Пепел

Глава 3.3

Мохноног не успел договорить. С улицы вернулись Мура и Комбат. Командир скользнул по мне подозрительным взглядом. От этого мне стало не по себе ещё сильнее. Зайдя в хату, он придержал дверь, пока пыхтящий Мура не заволок тело одного из бандитов вовнутрь.

Оказалось, что одного зэка лишь ранили и, скорее всего, его ждёт допрос с пристрастием.

Зэк выглядел неважно: бледный, с испариной на лице и обезумевшим взглядом. Его окровавленное бедро было перетянуто жгутом.

— Будешь говорить? — Комбат склонился над зэком, говорил он спокойно, не чувствовалось даже угрожающего тона.

— Буду, фраер, — несмотря на своё положение, бандит отважился дерзить.

— Вот и хорошо, — всё так же спокойно ответил командир наёмников, но на этот раз поставил ногу прямо на внутреннюю часть бедра зэка и сильно надавил. Кровь просочилась сквозь разорванную ткань, зэк закричал.

— Ты чего, чудила?! Сказал же, буду говорить.

— А это чтобы тебя замотивировать, — Комбат стоял ко мне в вполоборота, я заметил на его лице садистскую улыбку. — Расскажи-ка нам, что тебе известно о той прелести, что прячет этот мужик.

Мохноног всё так же сидел у стены, склонив голову. За ним внимательно следил расхаживающий по хате Мура.

— Какая, ё-маё, прелесть? Ты чо несёшь? — выпалил зэк, но Комбат вновь надавил ему на ногу. — Да не знаю я ничего. Что он может прятать? Живёт хуже наших пацанов.

— Я имел в виду артефакт. Есть такой на примете? Неужели ты не хочешь прожить хоть ещё немного, пусть и в тюрьме? Выкладывай, что знаешь, и мы сдадим тебя военным. Живого.

Все, включая зэка, поняли, что на этот раз врёт сам Комбат. Бандит даже расплылся в ехидной улыбке. Он не был совсем уж дураком и понимал, что, при любом раскладе его ждёт смерть. Даже если бы поймали его не наёмники, а военный патруль.

— Да срать мне на этого мужика, — просипел бандит. — Вся его ценность в садочке на окраине деревни. Он там душу отводит. Цветы у него там растут и ещё какие-то овощи. Хвастался, что там земля плодородная, ёпта. Никто из наших, конечно, его овощи жрать не осмеливался. Мы разве что грибы у него покупали, вот они-то кайфовые.

Комбат посмотрел на Мохнонога. Глаза хозяина хаты были опущены в пол, но командир всё же что-то прочитал.

— Ещё вопрос. Сколько вашего брата в здешних краях?

— Пацанов не сдам, — бандит расплылся в довольной улыбке и закрыл глаза. Он будто знал, что произойдёт дальше.

— Спасибо за сотрудничество.

Комбат поднял пистолет и выстрелил. Прямо посередине лба расцвело алое отверстие. На лице зэка осталась улыбка, она лишь немного ослабла, приобрела скорбный оттенок.

Я смотрел на то, как стремительно бледнеет лицо убитого. Меня тошнило, но ошарашенный я почему-то не мог оторвать взгляд от страшного зрелища.

— Мура, вытащи тело во двор, не будем мусорить в чужом доме. Стажёр, выйдем за порог, надо переговорить.

Мне стало не по себе, но я послушно последовал за командиром. На улице он закурил, будто намеренно тянул время, стоял ещё несколько секунд, наблюдая за тем, как Мура тащит мёртвого зэка куда-то за дом. Я всё это время стоял рядом, как провинившийся школьник, хотя ничего пока что ещё не сделал.

Солнце скрылось за облаками, на улице стало чуть тусклее и прохладнее. Откуда-то набежал неприятный ветер, подымая с земли пыль и разгоняя по всему двору. Мне сразу же представилось, сколько там может быть радиации, на всякий случай взглянул на счётчик. Всё же пока что в пределах разумного.

— Мура, отправляйся прочёсывать окраины. Деревня не такая уж и большая, цветущий сад уж точно найдём, — сказал Комбат, когда наёмник управился с трупом. Мура послушно кивнул и пошёл прочь со двора. И только после этого командир пристально посмотрел мне в глаза, и этот взгляд мне совсем не понравился. — Стажёр, будешь сидеть здесь, сторожить мужика и присматривать за нашими вещами. И воздержись от необдуманных поступков.

— Что вы имеете в виду? — Вновь накатила тревога. Я ни разу не давал повода усомниться в своей лояльности, но Комбат будто залез мне в голову и нашёл там сокрытые мотивы. Кажется, он хотел играть в эту игру чуть дольше, но что-то внутри у него взорвалось, гнев вырвался наружу.

— Думал, что обвёл меня вокруг пальца? — от этой фразы меня пробрало холодом. — Прежде чем встречать новобранца заумными речами, я тщательно изучаю его личное дело. У меня свой подход. Тебя бы я и на метр не подпустил к своему отряду, если бы мог принимать кадровые решения.

— Я не понимаю.

Комбат подошёл вплотную и ткнул меня в грудь указательным пальцем, отчего я пошатнулся и отшагнул назад. Командир наёмников с недобрым, скорее даже злым взглядом тихо проговорил:

— Ты грёбаный самозванец, мошенник и лжец. Многие хотят попасть к нам. Ещё бы, привлекательная страховка, зарплата в иностранной валюте, острые ощущения. Таких наивных молокососов полно в очередях, но ты превзошёл их всех. Не умеешь толком даже держать оружие, — последние слова он процедил сквозь зубы. — Вот что, дам тебе выбор: либо по возвращении на базу я раскрываю тебя и доказываю, что твоё личное дело – искусная фальшивка, либо ты мне рассказываешь, зачем ты здесь на самом деле, а после этого делаешь всё, что я прикажу, и выплачиваешь мне дивиденды за молчание.

— Второй вариант, — промямлил я.

— Разумно, — Комбат удовлетворённо кивнул, охладив свой, как я уже понял, по большей части, наигранный пыл. — Неужели ты думал, что твой секрет никто не раскроет? Только командир группы сможет спрятать твоё дело от посторонних глаз.

Мысленно я уже начинал обдумывать, как выкрутиться из этой ситуации. Если всё изначально строилось на лжи, зачем отступать?

В наушнике прозвучал голос Плута:

— Комбат, есть движение, как вы и говорили. По количеству не сходится, пока что веду, а они тыкаются по углам, как слепые котята.

Из услышанного я не смог извлечь и толики смысла.

Командир тем временем отвечал:

— Хорошо, Плут, принял. Продолжай докладывать, — Комбат посмотрел на меня зло исподлобья. — С тобой пообщаемся позже. Возвращайся в хату и смотри, чтобы этот полоумный не сбежал.

Комбат резко развернулся и пошёл вслед за Мурой. Я ещё минуту стоял у порога в ступоре, но постепенно пришло облегчение. Меня разоблачили, меня предупредили, хотя нет, мне угрожают и вымогают деньги.

Конечно, он проницателен, но прочесть всего не смог. Жадность застлала ему глаза. Нашёл возможность лёгкой наживы, наверняка, уже мечтает о большей части моей зарплаты, на которую мне было плевать с самого начала. Многие действительно мечтают об этих деньгах, но мне с такими пайками ради осуществления цели пахать в рядах наёмников десятки лет.

Ублюдок.

Настало время сбежать подальше от чёрно-синих комбезов, но перед этим я всё же решил вернуться в дом. Оставленный внутри рюкзак Комбата представлял для меня некоторую ценность.

— Помоги, пока не поздно, — обратился ко мне Мохноног, стоило мне только переступить порог.

— Не поздно для чего?

— Они ищут… Как они сказали? Артефакт? Он не должен быть найден. От этого зависит жизнь этого места.

— Жизнь этого места?

Мужичок замолчал, а я погрузился в собственные размышления. Беспрепятственно сбежать вряд ли получится, меня могут засечь ещё на выходе из деревни. Все они опытные стрелки, бойцы и разведчики. При желании выследят, даже если я оторвусь на километры с форой по времени.

Разве что только им не станет плевать. Внутри затеплилась слабая надежда.

— Я знаю, зачем ты здесь, — Мохноног не унимался.

— Зачем же? — настороженно спросил я. В последнее время почему-то все вокруг знали обо мне слишком много.

— Чтобы помочь дорогим тебе людям. Сейчас они сами себе не принадлежат.

В глазах потемнело, я отошёл к стене.

— Откуда знаете? — остальные слова застряли комком в горле.

— Помоги мне. Я ведь также знаю, что тебе нужны деньги. Но если те, с кем ты пришёл, доберутся до цели, всё потеряет смысл, и даже ты ничего не получишь.

— Я один с ними не справлюсь при всём желании, — я отрицательно кивал и уже поглядывал на входную дверь.

— Не нужно воевать, просто обмани их. Разве не этим ты занимался с самого своего появления здесь? — мне показалось, что речь Мохнонога немного оживилась, он будто приободрился. — Если откажешь мне, у тебя в будущем ничего не выйдет.

— Хватит это повторять. Я должен вам просто поверить?

— Но ведь ты уже поверил, — мужичок посмотрел на меня с хитрым прищуром. Отчасти он был прав.

— И что я должен, по-вашему, сделать?

— Первый разумный вопрос, — Мохноног с облегчением вздохнул и пристально посмотрел мне в глаза. — Иди в мой сад. Я скажу, как его найти быстро по ориентирам, может, даже быстрее, чем они. Там есть синий цветок, его легко опознать, сразу почувствуешь. И всё, что нужно сделать, это закрыть бутон.

— То есть мне нужно пойти на риск, ради того, чтобы закрыть бутон какого-то цветочка? — Моё рациональное кричало о том, что Мохноног спятил, но оно же и твердило мне, что этот человек не может знать таких подробностей о моей жизни, пусть и в немного размытом виде. Угадать подобное невозможно.

— Можешь сказать, что я умер, поэтому ты и решил помочь в поисках. Можешь придумать ложь получше. Прошу от тебя лишь самую малость, но взамен предлагаю многое, — хозяин обветшалой хаты говорил складно, правда, ничего он не мог мне предложить кроме надежды и веры.

На контакт с Комбатом я уже точно не пойду, особенно когда он узнает, что помимо лжи я ещё грешен и воровством. Единственный выход – действовать скрытно.

Молча я подошёл к брошенному и у стены рюкзаку командира. Выудил из бокового кармана замотанные в полиэтилен карты, там же нашёл и причудливый компас.

Зря ты его не взял с собой, Комбат. Видимо, не так уж он и дорог тебе.

— А что будет с вами? — я вдруг испытал искреннюю жалость к этому человеку. Ударился он, может, и не сильно, но убежать от наёмников вряд ли сможет.

— Не переживай, — уголки губ Мохнонога приподнялись в умиротворённой улыбке. — Вот, о чём я тебя попросил – самое важное, большего мне и не нужно.

Наполненный решимостью, я вышел наружу, убедился, что вокруг тихо и нет никаких признаков присутствия наёмников. Минуту потратил на то, чтобы прикинуть своим дилетантским взглядом, откуда за мной могли бы наблюдать отправленные на разведку Плут и Степной. Если даже кто-то из них и смотрел сейчас на меня через прицел, я всё равно этого не узнаю. Оставалось только полагаться на удачу. Рисковать.

Я поправил наушник и проверил индикатор заряда компактного передатчика, что крепился на пластырь к майке. Мне повезло, что на эту миссию с нами не поехал техник. Только он может перекрыть связь члену группы.

Все их переговоры на расстоянии были доступны и мне, я надеялся, что первое время мне это послужит неплохим подспорьем в нелёгком дезертирском деле.

***

Ориентиры Мохнонога помогли бы добраться до сада быстрее остальных, будь у меня возможность передвигаться в открытую.

Я метался от дома к дому, прислушивался к любому постороннему шуму. Навязчивый страх прилип к телу не хуже пропитанной потом майки. Меня не покидало ощущение чужого взгляда. Я боялся, что это Плут следил за мной через оптический прицел, хищно скалился и докладывал о каждом шаге командиру по какому-нибудь неведомому для меня закрытому каналу связи.

Сад Мохнонога оказался лишь небольшим палисадником, огороженным низеньким самодельным забором из обломков старых и местами очень трухлявых досок. Садочек оказался сплошь засажен разными цветами, но большая часть пестрела синевой.

К ещё большему разочарованию, которое находилось недалеко от паники, Мура и Комбат добрались первее меня. Я пытался успокоить себя тем, что в целом не обременён, какими-то жёсткими обязательствами и могу просто сбежать. Ничего ведь страшного не случится, если у меня не получится. Конечно, меня бы немного мучила совесть и страх того, что слова Мохнонога сбудутся. Было что-то необъяснимое и даже мистическое в его знании.

Командир задумчиво смотрел на зажатый в руке детектор, а Мура расхаживал из стороны в сторону, будто у себя на даче, курил сигарету и, кажется, любовался местными красотами.

Они о чём-то переговаривались, я не мог услышать, но по жестам было понятно, что командир сильно недоволен. Мура пожимал плечами, мол, вряд ли в его силах чем-то помочь.

Я не долго просидел за углом захудалого домишки. Мне посчастливилось вовремя заметить, как Комбат раздосадовано пинает грядку, разворачивается и направляется в сторону моего укрытия, Мура следует за ним.

Я спешно перебежал за другой угол того же дома, а наёмники прошли всего в десяти метров от меня. Они возвращались к дому Мохнонога, и на этот раз мне удалось подслушать обрывки разговора.

— Нам нужно притащить этого чудака сюда, — говорил Комбат.

— Стажёр за ним присматривает? — зачем-то спросил Мура, ранее казавшийся мне самым безучастным и немногословным бойцом в отряде.

— Надеюсь. Заодно и с ним разберёмся.

— Мне нужно будет его убрать?

Я и так уже смирился, что мне при любом раскладе могла светить лишь пуля, но услышав хладнокровный вопрос Муры стало ещё страшнее. Ещё вчера я мог перекинуться с этим человеком парой фраз, пусть и скудных, не охотливых, но без всякой вражды.

— Нет, до базы он должен добраться живым. И никому ни слова пока.

По дороге наёмники говорили о чём-то ещё, но их голоса постепенно затихали, и суть разговора становилась недосягаемой. Я выжидал, пока они скроются из виду, и одновременно подсчитывал, сколько у меня есть минут в запасе. Не спеша, до дома Мохнонога они доберутся за пять минут, обратно при сильном желании догнать сбежавшего стажёра – минуты полторы. Я к тому же до сих пор ничего не знал о местоположении Степного и Плута.

Я снова пошёл на риск и до сада побежал в открытую.

Синих цветов оказалось даже больше, чем я разглядел издалека. Синие, но разного оттенка, разных видов и форм. Я не разбирался в цветах. Мохноног хотел замаскировать свою драгоценность, и у него это прекрасно получилось. Он что-то твердил про «почувствуешь» и обещал, что всё будет просто. Но как?

Я присел посреди цветочных кустов и чуть было не впал в очередной приступ отчаяния и желания бросить всё и просто сбежать.

Чем я вообще занимаюсь? Мне бы уже делать ноги из этой деревни, да побыстрее. Ради чего я рискую?

Было что-то выбивающееся из общей композиции среди кустов, но я не мог понять, что именно. Спустя драгоценную минуту догадался пригнуться, а затем и вовсе лечь, чтобы рассмотреть цветник снизу.

Один цветок походил на розу тёмно-синего цвета. Здесь были похожие его собраться, но они росли на кустах, а этот просто торчал в земле на тонком стебле без шипов и листиков.

Смахнув со лба пот, я подобрался к странной находке. Его и правда будто сорвали с куста, общипали и просто воткнули в землю. Старик просил закрыть бутон.

На всякий случай проверил детектор, и от увиденных цифр потемнело в глазах. Фон приближался к опасным значениям.

— Вот же дерьмо. И сколько я уже впитал этой гадости?

Медлить было нельзя. Я обхватил бутон ладонью и сжал его в кулак, аккуратно, чтобы ничего не передавить.Поверхность лепестков ощущалась очень холодной. Ладонь начало покалывать, будто от онемения. От неожиданности я одёрнул руку, а затем просто наблюдал.

Бутон синей розы сжался в плотный овал, а стебель сам по себе втянулся в землю. Артефакт исчез.

— Стажёр, ты что с Мохноногом сотворил, больной ты ублюдок? — раздалось в наушнике. Комбат чуть ли не срывался на крик. Мне стало ещё страшнее. Я догадался, что наёмники убили того мужичка и одной фразой в эфире Комбат повесил всю вину на меня. — Ты меня слышишь? Ты где? Внимание всем. В нашей группе завелась крыса. Найти стажёра, брать тёпленьким.

На этот раз никто не ответил Комбату, но я знал, что наёмники уже приняли приказ командира.

Я побежал.

С адреналиновым тремором перебегал от дома к дому, в направлении восточного края деревни. В голове было лишь понимание направления нужных мне сторон света и карта Зоны, которую я урывками выглядывал на базе наёмников, а теперь имел на руках её расширенную версию.

Я знал, что путь будет нелёгким. Ближайшая база сталкеров, по данным наёмников, находилась в десяти километрах от этой деревни. На бегу одной рукой мне пришлось рыться в наружном кармане рюкзака, чтобы достать компас Комбата.

В голове промелькнула мысль о том, что командир отряда невольно сам предоставил мне все возможности к побегу.

На восточной окраине деревни была небольшая возвышенность. Мне нужно было пересечь её и оставить наёмников позади, оторваться от них, сбежать, как и планировал с самого начала. Вот только на холме оказался Плут. Я вычислил его по винтовке, которая нелепо торчала из низкого кустарника, будто наёмник совсем не заботился о своей маскировке.

Однако я не сразу понял, что с ним что-то не так. Моя беззащитная тушка была в его поле зрения, но никакой реакции не последовало. Задыхаясь от адреналина, я обогнул холм с левой стороны, зачем-то поднялся на позицию. Наверное, чтобы убедиться в своих догадках, в чём-то совсем уж очевидном.

Помощник командира хрипел. У него был напуганный взгляд, уставленный в небо, а обе руки зажимали рану на шее.

— Стажёр? — прохрипел наёмник. — Предупреди Комбата. Предупреди. Бандиты… Снайпер.

— Извини, — зачем-то сказал я, склонившись над умирающим Плутом.

— Эй! Ты чего там делаешь?! — донеслось снизу, со стороны ближайшего двора. Это был голос Степного.

Я развернулся, не решаясь подняться в полный рост, и замер. Плут предупредил о снайпере, а за спиной так не вовремя оказался ещё один потенциальный враг.

Степной смотрел на меня и даже не наставлял на меня оружие. Он был скорее озадачен, нежели настроен в меня стрелять. Затем уже в наушнике я услышал его голос.

— Комбат, я нашёл стажёра. Рядом с ним Плут, кажется, мёртв.

— Кажется?! — голос командира звучал свирепо. — Этот сопляк убил моего помощника? Ты это хотел сказать?! Ликвидировать.

Я с глупым выражением лица и в полном оцепенении продолжал стоять в положении самой удобной мишени. Однако Степной даже не успел нацелить на меня оружие. В стороне послышались выстрелы, пули засвистели совсем близко, выбили несколько клочков дёрна и деревянную труху в стене дома за спиной Степного.

Наёмник закричал и схватился за правый бок. Он побежал в укрытие за дом, а я, наконец, вышел из ступора, упал на землю и аккуратно выглянул из кустов. Конечно, я совершил очередную глупость, ведь неведомый снайпер мог ещё высматривать позицию Плута и без труда заметить подозрительные движения. Мне повезло остаться незамеченным.

В полусотне метрах, как раз там, откуда я и пришёл, распределившись неровной шеренгой, шагали бандиты. Их было не менее двадцати. Одетые, как последние бродяги, с лицами захудалых алкашей. Большинство начало беспорядочно палить по дому, за которым скрылся Степной.

У меня было небольшое преимущество на возвышенности, и прикрытие в виде умеренно-густого кустарника.

Я ринулся вниз по склону на восток, постоянно оглядывался, боялся попасть в поле зрения наступающих зэков.

Спустя минуты я уже задыхался, но старался не сбавлять темп. В груди жгло, во рту и горле пересохло, а в глазах появились тёмные мушки.

Я бежал прочь от деревни. Впереди была очередная лесополоса, а за спиной разразилась шквальная перестрелка. Кажется, Комбат и Мура пришли на помощь Степному, хотя, возможно, тот уже был мёртв. Из-за такого численного перевеса всех наёмников постигнет смерть. Про себя я даже надеялся на такой исход.