Обреченный на игру

Глава 44. Маги и гномы

Не успели они покинуть тюремную пристройку, как к корпусу начали стягиваться щитники с длинными копьями, сбегающие со стены. Выстроившись полукругом, люди создали жидкую стену щитов и копий. Они не наступали, однако их копья недвусмысленно указывали на дверной проем.

Их было в два или три раза больше, и они ждали. Вот только чего? Мстислав оглядел построение стражей через оконце – уже сейчас можно было задавить гномов числом.

– Они ждут магов, – монотонно пояснил менталист.

– Не лазь у меня в голове! – рыкнул гном, посылая магу испепеляющий взгляд.

– Ты его, гном, прости, – присоседился к Мстиславу маг огня. – Он еретик потому, что опасен, как и все мы тут.

«Не успели… теперь кучу сородичей потеряю из-за каких-то магов», – ругал себя Мстислав. – «Не должны были люди так быстро подоспеть».

– Ты, Мстислав, громко думаешь. Очень громко. Не нужно быть магом, чтобы твои мысли читать. Седучь прав, они сюда не лезут, потому что знают, что маги на свободе, – так же монотонно произнёс менталист.

– Что ты городишь? Какой Седучь? – было возмутился гном, но огневик помахал Мстиславу рукой.

– Седучь Вспышка – это я. Некромант, который трупов поднимает за твоей спиной, это Миглис Стервятник, а тот, что мысли читает… его Совестью зовут, – примиряюще улыбнулся огневик.

– Господа, у меня всё готово, можно идти на прорыв! – окликнул всех Миглис.

Мстислав и Седучь повернулись, узрев десять стоящих трупов людей и двуногую птицу человеческого роста в качестве лича.

– Ещё не всё! – замотал головой Седучь, и гному от чего-то показалось, что огневик страдает психическим расстройством. – Совесть, дай ментальный блок от пыльцы.

– Сейчас, сейчас. Только об этом хотел сказать, – засуетился ментальщик.

– Что за пыльца и блоки?

Мстислав прекрасно понимал, что некромант ему нужен, но при виде нежити его коробило – всплывали в памяти времена баталий с Марио.

– Тебе, гном, не надо, потому что ты – гном! – улыбнулся Седучь Вспышка. – Люди-птицы используют пыльцу феев, чтобы народ дурманить. Для этого золотой распылитель по городу каждую неделю и таскают. А у вас, у гномов, иммунитет к пыльце, потому вы для них неугодный народ.

– Вот оно что… – пробурчал Мстислав, наблюдая, как всё новые люди с копьями пополняют живую ограду вокруг тюрьмы. – Я-то думал, у них чисто экономический интерес гномов от дел отодвинуть.

– Люди-птицы не решают одну задачу, они думают на перспективу. Там и экономика, замешанная на религии, и религия, подогнанная под наркоту, – трепался Седучь.

Глаза гнома скользнули по фигуре птицы лича. Она все так же стояла со свёрнутой на бок головой, глазницы светились, подобно всем остальным живым трупам, а длинный, посиневший после смерти язык все ещё торчал из пасти.

– Командуй, гном! Мы готовы, – некромант скрестил руки на груди, тарабаня пальцами по предплечьям.

– Начинает бой нежить. Прорываем строй слева вдоль стены, огневик жги центр, – Мстислав сунул Седучу в руки пузырёк с маной. – Ментальщик, ставь под контроль магов. Если появятся, пусть жгут своих. Все готовы? Три. Два. РАЗ!

Из тюремного проёма в самый центр копейщиков полетел фаерболл, а зомби нестройной толпой рванули налево.

– Братья, обступить магов! Выходим и бегом дорубать, что мертвечина не осилит! – кричал гном.

Мертвечина хоть и не ведала устали и не чувствовала урона, но особо не могла причинить вреда копейщикам, ведь все оружие убитых людей было присвоено гномами. Однако свою задачу зомби выполнили – строй людей был сломлен как раз там, где и должен был.

Седучь Вспышка осушил пузырёк с маной, и тут же стена огня отгородила гномий круг, отступающий налево от теснящих их людей. Попутно заклинание сжигало и тех, кто в нём оказался. Жестокий огневик ставил стену не между сражающимися. Огненное заклинание выросло прямо из под пят врагов, прожигая броню, подкольчужники, проникая пламенем в дыры доспехов. Защитники стены не могли не видеть, кто против них воюет, и среди десятников, прокатился крик.

– Жреца личем обратили! Метай копья в лича и магов!!!

Копья действительно полетели. Не прицельно из-за стены огня, но в такой плотности боя особая прицельность и не была нужна.

Вновь среагировал огневик, и над гномами раскрылся пылающий парус, как на кораблях, основанием мачты которого был сам маг. Огненная завеса сожгла пять брошенных копий, и от этого пламя паруса разгорелось ещё сильнее. Одно копье ударило рядом с птицей личем. В ответ покошенная голова каркнула, поднимая сразу шесть павших солдат.

Только сейчас Мстислав обратил внимание, что на стенах звенели колокола. Топот сапог на вершине стен не сулил ничего хорошего.

– Тащи меня! – обратился Совесть к Стервятнику, и некромант взвалил ментальщика на свои плечи.

В бою не надо было повторять дважды, особенно людям с повышенным мышлением. Глаза Совести закатились, а вверху на стене начался бой. Это десятник арбалетчиков разрядил своё оружие в голову ближайшему товарищу и, выхватив короткий меч с ножом, принялся резать собратьев по оружию.

Кольцо было прорвано. Гномы и маги бежали, оглядываясь на оставшуюся сражаться заградительным отрядом двадцатку андедов.

– Мстислав! Лича в охапку забери! – кряхтел некромант.

– Нахера? Пусть гибнет! – огрызнулся гном.

– Второго такого я не подниму! Ценный кадр. Пусть у него лучше слоты под типовых зомби освободятся! – перекрикивая колокольный звон и рёв боя, прохрипел Стервятник.

Он всё также волочил на себе мага ментальщика, который то ли уже спал без маны, то ли все ещё находился в сознании десятника на стене.

– Я по мане пуст. Фиксирую парус об домик, пусть ещё погорит, ману из углеводородов пососёт! – кричал огневик, и Мстислав, проклиная все на свете, подхватил птицевидного лича на плечо.

Как люди добивали нежить, гномы и маги уже не видели. Только лишь спустя десять минут некромант сообщил всем, и его слова раздались эхом по подземелью:

– У меня всё. Видимо, жрецы или маги подтянулись.

– Эй, некрофил, долго мне твоего трупа нести? Он сам что, идти не может? – все также недовольно окликнул Стервятника Мстислав.

– Ему кто-то позвонок повредил, там флюид частично не проходит, потому ходить он может, но медленно. На привале починю! – миролюбиво улыбнулся некромант.

– Я хочу, чтобы ты знал, маг, – холодным взглядом буравил уходящий вниз тоннель Мстислав, – я вашего брата, некроманта, ещё с войны с Марио невзлюбил.

– Ты, наверное, не знал его лично. У нас на тёмном факультете он – супер звезда! Осталась куча его шуток и крылатых высказываний.

– Не нарывайся, Стервятник. Мы вас освободили, потому что жрецы – наши враги.

– На этом и строятся союзы! – как ни в чем не бывало улыбался маг.

– Ты скажи, ты больной? Что лыбу постоянно тянешь? – прорычал гном.

– Я, гном, радуюсь, что завтрашний рассвет увижу не через увеличительное стекло, – отозвался некромант, и они с огневиком ударили кулаком о кулак.

Троица магов была явно слаженной командой. Не исключено, что в их памяти хранилась куча историй о студенческих похождениях колдунов Бладорона.

В эту ночь в подземелья как муравьи стекались гномьи отряды. Бережливый народец по приказу Мстислава одновременно с атакой на тюрьму ограбил четыре кузницы, и теперь каждый гном нёс столько, сколько мог. На двух кузницах из четырёх ограбление прошло почти без эксцессов, а на других гномы наткнулись на стражу и вынуждены были принять бой.

Все припасы складывались в подземном холле, тут же лечились раны, тут же примерялись доспехи и оружие – гномы и маги готовили свой аргумент тирании жрецов.