Пепел

Глава 2.2

Очень скоро лодка уткнулась в берег. Было приятно ощутить под ногами твёрдую почву. Страх отпустил меня, и на мгновение я даже почувствовал себя обычным рыбаком, выбравшимся за город с друзьями. Почему-то вспомнил школьные годы и наши походы на речку.

Атмосфера приятных воспоминаний развеялась быстро.

Тодд в одиночку оттащил лодку подальше от реки, закинул в неё вёсла и достал из ящика под сиденьем внушительного вида пулемёт. Я не разбирался в оружии, мог распознать разве что автомат Калашникова и ещё пару моделей огнестрельного оружия зарубежного производства, и те благодаря видеоиграм. Отличить пулемёт от пистолета, конечно же, тоже был в состоянии.

Тодд держал в руках нечто массивное с длинной патронной лентой, в глаза бросались белые сошки, будто не родные, с комплекта какой-нибудь арктической маскировки.

Грязно серый песок и влажная листва на берегу подсказывали, что совсем недавно прошёл дождь.

Синие тучи успели сильно поредеть, но уходить не собирались. Я уже был наслышан, что в Зоне никто не любит дожди. Это не просто риск намокнуть, но и ограниченная видимость, радиоактивная грязь под ногами и едкие осадки сверху, а ещё некоторые виды мутантов, обожающие слякоть.

— Нет, не намокнем, уверен, — Святой отчитался перед командиром, и я успокоился. У татуированного, по словам Фила, всегда был безошибочный прогноз погоды по месту нахождения на ближайшие двенадцать часов.

Учёный Павел Андреевич, оказавшись на берегу, первым делом активировал причудливый детектор, который всё это время висел у него на поясе. Устройство походило на коммуникатор прошлого десятилетия с малым количеством навигационных клавиш и монохромным дисплеем.

— Датчики засекли аномальную активность. Мы высадились с ювелирной точностью, господа!

— Подождите радоваться, впереди могут быть обычные воронки, — нахмурив брови, сказал Фил.

— Нет, вы не понимаете, — вновь оживился Павел Андреевич. — Мой детектор распознаёт впереди сильные пространственные искажения, а это то, что нам нужно.

— Хорошо, — Фил кивнул. — Надеюсь, эти искажения так же безопасны в реальности, как и с ваших слов. И… Расскажите остальным, что мы ищем.

В первую очередь в пояснениях нуждался я и Святой, братья же провели в рубке с учёным достаточно времени, чтобы обсудить все детали.

— Есть несколько типов пространственных аномалий, и все они безопасны при взаимодействии с живой материей, — учёный повысил голос и в лекторской манере продолжил. — Мы можем спокойно перемещаться в таких аномалиях и проходить сквозь них. Однако на неживую материю этот феномен влияет малоизученным образом и может искажать её наряду с самим пространством. При этом критично это лишь при совпадении множества факторов: соотношение массы и координат, фаза самой аномалии, количество накопленной энергии и так далее. Если простыми словами, то не переживайте, всё худшее уже случилось в момент появления этой аномалии.

— Охотно верю вам на слово, — весело ответил Святой. — Надеюсь, это не коснётся нашего оружия?

— У аномалий есть период накопления энергии и её преобразования. Мы в такой период уже не попадём при всём желании, — пояснил Павел Андреевич.

— Ничего не понял, но очень интересно, — усмехнулся Святой, затем покосился на меня и, оскалившись, подмигнул.

Мы взошли на небольшой прибрежный холм. Впереди тускло-зелёной полосой простирался лес из берёз, тополей и ясеней. Ещё на лодке посреди реки он показался мне скудным подлеском. Вблизи же, казалось, такой площади хватит, чтобы заблудиться салаге вроде меня. Дезертировать сейчас было бы глупо, и только оказавшись на суше недалеко от центра Зоны, я понял, что у меня больше нет никакого плана. Какой же я дурак.

— План такой, господа: нужно пройти через лес и прощупать границы аномалии, — Павел Андреевич оглядел нас и пересёкся взглядом с командиром отряда.

— Планированием операции здесь занимаюсь я, — спокойно произнёс Фил. — Вы можете только предлагать.

— Конечно – конечно. Я просто высказал своё предложение, — учёный развёл руками.

— Хорошо, так и поступим. Все включите дозиметры и смотрите по сторонам.

Я взглянул на дозиметр, что крепился к поясу, монохромный дисплей пока что выдавал норму, по меркам Зоны: не более двадцати пяти микрорентген.

Уже в дороге Тодд произвёл с дозиметром непонятные мне манипуляции, опустил его ниже к земле, после чего подытожил:

— Фон не меняется — это хороший знак. Судя по картам, поблизости нет опасных захоронений, да и чёрных сводок с этого берега не бывает.

По словам тех же наёмников, Зона – это не какая-то там выжженная территория, где не может прижиться ни одна тварь кроме человека. Нет. Жизни здесь полно, и не всегда она обезображена мутациями и аномальной энергией.

Однако, наш болотистый и лесистый восточный берег оказался вымершим. С продвижением вперёд всё сильнее воняло тухлой водой. Не было слышно щебетания птиц, стрекотания сверчков, кваканья лягушек. Даже вездесущие вороны, «предвестники беды», не кружили над кронами деревьев.

Ничего хорошего нам эта тишина не сулила. С другой стороны, я с радостью предположил, что и крупная живность не повстречается на нашем пути.

Несколько минут мы продирались сквозь кусты. В лесу не было даже звериных троп. Длинные рукава куртки и перчатки спасали от колючих веток, а берцы спокойно приминали колючки и корни под ногами, но движение нашего отряда трудно было назвать лёгкой прогулкой.

Одна часть меня негодовала, потому что морально я готовился не к борьбе с рельефом и флорой. Другая часть благодарила судьбу и надеялась на как можно более долгую отсрочку от встречи с фауной.

Фил ни разу не упомянул о возможных проблемах, связанных с живностью. Я не знал, чего ожидать. Судя по всему, никто в нашем отряде не страшился столкновений с мутантами, кроме меня.

Мой юношеский ум, начитавшийся в интернете статей о монстрах Зоны теперь сам оказался в Зоне.

Перед глазами до сих пор стояли склизкие щупальца, клыкастые пасти, цепкие ободранные руки с засохшей под ногтями кровью. Это был лишь собирательный образ на основе текстовых описаний, ведь любые фото цензурировали либо удаляли из сети. Цензура информации, связанной с ЧАЗ, была гораздо строже политической, потому что поддерживалась всеми странами.

Я вздрогнул от хруста, под ноги попалась обычная ветка, но воображение уже представило ломкие высушенные человеческие кости, оставшиеся после разложения недоеденного кем-то трупа.

Хорошо, что я шёл позади и никто не увидел постыдного вздрагивания и страха на моём лице.

***

— Невероятно! Аномальная активность зашкаливает! — воскликнул Павел Андреевич, не отрывая взгляда от экрана детектора. — Я выключил динамики, иначе бы вы с ума сошли от этой трели. Поразительно!

Мы, наконец, выбрались из кустов, с началом обнаружения аномальной активности кустарник поредел. Сам лес заметно оскудел: деревьев на краю было меньше.

— Внимание. Смотрим по сторонам, держимся кучнее, — скомандовал Фил. Рука командира ненавязчиво лежала на рукояти автомата, в подобной манере передвигался и его брат. Святой же шагал так, будто гулял по аллее родного города и источал раздражающую самоуверенность. Я же повесил свой автомат на плечо и теперь старался не прикасаться к нему, боялся навлечь беду.

Выйдя из леса, мы увидели очертания посёлка.

Дома теснились у болота, к ним вела широкая, почти заросшая, грунтовка. Издалека можно было сказать, что мы наткнулись на типичный хутор, построенный ещё при социализме. Странным был лишь выбор места.

— На карте никаких домов нет, — задумчиво сказал Фил.

— Всё верно! — радостно воскликнул Павел Андреевич. — Я думаю, что мы добрались до пространственной аномалии. Этот посёлок построен в другом месте. Однако, пространство искажено, и мы можем спокойно в него зайти. Отличный маркер! Не просто кусок лесополосы, а целый посёлок! Понимаете?

— Где-то я уже это слышал, — ехидно отозвался Святой.

— Искать артефакт будет гораздо проще, — продолжил учёный. — Осталось только измерить границы аномалии.

— А что за артефакт? — спросил Святой. — Вы прямо знаете, где искать?

— Если бы не знал, то нас бы здесь не было, — сказал учёный, кажется, удивляясь невежеству Святого. — Аномалии производят артефакты, и каждый такой артефакт является отражением своей матери-аномалии. Изучая артефакт, мы можем получить ценные сведения о множестве явлений Зоны. Пространственные аномалии особенно ценны для науки, ну и для вас тоже, в плане оплаты вашего труда.

— Уровень радиации в норме, привычных аномалий не наблюдаю, — отрапортовал Тодд.

— Идём, — Фил махнул рукой в сторону посёлка.

Дорога привела нас к покосившейся деревянной арке. Обрывки проводов свисали с двух массивных столбов, которые когда-то служили опорами линии электропередачи. Столбы на высоте чуть более трёх метров соединяли закруглённые доски, выбеленные известью с подтёками.

Даже издалека сооружение выглядело несуразным. В голову пришла мысль, что это и есть наглядный пример искажения материи. Аномалия поигралась в конструктор. Озвучивать свои догадки не стал, потому что старался быть тише воды.

Примерно за пятьдесят метров до арки Фил замедлил шаг, он почувствовал неладное. Жестом командир наёмников остановил весь отряд.

Слева под аркой что-то зашевелилось. Из-за столба показалась человеческая рука, энергично помахала, затем появилось и всё тело. На дорогу вышел человек в военной полевой форме с автоматом калашникова в руках.

— Вы кто такие?! — крикнул незнакомец.

— Мы хорошие парни! — с задором ответил Фил. Судя по ехидным выражениям лиц Тодда и Святого, у них уже был опыт подобных переговоров. — А ты чего там прячешься?!

— Так вас много, а я один! Вы пришли нас спасать?!

— Кого нас?! Ты же один там! — Фил будто издевался над бедолагой, хотя для меня было очевидно, что тому действительно требуется помощь.

— Он спрашивал про спасение, просто постовой… — шёпотом начал я не сдержавшись.

— А-ну цыц! Слово не давали, — прервал меня Святой, зло зыркнув в мою сторону.

— Это может быть засада, молодой человек, — подбодрил меня учёный. — Доверимся опыту нашего командира.

— Назовись! — потребовал Фил. Человек в форме после секундной заминки зачем-то расставил ноги пошире и прокричал:

— Я лейтенант Прохоренко! Мы посылали сигнал бедствия, я подумал, что вы из спасательной группы!

— У нас научная миссия!

— Но ведь вы нам поможете, правда?!

— А что у вас случилось?!

— Подойдите ближе, нормально поговорим!

— Тодд? — командир вопросительно посмотрел на своего брата, в ответ наёмник достал из разгрузки компактный бинокль и несколько секунд рассматривал окрестности хутора.

— Можно идти, —заверил Тодд.

Фил дал отмашку, и мы пошли. Хутор становился всё ближе. Во мне пробудилось небывалое любопытство, я совсем забыл про мучащие меня страхи.

Все дома выглядели необитаемыми, но из центра хутора в небо, подымался дымок от костра. Странно, что мы не заприметили его раньше.

Участки обросли кустарником и редкими, но высокими тополями. Кое-где встречались хилые яблони с причудливо закрученными стволами. Некоторые дома оказались сильно деформированы: у одного стены разной высоты, у другого – треугольные оконные проёмы и завитая печная труба, напоминающая поросячий хвостик.

— Королевство кривых зеркал, мать его, — озадаченно сказал Святой.

— Про это я вам и говорил, — заметил Павел Андреевич. — Искажение материи и пространства.

— Но ведь пространство и время есть одно целое, — сказал я и, к своему удивлению, даже не столкнулся с упреждающим взглядом Святого. Всё-таки необоснованно грубое поведение по отношению к своим коллегам у наёмников тоже не поощрялось.

— А вы, молодой человек, в чём-то да разбираетесь, — с улыбкой похвалил меня Павел Андреевич. — Вы совершенно правы, но давайте обсудим этот вопрос после получения точных данных. К сожалению, наша наука при понимании фундаментальных законов до сих пор не может понять многие вытекающие явления. Я уже молчу про некоторые случаи, когда такие явления оспаривают фундаментальные законы, что для учёных просто крах.

Лейтенант вблизи выглядел измождённым, а теперь ещё и напуганным. Он странным взглядом косился на наши лица и снаряжение, с опаской поглядывал на оружие.

— Слушайте, моё дело охранять вход, но я, правда, очень рад, что вы нас нашли. Давайте, я провожу вас к командиру, — сказал Прохоренко и жестом позвал нас за собой.

Наступили сумерки, солнце уже почти полностью зашло за горизонт.

В центре между тремя тесно расположенными друг к другу домишками, разгорался добротный костёр. Вокруг собрались четверо военных, на самодельном мангале они готовили рыбу. Сразу видно, что повара из них были так себе, даже я знал, что нельзя жарить на таком сильном огне, сгорит ведь.

— Ничего себе улов! — воскликнул самый высокий из вояк, увидев наш отряд. Он пригладил седые усы и встал с усохшей чурки. — Ты где их нашёл, лейтенант?

— Товарищ майор, пришли по дороге со стороны леса, говорят, что научная миссия. Разрешите вернуться на пост?

— Я тебе не разрешал его покидать, начнём с этого.

Лейтенант поспешно развернулся и побежал обратной дорогой.

— Совсем расслабились, — проворчал майор. — Ладно, моё упущение, не думал, что будут гости.

Фил подошёл к майору и протянул руку, офицер тут же ответил рукопожатием. Старший покосился на нас, он задерживал взгляд на отдельных элементах экипировки.

У костра, судя по погонам, отдыхало ещё двое сержантов и один рядовой.

— Вы не похожи на учёных. Хотя мы сейчас в такой ситуации, что рады кому угодно. Я майор Кролин, можете звать Богданом. А это сержант Иванов и сержант Лысин, а этот разгильдяй рядовой Коломенко. Там ещё в доме спят трое бойцов после ночного дозора. У нас тут тихо, но бдительность не теряем.

Иванов и Лысин из-за коротко стриженных голов напоминали двух братьев, они вежливо кивнули нам и продолжили заниматься своими делами — потрошить свежевыловленную рыбу. Рядовой Коломенко даже не обратил на нас внимания. Очень сдержанная реакция для вояк, посылавших сигнал бедствия.

— Я Фил, это мой брат Тодд, наш уважаемый учёный Павел Андреевич, это Святой и вот тот юноша – Ханурик. По поводу научной миссии не соврали, просто обычно достаточно одного-двух учёных, остальные в охране.

— Хм, понятно. У всех погоняла, что ли? Ну, без имён так без имён, — усмехнулся майор. — Один только Павел Андреевич у вас солидный. Кстати, приятно познакомиться, будем дружить, надеюсь.

— Фил и Тодд – наши настоящие имена, остальные по желанию.

— Иностранцы, что ли? Хм, ну ладно. Вы присаживайтесь где-нить уже, в ногах правды нет.

Я сел на гнилой порог ближней хаты, Фил и Тодд недалеко от костра рядом с майором, Святой особняком устроился у основания одинокого дуба, что рос у дома напротив. Павел Андреевич предпочёл расхаживать между домов, с увлечением водя детектором перед собой.

— Так значит вас тут девятеро? — спросил Фил.

— Да, так и есть. Надеюсь, столько и останется. Вы прямо наше спасение, я даже не надеялся, что кто-то сюда попадёт.

— А что у вас случилось? Как вы вообще здесь оказались?

— Дерьмовая история. Мы зашли, а выйти не можем, и, может быть, вы ещё не поняли, но никто не может.

— Вы хотите сказать, что пространственная аномалия не выпускает вас за пределы своих границ? — вмешался Павел Андреевич с выражением лица человека, знающего больше других.

— Так и есть. А откуда вы знаете про аномалию?

— Он же учёный, его профессия – знать, — ответил Фил.

— Вы тоже теперь с нами в одной лодке, — с грустью заметил майор. — Хотя если у вас в команде есть такой смекалистый учёный, то это повышает наши шансы на выживание.

— И сколько вы тут? — продолжил расспрашивать командир наёмников.

— Две недели. Знаете, невозможность выбраться и перекошенные домики ещё не самое страшное. С чего бы начать?

И майор начал свой рассказ, с первых слов пробирающий до мурашек. Я уже начинал жалеть, что решился на эту авантюру.