Пепел

Глава 2.3

Ночь сгустилась над хутором, и только горящий костёр поддерживал слабое чувство безопасности, согревал надежду, что не всё так плохо, и мы, не без помощи нашего учёного, найдём выход. Наёмники выглядели спокойными, будто к такому их и готовили, вояки же, казалось, просто смирились.

Майор после короткой подводки, сдобренной матами, вещал:

— Мы все из шестьдесят первой бригады. Разные подразделения. Нас послали на спецоперацию, когда рвануло на станции второй раз. Там такое началось! Никто ничего не объяснил, но мы и так поняли, что взорвалась не АЭС, а одна из лабораторий учёных. Всем посвящённым давно было ясно, что эти комплексы – бомба замедленного действия!

Я ехал в УАЗе с другими офицерами, перед нами шла бронетехника. Был там небольшой мост. «Бэтээр», что через одного впереди, проехал спокойно, а который сразу перед нами начал заваливаться набок.

Чтоб я сдох! Какая-то сила его перевернула, а потом отбросила в сторону леса. Никогда в жизни ничего подобного не видел.

Я чувствую, что и нашу машину тянет, выпрыгиваю наружу, а остальные не успели… Их закинуло вслед за бэтээром.

Потом началось: крики, стрельба, взрывы. Я не понимал, что происходит и где противник.

Бегал с пистолетом около дороги, как неопытный дурак. Вся бронетехника впереди уже горела, округу заполонил чёрный дым.

Слышал, что кто-то вызывал по рации помощь. Подозрительно быстро прилетели вертолёты. Половина из них упала сразу в тех же лесах.

Помню солдата из моей роты, которого разорвало на части, прямо в воздухе.

А я за всё время выстрелил один раз, в своего же… Какой-то боец вылез из дыма и начал по мне палить, а у самого половины челюсти не было, и язык висел. Глаза у него были, как белки у слепца. Я его убил.

Потом услышал громкий хлопок и будто кто-то пустил ядовитый газ. В глазах слезилось. Нацепил противогаз, а очнулся уже на краю деревни.

Таким вот образом мы все здесь и оказались. Рядового Коломенко вообще с границы Зоны перекинуло, прямиком с блокпоста. И что интересно, все в один день попали под газовую атаку.

— Вас сюда переместило? То есть можно сказать «телепортировало»? — спросил с нескрываемым удивлением Фил.

— Наверное, можно и так сказать.

— А кто на вас напал?

— Это место проклятое и напало. Что же ещё? — майор грустно вздохнул и задумчиво уставился в костёр.

— Могу рассказать о том, как добрались мы, — произнёс Фил. — Наш отряд высадился на восточном побережье Припяти, недалеко от города.

— Фил, я бы не стал так откровенничать, — осторожно заметил Тодд, но его брат лишь отмахнулся.

— Вот как? А я думаю, почему одни болота вокруг? — сказал майор. — Припять значит…

— А что нам мешает просто вернуться тем же путём, выйти через лес? — встрял в разговор Святой.

— Говорил же, это невозможно. Попробуйте сами, если не верите, — майор пожал плечами. — Мы первую неделю каждый день ходили туда, сейчас через день. Вы просто будете возвращаться, откуда пришли. Ничего не заметите. Вот идёте вроде бы по прямой, а направление само меняется на сто восемьдесят градусов, будто сатана играется с вами.

— Святой, есть желание пройтись? — спросил Фил. — Вдруг тебя сам сатана испугается?

— С утра может быть, — лениво ответил татуированный, понимая, что сейчас никто ему не приказывает прочёсывать лес в потёмках.

— Подождите вы планировать, это ещё не всё, — произнёс майор. — Это все цветочки. В первый день мы устроили здесь привал, про замкнутую ловушку узнали только на второй день. На третий со мной произошла какая-то чертовщина. Бойцы сказали, что среди ночи я встал и куда-то ушёл, а потом вернулся на утро, но ничего не помнил, за прошедшие дни в заброшенной деревне. Я и сейчас ничего не помню, для меня прошло одиннадцать суток и так со всеми только в разные дни.

— Не понял, — перебил Фил. — То есть ночью кто-то уходит, а потом возвращается и ничего не помнит?

— Хуже. Это как отматывание плёнки, — майор покачал головой, затем обратился к одному из солдат, чьи фамилии я уже успел позабыть. — Иванов, принеси мне автоматы.

Сержант кивнул, поднялся и второпях зашагал к соседнему дому. Спустя секунды Иванов вышел на улицу с двумя автоматами в руках и поднёс их майору. Ничего особенного в оружии не было, калаши армейского образца, потёртые и старые со следами нагара.

— Смотри, командир, — сказал Кролин, поднимая оба автомата в руках. — Вот этот нашего рядового, который сейчас пойдёт Прохоренко на посту менять, а вот это – тоже он. Стволы идентичные, понимаешь? Проверь серийники.

Фил аккуратно принял из рук Кролина оба автомата и в свете костра сверил серийные номера.

— Проклятье! И правда, одинаковые, даже царапинки те же. Это как понимать?

— Не знаю, — офицер пожал плечами. — Боец на днях ушёл посреди ночи, но автомат оставил, а когда вернулся с амнезией, калаш был при нём, причём тот же самый.

— Фантастика, — Фил оглянулся в поисках ответа у Павла Андреевича.

Я так увлёкся рассказом майора, что и не заметил, как учёный сел рядом со мной и тоже внимательно вслушивался в разговор у костра.

— Догадки есть, — сказал учёный. — Возможно, вы, товарищ майор, действительно здесь меньше, чем думаете. А может быть, это уже и не вы вовсе.

— Как это не я? — возмущённо сказал майор и почесал затылок. — Не хочется даже думать об этом.

— Возможно, здесь пространственно-временная аномалия, — продолжил учёный. — Но я не смогу вот так сразу во всём разобраться. Для начала нам бы найти артефакт.

— Арте… Что? — спросил Кролин.

— Простыми словами такая штуковина зачастую размером с кулак, своеобразной формы, чаще сферической, может излучать свет и радиацию, — пояснил Тодд. — Что же вы, товарищ майор. Первый раз в Зоне?

— Ну, вообще-то, да, — ответил майор. Тодд и Фил переглянулись, но промолчали. — По поводу странных штук. Есть такая недалеко, прямо в болотах, мы и не пытались туда лезть, мало ли. Она там появляется периодически.

— Хорошо, значит, место для начала поисков мы уже знаем, — учёный улыбнулся. — Это всем нам облегчит жизнь и, скорее всего, поможет выбраться отсюда. Предлагаю поспать, а с утра отправиться за артефактом.

— Согласен, — сказал Фил, поднявшись на ноги, он посмотрел на Кролина. — Нам бы место для ночлега.

— Это не проблема, — майор радушно улыбнулся. — Выбирайте любую хату, никто вас не потревожит, мы сами будем бдеть, а вы проводите свои исследования, поможем всем, чем сможем, лишь бы выбраться из этой задницы.

К полуночи мы обустроились в свободном доме. Внутри было сухо и пусто, будто жилище разграбили или вывезли всё имущество при эвакуации. Дощатый пол скрипел и прогибался при ходьбе. Как бы не провалиться.

Я кинул в угол свой спальник и уселся сверху. Когда внутри дома устроился весь наш отряд и приготовился ко сну, учёный притащил откуда-то ветхий стол и выступил со странной просьбой.

— Фил, собери своих бойцов поближе, сюда.

Командир кивком позвал тех, кто и так слышал просьбу Павла Андреевича и толкнул в плечо дремлющего Святого.

— Ну что опять? — возмутился татуированный, но перечить не стал.

Впятером мы окружили стол. Павел Андреевич зачем-то метнулся к пустому оконному проёму, выглянул на улицу и быстро вернулся к столу.

— Проверял, мало ли, — учёный нервно потёр руки, в полутьме не разглядеть, но я был уверен, что его ладони вспотели. — Слушайте, какое дело. Этот майор сказал, что он из шестьдесят второй бригады, я знаю о чём речь. Всё, что он описал, произошло шесть лет назад. Помните, когда рвануло второй раз, но уже не в реакторе, а в лабораториях моих безответственных коллег?

— Я уже и сам начал догадываться, — сказал Фил. — Они точно ничего не знают.

— Я постараюсь всё сделать по уму, как найдём артефакт, чтобы вернуться туда же, откуда мы и пришли, — сказал учёный. — Но не уверен, что смогу помочь воякам, количество мест и энергии ограничено. Да и вообще их уже всех похоронили, дома никто не ждёт. А ещё эта история с уходами и возвращениями... Предлагаю действовать по ситуации и в случае чего спасать сначала себя.

— Хочешь сказать, что мы им ничем не поможем? — спросил Святой с усмешкой. — Да и плевать на них.

— Не плевать, — возразил Фил. — Павел Андреевич, объясните.

Вряд ли командир наёмников говорил искренне, скорее пытался казаться честным и порядочным как для своих, так и для самого себя. Отсутствие проблем с моральными дилеммами в шкуре наёмника были очевидны даже для такого сопляка, как я.

— Объясняю. Я полагаюсь на то, что уже изучено наукой. Если артефакт и поможет нам выбраться из этого, можно сказать, пузыря, то хватит его на ограниченное количество людей. Артефакты ведь имеют исчерпаемый ресурс как батарейки. Может быть, когда-нибудь мы найдём способ подзаряжать артефакты, использовать их вечно, но сегодня такой возможности нет. Вот, представьте, возьму я его в руку. Сколько человек сможет максимум быть рядом, чтобы круг вокруг артефакта был максимально плотным?

— На нас пятерых хватит, я думаю, — сказал Фил.

— Я надеюсь и рассчитываю на это, но гарантий дать не могу, — сказал учёный.

— Вы нас так не пугайте, — Святой угрожающе подался вперёд. — Мы отсюда выберемся и получим свои денежки, а вы свой чёртов артефакт. Верно, я говорю?

— Верно-верно, — ответил Фил.

Учёный промолчал, и это меня беспокоило больше всего. После небольшого совещания мы отправились спать.

Я не чувствовал усталости и сонливости, но уснул на удивление легко и быстро.

***

Наутро мы проснулись почти одновременно, быстро перекусили. Запасов еды было ещё максимум на трое суток, а есть радиоактивных карасей из болотистых озёр, не хотелось.

Святой не приступал к приёму пищи без молитвы. Всё соответствовало его прозвищу, кроме профессии и характера. Фил и Тодд позавтракали быстрее всех и отправились разговаривать с майором, а когда вернулись, наш командир поставил новые задачи.

— Святой, как поешь, пойдёшь обратной дорогой, проверим, действительно ли нет пути назад, по своему усмотрению можешь разведать что-нибудь ещё.

— Понял, сделаю, — жуя арахисовый батончик, промычал Святой.

— Тодд, ты останься в деревне, присмотри за вояками, мало ли что, и связь поддерживай со мной через наушник.

— Принял.

— Павел Андреевич и Ханурик, пойдёте со мной и майором на болота, искать этот треклятый артефакт, к нам присоединится лейтенант Прохоренко.

Поймав на себе взгляд Фила, я молча кивнул. Даже не ожидал, что меня позовут на самое интересное. Настоящих артефактов я ещё не видел, ведь «свободный» интернет такие вещи показывать запрещал наравне с фотографиями мутантов и доходными декларациями чиновников.

Мы вышли на окраины, когда над болотами поднялась густая дымка. Вопрос, который с утра волновал меня больше всего: не позвал ли меня с собой Фил, чтобы отправить купаться в холодное болото, вылавливать артефакт? Возможно, по этой же причине и майор прихватил своего Прохоренко. Командирам ведь негоже лезть в холодную воду.

Лейтенант плёлся позади, на его лице серыми мешками отпечатался недосып и усталость. Военные наверняка ещё и недоедали, одной рыбой не наешься.

— Пришли, — сказал майор Кролин.

Мы вышли на край заболоченного озера. Под ногами между кочек хлюпала грязь, а над поверхностью воды всё так же плыла белая дымка.

— Так не видно же ни хрена, — сказал Фил.

— Подождите, мы в первый раз его заметили в такую же погоду, — сказал майор. — Нужно смотреть внимательнее.

Я последовал всеобщему примеру и вгляделся в белую вуаль над озером. На секунду мне показалось, что нечто мелькнуло на водной глади, подобно искре.

— Вижу! Оно! Вы видите?! — воскликнул Павел Сергеевич и заметался по кочкам, тыча пальцем в сторону воды.

— Не вижу ничего, — признался Фил. — Хотя зрение у меня будь здоров.

— А я увидел, на секунду, — сказал майор. — В любом случае его надо как-то достать.

Я сразу же понял, что мои опасения не были напрасными.

— Ханурик, пришёл твой звёздный час, — с усмешкой или даже с издёвкой сказал Фил. — Надо зайти в воду, лейтенант тебе поможет. Хочешь, раздевайся, хочешь, не раздевайся, потом обсохнете у костра, глубина тут небольшая должна быть. Вы же плавать умеете?

— Умею, — ответил я безэмоционально, хотя внутри уже пробуждалась дрожь от предвосхищения ледяной воды.

— Я умею, — отозвался лейтенант, ему, кажется, действительно было всё равно.

Все смотрели на нас с лейтенантом.

Колебался я недолго, в конце концов, на кону стояли наши жизни. Быть узником хутора, пропадать среди ночи, а потом снова появляться из ниоткуда я не хотел.

Лейтенант начал раздеваться. Под формой скрывалось худощавое бледное тело, а в берцах ужасная вонь, которой проняло всех в нашей группе, многие предпочли отойти подальше. Мне позориться не хотелось, поэтому я просто разулся, снял разгрузку и поясной ремень. Всё остальное не жалко намочить и нетрудно высушить.

— Суровый я смотрю он у вас? — спросил с ухмылкой майор у Фила.

Речь, по всей видимости, шла обо мне. И что сурового? Вот Прохоренко проявлял настоящее мужество.

Лейтенант зашёл в воду первым и уже в метре от берега погрузился по пояс, он дрожал и стучал зубами, но не останавливался.

Я шагнул следом. Холод пронзил голые ноги как электрический разряд, я вздрогнул, но дальше пошёл без проблем, возможно в одежде заходить в воду не так холодно. По ощущениям озеро, казалось, действительно ледяным, но организм постепенно привыкал, привык и лейтенант впереди.

Я шёл за ним по разведанному пути, под ногами неприятно ощущалось скользкое дно, а ноги щекотали подводные растения. Через пять метров мы поняли, что глубина в озере не маленькая и в любом случае придётся плыть, к этому времени ноги уже потеряли чувствительность.

— Видишь что-нибудь? — стуча зубами, спросил Прохоренко.

— Не, — я старался говорить как можно меньше, чтобы не нахлебаться воды.

Неизвестно, какова доза радиации на дне озера. Я утешал себя тем, что оставшиеся на берегу имели дозиметры, которые молчали даже после того, как мы взбаламутили воду.

— Вижу! — неожиданно крикнул лейтенант и поплыл, как профессиональный пловец с такой яростью, что меня окатило брызгами.

Я увидел артефакт, лишь когда понял направление, в котором двигался Прохоренко. В пяти метрах от нас и в сантиметрах от поверхности воды парило белое нечто.

Артефакт был размером с два кулака и напоминал стеклянный шар, только вместо стекла вокруг него будто бы дрожал нагретый воздух. Внутри прозрачной оболочки кружились крупные хлопья, как хрупкие выгоревшие бумажные листки, казалось, что вот-вот они упадут и растают, превратятся в пепел.

Лейтенант подплыл вплотную, протянул руку к артефакту, но тот неожиданно сверкнул белым и исчез.

— Что за?! — воскликнул Прохоренко.

Я сомневался в своих силах, но всё же поплыл к лейтенанту, ногу уже начинало сводить судорогой.

— Вы взяли его?! — послышался голос учёного с берега, отвечать никто из нас не стал, лишняя трата сил.

— Я не понимаю. Что произошло? — спросил лейтенант и подплыл ко мне. — Погоди, вон он, вижу его! Он что от нас убегает?

Я не успел ничего ответить. Прохоренко, будто поймав азарт, двинул в другую сторону, где я снова с опозданием заметил таинственный артефакт.

Вторая попытка так же закончилась неудачей, прозрачный шар ускользнул из-под самого носа Прохоренко, на что тот зло выругался.

Зато я разглядел артефакт за спиной лейтенанта.

— Сзади!

Прохоренко повернулся и тут же ринулся к сфере. Оставался примерно метр, когда я увидел нечто ещё страннее, чем сам артефакт.

Белые нити тянулись неправильным кольцом или даже скорее многоугольником над водной гладью. Они светились тем же светом, что и сам артефакт, только соединялись еле заметными узлами. Один из узлов пульсировал ярче остальных.

— Стой! — закричал я, и лейтенант развернулся в мою сторону.

— Что?!

— Он сейчас перепрыгнет, как и в прошлый раз! Подожди, не трогай! Дай я подплыву в место!

— Какое место?!

Я поплыл к пульсирующей точке, казалось, что Прохоренко не видит этих странных нитей, и непонятно было, почему они привиделись мне.

Это уже было неважно. Ещё пара минут, и я не смогу даже доплыть до берега.

— Попробуй его схватить! — крикнул я, когда пульсирующий узел оказался рядом со мной.

Прохоренко за секунды преодолел оставшийся метр и вытянул левую руку, артефакт ожидаемо переместился, и, готов поклясться, я видел, как белая нить будто всасывает его в себя и тащит по своему тонкому путепроводу в мою сторону.

Артефакт появился перед моим лицом, я тут же схватил его и почувствовал странный материал, похожий на шероховатое стекло, но мягкий, тёплый и липнущий к рукам.

— Взял! Он у меня!

— Ну ты даёшь! — радостно воскликнул лейтенант. — Поплыли к берегу!

— Молодец! — послышался с берега голос Фила.

За шесть метров до суши с лейтенантом началось твориться неладное, он закричал и начал тонуть, барахтаться так, будто не умеет плавать.

Сердце бешено заколотилось, мне вдруг стало страшно за Прохоренко, будто бы он мой родной брат. Я поплыл в его сторону, но за пару метров заметил, как в воду забегает Фил.

— Вылезай на берег! Я его вытащу! — закричал командир наёмников.

Если сам Фил полез в воду, то волноваться было не о чем.

Кролин и учёный помогли мне вылезти на сушу, телу сразу же стало теплее, но мышцы непроизвольно сокращались, а зубы выстукивали чечётку. Артефакт я отдал учёному и присел на кочку.

Фил доплыл к лейтенанту, как раз когда голова Прохоренко скрылась под водой. Наёмник дёрнул руку вперёд, и, казалось, что сейчас он схватит Прохоренко за воротник, потянет на себя, но что-то пошло не так.

— Лейтенант! — закричал Фил.

Командир метался в том месте, где только что барахтался этот несчастный, затем нырнул сам. Я поразился его отваге, он полез спасать человека, которого ещё вчера ночью нами же было решено бросить здесь, как и весь их отряд.

Фил вынырнул спустя полминуты и за столько же добрался до берега. Лейтенанта он так и не вытащил.

— Я не понимаю, — пробормотал Фил, присаживаясь рядом. — Он же был там, какого чёрта я его не ухватил? Он будто растворился, и на дне его нет.

Я обернулся назад. За нами с растерянным видом и с артефактом в руках стоял Павел Андреевич, рядом с ним майор, чьи глаза отсутствующим взглядом смотрели на водную гладь озера.

— Он пожертвовал собой ради нас, — тихо сказал Кролин.

— С артефактом на руках у нас есть все шансы выбраться отсюда, — воодушевлённо добавил учёный.