Наследник Агонии

Глава 24

Спуск показался бесконечным. Стук каблуков по черным гранитным ступеням. Одинаковые темные камни вокруг. И непрерывное движение вниз. Лестница закончилась, когда в голове шевельнулась мысль, что до цели он не дойдет никогда. Впереди – уходящий в неизвестность тоннель.

После недолгих колебаний Рафаэль увеличил мощность светильника насколько смог. Припозднившегося слугу, охочего до хозяйской сангрии, здесь он точно не встретит. Вот только значит ли это, что здесь безопасно? Едва ли.

Длинный коридор. Сложенные из черного базальта стены резко контрастируют с оставшимся наверху светлым песчаником. Куда же его занесло? И где та печать, закрывающая вход в святилище? Пока что Рафаэль не встретил ни одной живой души.

Он шагнул ему навстречу, когда сияние магического светильника выхватило застывшие вдали темно-красные ворота. Только что путь был свободен – и вот его преграждает знакомый гибкий силуэт.

Рафаэль при виде местного стража не удержал раздраженной гримасы. Как будто ему недостаточно доппельгангера, едва не прикончившего Марка в городских катакомбах.

Точная копия самого Рафаэля. Только облачен двойник в ослепительно-белый камзол с бирюзовым шитьем. На лице застыло неприятное спесивое выражение.

– Ни за что не поверю, что корчу такие физиономии. – Брякнул Рафаэль первое, что пришло в голову.

Ответом стало равнодушное молчание. Двойник сверлит его неприязненным взглядом. Но враждебных намерений показывать не спешит.

– Не ожидал встретить здесь доппельгангера.

– И правильно делал. – Нарушил, наконец, молчание страж. – Разве колдунья не предупредила, с чем тебе предстоит столкнуться? К порождениям темной магии я никакого отношения не имею.

– Тогда что ты такое?

– Я? То, чем ты так и не смог стать. Рафаэль из рода Альварес, очистивший из крови ту скверну, что вдохнула в нее Агония. Передо мной открыты все пути. К счастью. К настоящей любви. К Благому Небу, где меня встретит Бог-Солнце, признавая достойным быть частью его вечных легионов. То, чего тебе не обрести никогда.

Рафаэль, не удержавшись, поморщился.

– Слишком много пафоса для копии, которой никогда не занять место оригинала.

– Думаешь? Что, если это ты – отмеченная скверной подделка?

– Не нужно дешевой философии. Полагаю, просить тебя уйти с дороги бессмысленно?

– Именно так. Темный путь, на который ты шагнул, следует пресечь. Жаль, что вместе с твоей жизнью.

Доппельгангер – или кем там является эта тварь? – вытянул вперед правую руку. Мрак подземелья испуганно прянул прочь от сияющего, словно маленькое солнце, меча. Точного брата того, которым Марко столь увлеченно рубил нежить в катакомбах.

Нет, не точного. От того, что держит в руке двойник, исходит намного более яростное сияние. Кажется, до Рафаэля даже докатываются волны испепеляющего жара.

Рапира цвергов с тихим шелестом покинула ножны. Она ощутимо длиннее мощного полуторника в руках противника. Хочется верить, это даст хоть какое-то преимущество.

– Я был бы рад дать тебе выбор. Жаль только, ты им не воспользуешься. – Констатировал двойник.

Стремительная прямая атака. Рафаэль ответил выпадом в лицо, заставив врага отшатнуться. Пожалуй, настала пора применить полученные в скриптории знания. В конце концов, у доппельгангера в катакомбах никаких проблем с Марком не возникло. Хочется верить, здесь их будет не больше.

– Esfera ardiente!

С пальцев сорвался огненный шар, стремительным снарядом ринувшись в сторону двойника. В груди неожиданно вспыхнуло что-то ликующее. Наконец, он может не сдерживаться, опасаясь разоблачения. Наконец, он нашел сражение, в котором можно показать все, на что способен!

Еще одна вспышка ослепительного света. На левой руке доппельгангера вспыхнул яростным солнечным сиянием тяжелый треугольный щит. Заклинание, столкнувшись с божественным даром Шого, бессильно погасло.

– Было глупо ожидать от тебя честного боя. Разве не за такую же выходку ты возненавидел Хуана Кабреро?

– Звучало бы справедливо, не примени ты магию первым. – Огрызнулся Рафаэль.

– Это не магия, это божественный дар.

– Разница невелика. На честной дуэли ты бы уже покрыл свое имя позором за его использование.

– Что ж, правда твоя. – Подтвердил двойник. На знакомой физиономии проступило что-то торжественное и мрачно-величественное. – Это не дуэль и не сражение. Это казнь. Нет смысла затягивать.

Новая солнечная вспышка. Тело врага укрыла источающая ослепительное сияние латная броня. Рафаэль ощутил, как по спине скользнул противный холодок страха. Как это вообще может быть возможно, тьма подери? Почему непонятная тварь запросто показывает фокусы, о которых весь из себя наисправедливейший и наидоблестнейший Марк Сальвадоро может только мечтать?

Новая атака. Стремительный рубящий удар. Рафаэль уклонился в последний миг, успев коротким выпадом ударить в смотровую щель глухого шлема. Безуспешно. Глупо было и надеяться попасть в крохотную цель, одновременно уходя от мощной и быстрой атаки.

Разорвав дистанцию, бросил еще один огненный шар. И вновь заклинание бессильно разбилось о подставленный солнечный щит.

– Ты лишь напрасно оттягиваешь неизбежное. Неизбежное, которое ты сам избрал, ступая на темный путь. Хотя, быть может, еще не поздно одуматься?

Ответить не успел: доппельгангер снова ринулся в атаку. И чего стоят все эти слова? Или он просто пытается задурить ему голову?

– Escudo ardiente!

Вокруг Рафаэля скользнули алые всполохи. Огненный щит – второе из заклинаний, которое он успел освоить. Слабо верится, что проку от него будет больше, чем от старых добрых огненных шаров. Вот только выбор не так велик, как хотелось бы.

Солнечный меч коснулся магической защиты – и заклинание взорвалось в глаза двойнику яростной огненной вспышкой. И вновь никакого результата. Лишь на короткое мгновение сбил врага с темпа. Слишком мало, чтобы рассчитывать на перелом в бою. Бою, шансы в котором…

Еще несколько обменов ударами. Рафаэль, бросив играться с колдовством, завел левую руку за спину. С одной рапирой против тяжеловооруженного воина. Паршивый расклад. Постепенно появляются первые признаки усталости. Свалится без сил он еще нескоро. Вот только двойнику этого и не нужно. Ему будет достаточной одной-единственной ошибки.

Новая сшибка. После каждого обмена ударами доппельгангер как будто чего-то ждет. Короткие, в пару мгновений паузы. И дело совсем не в том, что ему требуется отдых. Или это и есть тот выбор, о котором, как заведенный, тараторит треклятый двойник?

Неожиданно в голове вспыхнуло воспоминание о той ночи, когда выбор между славой и неизвестностью ему открыла Шерхея. Она ведь тоже была скупа на объяснения. Но как поступить сейчас? Вложить оружие в ножны во время одной из этих коротких пауз? Глупо и говорить, что более рискованную затею не сразу и придумаешь. Однако чем дольше тянется поединок, тем больше уверенности в том, что именно этого ожидает от него двойник.

А еще, неожиданно мелькнуло в голове, пока вбитые рефлексы заставляют уклониться от очередной атаки, точно ли мне нужен такой выбор? Точно ли я хочу стать таким, как этот странный молодой человек, размахивающий солнечным оружием? Много ли стоит жизнь, в которой тебя силой и страхом смерти пихнули на путь, по которому ты не собирался идти?

Согласился ли бы он на подобное, не угрожай его жизни испускающий волны жара солнечный клинок? Пусть даже ему дадут гарантию счастья и великой славы. Стоит ли самый блистательный, но заранее предначертанный путь отказа от той манящей недосказанности, где самое сокровенное знание непрерывно открывает все новые и новые тайны мира, бесконечного в непостижимой неповторимости?

Но что, если это выбор не между светом и неведением – а между светом и тем кровожадным кошмаром, что бурлит в крови, распространяя по телу волны адского пламени? Не прорубает ли путь прямиком в бездну?

Еще одна серия ударов. Еще одна тщетная попытка достать крохотное уязвимое место в сплошной солнечной броне. И новая пауза. И – едва различимое ощущение за спиной.

Отреагировать на движение сзади Рафаэль не успел. Мир словно застыл в густой патоке, как будто новая прибывшая сила заставила застыть само время.

– Попробуй вот этим. – Тихий женский шепот за спиной. Волнующий и возбуждающий, от которого кровь быстрее бежит по телу, обращаясь в поток всесжигающего адского пламени.

Едва заметное прикосновение. Острый ноготь царапнул кожу ладони левой, убранной за спину, руки.

Мир ускоряется, зыбкая иллюзия исчезла, словно ее не было. Секундная пауза. Солнечный меч в руках двойника опускается чуть ниже. Кажется, он опять собирается что-то сказать… Но слушать Рафаэль уже не стал. Резко, с разворотом, швырнул из-за спины нечто неведомое, появившееся на ладони. Невероятной красоты полупрозрачная сфера, заполненная багровым пламенем.

Неизвестное заклинание врезалось в самый центр солнечного щита – и прошло его, словно раскаленный металлический шар сквозь масло. Миг спустя двойник исчез в вихре всесжигающего инфернального пламени. До слуха донесся короткий, полный животного ужаса крик.

Рафаэль крутанулся на каблуках, но… пустота. Лишь бесконечная тьма тоннеля, скрывающая оставшуюся далеко позади лестницу.

– Мои подарки требуют оплаты, милый. – Раздался за спиной знакомый волнующий шепот. – Но на этот раз я не возьму ни твою кровь, ни твою жизнь. Я хочу, чтобы ты подарил мне кого-нибудь другого.

По крови скользнула волна ледяного ужаса. Способен ли Рафаэль оборвать чью-то жизнь – не на дуэли, не в магическом сражении, а…

– Можешь не торопиться. Я умею быть терпеливой… иногда. Мы еще увидимся, мой любезный потомок.

Пылающий в крови пожар угас. Рафаэль тяжело прислонился к показавшейся ледяной стене. Грудь ходит ходуном. Мог ли этот бой закончиться иначе? Что произошло бы, откажись он от последнего, гибельного удара? Может быть, двойник вложил бы оружие в ножны. Или произнес что-нибудь пафосное о похвальности смирения перед божественной волей – и отправил отказавшегося от сражения грешника прямиком на небеса.

Что-то подсказывает, что второй вариант выглядит куда более реалистичным.

Выдохнув сквозь сжатые зубы, Рафаэль двинулся вперед – навстречу застывшим впереди вратам в подземное святилище.

Тяжелая плита украшена прихотливой резьбой. Рафаэль невольно вздрогнул, различив в центре композиции объятую огнем женщину с огромными кожистыми крыльями. А то, что он сначала посчитал короной – высокие витые рога.

– Здесь потребуется капля твоей крови.

Раздавшийся за спиной голос Исс’Ши заставил вздрогнуть. Ламия подошла совершенно бесшумно. Кажется, позади слышен торопливый цокот каблуков. Лаура спешит нагнать вырвавшуюся вперед колдунью.

– Почему я не удивлен… – Пробормотал Рафаэль.

В последнее время он только и делает, что раздает всем желающим содержимое своих вен. Кому-то каплю, кому-то несколько внушительных кубков. Того и гляди следующий гурман прибежит с полноценным бочонком.

– Царица уверенна именно в этом. – Бесстрастно отозвалась Исс’Ши. – Возможно, она имела в виду, что Салазар зачаровал вход на собственную кровь, и дверь откроется лишь перед тем, в ком течет такая же.

Или перед тем, в ком вместо крови по жилам струится инфернальный ужас. Вслух это Рафаэль произносить не стал. Сунул ламии многострадальную конечность. Блеснуло лезвие уже знакомого кривого кинжала. Кажется, колдунья с трудом удержалась, чтобы не слизнуть проступившую на бледной коже алую каплю.

Взгляд упал на пугающе-реалистичное изображение Агонии. Из приоткрытого рта выглядывает кончик извивающегося языка. С тихим смешком коснулся его окровавленным пальцем. Впрочем, строить из себя ироничного скептика не приходится: в тот момент, когда ранка прижалась к шероховатому камню, Рафаэль всерьез ожидал, что ожившая Черная Принцесса враз откусит ему палец.

На темном камне осталось крохотное алое пятнышко. Миг спустя тяжелая каменная плита неслышно скользнула вверх, открывая проход в изумительный круглый зал. Черные стены расписаны великолепными фресками в алых тонах. Бесконечные багровые языки пламени, изогнувшиеся в экстазе обнаженные демонессы. Корчатся в нескончаемой муке пленники инфернальной бездны. Согнулись в услужливых поклонах мелкие бесы. Некоторые из них с восторгом кого-то жрут… И, кажется, живьем. А на все это великолепие с высокого сводчатого потолка высокомерно смотрит окруженная языками пламени демоническая владычица, в глазах которой пылает нестерпимый огонь.

Звук шагов за спиной. Лаура медленно шагнула внутрь. Глаза широко распахнуты. На смену первому испугу спешит алчное любопытство.

– А вот и цель наших поисков.

Взгляд Исс’Ши направлен на ларец из слоновой кости, что стоит возле массивного алтаря. Монументальный жертвенник выполнен из огромной глыбы темно-алого гранита.

Возле массивного алтаря, выполненного из огромной глыбы темно-алого гранита, стоит непримечательный ларец из слоновой кости.

– Следует соблюсти церемониал.

– Какой еще церемониал? – Напрягся Рафаэль.

– Вещь эту царица отдала твоему деду.

– Двоюродному. – Поправил он ее. Почему-то набиваться в прямые потомки знаменитого чернокнижника его не тянет. Пожалуй, ему куда ближе свежий ветерок тайного скриптория Леонардо, чем эта пропахшая застарелым запахом крови крипта.

– Непринципиально, – отмахнулась Исс’Ши. – Важно, что ты как его наследник должен взять ларец и передать его мне. Я же передам то, что царица обещала Салазару.

Выходит, он станет обладателем вещи, ради которой колдун заключил договор с повелительницей ламий? Интригует…

Никаких сюрпризов тяжелый сундучок не преподнес. Подавив неуместное любопытство, требующее заглянуть внутрь, протянул ларец Исс’Ши. Тонкие пальчики обхватили драгоценный материал. Кажется, для ведьмы он чрезмерно тяжел.

– Тебе не нужна помощь?

– Справлюсь. Теперь прими обещанное.

Ламия торжественно протянула черный продолговатый футляр. Что же такое потребовалось Салазару от Ногацу? Сам Рафаэль решился бы на такую сделку? Интересный вопрос. Осторожность в нем редко берет верх над тягой к непознанному.

Внутри в украшенных золотом черных ножнах лежит узкий прямой стилет. Золотая рукоять оканчивается украшением в виде распахнувшей капюшон золотой кобры. Мерцают алые глаза-рубины. Крохотные золотые клыки в пасти выполнены с невероятным изяществом.

После недолгого колебания извлек кинжал из стилет. Идеально-черное лезвие. Настолько черное, что даже в самой глухой темноте будет казаться провалом в преисподнюю.

– Никогда не видел такого металла.

– Неудивительно. Это инфернальное железо. Такое оружие порой делают себе могущественные демоны. Одной царапины достаточно, чтобы между раненым и создателем кинжала возникла нерушимая связь, через которую демон рано или поздно вытянет из жертвы все жизненные силы и саму душу. Некоторые обитатели преисподней дарят такое оружие особо доверенным своим почитателям из числа смертных колдунов.

– Кто же создал этот клинок?

– Его именуют Коготь Ашмираль. – Торжественно провозгласила Исс’Ши.

Рафаэля этот ответ не слишком удивил.

– Значит ли это, что он может рассчитывать на особое покровительство со стороны Агонии? – Неожиданно подала голос Лаура.

– Разумеется. Впрочем, прежде всего я бы советовала должным образом формализовать эти отношения. – Невозмутимо отозвалась колдунья. Рафаэлю эта формулировка не слишком пришлась по душе.

– Что ты имеешь в виду?

– Многие мужчины твоего рода приходили к Черной Принцессе, ища ее поддержки. Существует особый ритуал инициации, пройдя который, ты сможешь установить полноценную связь с Ашмираль. То, что дано тебе сейчас – скорее отголосок крови.

– Не уверен, что готов к столь радикальному шагу. – Пробормотал Рафаэль.

– У тебя есть описание этого ритуала? – Лаура, в отличие от своего «протеже» мгновенно вцепилась в подвернувшуюся возможность.

– Не у меня. Думаю, многие бы удивились, узнай они, какие раритеты хранятся в тайных хранилищах царицы. Впрочем, не сомневаюсь, владычица охотно предоставит вам нужные манускрипты. Я перешлю их по особому каналу.

– Спасибо. – Глаза Лауры алчно сверкнули.

Рафаэль, не удержавшись, нахмурился. Не кажется ли ей, что она забыла поинтересоваться его мнением на этот счет?

– Мы еще поговорим об этом позже, хорошо? – Сладким голосом пропела жена Карлоса.

Пришлось неохотно кивнуть в ответ. Наверное, Лаура права. И потом, уже слишком поздно для бессмысленных сомнений, не правда ли?

Банда Кривого Яго всегда пользовалась скверной репутацией. Опасные изгои слывут слишком буйными, чтобы ужиться в нормальном человеческом обществе. Обитатели чащоб и лесных схронов держатся особняком. И если и появляются в городе – то лишь для того, чтобы сбыть награбленное. Но даже среди скупщиков краденного хватает тех, кто остерегается связываться с этими отморозками.

Глухой темной ночью, когда черные тучи закрыли небо, скрыв огромную луну, к бандитскому логову вышел огромный черный волк.

Зверь настороженно прислушался, но звонкую тишину нарушает лишь шелест ветра в ветвях деревьев. Со стороны бандитского лагеря доносится едва различимый храп. Прошедшие годы приучили разбойников к безнаказанности и отучили от осторожности.

Вервольф осторожно двинулся вперед – и вскоре оказался среди небольших шалашей. Принюхался к запаху прогоревших костров, над которыми еще витают ароматы жареного мяса. И, отбросив оказавшуюся беспочвенной опаску, заскользил меж хижин.

Огромный зверь двигается осторожно и неслышно. И ведет себя совсем не как дорвавшийся до беспечной добычи хищник. В эту ночь он вышел совсем не на охоту. Тут и там оборотень оставляет едва различимые метки. Крохотные пряди шерсти, капельки слюны. В нескольких местах на бревнах появились крохотные царапины: острые когти без труда нанесли на податливое дерево колдовские метки.

Сегодня – время не для кровавого пиршества. Это время еще придет. Но пока что – следует создать для себя полноценную стаю. Волчий Пастырь, удовольствовавшись кровавым подношением, одарил его особой силой.

Главное – проявить хитрость, осторожность и терпение. И вскоре враги Хуана будут дрожать в ночи, со страхом произнося его имя.