Порядок подчинения

ДЕВЯТЬ

Это было очень похоже на государственный визит — почетный караул в аэропорту, приветствие госсекретаря Харлана Гримма, кортеж по улицам Вашингтона и приветствие в Белом доме президента, первой леди, членов Кабинета министров и руководства Конгресса. Приветствие Валентина Ивановича Сенкова, бывшего премьер-министра России, высокопоставленного члена Конгресса народных депутатов и лидера умеренной оппозиции бескомпромиссному российскому президенту Виталию Величко, было почти таким же грандиозным, как и приветствия популярного государственного лидера.

Сенкову было около сорока-пятидесяти, он был высоким, стройным, красивым и неженатым. Он был бывшим полковником СПЕЦНАЗА Красной армии, ветераном Афганистана. Сенков был сильным союзником Бориса Ельцина, ныне свергнутого и находящегося в изгнании бывшего президента России. Когда Ельцин еще находился у власти, Сенков был назначен заместителем председателя Съезда народных депутатов, что является третьей по значимости должностью в новой Российской Федерации. Но с приходом к власти Виталия Величко Сеньков был смещен с этого поста и лишен большей части своих официальных полномочий. Идеологически молодой Сенков был реформатором, который хотел более тесных связей с Западом, и он изо всех сил старался показать миру, насколько захватывающим может быть для россиянина принятие Запада — он установил очень тесные связи со многими западными правительствами и был звездой своего собственного телевизионного ток-шоу в России и в англоязычной версии шоу, показываемого за рубежом. Однако в политике Сенкова качало по ветру. Он старался завести влиятельных друзей как в России (включая военных), так и за рубежом, особенно для того, чтобы показать своим российским коллегам, что такое настоящее западное богатство. Хотя он и не пользовался огромной популярностью у бюрократов или военных, его популярность среди российского народа и людей со всего мира нельзя было игнорировать. Он, безусловно, был очень нетипичным российским политиком.

В Белом доме были обычные возможности сфотографироваться, но вместо того, чтобы сидеть в Овальном кабинете на обычных стульях перед камином в окружении фотографов, президент, который был немного моложе Сенкова и ничуть не менее спортивен, пригласил российского политика поиграть на крытых, утепленных теннисных кортах Белого дома. Президент предпочитал бег трусцой, но он знал, что россиянин любит теннис. Пресса сходила с ума от каждого попадания. Простое «подбрасывание мяча прессе» превратилось в разминку подачи, которая переросла в быструю игру, которая превратилась в сет, который превратился в тотальную битву один на один. Это была напряженная игра, в которой до самого последнего очка не было видно реального победителя — Сенков, всегда политически осмотрительный, проиграл. Они вернулись в Овальный кабинет, чтобы выпить чая со льдом и мороженого. Мороженое было одной из слабостей президента, и оно увеличивало его вес. Прессе разрешили остаться всего на несколько минут, прежде чем ее выпроводили.

«Я хотел бы заявить о настоящей победе, Валентин,» протянул президент со своим глубоким южным акцентом, когда к ним присоединилась Первая леди,» но мне пришлось бороться за каждое очко, и я думаю, вы позволили мне победить».

«Я хотел бы заявить, что позволил вам победить, господин Президент,» сказал Сенков,» но я не могу». Сенков, проведший долгое время за границей, включая получение степени магистра в собственной альма — матер президента в Оксфорде, говорил по-английски с едва заметным русским акцентом, благодаря чему и президент, и первая леди чувствовали себя рядом с ним очень комфортно. «Мы должны взять за правило играть чаще».

«В наши дни это трудно организовать, Валентин», — сказал президент.

Несколько минут они сидели в тишине, пили чай со льдом и вытирались полотенцами; затем Первая леди сказала: «Валентин, я знаю, вам, должно быть, очень трудно покидать свою страну в такое время. Россия каждый день на первых полосах газет, особенно после недавней трагедии со сбитым молдавскими ВВС транспортным средством. Какой ужас».

«Я понимаю, что вы знали многих людей на том самолете», — добавил президент.

Сенков, казалось, немного колебался, но было ли это вызвано печальными воспоминаниями или потому, что он думал о том, что этот грозный политический дуэт будет работать в паре, сказать было трудно. «Я благодарю вас обоих за ваши мысли», — сказал он тихим голосом, по-видимому, задыхаясь от их комментария, который, как он надеялся, заставит их почувствовать себя немного виноватыми и, возможно, немного отступить. «Да, я действительно знал некоторых старших офицеров на том самолете». Он снова сделал паузу, и пара могла видеть, как выражение его лица меняется от печали к нарастающему гневу. «Это был бессмысленный поступок».

«Вы имеете в виду молдаван, сбивших ваш транспорт, и украинцев, проинформировавших молдаван о его присутствии?» — спросил президент, отправляя в рот большую ложку мороженого.

«Нет, господин президент, я имею в виду, что было бессмысленно посылать этих десантников вот так».

«Вы имеете в виду, что отправили бы их ночью, или на нескольких самолетах, или другим маршрутом?»

«Вы неправильно поняли», — серьезно сказал Сенков. Он поколебался, затем решил быть как можно более прямолинейным: «Я думаю, что это была безумная миссия с самого начала, выполненная безумным человеком». Что ж, подумал Сенков, по крайней мере, теперь они знали, что он не поддерживал российскую миссию в Молдове. Сеньков подпер голову руками и сложил указательные пальцы пирамидой (когда-то в КГБ его учили, что при этом человек выглядит очень задумчивым, как будто очень напряженно размышляет над каким-то предметом), затем сказал: «Могу я сказать вам правду?»

«Пожалуйста, сделайте это», — сказал президент.

«Я сам мог бы пустить пулю в лоб президенту Величко за то, что он сделал, — сказал Сенков, — и не потому, что он провалил работу, а из-за того, как он проводит всю эту линию внешней политики». Он скромно кивнул хорошенькой светловолосой Первой леди. «Извините, если я вас обидел».

«Я понимаю, Валентин», — успокаивающе сказала Первая леди. «Без обид».

«Благодарю вас. Вы знаете, о чем он, господин президент, мэм. Он обращается к тем в моей стране, кто хочет старых порядков, вернуть сильное центральное правительство, ослабить вооруженные силы, защитить русских, живущих за границей. Вместо того, чтобы принять Запад и формирующийся третий мир, он избегает его. Вместо того, чтобы пытаться укрепить Содружество путем укрепления Республик в условиях свободного рыночного общества, он пытается усилить Москву и запугать независимые Республики, чтобы они позволили русским сохранить всю собственность и привилегии, которые они контролировали при старом репрессивном режиме. Это не может быть сделано. В конечном итоге это должно потерпеть неудачу».

Первая Пара кивнула в полном понимании. Вскоре после вступления президента в должность одним из первых кризисов, с которыми ему пришлось столкнуться, стала продолжающаяся потеря влияния и власти Борисом Ельциным, человеком, который, как надеялся президент — и большая часть Западного мира — сможет удержать новообразованную Российскую Республику на пути демократических реформ. Во время своего первого послания о положении в союзе президент призвал к увеличению помощи России, чтобы помочь Ельцину осуществить его социальные и экономические реформы. Но страна, столкнувшаяся с огромным дефицитом, высокой безработицей и вялотекущей экономикой, проинформировала ему через своих представителей в Конгрессе и сенаторов, что пришло время позаботиться в первую очередь о самой Америке. Президент, по настоянию первой леди, госсекретаря и других, был неустрашен. Он продолжал выступать с речами, призывающими к помощи.

Затем, в марте 1993 года, бывший президент Ричард Никсон вернулся из поездки в Россию — он по-прежнему знал страну лучше, чем кто — либо из находящихся на посту президента или вне его — и встретился с президентом наедине, вновь заявив о крайней необходимости американской помощи. Никсон даже написал редакционную статью в «Нью-Йорк таймс», в которой объявил о грядущей катастрофе, если Америка не вмешается. А затем, шаг за шагом, ситуация для Ельцина начала разваливаться. На внеочередной четырехдневной сессии Съезд народных депутатов лишил Ельцина значительной части его полномочий, вернув их в руки его оппозиции.

Президент, чувствуя срочность заката Ельцина, призвал крупнейшие промышленно развитые страны оказать Ельцину чрезвычайную помощь. Его мольбы остались без внимания. Немцы боролись с экономическими последствиями объединения, японцы все еще не оправились от собственного спада в экономике, французы, как правило, больше беспокоились о своей стране, чем кто-либо другой, а у британцев просто не было денег.

Никсон, президент-демократ юга, понял, что был прав с самого начала. Не успело закончиться лето, как Ельцин ушел, а на его место пришел Виталий Тимофеевич Величко.

Величко был не только президентом России, но и председателем Совета глав государств Содружества Независимых Государств (СНГ); председателем партии Социалистического Отечества (которая ранее была Съездом Коммунистической партии Советского Союза); Главнокомандующим Вооруженными силами России; а также Главнокомандующим Объединенными силами Содружества. Он был самым могущественным человеком в России и делил окончательный контроль над ядерным оружием в государствах СНГ, которые все еще им обладали, со своим министром обороны и начальником Генерального штаба.

При советском правительстве до 1992 года Величко был заместителем министра обороны и председателем Главного военного совета, основной группы, отвечающей за поддержание боевой готовности в мирное время (эквивалент Стратегического командования США). В военное время Главный военный совет становится Ставкой, высшим военным органом военного времени, а Президент получает непосредственное управление.

После унизительного вывода войск Советского Союза из Афганистана основной работой Величко было восстановление имиджа и боевого тембра Российской армии, и он делал это с безжалостной самоотдачей. Он обвинил в неудаче в Афганистане не российские войска, а солдат из отдаленных, более произусульманских республик. Величко приказал заключать в тюрьму и казнить за дезертирство, пьянство, неподчинение и поведение, неподобающее советскому солдату. В частности, нерусские солдаты подвергались полицейскому надзору и даже преследованиям. Солдаты с мусульманскими семьями или мусульманским наследием были уволены из Красной Армии.

Вместо того, чтобы оттолкнуть себя от военных, он на самом деле проникся к ним симпатией, особенно к бескомпромиссным русским. Величко сыграл важную роль в продолжении многих стратегических военных программ, несмотря на огромный дефицит бюджета и стремительный рост инфляции — межконтинентальных баллистических ракет SS-25 и SS-18, стратегического сверхзвукового бомбардировщика «Туполев-160», атомной подводной лодки класса «Тайфун» и других.

Работой Величко было объединить российских военных с прокоммунистическими заговорщиками во время попытки государственного переворота в августе 1991 года, а когда переворот провалился и к власти пришел Ельцин, Величко отошел на второй план, оставшись на своей Черноморской даче на Крымском полуострове Украины. Его популярность среди военных была настолько велика, что даже после обретения Украиной независимости в ноябре 1991 года Крымский полуостров фактически стал российским военным анклавом, при этом все военно-морские базы и военно-воздушная база там оставались в руках России. Никто не осмеливался оспаривать право собственности Величко и России на эти объекты.

Но в результате ошеломляющего мирного переворота, спровоцированного угрозами военного командования, летом 1993 года Ельцин был вынужден отказаться от своего президентства, чтобы избежать военного переворота. Съезд народных депутатов, неизбираемый законодательный орган России, объявил Величко президентом до выборов 1995 года. Величко не призывал к выборам членов Конгресса, и поэтому он укрепил свою власть в правительстве.

Быстро начала появляться тактика, невиданная со времен старого Советского Союза. КГБ был перевооружен и переименован, пополнен бюджетными долларами, предназначенными для народа, усилились преследования и исчезновения политических врагов, свободы, которыми пользовались со времен распада СССР, начали испаряться: свобода слова, право открыто исповедовать религию и право на поездки между государствами СНГ были ужесточены. Он также захватил многие отрасли промышленности, которые во время правления Ельцина были переданы в частную собственность. Величко правил Россией железным кулаком, напоминающим Хрущева, но, в отличие от Хрущева, многие (включая президента США и ЦРУ) считали Величко психически определенным социопатом. Другими словами, он был чокнутым, что делало его еще более опасным.

«Знаете, — говорил президент,» вам придется собрать свой Конгресс и сказать ему, что он потерпит неудачу. Большое дело. Он собирается втянуть всю вашу страну в войну с Соединенными Штатами или НАТО, это уж точно».

«Трудно говорить о спокойствии и сотрудничестве в разгар зимы», — сказал Сенков. «Правда в том, что многим в моей стране нравится взрывная риторика Величко. Многие обвиняют украинцев, мусульман, румын, приманок в проблемах России. По их мнению, вторжение решило бы все».

«Итак, этот транспорт перевозил силы вторжения», — сказала Первая леди так, как будто знала это с самого начала.

Сенков выглядел так, словно, возможно, собирался это отрицать; затем: «Боюсь, что так, мэм. Подкрепление для повстанцев в Кишиневе и коммандос СПЕЦНАЗА для проведения трансграничных рейдов против румынских и украинских объектов ПВО.»

«Величко обещал мне, что самолет был полон гуманитарной помощи», — сказал президент. «Он сказал, что те люди, которые погибли, были работниками по оказанию помощи и членами экипажа самолета».

«Совсем наоборот, сэр. Это были небольшие, но очень смертоносные боевые силы. Ходатайствуйте перед румынским правительством об исследовании обломков».

«Мы это сделали», — вмешалась первая леди. «Как и ожидалось, молдаване сказали, что на борту находились войска. У нас есть доказательства того, что они подделали груз, чтобы он выглядел как силы вторжения».

«Так и было, мадам», — сказал Сенков. «Посмотрите на радарную установку самолета. Вы обнаружите, что она отличается от обычного навигационного и метеорологического радара — она была модифицирована для выполнения всепогодных операций по обходу местности. Обычно взрывчатку закладывают, когда военное оборудование, подобное этому, устанавливается в гражданских самолетах, чтобы уничтожить эти компоненты при крушении, но я знаю, что большинство экипажей самолетов отключают взрывное устройство на большинстве полетов на малой высоте, потому что они опасаются, что турбулентность приведет к срабатыванию зарядов.»

Президент доел мороженое, налил себе еще чая со льдом, немного походил по Овальному кабинету, затем сказал: «Ты знаешь, я чувствую себя бессильным, Валентин. Я не могу больше получать одобрение на оказание помощи России, пока Величко не отступит или не будет смещен. Что еще можно сделать? Каков ваш прогноз? Как далеко Величко готов зайти?»

«Я знаю, что меня нельзя считать беспристрастным представителем, господин президент», — сказал Сенков. «Я потерял свой пост из-за его бескомпромиссной социалистической партии; я совершенно ясно дал понять, что намерен баллотироваться против него на следующих выборах; и я, конечно, не разделяю его крайних взглядов. Но, на мой взгляд, сэр, Виталий Величко — безумец. Он не остановится до тех пор, пока Украина, Молдова, страны Балтии, Казахстан и Грузия не окажутся прочно в Содружестве, вернувшись под российское господство. Присутствие американских военных кораблей в Черном море и украинских летчиков в Турции, обучающихся с силами НАТО, является для него доказательством того, что Россия обречена, если он не начнет действовать со всей скоростью и мощью российских вооруженных сил».

«Но что он собирается делать?» — спросила первая леди. «Как далеко он собирается зайти в этом?»

«Мадам, загрузка самолета бойцами СПЕЦНАЗА — это только начало», — сказал Сенков. «Величко чувствует, что украинцы предали его при содействии Америки и Турции. Недавние новости о том, что Украина накапливает оружие в Турции, являются просто еще одним доказательством. Румыния или Литва не представляют большой угрозы для России, но Украина представляет. Ему придется иметь дело с Украиной».

Президент и первая леди посмотрели друг на друга и внезапно почувствовали себя неловко.