Не путайся под ногами!

Глава 13

Человек вскрикнул, когда гибкая плеть плюща обвила его ноги, сдавила их и дернула, опрокидывая на спину. Впрочем, ушибиться ему не позволили

кусты, любезно подхватившие упругими ветками.

Лица его впотьмах было не видно, но Фиона успела понять, что это — тот самый пассажир дилижанса, что сидел в углу напротив нее. Сухопарый молчаливый мрачный мужчина.

Аж любопытно, куда он направлялся один в ночи! Отделался от конвоира, освободился от пут, оторвался от кассийцев. И, судя по звуку шагов, он явно знал, куда шел! Непрост парень, ой непрост.

И подумать бы, что это — не ее дело.

Вот только вполне могло статься, что он не отделывался от конвоира и кассийцев. А те сами отпустили своего шпиона или осведомителя. А коли так — проблема даже не в том, что по земле Манора разгуливает враг. Проблема в том, что он едва ли позволит ей так просто удрать.

Мужчина барахтался на земле, ругаясь сквозь зубы. Поняв, что освободиться не выйдет, замер.

— Эй! Что тебе нужно? — голос звучал резко, уверенно.

Так мог говорить человек, привыкший командовать. Военный? Или разведчик. Вопрос — чей, остается открытым.

— Немного, — отозвалась Фиона, выбираясь из-за куста после короткого раздумья. — Развязать мне руки — и разойдемся!

— Вы! — он вдруг расхохотался. — Маг-садовник! Это ваша работа?

— Я испугалась, — отрезала Фиона. — Когда началась эта свалка… хотела дождаться, когда нас передадут своим, но, — она осеклась. — А вы-то чего удрали от своих кассийских приятелей? — осведомилась с вызовом.

Ну, а что: иногда пойти напролом — лучшее решение.

— У меня нет приятелей среди кассийцев, — отрезал бывший спутник. — По-моему, это несложно было понять. А вот кто вы — вопрос.

— Маг-садовник, сами же видите. Ехала навестить родных. Слухи шли премерзкие, а я знаю этих людей: они до последнего будут сидеть на месте!

Легенда родилась сама собой. Она в последний момент отказалась от идеи говорить, что едет домой. Если этот тип — не кассийский шпион, он вполне может оказаться манорским разведчиком. А проблемы со своими ей нужны еще меньше, чем с кассийцами. Манорец вполне может знать наперечет магов-садовников, живущих в этих местах. Как-никак, все они без исключения состоят на королевской службе!

— Мне неинтересно, кто вы, — прибавила она. — Всё, что мне нужно — свободные руки, чтоб не тащиться связанной еще пару-тройку дней.

— Неинтересно вам, — он зло рассмеялся.

А Фиона вдруг начала задыхаться. Не сразу она поняла, что это горят, тлеют изнутри растения, что держат его. И с которыми у нее по-прежнему сохраняется связь.

Маг-стихийник, огонь! И мощный колдун, похоже.

Голова закружилась, подурнело. Пришлось съехать наземь, опереться спиной на ближайшее дерево. Она слабо закашлялась.

И услышала сквозь звон в ушах, как ожесточенно ерзает ее оппонент по земле, силясь выпутаться из лиан. Чтоб его! Скверная была идея. Он ее теперь не отпустит. Не нужно было ему, чтоб его хоть кто-то видел. А еще он вполне может и не доверять ей. И ее обещанию забыть немедленно о том, что его видела.

— Задушу, тварь, — прохрипела она сквозь кашель.

— А кто кого раньше? — издевательски ответил он.

И зашипел сквозь стиснутые зубы, когда длинная колючка вонзилась ему в ладонь. Пока не насквозь.

Демон квадратный! Они сейчас просто придушат друг друга — каждый на свой лад. И останутся два трупа.

— Эй! — окликнула Фиона сиплым шепотом — громче говорить сил не хватало. — Мы сейчас просто укокошим друг друга.

— Не так просто, дрянь, — отозвался он зло.

Фиона, ощутив колючие укусы, покатилась по земле. Платье на ней тлело. Ах ты, пакость! Он же ее сейчас просто сожжет. Дым, поднимавшийся от земли, ел глаза, драл горло. В едкой пелене ничего не удавалось различить.

Корней и стеблей, которыми оплела противника, уже почти не ощущала. Жизнь из них уходила вместе с влагой, ткани иссыхали и обугливались.

Как и ее собственная кожа под платьем.

Эх, не видать гада в густом дыму! Так бы подобраться поближе — да придушить. Увы, она могла ориентироваться лишь на голос и клубы дыма. Фиона отчаянно глушила тлеющий огонь новыми и новыми зарослями. Заставляла корни давать бесчисленные свежие ростки. А почва неумолимо перегревалась и спекалась, запечатывая рвущиеся наружу побеги.

Нет, лезть ближе опасно. Выдаст себя раньше, чем заметит его — и он ее спалит прежде, чем она его придушит.

Пакость!

Она зашлась надсадным кашлем, силясь приглушить его. Вот он не кашляет — не позволяет гари окружить себя.

Запястья тоже жгло, и ощутимо. Веревки! Кажется, начали тлеть. Может, ей и не понадобится помощь враждебно настроенного товарища? Тем более, пусть слабый — но дар огня у нее есть. Ну да, она с его помощью даже свечу запалить не в состоянии… но уж заставит веревку дотлеть! Где веревка-то — она прекрасно ощущает. А платье надо погасить. Как свечи, которые постоянно гасли при малейшей попытке с ее стороны распалить затухающее пламя на фитиле.

Фиона заползла под какой-то куст, который не успел пока еще заняться — слишком уж густой и сочный был. Прижалась к земле — здесь еще получалось кое-как дышать.

Потянулась в сторону, где тлело молодое деревцо, потянула из его корней молодые стрелки. Заставила их шуршать. Жаль деревцо, конечно. Но ему конец — да и корням тоже. А ей нужно любой ценой отвлечь внимание противника от себя — иначе конец ей.

Сама замерла, стараясь не шевелиться. И попыталась сосредоточиться на запястьях, обмотанных веревкой.

Боль заставляла морщиться. Чтобы терпеть, приходилось стискивать зубы.

Надо усилить тление, чтобы веревки перегорели и упали с рук. Остальное — после! Что делать с ожогами — она решит, когда избавится от пут и уберется подальше и от кассийцев, и от своих. Лишь бы не загасить их ненароком. От ожогов это не избавит — они уже появились. Лучше потерпеть немного, но освободиться.

Свечи обычно гасли, когда она пыталась раздуть пламя. Значит, чтобы усилить тление, имеет смысл… попытаться погасить веревки.

Только сначала просунуть между ними и кожей стебель плюща с листьями. Может, хоть это защитит немного ее несчастные руки.

Сказано — сделано. Провозиться пришлось несколько минут. После этого Фиона смогла наконец перенести внимание на веревки. Она вздрогнула и выругалась, когда обломок толстой ветки рядом вспыхнул, и от старого пня потянулся дымок. Слабое шипение за спиной дало понять, что защита из листьев и сочного стебля того гляди истлеет. Но это означало, что веревка продолжает гореть.

Значит, скоро она освободится!

Даже странно, чего этот тип просто не окунул ее в костер. Огненный маг такой силы! Ему же ничего не стоило сжечь ее живьем. Просто обратить в прах в считанные минуты. А то и секунды. Силой он мог потягаться с боевыми армейскими чародеями. И для него было бы проще избавиться от нее — не пришлось бы барахтаться в путах из корней и стеблей. Не воспринял ее поначалу всерьез? Или боялся привлечь ненужное внимание.

Неважно. Чем бы он ни руководствовался — это ее шанс.

Деревцо в стороне пылало вместе с побегами. Но отыскать жертву в густом дыму и понять, зацепило ли ее вообще, преследователь, похоже, не мог.

Это легендарный маг-менталист, способный ощущать флюиды чужих чувств и мыслей, способен на такое. Воздушник, который может понять по сопротивлению потоков воздуха, где находится тот, кого он ищет. А вот огненному магу, как и ей самой, нужно видеть или слышать противника.

Потому Фионе приходилось напрягать слух. Он ведь мог или подобраться незамеченным, или попросту напороться на нее случайно!

При этом она пыталась еще и отогнать хоть немного гарь, не пустить ее к лицу. Да, внизу, у самой земли, дышалось чуть легче, чем стоя или сидя. Но слишком уж большой участок горел. А заросли были свежими, сырыми, так что дым поднимался тяжелый.

Руки наконец освободились. Фиона с усилием разорвала истлевшую веревку.

Подскочила и, подобрав длинные юбки чуть не выше колена, помчалась прочь. Там, где она задела неосторожно ветки, мгновенно вспыхнул костер.

Значит, ее противник неподалеку. Прячется в дыму. И слышит ее шаги и шорох движений. А может, у него тоже имеется амулет ночного зрения — как у нее. Она заставила зеленые побеги прянуть из земли там, где только что запылал огонь. Сырая зелень не поддавалась пламени, гасила искры. А Фиона от души надеялась, что треск пламени в сырых кустах и деревьях заглушит шум ее шагов. И что зарастающие за ее спиной кусты помешают последовать за ней.

Перед нею заросли расступались, давая фору. Позади тянулся шлейф стремительно густеющего кустарника и травы. Чтобы сбить преследователя с толку, шлейф этот разрастался вширь.

Вот только она начала выдыхаться. В обычных условиях она без всяких затруднений восполняла потраченные силы, вытягивая жизненную энергию из выращенных только что растений. Но теперь их пожирал огонь. И они теряли силу намного раньше, чем успевали отдать ее своей создательнице. Понемногу, но приток энергии иссякал. И тратила она пусть пока ненамного, но больше, чем могла восполнить. Эдак скоро она выдохнется и колдовать не сможет.

А попробуй придумать что-то на бегу! И она продолжала мчаться сквозь потемки, надеясь, что сумеет оторваться от преследователя раньше, чем обессилеет.

Замереть Фиону заставил звук приближающихся шагов.

Кто-то стремительно двигался прямо к ней с двух сторон разом. Даже с трех, кажется: с боков и навстречу. И ног было явно больше одной пары.

Ну да, они с дорогим попутчиком устроили здесь форменный бедлам. Странно было бы не заметить такое! Интересно, кассийцы подоспели, или свои?

Фиона тихо выругалась. Обложили! Куда драпать-то⁈

Кругом уймища деревьев растет со всех сторон, да густой кустарник заплел пространство между ними.

Вот! Деревья. Надо залезть на любое из них и наверху переждать ночь. Колдовать и растить новую зелень не надо. Во-первых, она ощутимо выдохлась. Клятый огонь вытягивал жизнь из побегов, не оставляя ей, чем поживиться с них. Во-вторых, если это военные — у них наверняка найдется какой-нибудь хитрый артефакт для обнаружения источника волшбы. Их так просто не обманешь, нарастив новой зелени в стороне — они придут аккурат к ней.

Фиона постояла несколько секунд, переводя дыхание. Вот, у дерева в стороне широкие развесистые ветви. И выше — такие же.

Она сможет подтянуться, уцепившись за нижние. Не слишком удобно, конечно. Но она не успела еще растерять навыки. Мысль заставила усмехнуться.

К дереву прошла, ни разу не зацепившись — кустарник расступался перед ней и смыкался следом. Юбку подоткнула, чтоб не мешала. Ухватившись за одну из нижних веток, подтянулась. Ногу умостила в неровность на стволе. Следом — вторую, чуть выше. Так, перебирая ими, вскарабкалась на нижнюю ветку. Там уже пошло проще: прижаться к стволу, выпрямиться — и забраться выше. Толщина веток позволила с удобством устроиться аж на третьем ярусе. Дерево оказалось высоким, прочным. А нижние ветви надежно скрывали от взглядов снизу. Да и кто станет там разглядывать крону каждого дерева?

Фиона устроилась среди веток, опершись спиной на древесный ствол.

Гарью тянуло сбоку — но несильно. А ведь смешно будет, если пламя таки пойдет дальше и подберется к ее убежищу! Выйдет, что сама себя загнала в ловушку.

Когда под ее деревом появились люди с факелами в руках, она чуть не заорала от страха и злости. Подожгут ведь! Сами, что ли, не соображают? Хотя — при вояках-то маги есть. А вот выкурить одного из колдунов, что устроили бедлам — дело нужное. Выкурить и прижучить, чтоб неповадно было!

Спокойно. Так сразу запросто дерево не займется. А чтобы жечь здесь всё подряд — надо быть уверенным, что тот, кого ищешь — именно здесь.

Подпалишь слишком много — и потом свои же солдаты окажутся в опасности. А горящий лес поди еще потуши. Будь ты хоть сотню раз маг огня! Даже самые мощные из них не могут пополнять свои силы из стихии, которой управляют — это преимущество одних лишь магов-садовников. И только тех, что освоили этот прием.

Фиона замерла, боясь дышать.

— И где этот мерзавец? — послышался голос одного из солдат. — Тлеет где-то неподалеку.

— Оттуда гарью тянет, — отозвался другой.

— Да он давно мог удрать! — с раздражением бросил первый. — Не понимаю, чего он вообще вздумал что-то палить?

— Да набрехали кассийцы, зуб даю, — проворчал кто-то третий. — Они и подпалили… этот капитан — скользкий тип!

Фиона кивнула, молчаливо соглашаясь с солдатом. Пусть он и не мог этого видеть. Значит, это свои, не кассийцы. Впрочем, сейчас и своим лучше не попадаться.

— Как их искать, — ворчал кто-то из солдат.

— Тихо! — рыкнул негромко командирский голос. — Найдем. У нас компас есть, — Фиона даже свесила голову вниз. И разглядела смутно медальон на ладони одного из небольшого отряда. — Эта штука указывает на магию. И она привела нас сюда. Один из этих двоих где-то рядом!

Это медальон их к ней привел! — сообразила Фиона. Только она наверх залезла, и больше не колдует. А артефакт, видимо, реагирует только на волшбу, которую творят прямо сейчас.

— Их всего двое, — прихлопнул тот, что нес медальон — судя по всему, главный. — Садовник и маг огня. И, как минимум, огневика мы поймаем, — в тоне прозвучало злорадство. — Тут рядом всё тлеет. Ему придется пустить в ход свой дар, чтоб самому зад не припалило.

— Чтоб их обоих! — с раздражением шикнул первый. — Идти невозможно! Устроили джунгли на болоте.

— Да уж, покуролесили знатно, — согласился главный. — Тем лучше — быстрее поймаем.

— Мужик и баба, — заметил еще один. — Интересно, кто из них — садовник, кто — огненный?

— Бабы чаще бывают стихийницами, — со знанием дела заявил главный. — А садовники — в основном, мужчины. Ты на полях вон много баб видел? Мужик по описаниям на садовника похож. И свидетели в один голос говорят: когда баба удирала, пожар она устроила.

Эге! Значит, противник ее не только здесь отметился. Воспользовался заварухой, когда у нее нервы сдали, поджег всё возле дилижанса — благо, было что жечь. И рванул прочь.

Значит, ей теперь главное — пересидеть. Медальон в такой близости запросто укажет на нее. Так, что они сообразят, куда глядеть.

Источник магии, а не место, куда эта магия направлена! Агнес рассказывала про такие артефакты — правда, мало. В ее лавке таких не было. Не ее уровень.

Лишь бы этот тип, что чуть не спалил ее, не вздумал устроить пожар на весь лес. Чтобы затруднить погоню и уйти подальше. Или сами вояки — с любой из сторон! — не надумали сделать то же самое. Чтоб прихватить за шкирку горе-колдунов из обывателей, что поломали им планы.

Любопытно, что ее приняли за огненную магичку, а ее противника — за садовника.

Значит, в сутолоке не разобрали, кто что наколдовал. Впрочем, кассийцы вполне могли и разобрать. Это свои находились далеко, и им было не до того.

Отряд топтался под ее деревом — чуть-чуть в стороне. Если бы не кустарник, они бы прямо под ветками наверняка и застряли. Командир что-то разглядывал на своем медальоне, остальные толклись рядом.

Фиона, сдерживая дыхание, вздохнула. Обожженные запястья ныли и горели. Теперь она могла позволить себе отвлечься на них. До этого-то недосуг было — сперва сдирала веревки, потом удирала, после — на дерево лезла. А теперь — сиди и отдыхай… и поврежденные руки принялись терзать ее надсадной, настырной болью. То нудной, то жгучими вспышками, от которых приходилось жмуриться, и из глаз текли слезы.

Мало того ведь, что обожгло кожу до волдырей. Волдыри почти сразу она и содрала веревками! Мокнущие раны теперь надолго станут источником неприятностей.

Может и заражение пойти, если ничего не сделать. Фиона подняла руки к глазам. На коже виднелись пятна и полосы мокрого мяса. Благо, картина бесцветная — артефакт ночного зрения позволял лишь различать очертания.

Артефакты-то у нее при себе. Вот мази и лекарства она зря по карманам не распихала! Остались в саквояже, а саквояж — в дилижансе. Разве что артефакты, уменьшающие повреждения и ускоряющие заживление, помогут немного. Возможно, благодаря одному из них она не валяется там, внизу, покрытая ожогами сплошь.

А может, сдаться на милость своих военных? Сказать, что испугалась. Документы у нее при себе — в кармане. На имя Фейлы Кик.

— Не понимаю. С чего кэп взял, что если найдем огневика — там же будет и садовник? — раздался голос одного из солдат.

— А потому что слишком слаженно они сработали! Явно в сговоре. И я более чем уверен, что это — те самые, — последние слова командир произнес со значением. — То есть, это командир уверен — но и я тоже.

Те самые — это которые? Фиона насторожилась.

— Это про которых тот разведчик предупреждал? — неприязненно переспросил кто-то из отряда. — Не доверяю я этим благородным, а тут — курьер от самого маркиза Кесселя! Ни больше, ни меньше. Еще бы из королевского дворца посыльного прислали.

— Да маркиз-то поважнее кого из королевского дворца будет, — протянул его товарищ. — Говорят, что ему и сам король не указ…

— Тихо вы! — шикнул командир. — Вон, стрелка дернулась. Кажется, туда, — указал в ту сторону, где Фиона встряла в стычку с огненным магом.

Когда отряд скрылся в зарослях, она позволила себе выдохнуть и тихонько зашипеть от боли. Скривилась, выругавшись беззвучно. Спину и плечи тоже жгло, хоть и не так сильно, как руки.

И помочь себе она ничем не сможет по меньшей мере до утра. Остается терпеть.

Она была уверена, что не сомкнет глаз ночью. Но сама не заметила, как провалилась в сон. Слишком уж утомительным выдался день.

Разбудил грубый хохот. Раскрыв глаза, Фиона уставилась ошалело в лицо рядового Фабия, очутившееся непозволительно близко к ее собственному.

— Пак-пак-пак, — издевательски заквохтал он, изображая локтями движения крыльев. И снова жизнерадостно заржал.

А снизу ему ответил смех доброго десятка кассийцев.