Не путайся под ногами!

Глава 18

— Приличное платье для путешествия, — задумчиво протянула Фиона, оглядывая принесенный журналистом наряд. — Мило, практично, — она кивнула. — Благодарю вас. Это и правда лучше, чем, — она оглядела свои изодранные обгоревшие лохмотья, живописно дополненные солдатскими кальсонами и сапогами, которые стащила у какого-то раззявы бедолаги.

— Не спешите судить по виду, — отозвался Крио. — Такие платья носят местные сельские девицы.

— Неплохо будет, если я соберусь устраиваться прачкой в обоз к одному из наших отрядов.

— Как раз для этого я вам его и принес, — терпеливо пояснил журналист. — Вам же нужно на закрытую кордонами территорию? — прибавил он в ответ на ее молчаливое недоумение. — Вот вам и оказия! Войска подходят к границе. Им остро не хватает прачек, поварих…

— Публичных девиц, — подсказала Фиона.

— И этих тоже. Солдатские колонны разоряют поля — не без участия этого везучего отморозка, капитана Квирина Ромилия. Вы, кажется, имели честь познакомиться с ним.

— Опять капитан Ромилий! — ужаснулась Фиона. — Ему еще не сняли голову⁈ Предпочла бы никогда не знать этого человека, — прибавила она.

— Многие предпочли бы. Не всем с этим повезло. Так вот, что будет с урожаем в нынешнем году — бог весть. Селянки охотно идут наниматься в обозы при войске. А там их не менее охотно принимают.

— И что, мне достаточно прийти и сказать — вот я пришла?

— Многим этого хватает с избытком. Только лицо сделайте наглое, голодное и несчастное. И решительное — такое, словно сами готовы пойти на приступ Филара, если вам за это дадут денег. Ну, сложностей у вас тут возникнуть не должно.

Н-да, лестно! Ничего не скажешь. И возмущаться хочется, и хохотать. Но ведь дело говорит.

Фиона задумчиво хмыкнула. Просто прийти, не скрываясь, к одному из кордонов. Средь бела дня. И громко спросить — кто здесь главный, и кому нужна прачка в услужение.

— Селянки-то меня за свою примут? — протянула она. — Я ведь не одна наниматься пойду.

На это журналист пожал плечами.

Ну, а чего от него ждать? Если подумать — он предложил вполне реалистичный вариант. Всё, что требуется от нее — смешаться с толпой селянок, ищущих заработка. И не быть побитой в первые дни, пока разберется — как пробраться в нужную ей сторону.

Сущие мелочи.

— Я вам обещал суп, — снова заговорил Крио. — И я его принес, — кивнул на горшочек на подносе. — Сам я уже позавтракал. Не обессудьте — там было не отвертеться.

Ясно. Девица… то-то Агнес будет рада! Или кто-то из командования?

— И что касается письма, — прибавил он. — У нас у всех отобрали запасы глаз нарвала, выданные редакциями. Сами понимаете. Все материалы перед отправкой проверяет командование. И там же рассылаем.

— Исключить шпионаж?

— Сами понимаете. Я зашел поутру перемолвиться словечком с чиновником, который за это отвечает… а потом подумал — вопросов возникнет слишком много! У меня ведь есть скрытый запас.

— Агнес?

— Само собой. Мало ли, что может стрястись на границе. Возможно, она предвидела что-то подобное, — он помолчал. — Вопросы ко мне, естественно, всё равно появятся. И задавать их будет не наше доброе командование, а его светлость маркиз Кессель. Но вы к тому времени окажетесь далеко отсюда. И ваша задача — не попасться ему! Я скрывать ничего не намерен. Перескажу всё, что услышал от вас.

— А… как он узнает, что письмо переслали вы?

В ответ он продемонстрировал печатку на пальце.

— Я не собираюсь скрывать свое участие в этом деле. Поставлю печать — просто, чтобы ваше письмо не выбросили, как крайне сомнительное.

— Что ж, — она кивнула.

Уселась на табурет, и Крио придвинул ей поднос с горшочком. Открыла крышку — повалил умопомрачительный аромат. На миг Фионе показалось, что сейчас она захлебнется слюной. Да, вчера плотно поужинала мясом — но суп!

После завтрака бодрости ощутимо прибавилось. Письмо журналист запечатал своей печатью и, пока она переодевалась, отправил.

— Ну, а теперь провожу вас.

— Прямо сейчас⁈ — всполошилась Фиона. — Средь бела дня?

— А когда, ночью, что ли? — изумился в ответ Крио. — Чтобы поползли слухи, как я в ночи привечаю и спроваживаю вражеских шпионов? Нет, именно средь бела дня — чтобы никто не сказал, что я что-то скрываю. Мне скрывать нечего! Кто вы — я как-нибудь потом смогу объяснить. Ну, а вам проще будет выйти со мной. Иначе, когда будете выбираться из ставки, вам так-таки прищемят хвост.

— Вы мне найдете карту окрестностей?

На это журналист нахмурился. Хмыкнул, запуская пятерню в растрепанную шевелюру. И что такого крамольного в простой просьбе, хотелось бы знать?

— Не найду, — заявил наконец он. — И самой искать не советую.

Видимо, дело опять-таки в шпионаже. И карта у сельской девицы — если кто-нибудь обнаружит случайно — вызовет подозрения. Досадно!

Кое-чем журналист так-таки помог. Грифелем на листе бумаги начеркал схему здешних мест, обозначив, где примерно чьи силы и какие посты находятся. После того, как она изучила чертеж, сжег его. Даже не стер, хотя мог бы — отметила она. После этого вывел наружу и, прихватив под локоток, повел прямо по улице под изумленными взглядами встречных.

— У нас, милая моя, — говорил он, раскланиваясь с теми, кто попадался на пути, — полный комплект! В смысле — ни поварихи, ни прачки не нужны. А вот в военном лагере их ой как не хватает! Условия там, конечно, построже. Не забалуешь! Если уж зашла в лагерь — бегать туда-сюда не получится. Ну так и ты девушка честная.

— Что, и сына не проведать? — она поддержала игру.

— Вот как отработаешь да надумаешь возвращаться домой — так и проведаешь.

— Слушайте, вы уверены в том, что делаете прямо сейчас? — не удержалась она всё-таки.

Аккурат в этот момент они прошли мимо очередного двора, по которому топтался добрый десяток солдат. Молодой лейтенант, стоявший возле калитки в компании пары сержантов, так и уставился в их сторону. Фиона даже спиной ощутила острый пронизывающий взгляд.

— Сударыня, я всегда уверен в том, что делаю. Иначе не занимал бы ту должность, что занимаю. И не был бы тем, кто я есть. И не надо так затравленно таращиться по сторонам! Никто вас не съест. Больше скажу: как только мы дойдем до края ставки, вы пойдете сами. Точнее — в сопровождении хороших людей.

Хороших людей. Видимо, солдат или офицеров.

Хорошо, ладно. Фиона кивнула. И чего, спрашивается, сердце-то так колотится⁈ Можно подумать, она впервые в жизни видит военных!

Да то-то и оно, что не впервые. Впервые она видит их во время военных действий, на территории этих самых действий! Возле самой границы. Видит их настороженными, злыми, ждущими нападения. Живущими в постоянной готовности к драке, опасности, предательства. И сама она для них — не одна из блестящих столичных леди, а селянка. Простолюдинка, которая вполне может оказаться и вражеской шпионкой.

Последняя часть пути оказалась недолгой и даже скучноватой.

Крио, спровадив ее за пределы ставки, с рук на руки передал группке вояк с наказом: проводить нищую полуголодную селянку к лагерю — потому как сама она по пути непременно заплутает. И показать, к кому обращаться, чтоб устроиться на работу. Девица крепкая, работы не боится.

Те рассудили, видимо, что девица от четверых мужчин никуда не денется. А коли так — и беспокоиться не о чем. Уж в лагере с ней разберутся и проследят! Если шпионка — ей же хуже. Хотя шпионку репортер Манора и не отправил бы.

В лагере с Фионой возиться долго не стали. Записали и отправили под руководство разбитной девицы, командовавшей прачками. Та мигом загрузила новеньких работой — всех одинаково.

Пришлось таскать тазы с водой, с бельем, ведра с горячей водой…

День выдался такой, что она боялась: к ночи не сможет шевельнуться. Не то, чтобы идти искать дорогу!

За день, мотаясь туда-сюда то за водой, то с мокрым бельем, Фиона осматривалась потихоньку — что где находится, куда направляются и откуда возвращаются патрули. Лагерь был поистине огромен. Один только лазарет чего стоил! А прачек почему-то разместили совсем рядом с ним — только ближе к протекавшей речке. Видно, чтоб не таскать воду для стирки далеко.

И, если половину работы прачкам давал весь лагерь — то вторую половину обеспечивал госпиталь. После обеда оттуда привезли на тележках груды бурых задубелых простыней, рубах и бинтов.

Всё это немедля пришлось замачивать, отстирывать, кипятить. Разводить золу, заваривать мыльные корни — чтоб отмыть пятна.

Лагерь не затихал до конца даже ночью. Со стороны лазарета слышались голоса, приказы и изредка — вскрики. У костров сидели солдаты, что не спали. Ходили туда и сюда смены часовых. Уходили и прибывали крупные отряды и малые группки. Поняв, что окончательно никто не уляжется, Фиона выскользнула из палатки после полуночи.

Ну да, можно было бы подождать еще часа три. В самый темный час веки тяжелеют даже у тех, кто бдит на посту.

Вот только и в самый темный час никуда не денутся костры и магические светильники, раскиданные по всему лагерю. А выберется из лагеря в предрассветный час — будет потом в жидком рассветном сумраке блуждать по пустырям. Где ее запросто заметит всякий, кто просто будет мимо идти. Пусть сейчас осень, светает позже, чем летом. Но, чтоб заметить ее, хватит и тусклого света. А народу в этих местах шастает — сверх всякой меры!

Фиона же сомневалась, что сумеет отыскать вход в логово фанатиков достаточно быстро, чтоб не мозолить никому глаза. Она вообще слабо представляла, что и как станет искать среди пустырей, окружающих Филар.

Уходя от палатки, прихватила ведро. Громоздко, конечно. Но если ее заметят — так заметят и без ведра. А тут — какое-никакое оправдание. За водой пошла! Почему ночью? Ну мало ли. Что, ночью и вода понадобиться не может?

Так и шагала через лагерь с ведром. Постоянно напоминая себе — простолюдинки не ходят, выпрямив спину! Они сутулятся от привычки к тяжелой работе и не улыбаются, а глядят хмуро и прямо. Причем не прямо на каждого, кто ее замечает, а прямо перед собой. У нее есть дело, не просто так она шастает в ночи по лагерю!

Никто, впрочем, из сидящих возле костров не изъявлял желания подойти и расспросить — куда это несет прачку среди ночи с ведром.

Остановили, правда, часовые — уже когда выбралась за пределы лагеря. Фиона прошла вдоль речки вниз по течению, перебралась через брод там и вышла на другую сторону. Там уже не должно было быть солдат Манора — но небольшая группа ей встретилась. Врала, что только нынче нанялась на работу, пошла за водой и вот — заплутала. Но без особой надежды вывернуться — кто ее отпустит!

Но ее отпустили. Вопреки всякому здравому смыслу. Солдаты с усталым сержантом во главе выслушали, поржали, хлопнули пару раз по заднице и, указав дорогу к лагерю, сами потопали восвояси.

Даже не проверили — пойдет ли девица в нужную сторону! Беспечность изумила Фиону.

Впрочем, ей это было на руку. Очень уж не хотелось душить стеблями сорняков ни в чем не повинных солдат, соотечественников. Так что… обалдуи? Пусть! В этот раз им повезло — и мимо проскользнула не шпионка. И не диверсант. У нее нет цели вредить Манору и его защитникам — ей нужно логово фанатиков.

Найти бы его еще.

Впрочем, то, как легко складывается последняя часть пути — невзирая на ожидания и препоны — поневоле воодушевило. Ведро она оставила неподалеку от реки на камне, сама пошла дальше налегке.

После лагеря и нескольких группок часовых пустыри вокруг Филара оказались оглушающе безлюдными. Каменистые пересеченные равнины и небольшие пригорки, покрытые жесткой щетиной сухостоя. В отдалении виднелись стены города. Точнее, не сами стены, а крохотные огоньки на них. Издали впотьмах чудилось, что огоньки эти парят над землею. Фиона не сразу и сообразила, что это горят огни на башнях.

А когда она только выбралась из логова фанатиков, стен, кажется, видно не было.

Если город там, то ей, выходит, идти в противоположную сторону? Понять бы только, куда. Придется бродить наугад. Не обдумала она это!

Через несколько часов рассветет, и она непременно попадется кому-нибудь на глаза. Это сейчас здесь безлюдно.

— Эй! — шепнула она, невольно понизив голос — боялась быть услышанной, невзирая на безлюдье. — Эй, слышишь меня⁈

Может, надо мысленно звать? Он тогда обращался к ней в мыслях. Он должен ее слышать — она же слышала его! А расстояние тогда между ними было куда больше, чем теперь. Фиона снова позвала, уже мысленно.

Ничего! И где, спрашивается, ее безмолвный собеседник, когда так нужен ей? Что мешает ему ответить? Дозваться сумел.

Она шла, вглядываясь в окружающий пейзаж. То и дело оглядывалась на блекнущие огни города. В какой-то момент не заметила кочки, не удержалась на ногах и полетела носом вперед. Падение оказалось куда длиннее, чем она ожидала. И куда более болезненным. Когда оглушенная Фиона поднялась на ноги, обнаружила: вокруг — каменные стены, сверху давит низкий, тоже каменный, потолок. А над нею стоят несколько человек с замотанными лицами. Очень знакомо замотанными лицами!

— Ну, наконец-то! — раздался из-под кожаного шлема насмешливый знакомый голос, который она уже не рассчитывала когда-либо услышать. — Долго же вы к нам добирались, сударыня. Я уж было подумал — вы передумали заходить к нам в гости. Что вас так задержало в дороге?

Фиона тяжело сглотнула. Быть не может! Она же лично пробила ему голову насквозь. Какого квадратного демона он стоит перед нею живой и глумится⁈

— Господин Медорр, — выдавила она. — Что за удивительная встреча, — и губы помимо воли разъехались в широкой улыбке, больше напоминающей оскал. — Неужто вы меня ждали⁈ Я-то боялась, совсем забыли про меня.

И ощутила запоздалое злорадство, когда услышала, как он сипло вдохнул и задержал воздух. Она готова была поклясться, что под кожаным шлемом его перекосило.

Правда, собственное смятение никуда от этого не делось. Медорр — тот самый Медорр, о котором говорили тогда ее соседки! Почему он жив, как?

— А я знал, что этот скользкий балабол еще понадобится, — протянул он со злостью. — Не стал избавляться от него, — и рассмеялся.

— Слушайте, а чего вы такой живучий? — осведомилась она развязно — а что ей терять! — Я же лично шлепнула вас.

— Я не бью женщин, — прошипел он. — Но вы — не женщина.

Она не успела придумать подходящий ответ. Оплеуха оглушила, отбросила на несколько шагов.

— Обыскать! — рыкнул Медорр. — Отобрать всё, до последней нитки. И, — из горла вырвался хриплый смешок. — Напоить водой как следует. Чтоб не жаловалась на наше гостеприимство!

Водой! Гиений потрох. Она снова не сможет колдовать!

Да, до логова-то она добралась. А вот что станет делать, очутившись на месте — она как-то не продумала.

«Главное — ты добралась, — прошелестело в голове. — Не бойся, верь мне. Как я верю тебе».

Вот надо же, снова подал голос! У него есть план? У засохшего корня, что валяется где-то здесь, в недрах запутанных подземелий.

Хорошо бы. Потому что после небрежного вроде бы удара звон в голове никак не утихал. Фиона повисла, когда ее подняли под руки и принялись обшаривать.

— Парень, мы не так близко знакомы, — вяло запротестовала она, когда лапища одного из фанатиков сунулась ей за шиворот.

Ответом послужил треск ткани. Ну и плевать! Ей это платье не нравилось… она нацепила его, только чтоб сойти за свою в стайке девиц-селянок. Которые всё равно глядели на нее злыми голодными гиенами. Благо, недолго — она удрала из солдатского лагеря нынче же.

Амулеты нашли и изъяли все. Ожидаемо. Заодно с платьем содрали и бинты с рук.

Кажется, зрелище озадачило исполнителей. Потому что главарю пришлось вернуться, и он явно не был этому рад.

— Это еще что⁈ — он оглядел покрытое древесной коркой запястье.

— А это — последствия встречи с замечательным человеком, вашим знакомым, — ехидно отозвалась она. — Господином Бассом!

Ляпнула наугад. Уж наверняка тот тип не был Бассом! Больно молод — на вид, по крайней мере. Да и не факт, что был он связан как-то с фанатиками. Но насолить клятому сектанту хоть как-нибудь хотелось невыносимо. Пусть и таким вот дурацким способом. Который вполне может сыграть не на руку ей, а ровно наоборот.

— С кем? — после паузы переспросил Медорр.

— С приятелем вашим!

Молчание затянулось на целую минуту. Под маской сверкали глаза, пристально разглядывавшие Фиону. Она могла только таращиться в ответ.

— Напоить водой, — повторил он наконец, обращаясь к подручным. — И в камеру, на цепь.

— Какой вы скучный, — пробормотала Фиона. — Никакой фантазии!

— Ну, забыли мне при рождении выдать такой дар, — проникновенно сообщил главарь, ничуть не обидевшись. — Увы! Фантазия — не мой конек. Мой конек — совсем другое.

И от его миролюбивого, почти веселого тона, сделалось жутко.

Он развернулся и потопал прочь по коридору. Вот сейчас, спустя совсем немного, она лишится доступа к своему дару… ощущение растущих совсем близко корней и стеблей сделалось невыносимо острым. Интересно, а некроманты тут есть?

Если она ощущает пока растения — значит, ее дар при ней. Эх, придется менять планы на ходу! Хотя… у нее что, был четкий план?

Стены дрогнули, потолок чуть просел. Плиты, выкладывающие коридор, покосились, скривились. Из щелей меж ними полезли тонкие нити корней — словно черви.