Системный Барон

Глава 22

Раздался тихий, но отчётливый щелчок.

Сердце застучало чаще.

Плита ненадолго подсветилась сложной паутиной синеватых рун, которые тут же погасли.

[Магическая защита «Каменный страж» деактивирована. Доступ предоставлен носителю ключа Соловьёвых. Добро пожаловать в хранилище рода!]

С глухим, низким скрежетом каменная плита медленно и тяжело отодвинулась внутрь, открывая узкий проход и круто уходящие вниз ступени. На меня пахнуло холодным воздухом, словно внизу была суровая континентальная якутская зима.

— Получилось! — выдохнул я, с облегчением доставая из ниши печатку.

— Ну и чего мы ждём? — нетерпеливо подал голос Александр, переминаясь с ноги на ногу. — Пошли уже грабить твою сокровищницу.

Лицо Сани расплылось в дурацкой улыбке.

Степан неодобрительно покачал головой, глядя на виконта.

— Пойдём, — сказал я, и спутники кивнули.

Стоило мне сделать первый шаг на каменный пол за порогом, как с лёгкими щелчками на стенах начали зажигаться магические фонари. Они были встроены в каменную кладку и испускали ровный холодный свет, выхватывая из мрака спуск, уходящий вглубь земли.

Лестница оказалась короткой, но пока спускался, я озяб. По ощущениям тут было минус десять.

Внизу ждала ещё одна дверь, на этот раз деревянная, массивная, обитая полосами кованого железа.

Я взялся за металлическую ручку, похожую на кольцо, и тут же почувствовал лёгкое покалывание, будто крошечные иглы впились в пальцы.

Кольцо начало стремительно нагреваться.

— Эй! — я попытался отдёрнуть руку, но не смог. Ладонь будто прилипла.

— Дмитрий, что случилось? — тревожно спросил Степан.

Тут интерфейс выдал новое сообщение.

[Забор образца крови… Анализ ДНК… Доступ разрешён. Входящий является подлинным носителем крови Соловьёвых]

Кольцо остыло так же быстро, как и нагрелось, и с глухим щелчком замка дверь подалась наружу. Я наконец смог оторвать руку и с облегчением потряс ею.

— Похоже, система не любит непрошенных гостей, — проворчал я, входя внутрь.

Оказался в небольшом помещении в форме полусферы, выложенной из крупных камней прямоугольной формы. Будто это темница, нет, каменный мешок.

Воздух тут был другим, по сравнению с холодом коридора: значительно теплее, словно в деревенском погребе летом.

В центре на каменном полу стоял один-единственный массивный сундук, окованный почерневшей сталью. У противоположной от двери стены разместился невысокий стеллаж с десятком свитков и пятью книгами в потёртых кожаных переплетах. И ещё одна деталь: небольшая пустая каменная ниша в кладке, будто предназначенная для чего-то важного, что оттуда извлекли.

Всё моё внимание приковал сундук. Последняя надежда.

— Ну, давай, давай, Соловьёв! Давай, Дима! — Саня, забыв об аристократическом достоинстве, подтанцовывал позади меня. — Открывай! Там должно быть что-то ценное! Золото, самоцветы, векселя!

Я подошёл к сундуку. Крышка была тяжеленной, но не заперта.

С громким скрипом откинул её.

Внутри, на потёртом бархатном ложементе, лежал кожаный мешок. Небольшой для такого здоровенного сундука, но туго набитый.

В душе вспыхнула надежда. Я схватил находку. Мешок был увесистым. Со звяканьем — музыкой дороже любой симфонии — я вытряхнул содержимое на бархат откинутой крышки.

Золотые монеты. Имперские рубли с профилем Императора.

Их было много.

Очень много для обычного человека.

Но явно мало для меня. Я начал быстро пересчитывать, откладывая стопки.

— Пятьсот… — окончательно выдохнул я, отшатываясь от сундука. — Пятьсот золотых.

Сумма, о которой простой горожанин мог мечтать всю жизнь. И ничтожная, смехотворная капля в море, когда нужно пятьдесят тысяч.

— Что? Это всё? — голос Сани сорвался на фальцет. — Это шутка какая-то?

Он ринулся к сундуку, начал ощупывать его изнутри, стучать по стенкам, переворачивать, пытаясь найти двойное дно.

— Сокровищницу всё-таки успели обчистить до нас? — мрачно произнёс Степан, скрестив руки на груди. — Или твои «предки» были не так богаты, как все думали.

— Похоже на то, — пробормотал я, чувствуя тяжесть.

Именно этот вариант казался самым логичным. Всё, на что я надеялся, рухнуло в одночасье.

Пока Александр в ярости пинал безобидный сундук, а Степан с профессиональным спокойствием простукивал стены и пол в поисках тайников, мой взгляд устремился к стеллажу.

Может, там? Какие-нибудь расписки, долговые обязательства, карты тайных вкладов?

Направился туда, но Аверин опередил. С жадностью библиофила он набросился на свитки, разворачивая один за другим.

— О! «Труды по ментальной проекции Аркадия Оболенского»! Смотри, Степан! Тут есть техники, которые в академии не преподают! Или преподают только на старших курсах личной охране Императора! — его голос дрожал от возбуждения. — А это что? «Основы воздушной магии высокого уровня»! Я этого не знал! Техника этого приёма считалась утраченной!

Смотрел на виконта с долей зависти. Его восторг был неподдельным, но мой внутренний прагматик тестировщика требовал конкретики.

— Степан, а сколько это всё стоит? И можно ли быстро продать?

Старик, закончив простукивать пол, тяжело вздохнул и подошёл к стеллажу.

— Книги и свитки дороги, барин. Очень. Но даже если мы всё это соберём и найдём покупателя, который сможет выложить за всё сразу и не поскупится… ну, максимум три тысячи выручим. Здесь нет уникальных заклинаний, судя по обложкам и названиям. Это всё базовые, хотя и редкие труды.

Три тысячи, шестнадцать от продажи барахла и десять из заначки Аверина — двадцать девять. И это в лучшем случае. Капля в море.

Александр, не обращая внимания на наши грустные подсчёты, продолжал перебирать свитки, зачитывая вслух особенно интересные моменты. Их было не так много, но каждый важен для моего будущего обучения.

Я запустил полное сканирование комнаты.

Мозг отказывался верить, что это всё.

Должен быть какой-то секрет.

Обязательно.

[Сканирование завершено. Обнаружена аномалия: акустический резонанс. Юго-западная стена. Вероятность скрытой полости: 91%]

Вот оно! Я подошёл к подсвеченному интерфейсом месту. Кладка из крупных каменных блоков. Начал водить ладонью по шероховатой поверхности, пока интерфейс не указал на заветный камень. Почувствовал едва заметную разницу в температуре по сравнению с другими.

— Что-то нашёл, — тихо сказал я.

Я нажал на камень. Ничего. Попытался сдвинуть с места. Камень поддался с тихим скрипом!

Это была не плита, а что-то вроде выдвижного ящика. За ним скрывалась небольшая ниша, а в ней — ларец.

Небольшой, тёмный, из отполированного до зеркального блеска чёрного дерева.

Сердце снова застучало в предвкушении.

Тут же ко мне подскочил Александр, оторвавшись от свитков.

Я бережно извлёк ларец. Он был на удивление лёгким. Открыв крышку, увидел, что внутри, на чёрном бархате, лежал один предмет.

Металлический диск размером с мою ладонь, испещрённый тончайшими, похожими на паутину, гравировками. По окружности располагались несколько концентрических колец, сделанных из какого-то тёмного, тёплого на ощупь органического материала, может, это была кость, а может, редкое дерево. Кольца можно было вращать независимо друг от друга.

— Что это? — озадаченно спросил у меня Александр.

— Понятия не имею, — пожал я плечами.

Степан молча взял диск из моих рук. Дед закрыл глаза, и его лицо словно окаменело, старик сосредоточился. Он сейчас явно использовал свой дар виденья скрытых способностей вещей.

— Странно… — прошептал слуга через пару минут, открывая глаза. — Этот предмет явно магический. Но я не могу понять ни его названия, ни назначения. Энергия в нём течёт по незнакомым мне путям. Либо это нечто грандиозное с запредельным уровнем сложности, либо… просто затейливая, но бесполезная безделушка.

— Смотри! — вдруг воскликнул виконт, тыча пальцем в оборотную сторону диска. — Смотри, Степан, на нём герб!

Старик перевернул диск. В самом центре стояло крошечное, едва заметное, но совершенно отчётливое клеймо. Двуглавый орёл — герб императорской семьи.

Мы все смотрели на эту маленькую эмблему, и в голове рождались и рушились десятки безумных догадок.

Что связывало род Соловьёвых с самим Императором?

Для чего, чёрт возьми, эта штука?

Что она делает?

Ну и главный: сколько она может стоить?

Дорога к форпосту пролетела как-то незаметно.

Мы пробирались ночью через болото и лес. Раз десять на нас кто-то нападал, но я был словно в тумане, погружённый свои в мысли. Отбивался на автомате, посылая в сторону тварей новые заклинания.

Единственное, что я видел чётко — отсчёт в углу поля зрения, холодный и безжалостный:

[До выполнения задания осталось: 10 часов 17 минут 42 секунды… 10:17:41… 10:17:40…]

Он висел передо мной как приговор.

Мы нашли сокровищницу, но она не спасла положение, а лишь подарила новую загадку, бесполезную в данный момент.

Александр, обычно словоохотливый, плёлся молча, нагружённый свитками и книгами, которые решил изучить дома.

Степан шёл впереди, по-прежнему твёрдой походкой, то и дело стуча тростью то по камню, то по стволу дерева. Сразу вспомнилось наше знакомство и объяснение, что таким образом он делает нас невидимыми для существ, считывающих магические ауры.

Когда мы добрались до форпоста, была уже глубокая ночь.

Саша, не говоря ни слова, побрёл в казарму и рухнул на кровать лицом в подушку.

Муму, встревоженный нашим видом, тут же принялся хлопотать с едой, но я лишь бессильно махнул рукой.

— Барин, вам нужно отдохнуть, — сказал Степан, глядя на меня с беспокойством. — Хотя бы пару часов, до рассвета, поспите. Потом свежей головой подумаем, что делать.

Я кивнул, но знал, что не смогу уснуть. Прошёл в свою комнату и повалился на кровать, не раздеваясь. Глаза смотрели в потолок, а в них, словно на экране смертника, тикали цифры:

[До выполнения задания осталось: 8 часов 39 минут 54 секунд].

[До выполнения задания осталось: 7 часов 23 минуты 39 секунд].

[До выполнения задания осталось: 6 часов 01 минута 02 секунд]…

В шесть утра я поднялся.

Решение созрело само собой, отчаянное и последнее. Я вышел в общую комнату. Степан, как я и предполагал, не спал. Он сидел у стола, полируя свою трость.

— Поехали со мной, — хриплым голосом сказал я. — Отвези меня к Закалину. Может, он… Может, он оценит этот диск. Может, это чертовски ценный артефакт. Это последний мой шанс вписаться в борьбу за наследство.

Старик молча кивнул.

— Александра будить не будем. Пусть спит. Муму, — он повернулся к немому великану, спящему у входа на кровати и легонько ткнул его тростью, — присмотри за виконтом и псом.

Я подошёл к болотному вывертню, который тут же встал и завилял хвостом словно щенок. Потрепал его за ухом.

— Ничего, дружище, вернусь. И тогда уж точно придумаю тебе имя.

Через портал вышли в имение.

Я пошёл в гардеробную и переоделся, быстро приведя себя в нормальный вид.

Предрассветный туман стелился по земле, цепляясь за подол плаща.

Мы направились к главным воротам, где недалеко от стены была запрятана машина Степана.

Но ворота не открывались.

— Откройтесь, блин! — выругался я, уставившись на массивные створки.

Ничего не происходило.

— Хозяин пришёл!

Ворота молчали.

Неподвижные, чёрные, они возвышались как стена.

— Опять⁈ — я с досадой пнул железную решётку, и боль отдалась в носке. — Степан, как с этими воротами бороться? Почему они меня не слушают?

Старик развёл руками.

— Не знаю, барин. Портал, сейф — те пускают вас без проблем. А вот ворота… — он задумался, явно подбирая слова. — Видимо, их механизм повреждён или требует особой настройки. Глюк, как вы говорите.

Это было до абсурда комично.

Я опаздывал, а ворота не пускали. Начал карабкаться по кованым завиткам и прутьям.

Лазить по решёткам в дорогом костюме и ботинках — это был новый уровень абсурда. Я долез до середины, цепляясь за острые элементы, и, словно одумавшись, ворота с тихим скрежетом начали открываться.

— Да чтоб вас! — я сплюнул, сорвался вниз и протиснулся в образовавшуюся щель.

Степан последовал за мной. Как только мы оказались снаружи, ворота плавно и абсолютно бесшумно закрылись, словно нас и не было.

— Ну и дела, — проворчал я, отряхивая пыль с ладоней. — Разломаю их ко всем чертям, как только вступлю в наследство.

Добравшись до ельника, быстро отыскали машину и освободили её от веток. Старик сел за руль, и мы понеслись в уже просыпающийся город.

Подъехав к салону «Афелия», никого на месте не застали. Магазин, разумеется, был закрыт.

— Чёрт, — прошептал я. — Закалин наверняка живёт этажом выше.

— Обычно так, — кивнул Степан.

Я подошёл к входной двери и несколько раз нажал на звонок в магазине, потом настойчиво постучал.

Ни ответа, ни привета.

Тогда я отошёл, подобрал с земли несколько камешков и прицелился в окно на втором этаже, с плотно задёрнутыми занавесками.

Третий камень угодил в стекло с сухим стуком.

Наконец занавеска пошевелилась, а потом распахнулось окно. Закалин был с растрёпанной головой в съехавшем ночном колпаке и в бархатном халате.

— Кто там⁈ В такое-то время! — раздражённо выкрикнул заспанный владелец лавки.

— Евгений Викторович! Это я, Дмитрий Соловьёв! — крикнул это, помахав рукой.

Увидев меня, гнев сменился удивлением, а затем живым интересом.

— Барон⁈ Минуточку!

Вскоре он отпер дверь сбоку здания и впустил нас со Степаном в небольшую, но богато обставленную прихожую.

— Что случилось, молодой человек? Вы выглядите… не лучшим образом.

— Простите за беспокойство, но сегодня мне нужно внести деньги на депозит, для испытания.

— Так что же вы не заехали раньше?

— Дела, — коротко ответил я и пожал плечами.

Ну не объяснять же ему, что небольшой поход к сокровищнице рода растянулся на несколько суток.

— Я дам расписку на шестнадцать тысяч двести… Да, этого достаточно. В управлении примут её как гарантию. Вам не нужны наличные.

— Когда вы планируете забрать вещи? Завтра? Послезавтра? — спросил я.

— Давайте поступим так: вы езжайте в управление, внесите депозит, а потом возвращайтесь ко мне, и отправимся в поместье за вещами.

— Хорошо. Спасибо. Но я пришёл не только за этим.

Осторожно положил на небольшой столик у зеркала металлический диск.

— Евгений Викторович, что скажете об этом?

Антиквар сначала бросил на артефакт рассеянный взгляд, затем взял его в руки. Пальцы скользнули по гравировкам, перевернули диск. И когда оценщик увидел имперского орла, лицо изменилось. Мужчина тут же достал из кармана пижамы очки и натянул их на нос, принявшись внимательно разглядывать мою реликвию.

Затем он осторожно, почти с благоговением, положил диск и отодвинул от себя, отойдя словно от раскалённого железа.

— Это что-то стоит? — спросил я, уже почти не надеясь.

Закалин смерил меня долгим, изучающим взглядом.

— Вы знаете… Есть вещи, которые очень сложно оценить. Особенно если они принадлежат правящей семье. Этот артефакт, по всей видимости, был дарован кому-то из ваших предков Императором за некие… выдающиеся деяния или услугу. Чтобы его продать, надо ехать в столицу.

— А как же вы?

— Мне очень сложно это оценить, надо быть при дворе, чтобы понимать цену этой вещицы.

— Но мне нужны деньги сейчас! Мне нужно внести депозит для участия в испытании!

Антиквар удивился.

— Вам не хватит расписки в шестнадцать тысяч золотых?

Я помотал головой.

— Сколько же вам нужно?

— Пятьдесят.

Антиквар невольно присвистнул. Затем опять взглянул на таинственный диск, лежащий на столике. Повернулся к нам, и взгляд скользнул по Степану, стоявшему у двери. Старик едва заметно пожал плечами.

— А почему бы вам просто не внести сам артефакт в качестве залога в «Управлении имперской безопасности»? — негромко произнёс Закалин.

Я уставился на него.

— А так можно?

— Можно, — кивнул антиквар. — Закон допускает внесение уникальных артефактов в качестве залоговой стоимости. Разумеется, потребуется официальная оценка, но… — он снова посмотрел на диск, — учитывая его происхождение, я почти уверен, что его стоимость превысит недостающую вам сумму.

Я забрал расписку и, поблагодарив Закалина, поспешил обратно к авто.

Теперь у меня была расписка, пятьсот рублей золотом и таинственный диск.

Степан высадил меня у здания «Управления имперской безопасности». Было около восьми утра. У меня оставалось чуть меньше четырёх часов.

— Съезжу пока к тайнику виконта за десятью тысячами, а потом подожду вас в машине, — сказал старик. — Удачи, барин.

Я кивнул, глубоко вздохнул и вошёл в казённое здание. Меня проводили в знакомый кабинет. Анатолий Владимирович Никифоров был уже на рабочем месте. Он сидел за массивным столом и с холодным презрением посмотрел на меня.

— Барон Соловьёв, — произнёс чиновник, откладывая ручку. — Вы принесли взнос?

Я выложил на стол сначала мешочек с пятьюстами золотыми, которые звякнули так-то тупо и безнадёжно. Затем положил расписку Закалина.

— Вот, — сказал я.

Никифоров взял расписку, пробежался по ней глазами и бросил на стол. Затем он пересчитал золотые, откладывая каждую монету с театральной медлительностью.

— Барон, вы что, шутите? — чиновник медленно поднял взгляд. — Шестнадцать тысяч семьсот? Вы действительно считаете, что этой суммы достаточно? Я вынужден вас разочаровать…

Не дал ему договорить. Словно делая последнюю отчаянную ставку в покерной игре, я положил на полированную столешницу металлический диск.

— Мне… мне сказали, что артефакты тоже можно внести как депозит, — твёрдо сказал я.

Никифоров с раздражением скосил глаза на диск.

Его взгляд, полный скуки, скользнул по гравировкам и вдруг замер. Брови чиновника поползли вверх. Он взял артефакт, повертел его в руках, и пальцы вдруг задрожали. Анатолий Владимирович перевернул диск, увидел клеймо, и его лицо исказилось в испуге.

Никифоров резко вскочил, так что стул с грохотом опрокинулся назад.

— Откуда у вас это⁈ — голос едва не сорвался на крик. — Это же имперский регулятор! Было изготовлено всего три экземпляра! Говорите, барон, откуда он у вас⁈