Наследник Агонии

Глава 28

Хозяйка Жасминного дома любезно предоставила гостю роскошно обставленную комнату. Насквозь пропахшую розовым маслом и неведомыми пряностями. И вместо пристойного обеда – корзина приторных до отвращения сладостей.

Впрочем, валящийся с ног Рафаэль посчитал, что нет ни одной вменяемой причины играть в утонченного сноба и отказываться от удушающего гостеприимства.

Проснулся на закате. Одежда и волосы к тому времени насквозь пропитались запахом розового масла. Вскоре к нему присоединилась Лаура. Сегодня жена Карлоса, наплевав на приличия, облачилась в вызывающе-откровенный наряд. Алые шелковые ленты, едва прикрывающие полные груди, так и притягивают взгляд.

Выраженное восхищение красавица приняла с игривым снисхождением. Рафаэль мысленно вздохнул. Нетрудно догадаться о причинах столь резкого отказа от привычных строгих платьев. И пусть Карлос не вызывает ничего, кроме странной смеси ярости и раздражения…

– Как все прошло? Тебя не было куда дольше, чем я рассчитывала.

Вопреки ожиданиям, рассказ о подземных ужасах не вызвал на лице Лауры и тени опасений. Напротив, на полных губах проступила довольная улыбка.

– Это хорошо, что как минимум один из них точно смог сбежать. Теперь остальные начнут метаться – и делать глупости. Проследить за ними не составит много труда. А затем… посмотрим. Если их не удастся оттереть от сокровищницы мирно – им же хуже.

Остается лишь изумленно покачать головой в ответ на мелькнувший в черных глазах хищный блеск. Тьма подери, еще немного – и он задумается, а не вселился ли в нее какой-нибудь демон! Кто бы мог представить, что вечно сонная и апатичная к происходящему жена Карлоса таит внутри такое двойное дно?

К слову, о Карлосе…

– Есть кое-что, что тебе следует знать. Думаю, с твоим супругом следует соблюдать даже больше осторожности, чем обычно.

На рассказ об убийстве Салазара и импровизированной проверке Лаура ответила презрительной гримасой.

– Карлос всегда пытался изображать из себя воителя света. Но, знаешь, ни на миг не усомнюсь, что Солнцеликий Шого никогда не отвечал на его воззвания.

– Почему? – С непонятным ему самому интересом спросил Рафаэль.

– С чего вдруг царю богов отзываться на воззвания этого ударившегося в целомудрие ничтожества?

В голосе Лауры прорвалось наружу ядовитое, злобное презрение. Карлос, тьма тебя подери! Судьба подарила тебе прекрасную женщину – и как ты распорядился этим даром? Бросился усмирять порывы плоти, наплевав на супругу.

– Вспомни, почему Шого правит Силорией и богами. – Вкрадчиво прошептала Лаура. – Разве он добился своего благонравием и соблюдением чистоты?

Рафаэль ухмыльнулся. Песнь о сотворении мира, любимая всеми бардами от западных берегов Тиссалии до далекой Гебраски, повествует историю любви, что обуяла Солнечного Воина, когда он впервые встретил будущую супругу.

В те времена Шерхея прислуживала жестокому Азгу, что огнем и страхом правил богами и миром. И именно ее отправил грозный великан, чтобы та очаровала Бога-Солнце и любовными ласками истощила его силы, даровав тирану легкую победу.

«Недолго Шерхея искала Шого. И едва лишь Бог-Солнце увидел ее, наполнилось его сердце восхищением, а чресла - похотью. Но Вероломная со смехом отвергла его.

– Много ли чести принадлежать тому, кто не имеет ничего, кроме меча и доспехов? Одолей Азгу, отважный воин, но не одного лишь этого я требую от тебя. Победив, объяви себя царем над богами и верховным правителем Силории. Тогда лишь соглашусь я разделить с тобою ложе и царский трон.

Так Шерхея обманула Азгу, и когда великан явился на бой, Шого встретил его во всеоружии. И вновь кипела битва, яростная и страшная. И вновь враги отступили друг от друга, лишенные всех сил. Тогда-то к месту битвы явилась Шерхея, смеясь над их беспомощностью.

– Помоги же мне, Вероломная! –Вскричал Азгу. – Сделай, как я прошу, и не ты, но я сам воссяду от тебя по правую руку и всю Силорию отдам тебе во власть!

– Заманчивое предложение, – отвечала Шерхея. – Чем же ты ответишь, отважный Шого?

Бог-Солнце, однако, молчал. Как ни велика была страсть, что горела в нем к прекрасной богине, видел он, что нельзя отдавать в ее власть Силорию, ибо ее тирания будет даже страшнее власти Азгу.

– Не быть твоей власти, Вероломная. – Отвечал Шого. – Рази, если такова твоя воля, но не быть мне рабом даже прекраснейшей из богинь.

И Шерхея, смеясь, встала на сторону Азгу. И великан, хохоча, вознес огромную дубину, дабы поразить Бога-Солнце. Но в тот момент, когда он уже праздновал триумф, в спину его вонзился отравленный кинжал, и страшная боль растеклась по телу.

– Почему же ты предала меня, Вероломная?! – Закричал в муке Азгу. – Разве не отдал я во власть тебе всю Силорию и самого себя?

– Разумны были твои поступки, Азгу, – смеясь, отвечала Шерхея. – Но одну лишь страшную ошибку ты допустил: осмелился смотреть на меня без восхищения во взоре.»

– Карлос, как ни пытается изображать набожность, в этой истории куда больше напоминает не царя богов, а его тупого злобного противника. – Раздраженно пробормотал Рафаэль.

В груди шевельнулась раздраженная досада. Все, что достаточно было треклятому родственнику – наслаждаться жизнью и не лезть в чужие тайны и чужие дела. Но он оказался не способен ни на то, ни на другое.

– Именно. Женщина всегда счастлива, когда ее согревает солнце чужого восхищения. – Прошептала Лаура. – И несчастна, если кто-то лишает ее этого солнца.

Покрытые ярко-красным лаком ногти едва заметно царапнули запястье Рафаэля. По телу пробежала глухая волна соблазна. Тьма подери, разве это допустимо, несмотря на…

– Но, быть может, ты согреешь меня своими лучами? – Хрипло спросила девушка, подавшись вперед и заставляя подхватить себя под локти. Лишь для того, чтобы потянуть за собой на огромную кровать.

Остатки разума утонули в мутной волне вожделения. Широкие шелковые ленты платья упали, обнажая пышную женскую грудь. Рафаэль скользнул по ней губами, вдыхая запах духов, смешанный с висящим в воздухе удушающим ароматом благовоний.

В бездну и приличия, и негласные законы и запреты, и никчемных людишек, что не имеют никакого права на имя их великой семьи.

Когда Рафаэль овладел ею, и с силой вновь и вновь входил в стонущую под ним Лауру, в миг ярчайшего наслаждения в крови вспыхнула экстатическая горячая волна.

И едва различимый хриплый шепот произнес едва слышно:

– Не забывай о своих долгах передо мной, мой милый потомок. Но не беспокойся – вскоре я помогу тебе сполна отплатить за мою доброту…

Утро следующего дня Рафаэль встретил в одном из городских трактиров. Слащавое гостеприимство Жасминного дома слишком его утомило. Подобострастие прислуги и треклятый запах роз и шафрана, который, кажется, не выветрится никогда… Сидеть в небольшом заведении и пить в одиночестве горький утренний кофе – куда более приятное времяпрепровождение, чем отвечать любезностями на жеманность местной хозяйки.

А еще – возможность спокойно подумать. Проведенная с Лаурой ночь вызывает куда меньше эмоций, чем следовало бы ожидать. Фигура Карлоса пыталась было встать перед внутренним взором, но вскоре удрученно удалилась восвояси. Троюродный дядя за минувшие десять лет сцедил с воспитанника достаточно крови, чтобы испытывать скорее злое и ядовитое удовлетворение, чем угрызения совести.

Куда сильнее пугает нахлынувший голос Ашмираль. Именно благодаря Агонии он победил своего двойника в подземельях Замка Фей. А Черная Принцесса – не из тех, кто привык прощать такие долги. И, кажется, в ближайшее время она ожидает должного возмещения. Одной тьме ведомо, что выкинет жутковатая прародительница, чтобы предоставить потомку возможность оплатить накопившиеся долги.

Из мрачных размышлений вырвал раздавшийся над самым ухом знакомый голос.

– Сеньор? Не ожидал встретить вас в Порто-Маре.

Марк застыл рядом. На лице у белокурого гиганта застыла вежливая улыбка.

– Присоединяйтесь. – Сделал Рафаэль широкий жест в сторону свободного стула. Однако, новообретенный родственничек лишь покачал головой.

– Я пришел не составить вам компанию в трапезе, а предложить рискованное мероприятие. Удачно, что один из служек увидел, как вы заходите в эту таверну.

Услышанное по душе не пришлось. Похоже, в треклятом городке куда больше любопытных глаз, чем Рафаэль к этому привык. В утренней чашке кофе ничего компрометирующего нет, но что, если кто-нибудь из храмовников застукал его выходящим из Жасминного дома? Не то чтобы это было опасно… Но что-то подсказывает, если Марк примется ежечасно сверлить его укоризненными взглядами и рассуждать о морали, настроению это на пользу не пойдет.

К слову, что там он говорил о рискованных мероприятиях?

– Кастиго Алесис вчера вернулся из поместья Фаро. И ощутил всплески темной магии, исходящие из подземелья.

– Желаете проверить? – Без особого труда догадался Рафаэль.

– Именно. Мы хотели идти вдвоем, но я буду рад вашему обществу.

– Что ж, тогда я в вашем распоряжении.

Рафаэль одним глотком допил остывший кофе. Трактирщик за стойкой поймал сверкнувший в утренних лучах пиастр.

Проигнорировав рассыпавшегося в благодарностях толстяка, последовал за сосредоточенным Марком.

Пожалуй, произошедшее в катакомбах до этого момента было еще одной головной болью. Лаура категорически отмела мысль о том, чтобы предупредить городские власти. Слишком опасно: сложно придумать правдоподобное объяснение причин, потащивших юного идальго в подземелье. То, что пробудившаяся тварь вполне может стать причиной чьей-то смерти, ее не слишком обеспокоило.

Остается лишь надеяться, что вместе с служителем Аманара и паладином они одолеют проклятого мертвеца.

Правда, сам Рафаэль в этом бою рискует оказаться бесполезным довеском: нечего и думать применять магические способности в такой компании. Впрочем… если оживший колдун прикончит его спутников, сражение измотает его достаточно, чтобы сделать легкой целью.

Последняя мысль, отдающая блеснувшей на грани зрения ледяной багровой тьмой, заставила раздраженно поморщиться.

– Кастиго ожидает нас возле входа в катакомбы. – Сообщил не заметивший гримасы спутника Марк.

– В таком случае, не будем заставлять его ждать.

Путь по залитым утренним солнечным светом улицам проделали в молчании. В груди медленно поднимается волна напряженной тревоги. Рафаэль, в отличие от спутника, прекрасно осведомлен, что ждет их в подземелье. Вот только никакой возможности предупредить Марка нет. Впрочем, что проку от этих предупреждений? И паладин, и его благочестивый предводитель и так прекрасно понимают, что отправляются не на прогулку.

Сухопарый Алесис в простом сером облачении встретил их возле входа в катакомбы.

– Рад, что вы согласились отправиться вместе с нами, сеньор. – Вежливо поприветствовал его Кастиго.

– Не стоит. – Лаконично отозвался Рафаэль.

Ему не слишком понравился взгляд жреца. Есть в нем какая-то нехорошая задумчивость.

Убедившись, что с этикетом они закончили, Марк молча шагнул навстречу чернеющему входу в подземелье. Вспыхнул магический светильник. Ему вторят веселые солнечные лучи, что прорываются сквозь крохотные оконца под самым потолком подземного хода.

– Надеюсь, вы готовы к встрече со своими темными двойниками, сеньоры. – Мрачно напомнил Рафаэль, когда последний лучик света остался позади. Они зашли достаточно глубоко, и вокруг сомкнулся предвечный мрак, нарушаемый лишь сиянием светильника в руке Марка.

О том, что им с паладином встреча с доппельгангерами уже не грозит, он упоминать не стал. Куда надежнее продемонстрировать неведение, чем излишнюю осведомленность.

– Ваши опасения беспочвенны, сеньор. – Спокойно улыбнулся Алесис. – Думаю, моих скромных умений достанет, чтобы оградить нас от этой опасности.

Опасения действительно оказались беспочвенны. Вот только божественный дар жреца здесь совсем ни при чем: вместо знакомой черной плиты их встретил открытый вход в логово древнего колдуна. Путь свободен.

– Любопытно. – Процедил Марк. – Похоже, открывшим этот лаз удалось пройти дальше.

Рафаэль предпочел отмолчаться. Положив ладонь на эфес рапиры, шагнул следом за паладином. Знакомый длинный ход. Напряжение все нарастает.

Огромный зал встретил равнодушной тишиной. Никого?

Растерянность продлилась всего несколько мгновений: подземную тишину нарушил звук медленных шагов. Несколько обмотанных в ткань мертвецов бредут навстречу незваным гостям.

Рафаэль даже не успел выхватить оружие. Во все стороны ударили снопы света. От Алесиса расходятся волны мягкого сияния, так не похожего на яростный солнечный блеск солнечного оружия Марка. Вот только нежить, едва ее коснулись теплые лучи, осела на пол бесформенными грудами тряпья.

Миг спустя в подземелье воцарилась гнетущая тишина.

– И все? – Подозрительно спросил Марк. – Несколько примитивных мертвецов?

– Похоже на то. – Невозмутимо отозвался Алесис.

В груди осторожно шевельнулась настороженная неуверенность. Где же мертвый колдун? Бродит где-то впереди? Или за минувшее время он удрал, оставив ненужную обузу разбираться с нежданными гостями?

– Выглядит довольно странно. – Нарушил молчание Рафаэль. – Марк сказал, вы ощутили сильные темные эманации из этого места…

– Именно так, сеньор. – Наклонил голову кастиго. – И происходящее мне кажется ничуть не менее удивительным, чем вам. Но я не ощущаю ни малейшего источника тьмы вокруг. За исключением тех несчастных, что попали под древнее проклятье, да упокоит Свет их души.

– Осмотримся? – Предложил Марк.

– Да, – согласился Алесис после недолгого размышления. – Стоит убедиться, что жителям этого прекрасного города не угрожает засевшая в глубинах тьма.

Тьма подери! Рафаэль лишь сейчас понял, что ему представилась возможность рассмотреть огромную карту, что украшает стену над саркофагом. В прошлый раз сделать этого он не успел. Теперь же…

Поднявшая было голову надежда вскоре сменилась злым, яростным разочарованием. Вместо филигранно начертанного изображения чернеют равнодушные камни. Куда же оно исчезло?

– Что-то не так? – По-своему истолковал внимание Рафаэля Марк.

– Нет. Показалось.

Паладин пожал плечами и продолжил обход. Впрочем, толку от пустых прогулок по огромному залу не оказалось никакого. К слову сказать, тела Хуана в зале тоже не оказалось. Не иначе, мерзавец сумел-таки удрать.

– Давайте посмотрим, куда ведет этот ход. – Предложил кастиго после того, как тщетность попыток найти хоть что-то стала очевидной.

Идея показалась не слишком приятной. Если Алесис сумеет открыть дверь в схрон с сокровищами – лапу на драгоценности наложат храмовники. Часть, конечно, наверняка отстегнут сеньору наместнику. Но вот сам Рафаэль не получит ничего.

Не то чтобы он испытывал такую уж нужду в деньгах. С другой стороны, немалое богатство, сокрытое в хранилище, лишним точно не станет. Суммы там точно большие, чем он может получить от Мартина, пусть тот и не славится скупостью. Но и не те, которых хватит на достойную жизнь в Ниланте. Уж точно не ту жизнь, какую ведет высший свет. Впрочем, неважно. Деньги – слишком полезный инструмент, чтобы отказываться от них просто так.

Длинный тоннель ожидаемо вывел к журчащему по скользким камням ручью.

– Разделимся? – Предложил Рафаэль. – Я проверю, что лежит ниже по течению.

В конце концов, один раз головокружительный подъем он уже осилил. И повторять его без сугубой надобности – никакого желания. А вот что скрывается в подземной глубине, еще только предстоит выяснить.

– Хорошо. Спуститесь вместе с Марком вниз. А я попробую подняться наверх. – После недолгих колебаний согласился Кастиго.

– Держитесь наготове, сеньор. – Предупредил паладин. – Никто не знает, что скрывается в этом подземелье.

Долгий спуск одолели без особых приключений – не считая того, что спутник лишь чудом не поскользнулся на мокрых камнях. По поводу чего отпустил несколько площадных словечек, немало повеселив будущего зятя. Путь оборвался у знакомой каменной плиты, наглухо перекрывающей узкий тоннель.

Рафаэль без особого труда отыскал на ровной черной поверхности знакомый символ – вписанный в треугольник ярко-красный глаз. Похоже, астральное зрение постепенно становится все четче – в прошлом без эликсира он видел лишь глухую зеркальную поверхность. Сообщать Марку ни о находке, ни о достигнутом прогрессе, естественно, не стал.

– Тупик. Остается надеяться, кастиго повезло больше, чем нам.

– Возможно, это какая-то зачарованная дверь? – Родственничек проявил куда больше смекалки, чем хотелось бы. Ничего, не так уж и трудно придумать, что на это ответить. – Вроде той, что породила доппельгангеров.

– Даже если и так, – Рафаэль постарался как можно равнодушнее пожать плечами, – мы едва ли сможем ее открыть.

– Вынужден согласиться… Что ж, возвращаемся.

Марк двинулся в обратный путь. Вид широкой спины неожиданно полоснул ледяным холодом. Уж не это ли имела в виду Ашмираль, обещая возможность одним махом расплатиться за оказанную помощь? Паладин не ожидает атаки. Один удар черным стилетом… А затем – расправиться с жрецом. Внезапность сработает на него.

Рафаэль до боли закусил губу. Тьма подери! Что за гадость лезет в голову? Даже если предположить, что он преуспеет… Нет, в бездну такие рассуждения. До такого он не опустится никогда.

Подниматься пришлось лишь до входа в тоннель. Марк как раз собирался полезть выше, когда сверху спустился Алесис в перепачканной жреческой робе.

– Ничего. – Покачал он головой на немой вопрос. – Я уткнулся в каменную плиту. Думается, ее можно заставить подняться, но без отпирающего заклинания это превратится в ту еще головоломку.

– Внизу то же самое. – Мрачно сообщил Марк.

– Что ж, возвращаемся. – Все так же спокойно произнес кастиго. – Не думаю, что мы найдем здесь что-то интересное. Со временем отгадку отыскать, конечно, удастся. В конце концов, наместник наверняка согласится подключить к этой загадке магов гильдии. Но сейчас нет никакого смысла оставаться.

Рафаэль с трудом подавил непрошенную ухмылку. К тому времени, как жрец сумеет – если сумеет – справиться с магической преградой, он при помощи Лауры и ее подручных уже успеет перетащить драгоценности в укромное место.

Двинулись в обратный путь. Марк выглядит раздосадованным, Алесис сохраняет привычное благожелательное спокойствие. А Рафаэль все никак не отделается от неясного гадливого ощущения. Куда, тьма подери, ведет его кажущийся таким притягательным путь?