Поцелуй охотника

43

Саманта

Когда я проснулась на следующее утро, Кейдена уже не было, а я все еще чувствовала себя измотанной — более опустошенной, чем когда-либо прежде. Кофе и завтрак мало взбодрили меня, и я не была уверена, как смогу попасть на бал, не говоря уже о танцах.

В моей молодости бывали такие дни — когда я слишком усердствовала в забеге или позже, когда участвовала в слишком большом количестве боев. Я возвращалась домой вся в синяках и побоях, и если она была там, я сворачивалась калачиком рядом с мамой и спала, пока моя магия оборотня делала свое дело.

Как зомби, я смыла с себя пот и кровь предыдущей ночи и переоделась в свободную одежду. Затем я направилась в покои моей матери со своими вездесущими «телохранителями» на буксире.

— Ты ужасно выглядишь, — сказал Сарион, впуская меня. — Что они сделали?

У него самого синяки ещё не прошли, но в голосе звучали ярость и желание защитить.

— Я сражалась с королевой.

Выражение его лица потемнело, и он открыл рот, но один из моих стражников остановил его.

— Слейн не хочет, чтобы вы двое разговаривали друг с другом. Подожди с нами в коридоре.

— Я могу говорить с кем захочу, — сказала я.

— Не тогда, когда мы рядом, маленькая кобылка, — прорычал капитан. — И мы собираемся быть рядом все время.

Узнал ли он этот термин от Слейна? Так он говорил обо мне своим людям?

Гребаный ублюдок.

— Осторожнее с ее лозами, — сказал Сарион, когда они закрыли за мной дверь.

Я оглядела комнату. Какие лозы? Он имел в виду растения или что-то еще?

Покачав головой, я направилась к маме. Сегодня она не светилась, как накануне, и в её улыбке таилась какая-то пустота.

Это просто один из плохих дней? Или королева что-то с ней делала?

— Ты ужасно выглядишь, милая, — сказала она. — Еще одна плохая ночь в Амбаре?

Чёрт. Она вообще помнит, где находится?

От разбитого сердца, застрявшего у меня в горле, я кивнула.

— Да. Плохая ночь.

Она кивнула, поднимаясь.

— Я же говорила тебе, ты должна остановиться. Ты можешь погибнуть.

— Я собираюсь остановиться, мам. На этот раз по-настоящему.

Я давала ей это обещание десятки раз, но сдержала его только однажды — в тот день, когда бросила Брента и сбежала в Мэджик-Сайд.

Этот танец был почти таким же старым, как и мы. Я возвращалась избитой. Она ругала меня. Я обещала прекратить. Но в следующий раз, когда наступал срок выплаты ипотеки, я возвращалась на ринг.

Это почти стоило того в промежутках, когда мы обращались и лежали вместе, пока я исцелялась от синяков.

— Есть силы обратиться? — спросила я.

Она улыбнулась.

— Всегда, для тебя.

Я не должна была обращаться здесь, и я уверена, что ей сказали то же самое, но мы все равно это сделали. Трансформация истощила мои силы, и мои синяки болели еще сильнее, но когда это было сделано, я почувствовала себя свободной, как не чувствовала уже целую вечность.

Я встряхнула шерстью, а затем с улыбкой улеглась рядом с хорошенькой бурой волчицей, которая была моей матерью. Я закрыла глаза и уснула, и, наконец, ущерб от магии королевы начал исчезать.

Несколько часов спустя меня разбудил стук в дверь.

— Ты что, собираешься заставить нас, блядь, стоять здесь весь день?

Я села и зарычала.

— Что, черт возьми, там происходит? Мы заходим.

Мой позвоночник хрустнул, передние лапы превратились в руки, и я голой бросилась на дверь.

— Не смейте, или я убью вас на месте. Я спала, придурки.

Я натянула свою одежду, когда мама тоже обратилась.

— Ты уходишь? — спросила она, снова натягивая ночнушку.

— Да. Я должна быть сегодня вечером, на чертовом балу.

— Ты будешь там самой красивой женщиной, — сказала она, коснувшись моей щеки.

К моему удивлению, это больше не причиняло боли, и я почувствовала себя сильнее, чем раньше. Было что-то в принятии моей истинной формы, что всегда ускоряло исцеление, но это также означало быть с ней — быть со своей стаей.

Сарион сжал мою руку, когда я выходила из комнаты.

— Удачи на сегодняшнем балу. Я знаю, ты ненавидишь наряды и модные прически. Держись подальше от Астры и ее друзей.

— Спасибо, — сказала я, и он вложил листок бумаги в мою руку. — Жаль, что тебя не будет рядом, чтобы держать ее подальше от меня.

— Хватит, — сказал капитан, подталкивая меня вперед. — Иди.

Сарион прислонился спиной к двери.

— Боюсь, таких парней, как я, туда не пускают, но я буду рядом, если понадоблюсь.

Я была благодарна, что у стражников не было чувств оборотня, иначе они услышали бы мой учащенный пульс и уловили нервный, возбужденный аромат моих эмоций.

Что, черт возьми, было на этом клочке бумаги?

И что он имел в виду, говоря, что таких парней, как я, туда не пускают? Означало ли это, что внутри не будет стражи?

Теперь я была уверена, что «будь осторожна с ее лозам» было еще одной подсказкой, но к чему? Я сказала ему, что у меня был с ней спарринг и…

Черт. Я не была измотана битвой. Злая сука высосала мою магию, точно так же, как лозы крали магию Кейдена. Была ли это ее истинная сила?

Мои мысли метались так быстро, что поначалу я даже не заметила, что стражники ведут меня обратно другим путем — на этот раз мимо входа во дворец. Мой желудок сжался, когда мы проходили участок лоз, где я вышла из туннелей после испытания.

Они были заделаны камнями и свежим строительным раствором. Мои стражники передавали не такое уж тонкое послание от генерала: я выясню все, что ты сделала и что ты делаешь.

Я молила Мать Луну, чтобы он не узнал об эрдельфенах, которые помогли мне.

Когда мы добрались до моей спальни, капитан и его люди ворвались в нее раньше меня.

Моя кровь закипела, когда они начали обыскивать комнату.

— В чем дело? Генерал действительно так беспокоится о моей безопасности? Как вы думаете, под кроватью прячутся убийцы?

— С вами мы не пренебрегаем никакими мерами предосторожности, — отрезал капитан.

Слышали ли они мой разговор с Кейденом в какой-то момент? Трах с тройными сливками.

Они осмотрели ванную, шкаф и — да — под кроватью, не оставив свободного места.

— В этом нет необходимости, — проворчала я. — Я не собираюсь ничего делать, кроме как готовиться к балу.

Наконец, ублюдки сдались и ушли. Я захлопнула за ними дверь, затем заперла ее и снова подперла своим стулом — не то чтобы это сильно помогло.

Мои руки дрожали, когда я достала из рукава записку Сариона и развернула ее.

Что-то происходит, и мы должны выбираться от сюда сегодня вечером. Королева закрыла все порталы, ведущие из дворца и города. Я могу доставить тебя и твою мать на пограничный пост с помощью военного амулета для отзыва. Там должен быть действующий портал.

Черт. Ловушка захлопывалась. У меня все еще был договор, но в нем не уточнялось, как мне было разрешено уйти. Технически, если бы я попросила королеву, она могла бы предложить мне карету и эскорт из сотни солдат, она выполнила бы свою часть сделки. Тогда она могла бы приказать им застрелить меня или оттащить обратно в тот момент, когда я пересеку границу.

Я ударила кулаком по столу, затем сорвала с себя ожерелье. В моей руке оно превратилось в золотое перо, и, схватив лист бумаги, я написала Аурену: Королева закрыла порталы. У тебя есть для меня альтернативный путь к отступлению?

К черту Аурена — но на данный момент, если королева забирала мою магию, а генералу было позволено контролировать меня, где угодно было лучше, чем здесь. Я собиралась использовать все свои возможности.

Его ответ пришел почти мгновенно: Что ты сделала, чтобы насторожить ее? Порталы — ключ к разрушению пакта!

Ошеломленная, я уставилась на его слова, пока кусочки мозаики вставали на свои места. Как только я нашла бы доступ в сад, он планировал заставить меня улизнуть через портал и немедленно вернуться, чтобы разорвать договор. После этого украсть и бежать — совершенно без защиты.

Разозлившись, я нацарапала в ответ: План провален. Мне нужно выбираться. Есть идеи?

Последовала долгая пауза.

У тебя есть доступ к саженцам?

НЕТ, я написала.

Добудь их. Я буду работать над тем, чтобы найти способ разорвать договор, и я посмотрю, есть ли какой-нибудь способ вытащить также и тебя.

В голове у меня помутилось. Вытащить и меня…ТАКЖЕ? Как и саженцы? И это все, о чем заботился этот ублюдок?

Кипя от злости, я задернула шторы и погасила лампы в комнате, сделав ее настолько темной, насколько могла. Затем я ворвалась в ванную и открыла кран в ванне.

Закрыв глаза, я сосредоточилась на облике Темного Бога. Резкий разрез его челюсти, пронзительная сила его глаз, его запах, его вкус, ощущения, когда он был рядом со мной. Я протянула руку сквозь темноту и потянула.

— Ты нужен мне, Кейден.

Шоколад и дикий огонь окружили меня, когда его сила заструилась по комнате.

— Я прямо здесь, мой маленький волчонок.

Я открыла глаза. Он стоял, прислонившись к стойке в ванной, скрестив руки на груди.

— Я никогда не думал, что буду одним из тех, кто бежит по зову.

Сжимая и разжимая кулаки, чтобы взять себя в руки, я встретилась с ним взглядом.

— Я в заднице.

Я объяснила все, что обнаружила: порталы были закрыты, Слейн перекрыл доступ к туннелям, а Аурен заботился только о саженцах и не собирался ничего делать, чтобы помочь.

Кейден злился все больше и больше, пока тени не заплясали вокруг него, как языки пламени.

— Я, блядь, убью своего ублюдочного брата за то, что он втянул тебя в эту заваруху. Черт возьми, насколько нам известно, Аурен может быть в сговоре с королевой.

Я покачала головой.

— Он ведет свою игру. Судя по его приоритетам, я думаю, что он хочет выращивать свои собственные лозы — уничтожение королевских — это просто способ загнать ее в угол.

Черный топор сформировался в руках Кейдена, а его лицо превратилось в маску ярости и предательства.

— Он пытается сделать то же, что и она — высасывать мою силу. Это то, чего он всегда хотел. Почему я думал, что он когда-нибудь изменится…

— Аурен не имеет значения. Нам нужно беспокоиться о королеве. Я думаю, прошлой ночью она истощила мою силу — Сарион намекнул, что ее силы похожи на виноградные лозы.

В его глазах вспыхнул новый гнев — на этот раз холодный и непреклонный.

— Я никогда не позволю королеве так поступить с тобой. Ты моя.

Покровительственные нотки в его голосе заставили мои нервы напрячься, но я отогнала эти ощущения и попыталась справиться со своим прерывистым дыханием.

— Я принадлежу только себе, — сказала я, встретив его собственнический взгляд. — Ни ты, ни я ничего не можем сделать, чтобы остановить королеву. Она могущественнее меня и может высосать мою магию досуха, так что единственный выход — убраться от нее как можно быстрее.

Низкий рык разочарования вырвался из горла Кейдена.

— Я помогу, чем смогу. Просто попроси.

— Это должно произойти сегодня вечером, во время бала, — прошептала я. — Там не будет охраны. Я найду способ выскользнуть — может быть, вылезу из окна. Потом я захвачу Сариона и свою мать.

— Если Слейн и королева готовят ловушку, они будут знать, что ты побежишь сразу за ней.

Я встретила его взгляд сталью.

— Тогда я убью любого, кто остановит меня. Поход за ними не подлежит обсуждению — к тому же у Сариона есть выход.

Кейден подошел ближе.

— Ты действительно доверяешь Сариону?

— Да. На данный момент ценой своей жизни.

Кейден изучал мое лицо, явно все еще сомневаясь. Наконец, он кивнул.

— Хорошо, я доверюсь твоим инстинктам. Судя по всему, у него должен быть способ доставить тебя на военный пост на границе. Отправляйся с ним сегодня вечером, после бала.

— Разве военный аванпост не будет, ну, я не знаю, полон солдат королевы?

— Нет, когда я закончу с ними. Я очищу три аванпоста, затем я вторгнусь через границу на противоположной стороне ее владений. Это должно привлечь внимание как военных, так и Слейна, пока ты будешь убегать.

У меня внутри все сжалось. Он собирался начать войну из-за меня.

— Ты можешь передать координаты Сариона? — спросил Кейден.

— Я уговорю стражников позволить моей матери помочь мне выбрать платье. Потом передам ему записку в ответ.

Это было чертовски рискованно, но мое время только что истекло. Я должна была уйти сегодня вечером, или позволить королеве забрать у меня мою свободу, мою магию и мою мать.