Не путайся под ногами!

Глава 27

Душно.

Ветки и корни плотно переплелись, образовав просторный купол над головами одиннадцати людей. Фионе казалось, она физически ощущает тяжесть обрушившихся пластов почвы.

Милн с Кас что-то колдовали с цепями. Те от этого перегревались сильнее.

«Когда цепи оборвутся, ты потеряешь способность управлять мною».

Фиона похолодела. Этого фанатики и добивались⁈ Не просто так ведь сделали вид, что завязли наверху, забыв начисто про них!

— Что… можно сделать⁈ — сорвалось само собой.

— Что? — удивился маркиз.

«Пока цепи целы, скажи мне, что нужно делать теперь. Когда они сломаются, власть надо мною получит острое железо…»

Какое еще острое железо?

И тут же увидела: далеко вверху, у самой земли, в ствол врубился металлический клин, покрытый рунами. Какой-то артефакт? Вокруг него крутилась энергия, что тянулась снизу. И проследить за ее течением Фиона могла лишь вдоль ствола — а что с нею происходило, когда она отделялась от древа и выходила наружу, не видела и не ощущала.

«Нет, уничтожить ствол и ветви вокруг него не выйдет. Вы уже пытались. Держит меня… когда цепи падут, власть надо мной перейдет в руки того, кто держит… артефакт. Древний, древний».

— Стойте! — выкрикнула она, заставив вздрогнуть всех, кто находился рядом. — Не спешите, оставьте цепи пока… разрушить их — я потеряю связь с древом.

— Да откуда вы знаете? — с раздражением выплюнул Пол.

— Постойте, — осадил его Кессель.

Ясно — решил позже ее выспросить. Пусть — она позже об этом подумает.

«Жертвоприношение. Живые, замурованные под корнями».

— Жертва? — переспросила Фиона, не замечая, что говорит вслух. — Чтобы запечатать древа, использовали жертвенную кровь. И чтобы вырастить — тоже нужна жертва? То-то они даже не пытались сюда пробиться…

— Это нас — в жертву? — переспросила Кас.

— То есть, мы всеми своими действиями сыграли на руку этим тварям? — протянул маркиз — соображал он быстро. — Как по нотам, значит. Пробились, древо разрослось. Алтарь разрушили, сами землей присыпались, — он негромко рассмеялся.

— И что мы можем сделать? — голос коллеги-садовника звучал сосредоточенно.

— Засушить древо мы не можем, — отозвалась Фиона. — Но можем перепутать корни и ветки вверху, где идет стычка. Насыпать им всем на головы пыльцы — и побольше. И сделать толще ствол. Кас, ты ведь сможешь потом выжечь его изнутри?

— Изнутри? В смысле — пролезть наверх через эдакую дымовую трубу? — недоверчиво переспросила та. Потом пожала плечами, кивнула.

Не слишком уверенно. Ну да — магический дар то возвращался, то пропадал.

— Чтобы разрушить кандалы — понадобится от четверти часа до часа, — поведал Милн. — При условии, что дар не будет сбоить. Ну, и леди Палмер сложно будет одновременно жечь дерево изнутри и плавить звенья цепей.

«Изнутри? Ты сама так решила, не спросив меня?»

Фиона дернулась — что ж каждый раз так неожиданно. Хотя нет — дернулась она от горькой укоризны в бесплотном голосе. И от странного удара, пробежавшего по всему телу — словно ударило не снаружи, а изнутри, по каждому волокну мышц и сосудов. Даже не ударило, а словно обожгло.

«Ты привыкла считать, что деревья ничего не чувствуют. Каково было бы тебе ощущать, как тебя прожигают изнутри, сквозь сердцевину?»

Нет, а делать-то что⁈

Вздрогнула, когда за шиворот ей полилась холодная вода. Милн! Вылил кружку воды на ошейник — кажется, сама не заметила, как тот задымился. Еще пара кружек — на браслеты. Древо снова смолкло. Поди знай — просто пожаловалось, или будет сопротивляться всему, что она станет делать.

«Я же обещала унести тебя отсюда, — напомнила она. — И унесу!»

Кто знает, как это выполнить. Но когда освободится от кандалов, и они выберутся на поверхность — что-нибудь придумает. Наверное. Ответа не дождалась. То ли не поверил, то ли ему было безразлично.

Кандалы основательно перегрелись — намокшая ткань тихонько шипела. А на голой коже наверняка проступили бы волдыри!

Передернуло, как представила.

Цепи нужно как можно быстрее снимать. Алтаря нет, но руны гуляют по звеньям, светятся изнутри. Подсвечивают то и дело сумрачно-алым. Наверху сделать с сектантами ничего не удалось: чем бы ни был этот клятый «древний-древний» артефакт, он не пускал ни ее, ни Пола даже близко. Ростом корней и веток древа они еще худо-бедно управляли, а вот заставить их пробиться к месту, где ствол древа пробил металлический клин — ни в какую.

Значит, надо сделать ствол пошире. Чтоб взрослый человек без труда пролез. Пусть не на всю высоту. Хотя бы туда, где застряли фанатики со своим артефактом.

А ведь они наверняка видят или чуют всё, что делают пленники!

Нет, может, и не видят, конечно. Но лучше рассчитывать на худшее. Тогда будешь настороже и не попадешь в ловушку… при последней мысли вырвался нервный смешок. Ну да, как же! Она ведь стольких ловушек уже избежала — не перечесть.

Прислушалась к ощущениям. Небольшая усталость — но не страшно. Силы пока есть.

— Почтенный Пол! — окликнула она. — Нам придется поторопиться. Ветки с пыльцой наверху, ствол здесь. Нам нужен выход наверх — и ничего лучше мы не придумаем!

— Ладно, — проворчал тот. — Начинайте!

И она потянула силы из растущего древа. Сопротивления не ощутила — и вздохнула с облегчением. После услышанного упрека поневоле, оказывается, ждала подвоха от него.

«Люди говорят: горькую чашу испить, — прошелестело в голове бесплотное. — И мне выпала горькая чаша».

Упрек? Смирение? Не разобрать. После, всё после.

Где-то далеко вверху потянулись в стороны несколько ветвей, пронзая земляные стены и перекрытия, расшатывая и пробивая камни кладки. Посыпалась густыми облаками пыльца, укутывая и нейтанцев, и своих солдат, и сектантов. Фионе почудилось — она слышит вопли удивления и ярости. Толстые узловатые корни зазмеились, приподнимая пол, ствол ощутимо раздался вширь. К шевелящемуся полу добавилась земля, сыплющаяся с потолка.

— Интересно, купол выдержит? — отрешенно вопросил Кессель.

— Нам нужны пять минут, — проговорила Фиона. — Потом — выжечь нам проход внутрь ствола и можно снимать кандалы…

Ответом послужил нервный смешок Кас.

Слишком долго.

Разумеется, в теории планы получились безукоризненно гладкими, а их практическое исполнение оказалось неизменно топорным и несуразным.

Ствол, из которого выжгли большую часть сердцевины, опасно трещал и кренился. Дым так и норовил разойтись под куполом, который как-то разом сделался тесноватым. Пришлось ковырять с помощью корешков извилистый вентиляционный ход в какое-то из соседних помещений. Там вроде как оставалось какое-никакое пространство. Маркиз кое-как увел дым туда. Оттуда же им шел свежий воздух. Фиона ощущала, что выдыхается.

Самое мерзкое — разрушатся кандалы, и она утратит возможность что-то сделать. То есть вытянуть немного сил для себя не выйдет.

— Вот на кой мы алтарь рушили, если силы по-прежнему перенаправлены шиворот-навыворот, — посетовала она вслух.

— Потому что без этого не выйдет разломать ваши кандалы, — отозвался Милн. — Алтарь был основным узлом. Без него достаточно будет поменять руны в нескольких звеньях — их переплавит леди Палмер. И их останется попросту разбить.

Звучало необычайно просто. Как и план, который она сама предложила раньше.

Кас сейчас была занята — жгла дерево изнутри, сооружая из ствола громадную дымовую трубу. Само древо молчало. Правда, в ушах Фионы безостановочно звучал беззвучный крик. Он звучал с самого начала, как подруга начала выжигать древесину, так что она успела почти привыкнуть к нему.

А вот поток силы, текущей от корней вверх, сделался заметно меньше. Теперь энергия шла рывками — то замедляясь, то ускоряясь резко.

Фиона глядела на мерцающую в неровном дрожании светильника плотную спираль дыма и изумлялась — как маркиз удерживает ее столько времени. И по сей момент бодр и с виду полон сил. Или у магов воздуха тоже имеются свои секреты? Пусть не у всех — а лишь у имеющих доступ к редким закрытым изданиям. Таких, как маркиз Кессель.

Пока Кас жгла дерево, Фиона вытягивала из него силы.

Где-то далеко наверху — сосчитать подземные уровни не получалось — пыльца метелью осыпала дерущихся людей. Всё, что вытягивала она, уходило в эту метель без остатка.

Дожечь выход наверх всё-таки не удалось. В какой-то момент кандалы на обоих садовниках перегрелись так, что начали прожигать подложенную ткань. Пришлось заняться ими. Одновременно жечь дерево и плавить звенья цепи недоученная магичка не могла.

Заминка, впрочем, оказалась недолгой: заняла едва ли больше четверти часа.

Хватило переплавить руны на паре звеньев — одном в цепи Фионы, и другом — в цепи ее товарища по несчастью. После этого кандалы развалились едва не сами собой. Фионе показалось — замки на браслетах с ошейниками просто слегка подковырнули, и те мгновенно слетели.

Фиона тут же отшвырнула от себя цепи, словно клубок ядовитых змей. Потянулась нетерпеливо к древу.

«Прости, — ответ последовал почти сразу. — Невозможно».

Она заморгала в растерянности. Положила руку на выступающий из земли корень. Даже ток силы снизу вверх сделался не таким отчетливым. Нет, он предупреждал ее, разумеется. И всё равно до конца она не верила, что и правда утратит власть над древом.

— Жгите, — голос маркиза хлестнул.

Это он Кас, — сообразила растерянная Фиона. Почудилось, что земля задрожала.

— Оно растет! — заверещал Пол. — Оно само!

«Вынуть… артефакт, — прошелестело. — Тогда вернешь власть».

Бесплотное эхо раскатилось внутри головы и стихло, оставив по себе звенящую тишину. Даже крик боли стих. Или она перестала его слышать? Дыма стало больше, воздуха — меньше. Удар швырнул наземь вповалку всех, находившихся под куполом.

— Что за, — пробормотала Ванесса.

— Простите, — подал голос Калеб. — Иначе б мы все задохнулись. Это дерево разрастается, пришлось пробить нам вентиляцию.

— Пока достаточно, — хмуро отозвался маркиз. — Там снаружи порядком воздуха, и идет приток свежего — значит, не все ходы завалило. Купол я пока держу.

Фиона наконец сообразила, что это за дрожь разлита в воздухе. Ветки и корни, сплетавшие купол, разрастались и утолщались, силясь сдавить пространство внутри. Заодно с засевшими там людьми. И управлял этим кто-то снаружи. А маркиз — маг воздуха — удерживал их с помощью одного только воздушного пузыря. Сейчас стенки этого пузыря сделались непрошибаемо твердыми, и от давления на них воздух внутри шел рябью.

Откуда столько сил? Не свалился бы от истощения — тогда их всех расплющит.

Фиона вгляделась в лицо Кесселя. Ничего необычного — такое же бледное лицо с желчным выражением, каким она привыкла его видеть.

На протяжении нескольких последующих часов Кас с Калебом менялись: сначала она прожигала часть ствола изнутри, затем он выбивал обуглившиеся слои, чтоб дело шло быстрее. О том, что Кесселю тяжело, можно было понять лишь по ругани, на которую он изредка срывался.

В какой-то момент он сдавил пальцами запястье Фионы.

— Держитесь рядом со мной, — велел тихо. — Полдесятка шагов — не больше! Иначе наверху задохнетесь от пыльцы. Отдать вам свой амулет не могу: нам всем нужен воздух!

— Амулет бодрости? — сообразила она.

Он лишь ухмыльнулся. В красноватом свете от сочетания едва тлеющего магического светильника и сжигаемого дерева выглядело жутко. А еще она заметила, что на самом деле черты его всё-таки сделались острее, он словно резко исхудал.

Продержится? В груди разлился холод. Сколько времени они будут пробиваться наверх?

По ушам снова ударил оглушительный визг. Фиона дернулась, оглядываясь.

— В чем дело? — она не сразу сообразила, что это маркиз теребит ее за плечо. — Леди Кик! — ему пришлось повысить голос. — Что с вами?

— Я, — выдавила она, ошалело таращась на него. — А что случилось?

— Вы меня спрашиваете? — поразился он. Тревога в голосе сменилась раздражением.

— Я, — она наконец сообразила, что в какой-то момент перестала понимать, где находится и что делает. — Я сама не поняла. То ли голова закружилась, то ли, — потерла виски.

Кессель нахмурился. Не поверил? Фиона попыталась вспомнить, как она отреагировала на внезапно ударивший по ушам звук.

— А… вы не слышали? То есть, ничего не слышали? — переспросила она.

— А я должен был что-то слышать?

— Не знаю… как-то в ушах зашумело, мне показалось — нас засыпает землей. Или вода откуда-то… и голова еще, — прибавила она.

Нет, не поверил — это она поняла по молчанию.

Негромкие отрывистые фразы, сопение сгрудившихся людей и редкая ругань магов — это всё казалось теперь невыносимо тихим. После того, что она услышала.

А если бы тебя сжечь изнутри, — припомнилось ей.

Древо живое, и ему сейчас невыносимо больно. Ветви вместо неба пронзают плотные тяжелые пласты глинистой почвы. В ствол загнали острый клин — какой-то артефакт. Из него тянут силы, дергают кто во что горазд, перепутывая ветки и корни узлами. И теперь еще выжигают изнутри, медленно убивая и не давая умереть. Ее передернуло.

Она обещала избавление и свободу — а что вместо этого?

«Я умею ждать, — прилетело издалека чуть слышно. — Только невыносимо. Как же невыносимо…»

— Позвольте, — лекарь словно из-под земли вырос перед ней.

Ощупал лоб, шею, за ушами. Загляну в глаза — разве что Творец ведает, что он там увидел в таком освещении! После короткого осмотра глянул на маркиза, едва заметно пожал плечами. Выходит, не нашел никакой проблемы.

— А я говорю — забить крючья с веревками! — донеслось яростное шипение Кас.

Оказывается, между нею и Калебом разгорелся спор — как подниматься. Оба успели прожечь ствол на немалую высоту, так что можно было понемногу выбираться наверх. Заодно убраться всем вместе из-под купола в импровизированную дымовую трубу. С маркиза это сняло бы немалую толику груза — как только все уберутся под защиту ствола, не придется больше удерживать непробиваемый воздушный пузырь от рвущихся душить и давить корней.

— Крючья — ненадежно, — вмешался Кессель, приняв сторону боевого мага. — Как дар, не отказывает?

— Видимо, им там наверху не до того, — отозвался Калеб. — Последний час — без перебоев. Ну или мы смогли достаточно повредить это дерево.

— Даже не надейтесь! — хмыкнул маркиз. — Рассчитываем на худшее. Но пока вы в форме — займитесь с парнями дорожкой вверх. А леди Кас пускай выжигает дерево дальше. Ее и пустим подниматься первой. И поторопитесь уже, чтоб вас гиены погрызли! Даже я уже чувствую, что это древо скоро раздавит нас. А вы стойте рядом, — это уже Фионе. — Не нравится мне ваш вид…

Не спорить же?

Калеб с Ансвортом принялись колдовать с веревками. Фиона хотела изумиться — сами же уверяли, что способ ненадежный. Потом заметила, что вверх убежала настоящая веревочная лестница. Как она закреплена, так и не поняла. Без железных крючьев — это единственное, что заметила. И то, что лестниц было две — внутри ствола напротив друг друга.

По одной тут же вскарабкалась Кас. По второй — Ансворт. Калеб полез следом, то и дело перебираясь с одной на другую. Благо, диаметр ствола позволял такие трюки.

Следом полез Милн. Фиона дернулась было следом — маркиз придержал. Пришлось замереть рядом.

Оказывается, он хотел прикрыть отход группы — чтобы корни, силящиеся задавить их внутри купола, не полезли за ними следом в проделанный выход. Однако ничего не понадобилось: корни неторопливо заполнили пространство под куполом и… остановились, оплетя ствол. Внутрь пролома не сунулись.

— Странно, — хмыкнул маркиз.

— А я поняла! Они сверху не могут понять на ощупь, чем мы тут занимаемся. Сначала ощущали сопротивление. А потом оно сошло на нет. Словно вы выдохлись.

— А! И позволил нас всех придушить? И меня тоже, — Кессель ухмыльнулся. — Жертва принесена. Ну, пусть так. Во всяком случае, если так и есть — на нашей стороне будет эффект неожиданности. Леземте вверх!

Упрашивать Фиону не пришлось. Она и так чуть не подпрыгивала в нетерпении.

Последними карабкались трое сослуживцев Ансворта и Пол с племянницей. Лестница протянулась на приличную высоту — похоже, Кас успела прожечь ход через несколько уровней за последние часы. Догнать ушедших вперед магов с Ансвортом удалось лишь спустя долгие минуты.

— Кас, стой! — окликнула Фиона. — Там сужение ствола — кажется, мы добрались.

— Наконец-то! — в голосе юной магички послышалось нетерпение.

— Стойте! — выкрикнул Милн.

А дальше на горелом своде их хода вспыхнуло пламя. Маркиз выругался. Что произошло дальше — Фиона не поняла. Порывом горячего воздуха ее вдавило в горелую стенку импровизированного дымохода. Сверху посыпались хлопья сажи вперемешку с подгоревшей пыльцой. На голову обрушился гвалт, грохот, лязг. Оглушительные окрики, вопли и ругань. Она силилась отодвинуться хоть чуть от стены, отвернуть от нее лицо — и не могла.

От лестницы ее оторвало рывком. Кажется, даже перевернуло через голову вверх тормашками — или это показалось? И швырнуло в гору наметенной сухой пыли.

Та смягчила падение — и ее тут же размело настоящим вихрем.

Продрав глаза, Фиона увидела, как маркиз Кессель с перекошенным лицом топором отбивается аж от трех окруживших его противников. А в стороне Милн вцепился в торчащий из стены кусок угля, который рвет у него из рук Медорр в своем кожаном шлеме.