Наследник Агонии

Глава 19

Дворец наместника встретил пышной роскошью, сиянием бесчисленных ламп и светильников и напыщенными физиономиями лакеев. И физиономии эти при виде странной процессии не замедлили вытянуться.

– Сеньоры? – Растерянно приветствовал их капитан гвардейцев, когда окруженный конвоем Рафаэль остановился возле белокаменной арки, что отделяет Порто-Маре от разбитого сада, в центре которого возвышается устремивший в ночное небо острые шпили дворец.

– Я требую немедленного суда господина наместника. – На физиономии Марка проступает что-то торжественное и суровое. Того и гляди возомнит себя высшим судией и вершителем судеб.

– Сеньор Альварес? – Капитан, чье имя Рафаэль, как назло, запамятовал, прекрасно его знает. Бездна подери, да едва ли во всем Порто-Маре найдется хоть одна собака, пребывающая на службе и не знающая всех знатных жителей провинциального городка!

Осталось лишь молча пожать плечами.

– Думаю, всем будет проще, если сеньор Веласко согласится нас принять и выслушать этого… воинственного сеньора. – Скучающим голосом сообщил Рафаэль.

– Пожалуйста, следуйте за мной. – пробормотал основательно сбитый с толку гвардеец. – Сеньор, ваши спутники могут пока остаться здесь.

– Здесь? Но…

– Какие еще «но»?! Вы во дворце наместника, сеньор! – Нахмурился капитан. – И я не потерплю присутствия вооруженных солдат. Или вы хотите обвинить сеньора Альварес в том, что он намерен бежать от ваших обвинений?

– Не хочу.

Судя по поскучневшей физиономии, Марк потихоньку начинает возвращаться с небес на грешную землю.

Откуда он, бездна подери, такой свалился? Сын одной из высочайших семей Ниланты. А ведет себя, словно объевшийся мухоморов гоблин. С каких это пор идальго из семьи Сальвадоро не знакомы с нравами и порядками Города Богов и его владений?

Дальше отправились втроем. Рафаэль неспешно идет по устланным драгоценными ирсийскими коврами коридорам. Пространство усыпано бесконечным золотом, свет играет на боках драгоценных ваз времен древней Кематхи, сияют жемчужными нитями дивные гобелены эльфийской работы. Дом Флорес – богатейший во всей Ниланте. А, значит, и во всем мире. И не устает напоминать об этом своим гостям.

– Пожалуйста, ожидайте здесь, сеньоры. Вас пригласят.

Капитан оставил их в одиночестве. Рафаэль поймал раздраженный взгляд Марка. Кажется, его ужасно бесит тот факт, что выловленного пленника нельзя заковать в цепи и ввергнуть в ближайшее узилище. Помнится, сеньор Фаро что-то говорил о тиссалийских деревнях. Ввернул для красного словца? Или отпрыска семьи Сальвадоро и впрямь каким-то дивом занесло в эту глушь?

Если так, отсутствие манер можно понять. Бедняга, пока жил на самом краю земли, наверняка больше привык к обществу волков и медведей, чем высокородных идальго.

– Вас примут немедленно, сеньоры. – Выскочил откуда-то лакей в расшитой золотом ярко-красной ливрее. – Пожалуйста, следуйте за мной.

Рафаэль, не удержавшись, ухмыльнулся подобравшемуся «пленителю». И двинулся представать пред ясны очи правителя окрестных земель.

Сеньор наместник принял их в малом церемониальном зале. Просторная комната, в которой родственник Алонсо вершит те дела, которые не требуют совсем уж запредельной помпезности. Пленник и пленитель прошагали мимо склонивших головы лакеев к креслу, на котором восседает сеньор Веласко собственной персоной. Растучневший, облаченный в драгоценные шелка, толстые пальцы усеяны драгоценными перстнями.

– Я искренне надеюсь, что доложивший о вашем странном визите гвардеец все перепутал. – Мрачно пророкотал наместник, сдержанно кивнув в ответ на короткие полупоклоны.

– Сеньор, этот человек пойман нами при попытке осквернения древних гробниц вашего прекрасного города. – Отрывисто бросил Марк. – Памятуя о том, что именно в ваших руках власть над Порто-Маре, а также учитывая, что преступник потребовал именно вашего суда…

– Скажи, Рафаэль, – прервал изобличительную речь сеньор Веласко. – Ты назвался этому Воину Света?

– Нас представили друг другу еще в поместье Фаро, сеньор.

– Просто восхитительно… Вижу, сударь, ваш отец совершил грубейшую ошибку, позволив вступить в ряды Ордена и отправив за тридевять земель. Верю, что в далекой Тиссалии вы стали настоящим воином и настоящим мужчиной. Но тяжесть того, что вами было утрачено вдали от Города Богов…

Марк помрачнел. А Рафаэль мысленно хмыкнул. Беднягу и впрямь отправили в далекую Тиссалию. Пожалуй, на этом фоне даже Мигель Альварес, запихнувший сына в Порто-Маре, выглядит не таким уж и большим оригиналом.

– Наследник одной из золотых семей ведет под конвоем через половину города сына другой золотой семьи. – Наместник демонстративно загнул палец. – Прилюдно выдвигает столь тяжкие обвинения. Позволяет рядовым стражникам вести себя с высокородным идальго так, словно они взяли пьяного наемника. Вы нарушили все мыслимые традиции нашего общества, сеньор. И нанесли оскорбление всему дому Альварес. Остается лишь надеяться, что юный Рафаэль по моей скромной просьбе отнесется с должным пониманием к вашей горячности.

Рафаэль, только что ни с каким пониманием ни к какой горячности относиться не собиравшийся, неохотно наклонил голову.

Старого вельможу можно понять. Некоторые конфликты лучше уладить до того, как они превратятся в возникшую на пустом месте вражду между двумя могущественными семьями.

– То, что было сказано ранее, я говорил как член золотой семьи равному, но юному и горячему идальго. – Веско произнес наместник. – Теперь же как правитель Порто-Маре я готов по существу выслушать, что стало причиной этой неприятной ситуации.

– Моя ошибка, сеньор. – С демонстративной неохотой признал Рафаэль, поймав вопросительный взгляд. – В таверне, где мы развлекались с вашим почтенным племянником, какая-то сеньорита возжелала побывать внутри катакомб. А ее спутнику не достало храбрости, чтобы исполнить ее желание.

– И ты не придумал ничего лучше, чем добиваться ее расположения таким способом? – Веласко усмехнулся в густые усы.

– Ну, наверное следовало быть осторожнее с сангрией, сеньор. – Рафаэль позволил себе легкую улыбку. – Но, Небо свидетель, я уже всерьез рассчитывал приобнять милую сеньориту и проводить в куда более комфортное для общения место, когда на нас свалились стражники сеньора Сальвадоро. Но уж точно ни я, ни это милейшее создание и в мыслях не имели посягать на древние гробницы!

Сказать по правде, приснопамятный сбор фаланг как раз тянет именно на посягательство. Но о таких деталях их прогулки сеньору Веласко точно знать ни к чему.

– В таком случае, почему же вы помогли сбежать своей сооб… новой знакомой, сеньор? – Вцепился в неувязку Марк. Кажется, даже после дружественного напутствия наместника он не отказался от безумной затеи притянуть Рафаэля к какой-нибудь ответственности.

– Бездна, да потому что несчастная сеньорита перепугалась ваших мордоворотов до смерти! И я посчитал, что разумнее будет выпихнуть ее наверх через одно из этих крохотных окошек, чем выяснять, как далеко способны зайти вояки в отношении девицы, которой не дано рассчитывать на поддержку высокородной семьи.

– И как же звали эту миловидную сеньориту? – Зачем-то спросил наместник.

– Вот как раз это я и собирался выяснить, когда нас прервали, сеньор. – Уныло отозвался Рафаэль.

Мужчина в который уж раз гулко усмехнулся.

– В таком случае, я полагаю этот досадный инцидент разрешенным. Сеньор Сальвадоро, я рассчитываю, что урок вами усвоен и подобная глупость не повторится.

– Не повторится, сеньор. – Вопреки ожиданиям голос Марка прозвучал с должной степенью раскаяния. На обострение он решил не идти. Может быть, оно и к лучшему. Это не Хуан, которого Рафаэль рано или поздно прикончит-таки на очередной дуэли, после чего неприятный инцидент благополучно замнут. Ссора с одним из Сальвадоро будет иметь очень длинные и паршивые последствия.

– Что же до вас, сеньор Альварес, никаких надежд и иллюзий я не питаю. В том, что вы и дальше продолжите делать глупости, подобные сегодняшней, я не имею ни малейших сомнений.

Наместник, вопреки суровому тону, улыбается. Еще бы его не веселили любовные похождения очередного идальго. Вытравить из жителей беспокойной Ниланты тягу к таким приключениям нечего и пытаться.

Сеньор Веласко поднялся с кресла, давая понять, что странная смесь аудиенции и суда окончена.

За спиной с знакомым тяжелым гулом сомкнулись каменные плиты. Скрипторий Леонардо встретил дыханием свежего воздуха и едва различимым благоуханием цветов. Должно быть, прапрадед души не чаял в этом месте. Наверняка создать сложнейшую вязь заклинаний, что наполнила подземелье ароматами и чистотой, было очень долгим и нелегким делом.

Рафаэль уже сделал первый шаг в сторону стеллажей с книгами, когда внезапная идея заставила застыть на месте. Он собирался потратить эту ночь на изучение боевых заклинаний. Правда, швыряться здесь огненными шарами – хуже, чем преступление. Впрочем, не беда. Благодаря той истории с алым камнем ему ведом тайный ход за пределы замка. Отыскать подходящий для экспериментов грот не составит большого труда.

А пока что следует решить еще одну задачу. Остается лишь надеяться, что в книгах Леонардо отыщется описание зелья, которое Корина замыслила сварить для Хуана. Предыдущая попытка познакомиться с алхимическими трактатами показала, что прапрадед в этой области увлекался вещами куда более высокими, чем примитивное колдовское варево.

Увы, попытка пройтись по тем книгам, что Леонардо хранил в лаборатории, разрушили вспыхнувшую было надежду. Те немногие, что написаны на знакомых языках, посвящены Великому Деланию и поискам бессмертия.

А вот в самой библиотеке, которая составлялась скорее для коллекции и красоты, нежели из реальной необходимости, несколько книг с рецептами отыскать получилось.

Когда тяжелый кожаный фолиант лег на стол, в голове мелькнула неожиданная мысль: почему бы и самому не попробовать что-нибудь из описанного? Что мешает Рафаэлю однажды ступить на путь, который не смог пройти Леонардо? Да и не смог ли? Кто знает, какие тайны хранят чародеи седой древности.

Поглощенный внезапным увлечением, не без интереса пролистал книгу. В разделе низшей алхимии, которую многие путают с обычным травничеством, ничего интересного не нашлось. Хотя, прежде, чем браться за серьезные эликсиры, неплохо бы набить руку на чем-нибудь простом. Какой смысл пренебрежительно кривить нос от любимого простонародьем огненного бренди, если сам ты и его создать пока что не в силах?

С тихим шорохом перевернулась еще одна страница. А вот это уже намного ближе к интересующей теме…

«Собери в полнолуние лунные блики, соедини с экстрактом белладонны и дистиллируй до состояния вязкой эссенции. Добавляй эссенцию вороньего глаза до тех пор, пока содержимое не станет идеально-прозрачным, в темноте испускающим едва различимое свечение. Так получишь Лунную эссенцию. Жизненная сила того, кто выпьет один флакон такого эликсира, обратится в яд для вампиров и иной нежити, и если та примет внутрь кровь или жизненную энергию такого человека, потеряет колдовскую силу и ослабеет.

Примени вместо лунных бликов порошок из крайних фаланг мизинцев с человеческой ноги – и эликсир не нанесет нежити вреда, но исцелит ликантропию в том, кто обратился в волка три раза или менее.»

Рафаэль задумчиво хмыкнул. Интересный рецептик. Разве Селестин не утверждал, что Хуан заявился в деревню еще до захода луны? Утверждал. Вот только кто сказал, что его словам можно верить?

Можно задаться и еще более интересным вопросом: уж не для того ли он устроил скверный цирк с его «разоблачением», чтобы отвести подозрения от приятеля? Понадеялся, что храмовники прицепятся к самому Рафаэлю? Догадки, догадки…

Что же, если Корина и впрямь взялась исцелить Хуана от ликантропии, то он, освободившись от проклятия, вернется в город. И вскоре получит свое.

Рафаэль вдруг усмехнулся. Как же забавно получается: они ненавидят друг друга, ведомые одним и тем же идиотским чувством – завистью. Сын заштатного капитана исходит от лютого бешенства просто потому, что ненавистный заносчивый хлыщ имел удачу родиться в высокородном доме, где ему с самого появления на свет угождают бесчисленные слуги. А золотые горы готовы распахнуть любые двери, какой бы замок их ни запирал.

А сам он, всегда рвавшийся к неведомому и натыкавшийся не бесчисленные запреты и наказания, был оглушен от осознания, что треклятый выскочка, стоящий неизмеримо ниже его в иерархии Порто-Маре, владеет тем, что напрочь закрыто для самого Рафаэля.

Наверное, если бы до встречи с Вероломной кто-то предложил Рафаэлю поменяться с Хуаном местами, лишившись богатства и родословной, но обретя ключ от врат в мир незримого, он бы согласился на такой обмен.

А затем врата открылись сами, и источник бессмысленной зависти исчез. Вот только взаимная ненависть, ею порожденная, никуда не делась. Впрочем, полно думать об этой чепухе.

Отложив в сторону тяжелый фолиант, Рафаэль снял с полки «Боевые чары и искусство их применения, описанные Тарбо Огвергом из Истирра» – и погрузился в чтение.

– У нас проблемы.

В полуразвалившейся хибаре повисла мрачная тишина. Когда-то здесь был домик лесника, но затерянное в чащобе жилище давно заброшено – и на пользу ему это не пошло.

– Ну? – Коротко отозвался Хуан.

– Тебя искали какие-то мутные личности. – угрюмо сообщил Горацио.

– С чего ты взял?

– Твой отец сказал.

Хуан презрительно фыркнул. С родителем они никогда не ладили. А после того, как капитан Диего отказал сыну в лечении обезображенного лица, неприязнь переросла в скрытую ненависть.

– Ума не приложу, кто это мог быть.

– Полагаю, храмовники.

– Ба! Этим чего от меня понадобилось?

– Не догадываешься? Похоже, нашей лжи они не поверили. Остается лишь надеяться, что зелье Корины подействовало, как нужно. Но лучше до следующего полнолуния тебе побыть здесь. Чтобы убедиться наверняка.

Хуан буркнул что-то невразумительное. В том, что приготовленное колдуньей варево не оказало на него никакого эффекта, у него и сомнений не возникло. Принесенный отвар он незаметно вылил в одну из щелей в полу.

Но остальным об этом знать не следует. Безвольные слабохарактерные слизни. Играют в тайное общество магов, грезят о могуществе – и при этом страшатся даже его тени.

Он, однако, отличается от окружающих. Потому что не страшится шагнуть дальше прочих. Потому что готов идти вперед – навстречу силе, которая дается лишь храбрым.

И неважно, что воспоминания о том, как гигантский черный зверь рвал в кровавые лохмотья его трепещущую плоть, накатывает первобытный цепенящий ужас. Он не сдастся. Волчьей ночью он соприкоснулся с великой силой. И сила эта вдохнула в него власть большую, чем может представить эта никчемная компания. Со временем он поймет, как распорядиться ею.

А Горацио… Когда-то он казался Хуану настоящим идальго. Восхищал готовностью шагнуть навстречу запретному. Но те времена давно прошли. Он слаб – а, значит, обречен быть жертвой в этом жестоком мире. Однажды его время придет.

– Ладно. Я пока посижу здесь. – С напускной неохотой процедил Хуан в ответ на выжидающий взгляд.

– Хорошо. Мы за минувшее время попробуем спуститься в катакомбы и найти гробницу Птеба.

А вот это не очень хорошо. Золотое Око должно находиться у Хуана. Так будет намного спокойнее. Горацио и Селестину – никакой веры. Про Корину и говорить нечего. Девчонку всегда интересовала лишь собственная выгода. Впрочем, как и его самого. Но это делает ее самой опасной в их слюнтявом сборище.

– Я бы хотел присоединиться.

– Слишком опасно.

– Ничего опасного! Все равно в гробницу отправимся ночью. Шпики храмовников меня не заметят.

– Они – нет. А стражники? Эти ребята патрулируют улицы всю ночь. И каждый из них знает тебя в лицо.

Хуан поморщился. Не приходится сомневаться, о его появлении вскоре станет известно отцу. Ничем хорошим это не закончится.

– Ладно. – Неохотно прорычал он. – А что рассказала Корина про увязавшегося за ней хлыща?

Горацио помрачнел.

– Селестин – идиот. Но, кажется, Альварес ничего не подозревает. Пытался за ней ухлестывать и изображать из себя отважного сердцееда.

– Или это она так говорит.

– Или так. – Согласился Горацио. – Но если бы она что-то разболтала, нас бы уже давно повязали или храмовники, или гвардейцы наместника. Ладно. Мне пора идти.

– Ага. Спасибо, что зашел. – Хуан постарался изобразить хоть какую-то степень любезности.

Горацио ему пока что нужен. Но время это вскоре пройдет. Потребность в слабых союзниках редко сохраняется слишком долго.

Из-под двери пробивается узкая полоска света. Рафаэль застыл на месте. Кому, тьма подери, могло прийти в голову влезть к нему в этот глухой предрассветный час? И что сулит неожиданный визит?

В голове лихорадочно пронеслась вереница отговорок – одна глупее другой. К счастью, лучшее оправдание ему придумала Рамона. Благодаря нападкам супруги Мартина все убеждены, что Рафаэль пропадает у таинственной любовницы. Ни к чему отступать от этой легенды.

Возмущенно скрипнула распахнувшаяся дверь. Стоящая у окна красавица в черном платье испуганно вздрогнула.

– Лаура?

На холеном лице жены Карлоса проступило облегчение.

– Ох. Как же ты меня напугал.

Рафаэль, не удержавшись, ухмыльнулся. Кажется, она всерьез полагает, что ему следовало постучать, перед тем как вломиться в собственную комнату.

– Не ожидал застать тебя здесь. Тем более – в такое время.

На красивом лице появилась хитрая улыбка.

– Охотно верю. Не желаешь предложить гостье вина?

– С превеликим удовольствием. – Галантно отозвался Рафаэль.

Из массивного кувшина в изящные серебряные кубки потекла кроваво-красная жидкость. Лаура молча наблюдает. Большие черные глаза чуть прищурены.

И какой бездны она заявилась сюда посреди ночи? Пожалуй, окажись на ее месте кто иной, Рафаэль бы заподозрил желание завести интрижку. Но жена Карлоса отнюдь не славится тягой к запретным удовольствиям, хоть и бывает в Порто-Маре куда чаще ведущего затворническую жизнь мужа.

Пусть сеньора и бывает при дворе наместника, репутация ее осталась безупречна. К слову сказать – кто сказал, что причиной тому нравственная возвышенность, а не умение прятать концы? Ей всего двадцать семь – на семь лет старше самого Рафаэля. Уж точно не тот возраст, чтобы удариться в благочестие.

– Не буду томить тебя любопытством. – С улыбкой произнесла Лаура, принимая протянутый кубок. – Наша общая знакомая просила передать тебе тайное послание. Кажется, ты пришелся ей… по вкусу.

Вот как? У них есть общие знакомые, да еще и столь заинтересованные в его персоне?

Лаура со все той же загадочной улыбкой протянула небольшой конверт. Печать из черного сургуча пуста. Загадочная отправительница предпочла сохранить инкогнито.

– Прочти. А я пока получу удовольствие от вина. Не так часто выпадает возможность провести время в обществе галантного идальго.

Ему показалось, или в ее голосе ясно прозвучала неприкрытая игривость? В иное время такой тон заставил бы всерьез задуматься о… В бездну заигрывания. Странное послание буквально жжет руки. Рафаэль, как ни силится представить, кто мог отправить ему письмо, может лишь теряться в бесплодных догадках.

Хруст сломавшейся печати. Шелест разворачивающегося листа из превосходной, пропитанной неясными горьковатыми ароматами бумаги. Странный запах показался неуловимо знакомым.

«Рада приветствовать тебя вновь, аш…»

Самоконтроль и спокойствие рассыпались вдребезги. Рафаэль оторопело уставился на безмятежную красавицу. Лаура в ответ звонко расхохоталась.

– Вижу, тебе не потребовалось много времени догадаться о личности нашей блистательной знакомой?

– Но откуда ты…

– Сперва прочти до конца. – Посоветовала Лаура. С ее лица не сходит самодовольная усмешка. Она явно наслаждается моментом.

Подавив желание зарычать и потребовать объяснений, Рафаэль погрузился в чтение.

«Рада приветствовать тебя вновь, аш. Надеюсь, ты извинишь потребность раскрыть твою тайну известной нам обоим персоне. В качестве оправдания упомяну, что персона эта вполне заслуживает доверия и репутация ее в моих глазах безупречна. Кроме того, не исключаю, дальнейшее сохранение секрета принесло бы вам обоим больше вреда, чем пользы. Теперь же позволь перейти к делу.

Мне доподлинно известно, что Замок Фей скрывает в своих подземельях древнее святилище, к которому многие из твоих предков проявляли крайне пристальное внимание. Также мне известно, что в святилище этом хранится некий предмет, некогда оставленный царицей в качестве залога Салазару Альварес.

Если ты согласишься передать мне его – я с радостью открою секрет святилища, а также отдам тебе то, ради чего Салазар и царица заключили договор, неисполненный из-за смерти твоего предка. Кроме того, в будущем ты можешь рассчитывать на благодарность как мою, так и владычицы.»

– И представить себе не мог, что ты таишь такие секреты. – Пробормотал Рафаэль, когда чтение было закончено.

Посланница коротко кивнула в сторону камина, в котором багровеют догорающие угли. Хмыкнув, бросил послание в огонь. Алые язычки пламени накинулись на беззащитный листок, обращая его в безликий серый пепел.

– К счастью, водить наше почтенное семейство за нос много проще, чем можно было бы опасаться. – Музыкально рассмеялась Лаура. – В конце концов, ты и сам имел возможность в этом убедиться, не так ли?

– Пожалуй, так. – Осторожно согласился Рафаэль.

Только что проку в осмотрительности? Какие бы интересы ни преследовала жена Карлоса, они на одной стороне. Просто потому, что остальные Альварес, выплыви секрет наружу, сожрут их со всеми потрохами.

– Понимаю. – Улыбнулась Лаура. – Для меня тоже было непростым выбором явиться сюда, разоблачив тайну, которую я берегу уже семь долгих лет. – Полагаю, ты столь же не расположен к откровенности. Но Исс’Ши права. Прячась друг от друга и тайно добиваясь своих целей, мы получим куда меньше, чем если объединим силы. К слову, что я должна ей ответить?

– Полагаю, выбор у меня невелик. Без ее помощи этого святилища не отыскать. Не отдав ей то, что она хочет, я и сам потеряю куда больше. И потом, ужасно интересно узнать, что Салазар желал получить столь сильно, что пошел на соглашение с царицей ламий.

– Мудрое решение. Что же до наших тайн… Вскоре проснутся первые слуги, не хочу, чтобы меня видели в это время в коридорах. Может быть, продолжим наш разговор завтра?

– Хорошо, так и поступим. – Согласился Рафаэль.

Он, как ни пытается взять себя в руки, все никак не может поверить, что Лаура оказалась причастна к темной стороне мира. Кто угодно – только не эта красавица, обдающая равнодушием всех, включая мужа. Пожалуй, он видел на ее лице хоть какие-то эмоции, лишь сталкиваясь во время пышных дворцовых приемов в резиденции наместника. Но и там она никогда не уделяла ему хоть сколько-то внимания – а он не стремился его привлечь.

– Надеюсь, завтра мы сможем проявить друг к другу больше открытости и откровенности. – Мурлыкнула Лаура, иронично прищурив глаза. – Спокойной ночи, Рафаэль.

Едва ли после таких свалившихся на голову новостей ночь действительно выдастся спокойной. Пришлось приложить немалое усилие, чтобы выдавить ответную улыбку.

– Спокойной ночи, Лаура.

Одарив его томной улыбкой, красавица выплыла из комнаты. Скрипнула, закрываясь, дверь. Прошелестел шелковый подол строгого черного платья.

Рафаэль некоторое время стоял, молча глядя за окно, где рассвет спешит сменить короткую весеннюю ночь. Наверное, даже встреча с колдуньей-ламией или цвергом не выбила его из колеи так сильно. Сон не идет. Кажется, судьба не устает подбрасывать ему подарки – один страннее другого.