Ласточка в Академии Штормового ветра (СИ)

Глава 38. Сумрачные тени

Зачет по Истории магии я всё-таки сдала.

Кроме меня к мисс Инэль нагрянула половина нашей группы, в том числе Ксана и близнецы Рауль с Эмилем. Дамочка кривилась, язвила, испытывала нервы на прочность и, тем не менее, отпустила всех с заветной подписью в зачетной книжке.

Я вышла из кабинета совершенно разбитая. Мыслями уже была в ванне, наполненной горячей пеной, и даже направилась к покоям мужа, ощущая сладковатый аромат воздушного мыла, когда за локти перехватили близнецы.

— А отметить удачную пересдачу?

— Верно, миссис Мальер. Мы понимаем, что вам не терпится поделиться новостью с мужем. И все же некрасиво вот так бросать друзей.

— Да, Анжелина, — Ксана по-кошачьи приблизилась и забросила сумку на плечо. — Пойдём.

— Куда?

— В трактир мисс Пенелопы.

— Пропустим по стаканчику имбирного пива и разойдёмся по комнатам, — пообещал Эмиль с самым невинным видом. Полупрозрачная зачётная книжка болталась над его правым плечом в сполохах искр.

Я оглянулась к окну.

В мглистых сумерках кружился снег. Вечерняя темнота была еще прозрачна, вдали просвечивала Башня маяка, задний двор и зубья скалистого побережья. Обрамленные пеной волны лизали шершавые камни громадными сине-черными языками.

Рэн сегодня до самого вечера будет занят на экзамене у магов-боевиков. Я вполне успею отпраздновать удачную сдачу и вернуться домой. Муж ничего не заподозрит.

— Хорошо, — улыбнулась сокурсникам. — Идёмте в трактир.

Уже давно была наслышана о любимой таверне студентов Северной Магической Академии, но сама туда никогда не заглядывала: не было ни повода, ни подходящей компании. Сегодня можно нарушить традицию.

— Чудесно. — Рауль подхватил Ксану под локоть и вчетвером мы отправились в главный холл.

На этажах царила суета.

Студенты торопились сдать «хвосты», мимо носились группы в разноцветных мантиях, двери кабинетов хлопали, отовсюду слышались голоса. Через три дня в Академии наступят долгожданные рождественские каникулы, большинство парней и девушек разъедутся по домам, и учебное заведение опустеет на долгие четырнадцать дней. Однако перед этим всех ожидает Рождественский бал. Несмотря на мрак и преступления, окутавшие Эвер-Ниар, ректор вновь прислушался к мнению большинства, и бал все-таки решили провести.

Ксана охотно делилась, в каком наряде отправится на бал. Рауль и Эмиль, как истинные лорды, вежливо поддерживали беседу. Я же вертелась по сторонам. Академия во всю дышала праздничной атмосферой. В уютных нишах серебрились елочные венки. Под потолком мерцали красные и белые фонарики.

Главный холл встретил большой наряженной елью.

Мы обошли сверкающие ветви, и вышли во двор. С темного неба сыпали пушистые хлопья, все дорожки засыпал снег. Мантии неплохо защищали от холода, к тому же до трактира пять минуть пешком, и все равно я зябко поёжилась.

Вдруг сбоку громко расхохотались.

Группа студентов возвращалась в Академию, а вела их… Сильвия Золейман. Вышагивала будто пава с высоко поднятой головой. Наши взгляды пересеклись, и темная зелень с магическими крапинами блеснула чистой ненавистью. Лицо преподавательницы потемнело, на нем возникло обещание скорой расправы над соперницей, укравшей у нее любимого мужчину.

Из оцепенения вырвал далекий хлопок парадной двери.

Друзья удивились.

— Ты чего?

Передернула плечами.

— Да так…

— Это из-за Золейман? — Поняла Ксана. — Слышала, она дважды просила у ректора расчёт. Хотела уехать до Рождества, но Дилайн запретил. Сказал, пока не выследит ингубуса — все должны оставаться в Эвер-Ниаре. Я даже не уверена, отпустят ли нас в этом году на каникулы.

— Золейман решила уволиться?

— А то ты не догадываешься, Анжелина, — фыркнул Эмиль.

— Из-за вашей с Мальером свадьбы. Девица ехала сюда, рассчитывая на крепкие отношения, а он взял и женился на другой. Будь ты на ее месте, сделала бы то же.

Я виновато вздохнула. Можно подумать, я мечтала об этом браке. Нет и еще раз нет! Но разве Киаррэн меня о чем-то спросил?

— Забудь о ней, — посоветовали близнецы и потянули к таверне.

Вроде и не испугалась, но ноги все равно стали ватными. Золейман — хитрая и коварная змея. Понятия не имею, какие мысли роятся в ее обиженном сознании и на что она решится ради Рэна, чувствую — должна быть готова ко всему.

… Таверна понравилась мне с первого взгляда. Этакий «пряничный» домик с красивыми кружевными окнами, изящным крыльцом и весь обтянутый рождественскими гирляндами.

Внутри пахло имбирём и сладостями. За стойкой крутилась миловидная полная дама в коричневом платье с передником лет сорока. От ее теплой широкой улыбки на душе сразу же посветлело. Она приветливо улыбалась студентам и раздавала подносы с кружками, до краев наполненные имбирным пивом.

Эмиль быстро очутился возле мисс Пенелопы, отвесил даме комплимент, после чего ее ресницы затрепетали, а улыбка стала шире, и вернулся с напитками и сладостями.

Я притянула высокую стеклянную кружку. Пахло специями, хмелем и пережженным сахаром.

— Это вкусно, — заверил Рауль, сдувая с пива снежную шапку. — Попробуй.

Сделав глоток, невольно сощурилась. Пиво было мягким, с легкой горчинкой. Не так чтобы особо понравилось, но пить можно.

Домашняя атмосфера действовала успокаивающе. Было хорошо и комфортно, я расслабилась. От соседних столов нам кивали знакомые и не очень знакомые студенты. Главное — все с приветливыми улыбками и хорошим настроением.

Близнецы ожидаемо затеяли спор о том, какую девушку пригласить на следующий танец.

— Та брюнетка-бытовик хорошенькая.

— Дурень, у нее есть парень. Вон он, рядом сидит.

— Тогда, милая блондиночка. Ан нет. Уже пригласили.

Мы с Ксаной немного поболтали о Рождественском бале, а потом Рауль с Эмилем завели рассказ о личном клане, проживающем в отдаленном северном селении.

— … вокруг одни болота, а у нас инициация.

— И мы совсем еще не смышленые, по восемь лет.

— Ага. Типа должны принести первую дичь Старейшине, чтобы доказать свое право называться мужчинами.

— А ты попробуй перекинься, когда рядом никого, одни зловонные топи, темно, холодно и где-то рядом воют волки из вражеского клана.

Упоминание о клане волков вызвало неприятную дрожь под кожей. Перед глазами возник образ светловолосого парня с желтоватыми глазами и ласковой улыбкой. Я жадно отпила из кружки и вдруг поняла, что за столом царит тишина. Ксана и братья по-звериному оскалились и неотрывно глядят на дверь.

— Что такое? — С удивлением обернулась.

В заведение входили маги-боевики со старшего курса: растрепанные, раскрасневшиеся, громко хохоча и обмениваясь рукопожатиями.

— Ну, вот, — Эмиль поморщился. — Испортили всё веселье.

— У них закончился экзамен по боевой подготовке. Явились отмечать, — объяснила Ксана и снова уткнулась в кружку.

— Низший с ними. Я не уйду.

— Я тоже, — согласился Рауль.

Я пожала плечами и только хотела сделать новый глоток, как из толпы боевиков прокричали:

— А вот и Хидинс подоспел.

— Опаздываешь, дружище.

— Вы гляньте, гляньте! Он с подружкой.

Меня будто окатили водой из проруби.

По таверне шагал Кай в обнимку с пышногрудой золотоволосой девушкой, облаченной в белую мантию. Она из целителей?

Мельком взглянув на внешность красавицы, которая явно была меня старше, я уставилась на Хидинса. Красивый, весь светится от удовольствия. В глазах пылает волчья желтизна.

Не успел он сесть за стол, девушка прижалась к его губам в поцелуе. Кай охотно обнял девицу за талию и притянул вплотную. Друзья Хидинса издали слитный свист.

Поцелуй, подаренный другой, оцарапал сердце сталью. Должно быть, именно в эти пожирающие морозом обиду и унижение каждый раз окунается Золейман, когда видит меня и Рэна.

Кай по-прежнему целовал золотоволосую под одобрительный свист, не замечая посторонних. Они не прервались даже тогда, когда на стол поставили с десяток кружек полных пенного напитка.

— Силён, — хохотали друзья.

— Эй, имейте совесть, — возмущались другие. — Вы не одни.

Девушка вдруг отпрянула от Хидинса и, глядя в глаза, призывно облизнулась.

— Не всё сразу, дорогой. — И потянулась за кружкой.

Больше смотреть на это не могла и отвернулась. Так или иначе, дружеская атмосфера была испорчена. Эмиль с Раулем мрачно косились на боевиков, а Ксана вообще заинтересовалась симпатичным парнем в углу, который оказывал ей знаки внимания.

— Знаете, — я сделала последний глоток и поднялась, подхватывая сумку. — Мне пора.

Голос дрожал, стоило больших усилий изображать прежнее беззаботное выражение.

Братья насупились:

— Уже?

— Муж скоро вернётся. Не хочу, чтобы волновался.

— Мы проводим, — предложил Эмиль.

Я в этот миг невольно скользнула по Хидинсу взглядом и чуть не взвыла. Целительница переползла к нему на колени и снова жадно целовала под громкий смех.

— Не надо. До Академии пять минут ходьбы. Не пропаду.

Забросив сумку на плечо, я выскочила на заснеженное крыльцо, подставляя разгоряченное лицо холодному ветру. В ушах все еще гремели одобрительные смешки магов-боевиков, наблюдавших за жарким поцелуем сокурсника.

Студенческий городок напоминал полотно имперского художника. От буйства красок рябило в глазах. Таверны и магические лавки искрились яркой иллюминацией, деревья и кусты украшали фонарики.

Я вдохнула морозный воздух и отругала себя за слабость.

Кай ясно вчера намекнул, что нашей дружбе конец. Мой брак с Киаррэном оскорбил гордого, самовлюбленного сына вождя из клана Ови-Шанор, и он предпочёл забыться с другой. Не мне его винить, мне не упрекать.

Да, дерзкий, жаркий взгляд с переливами желтизны по-прежнему пробуждает внутри огненный вихрь. Улыбка сводит с ума. Пусть общение было коротким, я успела ощутить и привязанность, и симпатию. Теперь же все разлетелось на куски. Кай не бросится за мной вдогонку, не схватит за руку, не прижмёт к себе.

Я вытерла теплые слезы.

Все эти месяцы в Академии друг заглушал мою боль, помогал не сломаться под гнётом неприятелей, а я его оттолкнула. Отобрала шанс на наше общее будущее, хотя догадывалась — оно могло у нас быть.

Вечер постепенно темнел, осыпая аллеи снежной пылью.

Я тихо всхлипнула и велела себе идти быстрее. Боль со временем утихнет. Надо дать сердцу время и перестать грезить несбыточными надеждами.

— Чего такая мрачная? — Прозвучал тихий, вкрадчивый голосок. — Поссорилась с мужем?

Погрузившись в себя, я не заметила, как добрела до кромки парка. Впереди горел фонарь, и под ним мялась Мия Ансур. На тёмной чернело шерстяное пальто, руки она сунула в карманы, пепельные волосы сплела в косу и устроила на плече.

— Привет, — я смахнула капли слёз.

Ансур выписали из женского крыла лазарета аккурат перед началом зимней сессии. Насколько я слышала, все зачёты и экзамены она благополучно сдала.

— С другом, — ответила с запозданием. — Уже не важно.

Мия хмыкнула.

— Кстати, я не поздравила тебя со свадьбой. Понимания и любви.

— Спасибо.

Девушка обвела зимнюю темноту.

— Не боишься ходить одна по темноте?

— А ты? — Спросила и подошла к фонарю. Желтоватое сияние обливало меня и Мию тусклым золотом.

— Я же тёмная. Тьма — мне подруга.

— Наверное, — буркнула, все еще оставаясь в таверне с Каем.

Ансур предложила:

— Пошли?

Мы отправились к подвесному мосту с воздушными перилами. До Академии оставались триста шагов.

— Здорово ты всех провела со сменой внешности, — начала знакомая. — Я когда очнулась на койке, первое, что услышала, как врач с медсестрой обсуждают твой дерзкий ход.

— У меня не было выбора.

— Само собой, — в голосе Мии сверкнули язвительные нотки. — Ты пряталась от опекуна.

— Поступила бы иначе?

— Я? — Ансур громко фыркнула. — Я бы его убила.

— Шутишь?

— Не-а. — Она прошлась пуховой варежкой по снежным ветвям, выпирающим на дорогу. — А чего жалеть обманщика? Угадала, опекун тебя обманул?

— Без зазрения совести. — Я покосилась на некрасивый профиль некромантки.

Худощавую, невысокую девицу окутывало странное облачко, не имевшее ничего общего с ее темным даром. Эта магия была иного порядка — смертоносная и древняя. В миг встречи у фонаря я не обратила на флёр внимания, а теперь заметила и насторожилась.

В подтверждении дурного предчувствия в груди пробудилась искра Унсурэ.

Мы пересекли подвесной мост, освещенный рождественской иллюминацией, и, пройдя парадным входом, вошли в главный холл. Кроме наряженной ели вокруг было пусто. Темная торопливо стянула с шеи теплый шар и бодро поманила на факультет темных искусств.

— Хочешь, кое с кем познакомлю?

Я застыла у перехода, сминая ученическую сумку. Клялась никому не доверять, тогда почему все внутри «тянет» идти за девушкой? Какое-то колдовство?

— С моим парнем. — Мия глубже исчезала в неосвещенном коридоре. — Он там. Пойдём.

Будто одурманенная отправилась следом, не сводя глаз с клочьев густой черноты. С ней что-то не так. Или со мной?

— Знакомьтесь.

Из стены мрака, которая в светлое время являлась арочным переходом в тренировочный зал, выступил Альберт Кастэр.

Сокурсник был в одной шелковой сорочке, брюках и сапогах. Руки сунуты в карманы, губы кривятся от усмешки.

Не дожидаясь приглашения, Мия прильнула к Альберту всем телом и он страстно ее поцеловал. Чуть не вскрикнула, когда облачная мгла Ансур закрутилась в спираль и влилась в тело Альберта.

А еще я поняла, что не могу сдвинуться с места. Ноги приросли к мраморным плитам, будто на них накинули невидимые цепи. Дернула ногой, потом другой — не поддаются. На серых плитах вспыхнула и погасла огненная обездвиживающая гексаграмма.

Сигнальные маяки искрились вдоль стен — протяни руку, подай сигнал и жди спасения. Вот только я не могла шевельнуть и пальцем. Тело было скованно и неподвижно.

Какого Низшего тут происходит?

Альберт тем временем оторвался от губ Ансур и, прижав девицу к боку, посмотрел на меня. Лицо — бледная гипсовая маска, в глазах янтарные сполохи. Испуг, отступивший под напором усталости и непонимания, вновь ударил, сковав горло.

— Ингубус, — поняла, холодея всем телом. — Это ты!

Альберт злобно оскалился.

— Анжелина, дорогая. — Меж его заострившихся зубов колыхнулся раздвоенный язык.

Он приподнял руки, зачесывая прядь, и на меня пахнуло зловонием. Человеческое тело Альберта разлагалось, и только сила арруанской магии вынуждала его двигаться и говорить.

В груди стало больно.

Вот чьё тело избрала кровожадная тварь с Изнанки.

Мое доверие к виконту Барэйскому росло день ото дня: друг, сокурсник, помощник. Он много раз провожал меня до комнаты, я прониклась к нему симпатией, перестала бояться, а все это время он изощренно заманивал глупую девчонку в смертельную сеть.

Затуманенные ужасом глаза переползли на Мию.

— А ты…

— Его сообщница.

— Он же использовал тебя в качестве кормушки, — воскликнула с отвращением.

— Потому что я сама разрешила, — с вызовом бросила девица. И крепче прижалась к ингубусу. — А этот идиот-ректор взял и оборвал нашу связь.

— Ты умирала.

— Я бы этого не допустил, — рычащим хрипом вмешался Кастэр.

За его спиной, сотканные нитями фиалковой темноты, выступили громадные перепончатые крылья летучей мыши.

Я сразу вспомнила ингубуса из зазеркалья. Тот монстр крыльев не имел. Выходит передо мной демон из Высшей касты, изуродованный Тьмой до состояния ингубуса.

— Мы любим друг друга, — с мрачным торжеством похвасталась Мия. — Полюбили с первого взгляда.

— Поэтому ты позволяла собой питаться?

— Не только «питаться». Это я сказала Золейман, будто тебя ищет ректор и попросила ее направить в тот кабинет после зачёта. Я помогла Альберту сбежать после убийства Пульхерии Ори.

— Старуха застукала нас за воровством редкого пространственного кристалла, благодаря которому мы позже открыли односторонний портал в Зазеркалье и поплатилась, — констатировал ингубус устами Альберта.

— И, да, — холодные глаза Ансур подернулись мглой. — Это я наслала на гадкого законника проклятие поглощения. Мой род издревле славится черными колдунами. Несколько тяжелых часов приготовлений и «проклятие» было готово.

— Зачем?

— Маулис вызвал меня на допрос. Задавал неудобные вопросы. К примеру, зачем я сбегала из лазарета в день, когда вы с Винсаном угодили в ловушку? Мерзкий умник вплотную подобрался к разгадке. Пришлось убрать его с дороги.

— Мия, очнись, — ноги были налиты свинцов, я вся дрожала и едва могла говорить. Если бы не заклятие обездвиживания, давно бы стекла на пол жалкой лужицей. — Когда всё закончится, он от тебя избавится.

— Когда все закончится, мы сбежим в Арруан, чтобы править! — Зло возразила тёмная и задрала голову к Альберту. — Правда, милый?

— Абсолютно, крошка.

Ингубус обхватил ее подбородок двумя пальцами и жарко поцеловал.

— Правящий дом Анкхар слаб. Мы легко сметем старую власть и установим новое правление. Правление падших демонов с Изнанки. Но прежде... — пылающие мстительностью глаза опалили меня с головы до ног, — я отомщу.

— Мне? — Я глухо сглотнула. — За что?

Альберт с перекошенным лицом глянул исподлобья. Сейчас он, больше чем когда-либо, был похож на огромную летучую мышь.

— Моё имя Мсэр Тхани. Я бы и хотел сказать, что рад знакомству с сестрой убийцы кровных родичей, но зачем кривить душой.

Память безжалостно полоснули строки из письма Эдварда с опасным подтекстом. О, Эд… что ты натворил?

— Не делай такое лицо, Анжелина. Твой обожаемый братец убил всю мою семью. Сначала я жестоко отплачу тебе, юное невинное создание. А потом тайному агенту магической разведки Норденвэлла Эдварду дель Сатро. Ваш род будет уничтожен.

Пальцы Альберта превратились в изогнутые когти. Зубы хищно сверкнули.

Он вскинул руку, окутанную лиловыми всполохами, и меня ошпарило невидимой молнией. Тело отозвалось всплеском боли, я бессильно рухнула на пол. Мир мгновенно потемнел, а рот наполнился кровью.

Я ощутила гадкий металлический привкус и то, как она вытекает из полураскрытых лопнувших губ.

— Это только начало, — с ненавистью пообещал ингубус. — Я буду пытать и мучить тебя до тех пор, пока твой насквозь лживый братец-убийца не явится на мой призыв.

Вокруг нас вспыхнули прочные пламенные барьеры.

Лицо опалило зловонным жаром. Альберт-Тхани гаденько усмехнулся, и по стенам побежали кровавые символы. Из его глотки донесся хриплый рык заклинания.

Ингубус творил ритуал призыва Эдварда.

— Он тебе так просто не дастся, — крикнула я и пожалела.

Захлестнула страшная болевая волна — все кости затряслись и резко вывернулись. Древняя магия приподняла меня над полом, а затем швырнула с такой силой, ударив о плиты, что, показалось, череп расколется.

Из горла вырвался раненный вскрик.

— Кричи, — удовлетворенно шипел ингубус, водя пальцем из стороны в сторону, тем временем как моё тело с глухим стуком билось о плиты. — Чем сильнее боль, тем быстрее брат ее почувствует.

Мне хотелось умолять Эда не приходить на верную смерть, но вместо этого я корчилась в судорогах и давилась собственной кровью. Тело изнутри разрывала демоническая черная сила. Сначала выгнулась моя спина, потом затрещали кости и позвоночник.

Я запрокинула голову, беззвучно захлёбываясь страданием. Из глаз фонтаном катились слёзы.

Эд — не дурак, шептала внутренняя интуиция. Он почувствует обман и не придёт на призыв. Не придёт.

— Тут с тобой не поспоришь, — рявкнул мучитель. — Дель Сатро умён. Я выслеживал его четыре долгих месяца. После той облавы в южном селении, когда он в одиночку уничтожил мою семью, питавшуюся магией деревенского колдуна, я пошёл по его следу. Подселялся в тела, но ни в одном не мог надолго закрепиться. Люди, — Тхани выплюнул это слово с отвращением, — ничтожны и слабы. Месяц — два и вы начинаете гнить и разваливаться. Но я терпел. И, наконец, выследил дель Сатро в столице. Да только братец оказался хитрее. Почувствовав неладное, спрятался за Кровавым барьером и исчез. Я думал, что навсегда потерял его след, как вдруг Низший подарил новую ниточку. Я учуял тебя.

Ингубус повел рукой, и ребра в груди захрустели.

— До Эдварда было не добраться, и тогда я решил использовать его глупую наивную сестру. Я сел в тот же экспресс, потом пробрался в Академию и долго размышлял в кого подселиться. Поначалу выбрал того слабака Винсана, ведь у вас сразу возникла неприязнь, однако пацан оказался не глуп. Его не тянуло целовать незнакомых девиц в темноте, а вот эту тушку, — ингубус провел пальцами по шелковой сорочке Альберта, — напротив даже не пришлось уговаривать. Готово, у меня появилось новое красивое тело.

Должно быть, я потеряла сознание, потому что неведомая сила болезненно встряхнула изнутри.

— Не смей умирать раньше времени!

Боковым зрением заметила Мию Ансур у стены белого пламени. Тёмная сплела пальца замком и злорадно наблюдала, как я стону на полу, залитом кровью.

Я при всем желании не успела бы дать отпор.

Я верила этим людям. И никогда бы не подумала, что первый — подлое чудовище с Изнанки, проникшее в Академию ради мести, а вторая его добровольная помощница-любовница.

— Поначалу я хотел тебя соблазнить, — рычала глотка с острыми зубами и раздвоенным языком, — но ты оказалась стойкой и проигнорировала любовные чары.

Я вспомнила, каким мистическим притяжением Альберт всякий раз подавлял мою волю. Он уже тогда был ингубусом и вёл подковерную игру, а я идиотка думала — он мне друг.

— Когда затея с соблазнением провалилась, я просто прикинулся добрым приятелем. Был рядом, помогал, усыплял твою бдительность. Одному осуществить тайный замысел было непросто. Я начал искать союзников. Первым кому намекнул о себе — была Золейман. Увы, дамочка не поддалась ни внушению, ни любовным чарам, и тогда я переключил внимание на знакомых тебе девиц. Ксана сразу дала отворот, а вот Мия…

— Мы сблизились после Осеннего бала, — поделилась мерзкая обманщица. — И больше не расставались.

Тхани утробно зарычал и, притянув девицу, поцеловал.

Это даровало секундную передышку от боли. Я будто отделилась от тела и увидела себя со стороны — искалеченную, в изорванной одежде, с мокрым от крови лицом. Темные волосы рассыпаны по полу, поза неестественная: с выгнутой спиной и запрокинутой головой.

Как я допустила такую ошибку? Ведь однажды уже попалась на крючок зеркальной ловушки. Говорят, на ошибках учатся, видимо — это не я. Я верила Мие и Альберту, не ждала подлого предательства и за доверчивость расплатилась собственной кровью.

От отчаяния горло свело.

Я сбежала от подлого опекуна, пережила нападение Винсана, вырвалась из Зазеркалья и все равно судьба привела меня сюда — в огненную мышеловку, начертанную с целью убивать.

— Я сказал: не сметь умирать, пока не дозволю, — повторил ингубус, швырнув меня в бездну обжигающей боли.

— Любимый, — Ансур задрала голову к Альберту. — Может, хватит ожиданий? Дель Сатро не придёт. Ты знал это с самого начала. Убей девчонку и уходим, — она опасливо косилась в пустой коридор, — пока кто-нибудь не учуял запретное колдовство.

— Нет! — Зло рявкнули из тела Альберта. Перепончатые крылья за его спиной расправились, отбрасывая синие тени. — Он явится. Надо просто усилить страдания его обожаемой сестры.

Палец с изогнутым когтём согнулся, и голову хлестнуло вспышкой боли.

Я перестала дышать, изгибаясь всем телом. Мир стремительно тускнел, поглощая невыносимую, режущую боль. Где-то в глубине сознания расслышала далёкий мужской крик.

— Анжелина, я рядом. Только не умирай.

Голос был мне знаком, но я уже не могла вспомнить, где его слышала и значит ли он для меня хоть что-нибудь.

Еще через секунду в груди гулко лопнуло. Нечто горячее. Раскаленное, будто солнечная магия богов.

Тёмное Пламя Унсурэ, поняла я, слабея.

Оно пробудилось и рвётся на свободу, неся смертоносный огонь моим мучителям. Да будет так.

Сделала последний вдох и коридор залило золотистое зарево с ароматом металла.