Наследник Агонии

Глава 25

Мир за окнами налился серой предрассветной хмарью. Замковые переходы медленно пробуждаются ото сна. На этот раз Рафаэль едва успел вернуться вовремя. Десять лишних минут – и пришлось бы сталкиваться с бредущими навстречу обязанностям слугами.

В башню Ветров он вернулся, убедившись, что Исс’Ши покинула замок. Лаура отправилась в свои покои еще раньше. Черные глаза жены Карлоса так и горели предвкушающим возбуждением. Ей не терпится провести ритуал, что намертво привяжет новообретенного союзника к Агонии. Она искренне убеждена, что это приблизит их к новой власти и могуществу.

Лауру можно понять. Ей ни разу в жизни не довелось испытать безумной режущей боли, что расходится по телу от струящегося по венам адского огня. А вот сам Рафаэль…

Впрочем, что проку от нерешительности? Сомневаться следовало раньше. Выбор уже сделан. Да и заявись сюда какой-нибудь ангел, готовый навсегда избавить наследника Ашмираль от пламени в крови и от укрытого под полами камзола черного стилета – разве ответит он согласием? Едва ли.

И, все-таки, воспоминания о том, как Агония выдирала из него куски жизненной силы возле лесной пещерки у поместья Фаро, заставляют содрогнуться.

Упрямо тряхнув головой, ступил на убегающую вверх винтовую лестницу. Пышный ковер под сапогами привычно глушит звук шагов. В высокие узкие окна заглядывают первые лучи встающего солнца.

Долгий подъем уже подходил к концу, когда навстречу шагнула невысокая фигура в темно-зеленой накидке. Рафаэль отшатнулся, чудом не оступившись на крутой лестнице. Рука метнулась к рукояти рапиры.

– Не нужно поспешных действий, человек.

Незнакомый женский голос, мелодичный и мягкий. Незваная гостья застыла на месте. Лицо укрыто под низко надвинутым капюшоном накидки. Точно так же, как и при первой их встрече, когда эльфийка из свиты Шерхеи не проронила в его присутствии ни слова.

– Сеньора? – Вежливо спросил Рафаэль, убрав руку с эфеса.

– Я хочу поговорить.

Остается лишь сделать приглашающий жест. Эльфийка молча позволила открыть перед собой дверь. И все в той же звонкой тишине плавно опустилась в предложенное кресло.

– Хотите вина?

Едва различимое покачивание головы. Гостья больше напоминает молчаливую куклу, чем живое существо. К слову сказать, это постепенно начинает раздражать. Даже служительницам вероломнейшей из богинь Силории не грех соблюдать самые простые правила этикета.

– Не хочу показаться невежливым, сеньора, но чем вызвана столь демонстративная скрытность?

Эльфийка едва заметно поморщилась. Но спорить неожиданно не стала. Изящные руки с узкими запястьями легко откинули невесомую ткань капюшона.

– Надеюсь, твое любопытство удовлетворено? – В мелодичном голосе проскользнуло скверно прикрытое раздражение.

– Благодарю, сеньора. – Вежливо отозвался Рафаэль.

В груди неожиданно шевельнулось непрошенное разочарование. Распаленная скрытностью фрейлины фантазия успела нарисовать неземную воздушную красоту… Или, на худой конец, ужасающее уродство.

Реальность оказалась куда прозаичнее. Эльфийка миловидна и не лишена свойственного своему народу изящества. Но не более того. Большие зеленые глаза чуть прищурены. Кажется, необходимость открыться перед человеком совсем не кажется ей приятной.

– Чем могу служить, сеньора? – Кашлянул Рафаэль, когда напряженная тишина начала казаться невыносимой.

– Не нужно ваших людских обращений. – Поморщилась эльфийка. – И служба твоя мне тоже ни к чему. Я здесь, чтобы предложить соглашение.

– Значит, ты здесь не по поручению своей хозяйки?

Зеленые глаза злобно сверкнули. Похоже, эльфийка, в отличие от приснопамятной старухи, богиню откровенно ненавидит. Странная история.

– Нет. – Буркнула гостья, взяв себя в руки. – Я здесь по своей инициативе. Мне известно кое-что важное о твоем враге и его планах.

– И что ты хочешь взамен?

– То, что может попасть тебе в руки, если встанешь на пути своего недруга.

– Не слишком ли расплывчатая формулировка?

– Пожалуй. – Усмехнулась эльфийка. – Я не доверяю тебе, и не хочу раскрывать карты. С другой стороны, и ты едва ли настолько глуп, чтобы согласиться, сам не понимая на что.

– Неприятный тупик. – Пожал плечами Рафаэль.

– Что ж, попробую проявить чуть больше откровенности. Известная тебе старуха, имя которой Шеб, решила сыграть втемную с твоими недоброжелателями.

– Хуаном и остальными?

Эльфийка нетерпеливо кивнула.

– Она поманила их древней кематхийской сокровищницей, укрытой где-то в этих землях. Открыть ее непросто, но они постепенно продвигаются к цели.

– Эта сокровищница существует на самом деле?

Фрейлина Вероломной неохотно наклонила голову.

– Но зачем ей это нужно?

– Слишком много вопросов, человек. Ненужных вопросов. Лучше послушай меня. Девять столетий назад этими землями правил один из кематхийских сатрапов, имя которому было Бехаш. По его повелению была построена тайная сокровищница, укрытая в недрах гор. Это долгая и темная история.

– И пожилая сеньора рассказала об этой сокровищнице Хуану и остальным?

– Именно. Ключ от нее был укрыт в гробнице Птеба – придворного жреца и архитектора, руководившего строительством сокровищницы.

– В чем смысл прятать ключ от сокровищницы в чьей-то могиле? Сокровища ценны только тогда, когда их можно на что-то потратить.

– Это долгая и путанная история, – уклончиво откликнулась эльфийка. – К моему повествованию это отношения не имеет. Если ты хочешь проследовать по пути своего врага – я расскажу тебе, как проникнуть в гробницу Птеба.

– Я слушаю. – После недолгого колебания отозвался Рафаэль.

– Не сомневаюсь. Но если хочешь услышать продолжение истории – придется тебе взять на себя обязательство найти кое-что для меня.

– Звучит довольно странно. С чего вдруг фрейлине могущественной богини потребуется помощь простого… ну хорошо, пусть не совсем простого, но все же смертного?

– Нюансы правил, которые тебе едва ли дано понять. Правил, которым подчиняются боги. Я не властна забрать из треклятой гробницы кематхийского ублюдка то, что принадлежит мне по праву. Это должен сделать кто-то другой.

– Ну, хорошо. И о чем же речь? – Без особой уверенности согласился Рафаэль. Может быть, дело действительно в законах, что установил Великий Архитектор, когда творил вселенную. Или эльфийка просто водит его за нос. Никак не убедиться ни в первом, ни во втором.

– Птеб был влиятельным и богатым человеком. И в гробницу его было заложено немало сокровищ. Одно из них – украшенная зелеными алмазами серебряная диадема в виде венка из лепестков аквилегии. Если ты поклянешься, что принесешь ее мне – я сообщу, как проникнуть в его гробницу. Кроме того, можешь забрать все остальное. В конце концов, самому Птебу оно все равно без надобности.

– Хорошо. – Произнес Рафаэль после недолгого колебания. – Клянусь.

– Ты ведь понимаешь, что слово, данное такой, как я, не стоит нарушать? – Тихо спросила эльфийка, смерив его злым подозрительным взглядом.

– С чего ты взяла, что я имею обыкновение нарушать слово, данное кому бы то ни было?

Какое-то время они молча мерили друг друга неприязненными взглядами. В конце концов, как бы ни бесилась гостья статусом фрейлины Шерхеи, характер и манера общения у нее вполне под стать покровительнице.

– Извини, человек. – Вздохнула эльфийка, опустив взгляд. – Слишком долго я варилась в этой клоаке, чтобы…

И осеклась, бросив короткий взгляд в его сторону.

– Тебе следует найти плиту из черного камня в самой глубине катакомб.

– Уже отыскал. И мне не очень понравилось то, что в прошлый раз из нее вылезло. – Хохотнул Рафаэль.

– Тем лучше. Черное зеркало может создать лишь одного доппельгангера. – Все так же спокойно отозвалась эльфийка. – На этот раз тебе ничто не грозит. Я слышала, Наддрезар зачаровал темную дверь, чтобы открывалась, повинуясь некому заклинанию. Впрочем, оно все равно мне не ведомо. Но большой беды в этом нет. Используй астральное зрение и направь поток энергии в появившийся символ Сокрытого Ока.

– Во что, прости?

– Изображение красного глаза внутри черного треугольника. Насколько я могу судить, сила Агонии уже пробудилась в тебе. Направь ее в этот символ – и дверь откроется.

– Чего мне следует ожидать внутри?

– Чего угодно. – Ответила эльфийка после недолгого размышления. – Кематхийцы были повернуты на смерти… и том, что будет после нее. Так что я бы на твоем месте не проявляла излишней беспечности.

– Как мне тебя найти, когда диадема будет в моих руках?

– Об этом не волнуйся. – Усмехнулась гостья. – Я сама тебя найду.

На вкус Рафаэля, фраза могла бы прозвучать и менее зловеще.

Зелье в колбе приобрело нежно-салатовый оттенок. Рафаэль, затаив дыхание, осторожно подцепил узкими щипцами полупрозрачный лепесток. Перемешать плавными движениями по часовой стрелке – и скорее прикрутить фитиль, убавив огонек в горелке до минимума.

Теперь остается лишь ждать, пока получившийся раствор не сменит цвет на насыщенно-янтарный. И ни в коем случае не допустить появления радужных разводов. Асплениум – чрезвычайно коварный ингредиент. Лишние несколько мгновений – и вместо искомого эликсира получится яд. Приготовление зелий с ним требует предельной сосредоточенности и внимания.

И вот с ними-то этой ночью у Рафаэля беда. Из головы не идет разговор с эльфийкой. Поначалу таинственная сокровищница воспринималась лишь как возможный источник ценных артефактов или древних магических книг. В конце концов, не потомку семьи Альварес беспокоиться о хранящихся там безделушках!

Лишь оказавшись в темном скриптории, он неожиданно для самого себя понял: подвернувшаяся находка сулит много большее, чем место, где можно разжиться какой-нибудь магической побрякушкой.

Тот, кто наложит лапу на сокровища древнего сатрапа, в одно мгновение превратится во владельца состояния, каким в Порто-Маре может похвастать лишь сеньор Веласко. Да что их глупый приморский городишко! Таким богатством немногие смогут похвастать и в Городе Богов.

В тот момент, когда сокрытые в тайном дворце сокровища станут собственностью Рафаэля, он сможет отправиться в Ниланту, наплевав на любые отцовские запреты. В казне древнего властителя достаточно золота, чтобы без малейших сложностей купить роскошный особняк в тени Великой Башни и – вести в нем жизнь, свободную от любых ограничений.

Нилантийское общество отличает здравый цинизм и практичность. Верность дому, честь, доблесть, сыновняя почтительность и послушание – это очень замечательно и похвально… Но настоящий и подлинный владыка Города Богов – золотой флорин.

Если он появится в Ниланте, имея за спиной такой козырь – отцу останется лишь скрипеть зубами. Благородное общество примет его с распростертыми объятьями, списав любую выходку на достойную настоящего идальго эксцентричность.

Правда, еще большой вопрос – как перевести древние богатства в привычные флорины. И вот здесь ему как нельзя кстати придется помощь Лауры. С ее связями и влиянием проблемой это не станет. Не приходится сомневаться – она будет в восторге от открывшихся перспектив.

Вот только поговорить с женой Карлоса не удалось: она еще в полдень укатила в Порто-Маре по приглашению какой-то знатной дамы. Без супруга – впрочем, в этом как раз нет ничего удивительного. Бедняга искренне полагает, что почтенные матроны будут проводить время на женских посиделках. И не подозревает, что приглашения эти – не более, чем прикрытие.

А сама Лаура сейчас в Жасминном доме. Рафаэль немало поразился, узнав, что за фасадом самого знаменитого борделя Порто-Маре скрывается тайное логово шпионов, контрабандистов и наемников. А уж как бы оторопел бедняга Карлос, прознай о том влиянии, какое нелюбимая жена имеет на эти отбросы человеческого общества…

Спохватившись, спешно выдернул горелку из-под колбы, в которой застыла тягучая янтарно-золотая жидкость. Эликсир абсолютного зрения готов. Остается лишь разлить в оставшиеся еще со времен Леонардо флаконы.

Закончив и ополоснув опустевшую колбу, нарочито неспешно расставил по местам посуду. Погасшая горелка заняла свое законное место на полке.

В глубине души тревожно возится смешанное с неуверенностью любопытство. Точно ли изготовленное зелье приобрело необходимые свойства? Пожалуй, двух флаконов завтра должно хватить с лихвой. Один можно использовать прямо сейчас. Заодно убедившись, что эликсир действует именно так, как от него ожидается.

Изготовить Абсолютное Зрение подвигла необходимость. За последние дни Рафаэль едва научился различать смутные тени астрала. Нечего и мечтать увидеть тонкий мир столь же четко, как той ночью, когда Вероломная стала его проводницей в незримое. А без этого черная плита в городских катакомбах останется обычной каменной глыбой.

Осталась бы, если бы не благородное алхимическое искусство, что привлекает все сильнее своей филигранной точностью. Иногда в голову даже приходит мысль, что царство эликсиров и тайных снадобий манит куда сильнее, чем наводящая страх темная сторона мира.

К слову, о темной стороне…

Убрав приготовленный эликсир во внутренний карман камзола, Рафаэль криво усмехнулся. Пожалуй, он знает, где следует испытать приготовленное зелье.

– Desine sperare qui hic intras!

Встревоженное эхо заметалась под высокими сводами подземного зала. Круглая каменная плита неслышно растворилась во тьме. Рафаэль шагнул на убегающие вниз ступени винтовой лестницы.

Кажущийся бесконечным спуск в немыслимые глубины. Звук шагов, разносящийся внутри черного тоннеля. Массивные врата из темно-красного камня закрыты.

Криво ухмыльнувшись, уколол палец благоразумно припасенной бритвой. Капля темно-алой крови растворилась в глубине глыбы зачарованного черного базальта. Едва различимый шелест поднимающейся плиты. Путь в подземное святилище открыт.

Потребовалось сделать ощутимое усилие, чтобы заставить себя шагнуть под величественные своды. Объятая огнем демонесса смотрит сверху на далекого потомка. До сих пор не верится, что это может быть правдой…

Какое-то время Рафаэль озирался, вновь и вновь вглядываясь в детали пугающего интерьера. Прекрасные зловещие фрески. Темно-алый жертвенник. Сколько крови пролилось на него за минувшие столетия?

Наконец, магический светильник, повинуясь мысленной команде, погас. Мир погрузился в угрюмую давящую полутьму. Рафаэль не сразу различил, что источником света является изображение Ашмираль. От покрывающих потолок языков пламени исходит мрачное багровое свечение.

Может быть, не следовало приходить сюда ради проверки своих алхимических успехов? В конце концов, вполне достаточно выпить содержимое небольшого пузырька в одном из подземных переходов. Эликсир не только открывает способности к астральному зрению, но и позволяет видеть в темноте.

Сейчас, когда сверху скалится в кровожадной ухмылке кажущаяся живой Агония, идея испытать Абсолютное Зрение в святилище перестает казаться такой уж удачной.

Упрямо тряхнув головой, вытащил пробку. Во рту разлилась неприятная горечь, и… ничего не изменилось. Все также льется с потолка едва различимый багровый свет. Слишком тусклый, чтобы разогнать извечный подземный мрак.

Но постепенно окружающее пространство становится все более четким. Перед взглядом медленно проявились очертания украшающих стены фресок. Сейчас изображения демонов кажутся почти живыми. Вокруг изогнувшихся фигур пляшут алые отсветы.

Подействовало! Ощущению триумфа мешает лишь нахлынувшая неуверенность. Чем дальше, тем более зловещим кажется окружение. Фигуры на стенах выглядят почти живыми. Пламя в пустых глазницах, пляшущие вокруг тени. И кровожадный оскал устремленных на него лиц.

Инфернальное пламя вокруг становится все ярче. По крови бегут волны адского огня, заставляя что есть сил стиснуть зубы.

– И что же привело вас сюда в столь странное время, сеньоры?

Незнакомый ироничный голос за спиной ошпарил нервы. Рафаэль крутанулся, готовый к внезапной атаке. Но невесть как оказавшийся позади мужчина в пурпурном камзоле и не думает нападать. Жесткое лицо показалось неожиданно знакомым. Салазар! Салазар Альварес! Точно! То самое надменное породистое лицо, обрамленный короткой бородкой рот изогнулся в презрительной усмешке. И из черных глаз веет той самой жутью, что и в момент первой и последней их встречи больше десяти лет назад.

– Ты и сам прекрасно знаешь, тьма тебя подери!

Еще один голос позади. Рафаэль шарахнулся в сторону, чтобы разглядеть новоприбывшего. И при этом не оставить древнего чернокнижника за спиной.

Пятерка воинов с мечами наголо. Карлос? Отец?! Что это? Бред, вызванный некачественным эликсиром? Но двое рослых идальго не могут быть никем иным. Рядом сжимает солнечное оружие рослый блондин в белом облачении. Слишком похож на Марка, но не он. Что происходит?

– А вы не слишком учтивы, сеньор Сальвадоро. – Желчно усмехнулся Салазар.

Они его не видят. Что это? Галлюцинация? Или отголосок реальных событий?

– Настало время платить за свои грехи, отродье. – Прорычал Мигель. Лицо отца превратилось в искривившуюся от ненависти маску.

– Право слово, сеньоры, ваш драматизм переходит разумные пределы. – Желчно усмехнулся Салазар.

Для человека, в грудь которому направлено пять клинков, он слишком спокоен. Кто же остальные двое? Ему кажется, или в их внешности проступают фамильные черты? Отец и сын? Взрослый воин и совсем молодой юноша, в чье лицо смотришься, словно в искаженное отражение. Эти двое – кто-то из его родственников?

– Не пытайся увиливать, демон! Ты убил ее! – Зарычал отец. – Убил мою Эстелу!

– Ах, вот в чем дело… Вини самого себя, Мигель. Согласись ты развестись и жениться на Долорес, эта бестолковая дурочка осталась бы жива.

– Тьма тебя подери вместе с этой мерзавкой!

Рафаэль бестолково стиснул рукоять рапиры. Долорес? Долорес Корморан? Его мать?

Он и раньше знал, что оба старших брата рождены от другой женщины. Знал, но не придавал никакого значения. Значит, Салазар прикончил жену Мигеля, потому что тот не захотел… Как на это реагировать? Как воспринимать?

– У меня нет настроения выслушивать эти глупости. Вот что, сеньоры. Я, пожалуй, согласен проявить милосердие. Разворачивайтесь и идите, откуда пришли. На эту ночь у меня другие планы.

Холодный самоуверенный голос. Чернокнижник уверен, что если кому-то и угрожает опасность, то именно пятерым преградившим ему дорогу юнцам.

– Сдохни!!! – Заорал Мигель, бросаясь с мечом на Салазара.

Короткая вспышка, отца отшвырнуло прочь, словно куклу.

– Твое везение, червь, что твоя плодовитость мне еще может пригодиться. – Презрительно процедил колдун. – Впрочем, об остальных я такого сказать не могу.

Остальные замерли на мгновение – и бросились на него.

– Portae pandemonii!

Кажется, небесный свод обрушился на голову Рафаэля. Что-то чудовищное, отзываясь на древние слова заклинания, содрогается, раздирая саму ткань бытия.

Отчаянный, истошный вопль. Незнакомый воин захлебывается полным ужаса и боли криком. Из его тела во все стороны бьют багровые лучи инфернальной энергии. Какое-то мгновение – и несчастный исчез, растворившись в огненной вспышке.

– Отец! – Отчаянный крик юноши.

– Проклятый зверь! Собственное дитя… Так… – Потрясенно пробормотал Соломон. Их яростный порыв иссяк, оглушенный и раздавленный накатившим ужасом.

Нервы ошпарила жуткая догадка. В один день с Салазаром сгинул и Васко – старший из его сыновей. Неужели…

– Пожалуй, следует заканчивать с этой комедией. – процедил в ответ Салазар, выхватывая из-за пояса золотой жезл в виде распахнувшей капюшон кобры.

– Portae pandemonii!

Новый полный боли крик. Новая огненная вспышка. Сын Васко исчезает в огненном вихре. Рафаэль задохнулся от нестерпимой боли. Наверное, что-то подобное испытывают те, кому вливают в горло расплавленный свинец. Волны инфернальной энергии, что расходятся от фигуры Салазара, терзают тело страшнее, чем пыточные клещи.

– Если чадо твое ослушается тебя… – Произнес колдун с кривой ухмылкой на губах. – Вы выбрали плохой способ свести счеты с жизнью, сеньоры.

Нестерпимая вспышка. Соломон налетел на него, размахивая испускающим невыносимое сияние солнечным мечом. Салазар умело закрылся от ударов золотым жезлом. Тонкий – едва ли толще пальца – мягкий металл без малейшего труда отразил пышущий жаром клинок.

– Странное дело, – с издевательской улыбкой на губах прошипел Салазар. – Я лишь сейчас вдруг понял, что на моих руках нет крови ни одного из сыновей дома Сальвадоро. Ничего. Сегодня я исправлю это нелепое недоразумение.

Стремительное движение сбоку. Забытый всеми, Карлос метнулся вперед. Короткий мощный удар с вложением корпуса.

– Кха!

Меч вонзился точно под ребра чернокнижника. Салазар отшатнулся, с ужасом глядя на юного воина. Губы раскрылись, чтобы исторгнуть новое заклинание. Но тщетно: подскочивший с другой стороны Мигель обрушил тяжелый широкий клинок фальшиона на незащищенную шею врага.

Обезглавленное тело рухнуло навзничь. Фонтан алой крови ударил из разрубленной шеи. Соломон медленно оседает рядом.

– Бездна подери… – Хрипло выдохнул отец, глядя на труп Салазара. – Тьма…

Застывшие фигуры пошли рябью. Отголосок прошлого, явившийся сквозь толщу времени, распадается на куски. В святилище воцарилась тревожная тишина. Рафаэль остался в одиночестве под огненным взглядом Агонии.

Этой ночью Хуан не стал подходить к бандитскому лагерю слишком быстро. Весь прошедший день он держался поблизости. Достаточно близко, чтобы многократно обострившимся звериным слухом разобрать остатки голосов.

Для головорезов ночной визит волка незамеченным не прошел. Среди них хватает опытных следопытов. И внимательных, битых жизнью головорезов, разглядевших крохотные комочки темной шерсти.

Звериная морда искривилась в усмешке. Выводы разбойники сделали неверные. Решили, что рядом крутится отбившийся от стаи волк. Этой ночью они будут ждать, вооруженные копьями и луками в надежде разжиться новой шкурой.

Ничего страшного. Вскоре они узнают, что такое настоящая охота.

Время словно застыло на месте. Несколько раз вервольф лишь отчаянным усилием воли заставлял себя лежать в тени мощного дуба, не привлекая ненужного внимания.

Наконец, ночь вступила в свои права. Над погрузившимся в темноту лесом медленно поплыл огромный диск луны. И Хуан, наконец, услышал то, чего так ждал: полные невероятной муки крики из разбойничьего лагеря.

Торжествующе зарычав, вервольф бросился вперед.

Разбойничий схрон наполнен безумными воплями. Страшные существа, медленно теряющие последние человеческие черты, корчатся на лесной подстилке от невыносимой боли. Сквозь кожу проступает темный волчий мех, руки и ноги искривляются, превращаясь в лапы. Украшенные бородами лица медленно вытягиваются вперед, а сквозь крики все отчетливые слышен истошный волчий вой.

Огромный зверь с кривой ухмылкой любуется чудовищным зрелищем. Наконец, первый из новообращенных медленно поднялся на лапы. В налитых кровью глазах проступает безумная, рвущая душу жажда крови.

Хуан поднял морду к небу. Посреди древесных ветвей заметался оглушительный вой. И ощутил, как остальные склоняют головы, не в силах противостоять потусторонней силе, что подчинила их тела и души новообретенному вожаку.