Системный Барон

Глава 20

Через несколько минут мы уже стояли во дворе форпоста возле колодца. Саша для подстраховки встал за мной, готовый в любой момент вмешаться. Степан же долго смотрел на меня, затем медленно кивнул.

— Рискованно. Но узнать правду о своих способностях дорогого стоит. Только немедленно прекращай, если почувствуешь хотя бы малейший дискомфорт.

Старик сделал паузу, собираясь с мыслями, затем медленно, с усилием, будто вытаскивая из памяти что-то тяжёлое и давно неиспользуемое, начал чертить в воздухе первый символ. Его пальцы двигались чётко, но я видел, как напряглись мышцы на руке старика.

Знак получился угловатым, от него потянуло прохладной неподвижной твердыней. В воздухе повисла пыль. Кожа Степана стала пепельного цвета, каждый её сантиметр превратился в непробиваемый камень.

Интерфейс тут же среагировал:

[Обнаружена рунная последовательность: «Каменная кожа». Анализ… Сканирование… Копирование: 1%]

Новая руна заняла своё место в слоте защитные. Тело сковало, будто в меня влили расплавленный металл, который мгновенно остыл, создав невидимый панцирь. Но стоило мне только пошевелиться, как щит слетел, словно его и не было.

Я не стал делать пасы руками, пытаясь скопировать жест старика. Закрыл глаза и сосредоточился на интерфейсе, ткнув пальцем в руну.

[Хотите завершить копирование рунной последовательности «Каменная кожа»?]

«Да, хочу», — нажал на подтверждение.

И тут же услышал удивлённый голос Александра:

— Что он делает?

— Тссс… — шикнул Степан.

Тепло, которое я ощутил, как только выучил «Искру», теперь всегда было со мной и благодаря урокам виконта больше не стремилось вырваться наружу, как в первые дни.

Сейчас оно отхлынуло от кончиков пальцев, подчиняясь команде интерфейса, и растеклось по телу странным тяжёлым потоком. Вместо привычной лёгкости я ощутил оцепенение. Почувствовал, как кожа на руках и груди грубеет, теряет чувствительность, становится плотной и холодной, как отполированный булыжник.

[«Каменная кожа». Копирование: 100%. Уровень: новичок]

— Это как? — спросил Александр, не веря своим глазам.

Степан молчал, как-то странно глядя на меня.

Я тоже смотрел на себя так, будто только что увидел собственное тело. Кожа на предплечьях приобрела матовый серый оттенок, похожий на мокрый асфальт.

Попробовал пошевелиться. Сначала согнул одну руку, потом вторую, не чувствуя сопротивления. Тело слушалось меня так же, как и прежде, не доставляя никакого дискомфорта.

— Ну-ка повернись, — Степан резко ткнул в мою грудь кончиком трости.

Раздался глухой стук, будто он ударил по булыжнику. Я даже не дрогнул. На трости же осталась царапина.

Прошло минуты три, и «Каменная кожа» просто слетела, оставив странное чувство незащищённости.

— Саша, теперь твоя очередь, — выводя виконта из оцепенения, произнёс старик.

Аверин вышел вперёд и тут же начал выводить второй символ. Движения были совсем другими — резкими, режущими воздух. Знак «Лезвия ветра» стремительно пронёсся в сторону сухого дуба, грустно стоящего возле стены форпоста. Огромное лезвие пронеслось по кроне, слегка подровняв макушку. Сухие ветки посыпались на землю.

[Обнаружена рунная последовательность: «Лезвие ветра». Анализ… Сканирование… Копирование: 1%]

Ещё одна руна легла в слот рядом с «Фаерболом». Никаких изменений в теле или головокружения я не почувствовал. Снова прикрыл глаза, стараясь не отвлекаться на перешёптывания за спиной.

[«Лезвие ветра». Копирование: 100%. Уровень: новичок] — послушно выдал интерфейс, и вот тут я испытал лёгкую усталость. Подождав ещё пару минут, чтобы внутреннее тепло вернулось в привычное состояние, взмахнул рукой, посылая «Лезвие ветра» вперёд.

Воздух дрогнул, и раздался громкий хрысь. Дерево распалось на части. Верхняя половина с грохотом свалилась на землю. Срез был идеально ровным, будто сделанным гигантским бритвенным лезвием.

— Му, му, му-у-у, — послышался голос со стороны казармы.

Муму бежал к нам, грозно потрясая кулаками. Он смерил нас суровым взглядом, потом долго и с прискорбием разглядывал аккуратно сложенные ветки дерева.

— Му-у, — на этот раз в его голосе прозвучало скорее укоризненное сожаление, чем гнев.

Он покачал головой, многозначительно ткнул пальцем в сторону поленницы, потом в разрубленное дерево, и, тяжело вздохнув, побрёл в форпост, видимо, за пилой и топором.

— Ну… — первым нарушил молчание Александр, сглотнув. — С гаргункулами теперь проблем не будет.

Степан медленно подошёл к уцелевшей части дерева и провёл пальцем по гладкому срезу.

— Чисто. Без усилий. Без видимого напряжения, — дед повернулся ко мне. — Ты понимаешь, что только что сделал? Боевую руну, которую в академии осваивают месяцами, ты выучил за пять минут. И применил с первой попытки.

Я пожал плечами, стараясь скрыть распирающую радость под маской безразличия.

— И не просто применил, но ещё и усилил в несколько раз, — Степан пытался рассмотреть во мне что-то, чего раньше не видел. — Давай ещё!

Он встал напротив, чертя в воздухе новую руну, и рядом с деревом обрушилась настоящая каменная глыба, размером с футбольный мяч.

[Обнаружена рунная последовательность: «Каменный молот». Анализ… Сканирование… Копирование: 1%] — мигнул интерфейс. Мне оставалось только закрыть глаза и влить магическую энергию в руну.

[«Каменный молот». Копирование: 100%. Уровень: новичок]

Дерева больше не было. Его похоронила груда обломков, рассыпавшаяся на мелкие осколки после применения мной рунной последовательности.

Муму ошарашенно уставился на место, где росло дерево, и выронил из рук топор. Потом повернулся и, неодобрительно покачав головой, сплюнул на сухую землю.

— М-м-му, му-у-у, — промычал он, возвращаясь в казарму и волоча топор по земле.

Меня слегка пошатнуло. На лбу выступил пот. Привычная теплота медленно угасала, оставляя чувство пустоты.

— С такими способностями на испытаниях… — Александр замолчал на полуслове, всё ещё не отрывая взгляда от огромной кучи — всё, что осталось от дерева.

— Это вызовет восторг или панику. А паника — самый короткий путь к тому, чтобы тебя пристрелили на месте, — тихо промолвил Степан.

Он строго посмотрел на меня.

— Запомни, Дмитрий: до поры до времени твои способности — наш самый главный секрет. Показывать можно что-то одно: землю или воздух, и никогда не показывай всё сразу. Понял?

Я кивнул. Слуга был прав. Я мог стать угрозой для устоявшегося порядка. А угрозы имеют обыкновение устранять.

— Понял, — тихо сказал я. — Значит, будем играть «в дурачка», пока не прижмёт.

— Именно, — Степан хмыкнул.

Я устало облокотился на край колодца, собираясь немного отдохнуть, но строгий голос старика вывел меня из задумчивости.

— Следующая руна, — твёрдо произнес он.

Последняя неделя стала для меня настоящим кошмаром. По утрам возвращался в поместье, где меня поджидал Евгений Викторович со своей командой. Они ходили по комнатам, щёлкая языком, и скрипели карандашами, составляя бесконечные описи. Каждый предмет они обмеряли, ощупывали, оценивали бесстрастным взглядом.

— Барокко, — бормотал Закалин, разглядывая лепнину на потолке. — Позднее, уже с элементами рококо. Уникальная работа, но состояние… — он качал головой с видом эксперта, видевшего лишь деньги.

Я чувствовал себя так, будто чужую жизнь выставили на аукцион. Эти люди с холодной деловитостью вытряхивали душу из стен особняка, превращая чью-то память в цифры и графики. А я стоял рядом и кивал, стараясь не выдать бурлящие внутри эмоции.

Рядом с конюшнями я обнаружил ещё и гараж, где стояло два утилитарных автомобиля с огромными шинами с глубоким протектором. Но оба не включались. Евгений Викторович объяснил, что кристаллы просто разряжены, потому машины и не реагируют на приближение хозяина. Всё это поправимо, но стоят кристаллы дорого.

Приглядевшись, я заметил в самом углу гаража нечто небольшого размера, похожее на автомобиль и накрытое чёрным чехлом. Подошли с Закалиным и сняли накидку. Плотная ткань, пропахшая маслом, с шорохом сползла вниз. Мы замерли.

Там стоял не автомобиль. Вернее, не совсем автомобиль. Это была низкая машина, похожая на гоночный болид из моего мира, но сделанная из полированного тёмного металла и матового чёрного дерева. Её форма была одновременно футуристичной и архаичной, линии кузова напоминали сложенные крылья хищной птицы. Вместо привычных фар встроены два крупных кристалла глубокого аметистового оттенка.

Сразу вспомнилось угловатое авто Степана, которое до сих пор стояло за стенами особняка, прикрытое ветками.

На капоте красовался до боли знакомый знак оленя. Я потерял дар речи, переводя взгляд с автомобиля на антиквара. Евгений Викторович выглядел не лучше. Мы воскликнули одновременно:

— Волга!

— Угу, — кивнул Закалин, бережно погладив отполированный до блеска корпус. — Очень дорогой экспонат. Будете продавать?

— Оцените пока, а там посмотрим, — с сожалением произнёс я, тихо вздыхая.

После обеда начиналась вторая часть Мерлезонского балета. Тренировки со Степаном. Если Евгений Викторович выжимал из меня нервы, то старик выжимал соки.

Он стал безжалостным преподавателем.

— Что? Пять рун для тебя предел⁈ — голос гремел по всему форпосту.

Я падал без сил, чувствуя, как дрожат руки, а голова гудит от перегрузки.

— На испытаниях не будет времени на раскачку, — безжалостно твердил слуга, заставляя меня вскакивать и копировать новую руну. — Отдыхать будешь потом, если выживешь!

К концу недели я валился с ног, разрываясь между двумя мирами. Хотелось поскорее закончить с этой торговой волокитой и отправиться на болота, где меня ждал неопознанный объект, упорно называемый Александром сокровищницей.

Пару раз заглядывал Окороков, чтобы забрать дела.

— Если с дедом Никитой что-нибудь случится, я не стану больше помогать, — пригрозил дознавателю, выслушивая очередную реплику, что он, мол, работает над моим вопросом.

— Не стоит беспокоиться, — подобострастно произнёс Алексей Николаевич, принимая толстые папки из моих рук. — Я уже и лекаря к нему приставил. Сейчас дед не в тюрьме, а в пансионате отдыхает. Клянусь своей должностью, пока готовятся бумаги для освобождения, волосок не упадёт с его головы.

Мне оставалось только кивнуть, надеясь, что слова не расходятся с делом.

— Учтите! Оставшиеся десять дел вы получите только когда я лично пожму Никите руку.

На этом разговор закончился, и я ушёл, оставив дознавателя с невысказанными вопросами.

Пусть помаринуется.

Ему полезно.

Завтра Закалин обещал принести итоговый отчёт. Цифру, которая определит, будет ли у меня хоть малейший шанс остаться в списках на испытание. И от того, насколько я был силён в магии, это уже не зависело.

Новое утро, как и большая часть предыдущих, началось с того, что Степан нас поднял ни свет ни заря.

— Вставайте, лодыри! — прогремел голос над головой, едва первые лучи солнца коснулись моей подушки. — Пока вы нежитесь, у ваших врагов уже три ручья пота сошло в тренировочных залах!

Я разлепил глаза, вспоминая о сегодняшних планах, и в груди неприятно заныло. Тренировка прошла вполсилы. Мне никак не удавалось сосредоточиться. Я механически повторял рунные последовательности, но мысли были далеко. Даже Степан, обычно неумолимый, видя моё состояние, ограничился парой едких замечаний и отпустил завтракать раньше времени.

— Иди, — буркнул он, когда я в пятый раз сбился на простейшем жесте. — Бесполезно сейчас с тобой работать. Жди своего антиквара.

[До выполнения задания осталось: 3 дней 18 часов 48 минут 17 секунд]

— Я сделал всё, что мог, — протянув мне объемную папку, произнёс Закалин. — Поверьте, всё чётко по договору. Вполне возможно, что суммы хватит для оплаты взноса.

С нетерпением схватив папку, я жадно вглядывался в цифры. Сначала в общую оценочную стоимость — в груди затеплилась надежда. Потом взгляд скользнул ниже, к строке «Чистая выручка за вычетом комиссии и налогов».

Мир рухнул.

Шестнадцать тысяч двести имперских рублей!

Сумма, за которую можно купить небольшое поместье где-нибудь на окраинах провинции и которой не хватало даже на половину взноса.

Евгений Викторович молчал, глядя на то, как я медленно сажусь на единственный стул возле массивного стола в кабинете барона Григория Соловьева. Всё, что осталось от былого величия.

Правда, в кабинете лежали вещи, которые я отказался выставлять на продажу и которые имели ценность только для хозяев особняка.

Среди них были портреты Соловьёвых. Сам барон Григорий Соловьёв в военном мундире смотрел на меня строгим усталым взглядом. Его красавица жена с маленьким ребёнком на руках. Я даже не знал, кто это и как звали этого малыша.

Портрет сестры отставил в сторонку, так же как и свой. Чужой портрет с моим лицом вызывал странное чувство дежавю. Тот же прямой, немного насмешливый взгляд из-под полуприкрытых век. Та же мимика, как на большинстве моих фотографий, только вот одежда совсем другая. Сходство было потрясающее.

И сейчас они все смотрели на меня с сочувствием, будто жалели, что не могут ничем помочь.

Я откинулся на спинку стула, сжав виски. В ушах стоял звон. Шестнадцать тысяч.

— Барон? — тихо спросил Закалин. — Вам требуется время? Бумаги можно подписать и позже.

— Да, — покачав головой, произнёс я. — Этой суммы всё равно не хватит. Мне нужно ещё немного времени. Буквально пару дней, и я приму решение.

Евгений Викторович смотрел на меня с явным сочувствием.

— Если вдруг вам понадобятся мои услуги, готов помочь в любой момент. Мой номер у вас остался, Дмитрий Григорьевич?

Я кивнул, судорожно соображая, что ещё можно продать. Антиквар тихо покинул кабинет, оставляя наедине с самим собой. И тут я вспомнил про кольцо, хранившееся всё это время в сейфе.

Подойдя к стене, где ещё виднелось пятно от висевшей ранее картины, я провёл ладонью. Скрытые руны вспыхнули, проявляя взору стальную дверцу сейфа.

[Сканирование… Пассивная защита деактивирована. Распознан владелец. Уровень угрозы: нулевой. Команда: «Открытие сейфа»]

Тут же мигнул интерфейс и злосчастные папки снова повалились наружу. Я подхватил их, аккуратно придерживая. В самой глубине, на бархатном ложементе, лежала печатка. Я так и не понял, из какого она металла, и вещица была тяжелее, чем казалось на вид.

Осторожно, чтобы ничего не уронить, выудил это сокровище на белый свет.

— Евгений Викторович, подождите, — крикнул я, догоняя антиквара.

Он обернулся, вопросительно посмотрев на меня.

— Есть кое-что, что я вам ещё не показывал, но не уверен, что оно имеет хоть какую-нибудь ценность. Вот, — сказал я, протягивая находку антиквару.

Евгений Викторович взял печатку с тем же профессиональным безразличием, но едва пальцы коснулись металла, антиквар вздрогнул. Его зрачки расширились. Мужчина торопливо достал из кармана очки с толстыми линзами и поднёс печатку к свету, поворачивая с неестественной осторожностью.

— Дмитрий Григорьевич, — его голос внезапно осип. — Вы уверены, что хотите это продать?

— А что, печатка чего-то стоит? — у меня в груди затеплилась крошечная надежда.

Антиквар медленно покачал головой, не отрывая взгляда от вещицы:

— Не совсем. Это вопрос происхождения. Такие вещи обычно не продают. Их, скорее, передают по наследству. И, если я не ошибаюсь, это подарок самого Императора. Знаете, вот вам мой совет, — тоном наставника произнёс антиквар, убирая очки во внутренний карман пиджака. — Держите эту находку всегда под рукой. Бывают такие ключи, которые открывают потайные двери.

Он бережно, почти с благоговением, положил кольцо-печатку мне на ладонь.

— Надеюсь, мне не придётся нести его в Мордор, — не удержался я от сарказма.

— Куда, простите? — не понял Закалин.

Я лишь махнул рукой, жалея, что шутку антиквар всё равно не оценит.

Закалин ушёл дожидаться моего решения, а я вернулся в форпост, уже представляя разочарованные лица старика и виконта.

Нашёл друзей сидящими в столовой казармы и преспокойно распивающими чай с ватрушками, приготовленными Муму.

— Тянуть больше нельзя, — хлопнув ладонью по деревянным доскам стола, произнёс я, глядя на Степана.

На столе тут же звякнули мелкие склянки, наполненные разной жидкостью.

На мою импульсивную выходку старик отреагировал совершенно спокойно. Он продолжал сидеть, потягивая чай из кружки, куда постоянно подливал из своих многочисленных бутылочек. Его невозмутимый вид действовал мне на нервы.

— Шестнадцать тысяч, — выдохнул я, прежде чем старик что-то сказал. — Всего! После трёх дней этого цирка!

Степан медленно поставил кружку.

— Ясно, — коротко кивнул он. — Значит, план «А — антиквар» провалился. Остаётся план «Б — болота».

— Есть правда ещё план «В», — тихо произнёс Александр, пытаясь дотянуться до лопатки.

Мы уставились на виконта, ожидая продолжения. Он окинул нас взглядом, скрючившись буквой зю и с ожесточением скребя ногтями по спине.

— Что? — не выдержал я. — Какой план «В»?

Александр вдруг вскочил со стула и с блаженным видом потёрся о косяк двери, закрыв от удовольствия глаза.

— План «В» — это валим.

Степан замер с приподнятой бровью.

— Валим? — переспросил он, поставив кружку на стол. — И куда именно мы с тобой, Саша, валим?

Аверин открыл глаза.

— Куда угодно! — воскликнул молодой человек, разводя руками. — У нас есть почти двадцать семь тысяч! На юг, где тепло! Или на запад. Можем начать всё с чистого листа!

Мы со Степаном переглянулись.

Звучало заманчиво. Плюнуть на всё и уехать нежиться в тёплые края. Я даже почувствовал песок под ногами и обжигающий воздух солёного моря. А ещё приятную тяжесть в руках от повисших с двух сторон красоток, прижимающихся пышными формами к моей коже.

Встряхнул головой, отгоняя навязчивое видение.

— Сначала в болота, а там решим, стоит обсуждать план «В» или нет, — категорично произнёс я, сам удивляясь, с какой лёгкостью променял красоток на замшелую кладку среди болотных кочек.

Александр меланхолично пожал плечами, возвращаясь на своё место за столом. Степан же одобрительно кивнул, потянувшись обратно к кружке с чаем. Ещё одна склянка оказалась в его руках.

Слуга отсчитал десять капель и жмурясь сделал ещё один глоток.

— Что ты там пьёшь? — с раздражением спросил я, не понимая, как можно так спокойно себя вести при таких отвратительных новостях.

— Травы от девчушки, — жмурясь от удовольствия, ответил старик. — Обязательно нужно познакомиться с ней.

— От нервов что ли? — уточнил я, всё ещё не в силах совладать с раздражением.

— Не совсем травы, — хмыкнул Саня, стряхивая невидимые соринки со стола, — он их настаивает на «Слезе стража».

Старик кивнул, подливая из чайника терпкий напиток с горьковатым запахом. Я сморщился, пытаясь почувствовать хоть каплю того спокойствия, что излучал слуга. Не вышло. Тело требовало действий.

— Ладно, — сдался я. — Значит, завтра с первыми лучами солнца идём на болота, — вырвал у старика из рук кружку и сделал большой глоток.

[Временный эффект: душевное равновесие +30%]

[Временный эффект: стабильность концентрации +15%]

[Временный эффект: безмятежность. Продолжительность: 4 часа]

Всплыли сообщения интерфейса, и мне оставалось только подивиться полученным баффам.

Александр снова почесал спину, елозя на стуле.

— Может, баньку? — спросил Степан, весело подмигнув виконту.

Саня встрепенулся как пёс, которому бросили кость.

— И дегтярное мыло, — серьёзно добавил я. — Чтобы до костей пробрало. А то чешешься как блохастый.

Болотный вывертень посмотрел на меня с укором.

[До выполнения задания осталось: 3 дня 6 часов 55 минут 14 секунд]