был ранним. Я посмотрел на наручные часы: шесть.

Стол накрывал Муму.

Он нам готовил, проявляя заботу. Так как немому теперь не надо было скрываться, он стал полноценным членом нашего маленького поселения.

— Слушайте, а, может, нам перебраться повыше? — предложил я, отодвигая пустую миску на центр стола. — В казармах, что ли, обосноваться. Чего мы тут, в каменном мешке, сидим-то? Холодно, сыровато, будто мы троглодиты какие-то. Солнца не видно вообще.

Степан, ковырявшийся в своём аппарате, закручивал одну из охлаждающих трубок. Он медленно поднял на меня взгляд.

— Тут надёжно, молодой барин. Вокруг земля, один вход. И аппарат не тронут, — дед похлопал ладонью по медному баку с явной нежностью. — Тащить его наверх — только повредить. А без него мы как без рук.

— Да я не про аппарат, Степан! — вздохнул в ответ. — Я готовлюсь к испытаниям! Хочется делать это в более цивилизованных условиях. Свежий воздух, нормальное освещение. Голова на подушечке, а не на ящике с инструментами.

— Подушку тебе подложить? Да без проблем! — учтиво парировал старик. — А вот цивилизация, она не с комфорта начинается, а с дисциплины и правильного распорядка дня.

Александр, до этого молча ковырявший в зубах щепкой, вдруг фыркнул.

— Дисциплина, говоришь? — он иронично посмотрел на Степана. — А то, что ты по ночам тут со своим медным другом зажигаешь, шепчешься — это что, священный ритуал? Я, например, позавчера проснулся, а он тебе булькает: «Не волнуйся, Стёпа, сейчас всё исправим, ещё одну запчасть найдём…» Я уж думал, ты кого-то привёл.

Степан покраснел как рак и сурово нахмурился.

— Ваша милость, это вам приснилось! Я ни с кем не разговариваю!

— Ага, приснилось, — усмехнулся виконт, подмигивая мне. — Так и быть, спишем на мои галлюцинации. Но, если честно, я тоже не против кровати. И окна. А то мой слуга, знаете ли, иногда выпивает, ну буквально чуть-чуть, капельку, для сугреву. И потом ему мерещатся голоса из аппарата. Мы же не хотим, чтобы он совсем свихнулся?

Я не удержался от улыбки. Александр бил точно в цель, смягчая ситуацию шуткой.

— Компромисс, — предложил я, обращаясь к Степану. — Мы все поднимаемся наверх. Обустраиваем себе нормальные спальни в казармах. А это помещение остаётся полностью твоим. Твоя мастерская, твой штаб, твоя алхимическая лаборатория. Никто не будет трогать аппарат без спроса. Ты сможешь приходить сюда, когда захочешь. Мы просто будем жить в более человеческих условиях.

Степан тяжело вздохнул, его взгляд скользнул по блестящим медным трубкам, по притихшему, но такому дорогому его сердцу механизму. Внутренняя борьба отражалась в глазах.

— Ладно, — проворчал он, наконец сдавшись. — Уговорили, черти. Но это помещение моё! И моего… друга, — дед кивнул на железяку. — Без моего ведома сюда ни ногой.

— Ясно как дважды два, — тут же согласился я, улыбаясь. — Абсолютный суверенитет. Твоя вотчина.

— Ну вот и хорошо, — протянул Аверин, с облегчением выдыхая. — А то я уже начал прорастать в этом подвале, как прошлогодняя картошка в погребе.

— Решено, тогда завтра переезжаем, — подвёл я итог.

После ужина Аверин помогал мне с развитием внутреннего магического источника. Он учил пропускать энергию, ненадолго задерживая для концентрации. У меня, вроде бы, начало получаться.

На следующее утро я проснулся, налил себе из чайничка целебного отвара, который был заварен прошлым утром. Выпил и наблюдал, как баффы подействовали, но их эффект стал в три раза слабее.

То есть уже не плюс тридцать процентов, а примерно плюс десять к восстановлению. Впрочем, даже это было полезно.

Вернулся через портал в поместье и, усевшись в кабинете, быстро распутал дела, оставленные Окороковым. Конечно, почти всю работу делал интерфейс системы, но я всё же чувствовал, что бафф ясности ума — хорошая штука.

Оставил пометки на полях, подробно разобрав каждое дело.

Например, в деле об исчезновении ученика заметил, что странные символы на стенах — не просто граффити, а незавершённая руна телепортации, что указывало на несчастный случай во время неконтролируемого магического эксперимента.

Вдруг я услышал звук клаксона.

Выглянул в окно и увидел, что машина Окорокова стоит у закрытых ворот и сигналит.

Я ничего не понял. Почему ворота закрыты? Вчера они были открыты.

Чертовщина какая-то.

Спустившись вниз и открыв парадную дверь, я увидел, как ворота начали сами открываться.

Что же это такое?

Встретившись с Окороковым, отдал ему папки.

В ответ Николаевич, как бы отрабатывая долг, сообщил:

— Испытание будет проходить не в Архангельске, а в Москве. На главном императорском полигоне.

Эта новость заставила меня немного насторожиться. Ещё минут двадцать я рассказывал Окорокову о распутанных мною делах, объясняя детали. Вежливо попрощался, а затем вернулся в форпост.

Стоило мне сообщить новость от тюремного дознавателя, как Степан с Александром чуть не подпрыгнули на месте.

— Как⁈ — слуга схватился за голову. — Подожди, ты же всего лишь барон!

— И что?

— Похоже, они всё-таки хотят убить тебя! В Москве полигон для очень сильных магов. Там сдают испытания князья и графы. Ну явно не провинциальные бароны!

Аверин несколько раз встревоженно кивнул.

— Диман! Это точно ловушка. Ты не представляешь, что там будет твориться! Это уже не просто испытание, это бойня высшего уровня. Вернуться оттуда живым — большая удача.

— И тузы твои там не помогут победить, — добавил Степан.

— Что же тогда делать?

— Прятать в рукава джокеры, — хищно усмехнулся виконт. — Но, кажется, я знаю, что должно помочь!