Ласточка в Академии Штормового ветра (СИ)

Глава 16. Яды и противоядия

Сумерки обнимают, лаская и отвлекая тысячами неясных шорохов. Плотный мрак проник в одежду, волосы. Впитался в кожу. Холод и духота отравляют легкие, но я все равно — упорно иду. И веду за собой тех, кто борется со смертью, как и я.

Мы ушли от места обвала на несколько миль. Бесконечные шахты сменяли одна другую, всюду возникали клыкастые зевы штолен. Воздух был спёртым, пыль разъедала глаза и набивалась в нос и рот колючей моросью. В сумраке белели чьи-то кости и черепа. Казалось, темнота следит за нами бесполыми глазами низших духов. Голодных, злых, разгневанных тем, что тревожим их покой. Я торопился и торопил других. Да, мы ранены. Нам больно. Но надо двигаться. Иначе, когда фонарь погаснет (а он обязательно погаснет) это место станет нашей общей могилой.

А потом я ощутил дуновение. Погладив по щеке шелковистым пером, оно взъерошило волосы и растаяло в бездне.

— Чувствуете, мистер дель Сатро? — Спросили радостно. — Свежий воздух. Мы на правильном пути!

Люди воспрянули духом.

— Тихо, — велел сурово.

Ноги до коленей укутывали чернильные тени. Света от единственного фонаря едва хватало, чтобы не сбиться с пути и не свернуть в изломанный туннель, оканчивающийся обрывом.

Я подтянул раненого помощника. Где-то в темноте грохотал подземный водопад, отзываясь в сердце тихой надеждой. Выход на поверхность пролегал совсем недалеко.

— Миля или около того, — обнадежил горнодобытчиков и, позволив им отдохнуть, велел: — Выходим, друзья.

Я дёрнулась, открыла глаза и потолок завертелся.

Тело было тяжелым. Волосы на висках взмокли после ночного кошмара, дыхание билось в груди испуганной ласточкой.

Из окна падал широкий золотой сноп утреннего света. Вдали бесновался штормовой прибой. Удары волн о тысячелетние скалы напоминали топот войска великанов и катались по башням и галереям долгим, раскатистым эхо.

Я потрясла головой, делая частые глубокие вдохи, а в следующую секунду застонала. Воспоминания нахлынули темным потоком. Внезапно стало так невыносимо стыдно, что захотелось умереть. Я снова почувствовала себя грязной дворовой девкой, которую использовали вдоль и поперёк.

Он знал! С самого начала знал и молчал! Никогда его не прощу!

Подтянула руки к лицу, зло вытерла слёзы.

Так. Надо успокоиться. Потом собрать вещи и ехать на вокзал. В горле застрял тяжелый вздох. Я возлагала на Эвер-Ниар большие надежды. Глупо верила, что создам здесь свой маленький приют и снова ошиблась.

— Эй, друг!

От грохота в дверь чуть не вскрикнула.

Голос принадлежал виконту Барэйскому.

— Вставать собираешься? Первой парой: Основы защитной магии. Велиал терпеть не может опоздавших. И всегда назначает им отработку. Оно тебе надо?

Не надо. Мне вообще ничего здесь не надо. Я уезжаю.

— Ты там живой? — Альберт снова бахнул в дверь.

— Живой, — крикнула зло. — Скоро буду.

Я выползла из кровати, скользнула пальцами по шелку эластичных бинтов. Перед глазами мелькнуло невозмутимое мужское лицо, красивые янтарные глаза, холодная полуулыбка, теплые ладони у меня на груди.

И что? Доктор и его прикосновения теперь до конца моих дней будут преследовать немым укором?

Рванула со стула рубаху, шипя проклятия, и тут замерла. На столе — аккуратной стопкой лежали учебники. После разговора с Мальером было не до них. Едва помню, как добралась до комнаты, рухнула на постель и, захлёбываясь рыданиями, провалилась в тяжелый сон.

Пощупала обложку верхней книги. На мягкой коже серебрились витиеватые буквы: «Стихийная магия». Кто их принёс? И как попал в мою комнату? Я хоть и была не в себе, но первое правило — запираться на ночь, не забыла. Задвинула засов изнутри. Засов не потревожен, а, значит, чтобы войти мой тайный благодетель задействовал заклинания Высшей магии. Студенты их почти не знают, выходит — заглядывал преподаватель?

Я оделась. Закинула вещи в сумку и вышла, думая о том, как буду добираться до железнодорожного вокзала. И надо же было в коридоре столкнуться с Каем.

Припав к косяку узорной арки плечом, старшекурсник внимательно провожал глазами всех, кто выходил из общежития.

— Здорово, Эдвард, — махнул с улыбкой.

Караулит меня?

— Как себя чувствуешь?

— Хорошо.

— Я говорил, доктор творит чудеса, а ты не верил. Чуть что случается — студенты толпами к нему бегут. Даже девицы. — Кай подошел и рассмеялся. — Честное слово. Я не вру. Рэн Мальер лучший врачеватель, какого знаю. Нет, миссис Эллайн тоже — молодец. Но леди уже стара, ей бы на покой. Да есть проблемка. Она родственница Дюрбэ и ему неудобно просить любимую тетушку покинуть пост, а сама Эллайн не уйдёт. Муж — генерал погиб во время Великой войны с Арруаном больше тридцати лет назад. Сын живет на юге и матушку навещает не часто. Вот миссис Эллайн и коротает дни в Академии.

— Спасибо, что просветил, — шепнула задумчиво.

Это он сейчас пытается убедить, что ничего ужасного вчера не случилось? Ну, нет. Я к доктору больше близко не подойду.

— А ты чего с вещами? — Хмурый взор парня прошелся по моей фигуре и сумке, которую я прятала за спиной. — Собрался куда?

Заметил все-таки.

— Не успеешь. — Кай бесцеремонно вырвал поклажу из рук, швырнул обратно в комнату, а мне всучил учебники. — Через пять минут занятия. Идем, провожу.

— Я вообще-то в другую сторону… — начала, но Хидинс властно поволок к главному переходу и перечить сразу расхотелось.

— Мне не трудно, — подмигнул. — Заодно за тобой присмотрю. Совсем не интересно каждый раз находить тебя на полу в полуобморочном состоянии.

У меня похолодели пальцы.

Из-за истории с доктором — подленькая месть Винсана вылетела из головы. К кабинету шагала на ватных ногах. Ожидала — герцогство набросится с кулаками, поднимет ор или прилюдно оскорбит. Но Ишен смерил меня ледяными глазами, клацнул челюстью и уткнулся в раскрытую тетрадь.

Ему вчера крупно досталось. Парень сидел, ссутулившись. Нос распух и покраснел. На лице сверкали синяки с кровоподтеками, губы разбиты. Люк и Арман выглядели еще хуже. Словно по ним прошлись заклятием, испепеляющим живую плоть. Дружки бросили в мою сторону беглый взгляд и отвернулись.

Я тихо выдохнула, прошла на место.

И все же на мгновение ощутила спиной липкую неприязнь. В глубине души Винсан по-прежнему меня ненавидит. На какое-то время «уязвленное самолюбие» притих. Будет изображать безразличие, но как только представится возможность, обязательно ударит исподтишка. Хорошо знакома с такими личностями. Они сильные и смелые, когда рядом беззащитный. Но стоит встретить достойного противника, тот час поджимают хвост и сбегают.

— Всем доброе утро. — В кабинет вошел куратор. Прямая спина, четкий профиль. Мантия летит за ним крыльями черного ястреба.

— Начинается, — Эмиль поморщился, притягивая конспект.

— Кто выполнил домашнее задание?

Ксана бодро подняла руку.

Куратор нахмурился.

— Всё?

Я сжалась за последней партой.

Сокурсники проделали то же самое.

— Что ж, — Велиал поднялся за кафедру, разложил учебный материал. — Мисс Монро получает первый положительный балл. Всем остальным я ставлю неуд.

По группе прокатился слитный вздох разочарования.

— У вас есть возможность это исправить. Для этого сдайте работу до конца недели в подобающем виде на пяти листах. А сейчас переходим к новой теме. Вчера мы обсудили основы защитной магии и принципы ее работы. Сегодня предлагаю познакомиться с самыми энергозатратными плетениями младших рун.

Велиал мучил две пары подряд и, наконец, отпустил. Далее в расписании стояли основы физической подготовки. Строгий и неулыбчивый магистр Балин оказался осведомлён о моем освобождении. Едва я протянула медицинскую справу, холодно произнёс:

— Я уже в курсе, Сатро.

Искренне удивилась:

— Откуда?

— Доктор заходил перед занятиями и сообщил. Сядь вон там и не мешай, — махнул на лавку у стены.

Я чуть не вскрикнула: «доктор заходил?», но вовремя спохватилась. С чего взяла, что Рэн приходил исключительно из-за меня. Наверняка, были иные дела. Или требовалось передать магистру важную информацию, и он просто заодно упомянул моё имя. В любом случае, размышлений это не стоит.

На лавку села под завистливый взгляд Винсана.

Зазнайка держался у стены, постоянно трогал фиолетовый нос и морщился. Он бы тоже с удовольствием сегодня отдохнул. Вот только для этого надо сходить в лазарет и взять справку, а он — сильно трусил.

Рядом с Винсаном мялись два покалеченных дружка. Вернее, уже один. Арман после вчерашней «битвы» с Каем молча покинул высокомерное герцогство, видно, решив — что себе дороже.

— Группа! Строиться! — Прокатился бас преподавателя. — Сначала разминка, потом силовые упражнения. Мистер Винсан, у вас всё в порядке?

— Э… — тот вытянулся, словно получил по спине палкой. Глазки забегали, лицо покраснело. — В порядке, магистр. Я вчера упал. С лестницы.

Сокурсники тихо загоготали.

Балин окинул его прищуренным взглядом и, обрывая смех взмахом руки, скривил бескровные губы.

— Я так и подумал.

Следующей парой в расписании значились таинственные: «Яды и противоядия».

После обеда тело разомлело, хотелось найти укромный уголок и ото всех спрятаться, но пришлось брать волю в кулак и идти на занятие.

Когда я вошла в кабинете, сокурсники бродили вдоль стеллажей и рассматривали бутыли и колбы. В одних — пузырились желтые, красные и зеленые субстанции. Из других, наполненных темно-синими и бардовыми жидкостями, тянулись струйки горячего пара. Третьи были закупорены пробками, а четвертые запрятаны под стеклянные колпаки, запертые маленькими замочками.

— Круть, — присвистнул Эмиль.

— В половине этих сосудов — яды, — хмуро заметила Ксана.

— А во второй — противоядия, — Альберт невзначай задел плечо девушки своим.

Ксана бросила на виконта холодный взгляд и утонула в обворожительной белозубой улыбке.

— Что-то хотела, красотуля?

Не зря я нарекла ее гордячкой. Девичье лицо заострилось, в глазах блеснула опасная желтизна.

— Да. — Она толкнула Альберта в грудь. — Чтобы ты держался от меня подальше.

— Не выйдет, мисс Монро, — красавец чуть пошатнулся. — Мы в одной группе. И вы здесь единственная дама.

На душе сделалось пусто.

Язык так и чесался сказать: я тоже — девушка. Дочь дворянина, графиня. Преданная, обманутая и втянутая в опасную игру на выживание лживым опекуном. Мне очень нужна помощь, чтобы удержаться на краю, за которым простёрся мрак. Но я вынуждена безропотно молчать, ведь доверять, как и прежде, никому не могу.

Закусила губу и вдруг передёрнулась.

Кто-то с ненавистью буравил мне спину.

Секунду назад все было хорошо, а сейчас под кожу впились тысячи ледяных иголочек. Я по инерции оглянулась к Винсану. Тот стоял лицом к стеллажу. Его дружок Люк «терся» рядом.

Обхватила плечи руками, пытаясь закрыться от злого взгляда, при этом выискивая виновника и тут всё пропало. Холод рассеялся, боль притупилась, а в следующую секунду с порога прозвучало:

— Группа сто тридцать семь! Здравствуйте.

Внутрь вошла высокая, модно одетая молодая женщина.

— Моё имя Сильвия Золейман. Я ваш преподаватель по «Ядам и противоядиям».

Обоняние очаровал душистый цветочный аромат, в горле начало першить.

Я мгновенно узнала и этот высокий голосок, и фальшивую улыбку, и холодные зеленые глаза. «Ведьма» из лазарета. Точеную фигурку обвивает атласное платье с серебряным шитьем и глубоким вырезом. Одно неверное движение и грудь выпрыгнет из корсажа, впрочем, миледи это не беспокоит. Походка плавная, улыбка томная — она привыкла считать себя первой красавицей Империи и купаться в восторженном внимании.

Нашу группу обвёл любопытный взгляд.

— Рассаживайтесь.

Дама очутилась у кафедры, сплетая белые пальцы.

— Предупреждаю заранее. Отлынивать не получится. Прогуливать тоже. Свой предмет я буду спрашивать по всей строгости.

— Кто бы сомневался, — хмуро буркнул Рауль. По чистой случайности я очутилась между ним и Альбертом.

— Слышу в вашем голосе пренебрежение, молодой человек?

Парень скрипнул зубами.

— Да, — подтвердила Сильвия. — У меня тонкий слух. Зоркий глаз. И непревзойденное чутьё. Потому ректор Дюрбэ и доверил мне вести самую опасную дисциплину. Будьте любезны открыть тетради и взять карандаш. Что мы знаем о ядах?

— Они убивают.

— Правильно. Кого-то мгновенно, а кто-то мучается часами и даже неделями, прежде чем отойдет в мир иной. Вы — будущие защитники. Ваша задача всегда быть на шаг впереди негодяя, задумавшего недоброе. Яды — самое распространенное орудие убийства. О, — она всплеснула ухоженными ручками, — когда я жила при Императорском Дворе и месяца не проходило, чтобы кого-нибудь не травили.

— Вы жили при Дворе? — Удивленно выдохнул Альберт.

Глаза преподавательницы блеснули.

— Я пять лет была вторым секретарём нашего достопочтенного императора Августиана.

— Почему покинули пост? — Полюбопытствовала Ксана. — Разве жизнь на Севере лучше жизни в столице?

— О, моя дорогая, — уголки женских губ опустились, — я выбрала работу в Эвер-Ниаре и не жалею. Впредь прошу не задавать мне личных вопросов.

Студенты кивнули.

— Возвращаемся к занятию. Яды. Скрытые убийцы. Их сложно распознать в воде и еде. Действие проявляется уже после того, как они попадут в организм жертвы. Вам, будущие защитники, очень важно научиться отличать один яд от другого по характерным признакам и в короткие сроки готовить противоядие. Этим и будем заниматься все четыре года обучения.

Дамочка тронулась вдоль столов, неуловимо касаясь плеч студентов.

Вот, ее пальчики порхнули по мускулистому предплечью Рауля. Вот, коснулись бицепса Эмиля. Потом скользнули по шелковой мантии Альберта, подлетели ко мне, зависли над плечом… и остановились.

Я подняла голову, замечая в зеленых глазах женщины странную тень. Она насторожилась и тут же, как ни в чем не бывало, двинулась дальше. До меня не дотронулась. Не особо и хотелось, просто показалось очень подозрительным.

— Существует двенадцать основных видов ядов, — мурлыкал высокий томный голосок. — Универсальные. Смертоносные. Порошковые. Газообразные… Записывайте за мной. У каждого — от трёх до девяти основных противоядий. Например.

Леди взяла бутыль с серой жидкостью.

— Борсидан. Самый распространенный жидкий яд. Три капли способны вогнать человека в трехдневный сон. От пяти он теряет рассудок. Двадцать его убьют.

— Буду иметь в виду, когда приеду на каникулы к обожаемой мачехе, — хохотнул рыжий Пит.

Вокруг рассмеялись, а я поймала на себе задумчивый взгляд Винсана. Герцогство переводил глаза с меня на бутыль с борсиданом и дергал губами.

В груди неприятно заледенело.

Задумал новую пакость? Пусть только попробует.

— Не обольщайся, милый, — возразила Золейман. В ее руке возник глянцевый уголёк. — Противоядием служит обычный уголь. Чтобы последствий не наступило, пострадавшему следует в течение десяти минут дать выпить толченую смесь и уложить в кровать.

— И только? — Воскликнула Ксана.

— Иногда, чтобы спасти чью-то жизнь требуется совсем немного усилий. А вот чтобы отобрать, — холодный женский взгляд мазнул по нашим лицам, — нужны недели и даже месяцы упорной подготовки.

До конца занятия преподавательница держалась на расстоянии. Потом пожелала удачи и отпустила без домашнего задания.

Я подтянула учебники, закинула сверху тетради и направилась в коридор, но на пороге вновь ощутила чей-то «взгляд». Он больно уколол между лопаток тонкой, длинной иголкой. А мне почему-то подумалось, что всё это добром не закончится. Чем недоверчивей я буду, тем лучше.

К вечеру на море разыгрался сильный шторм. Хмурое небо сеяло хлопьями. У подножий гор бесилась метель.

Я прошлась по комнате, вздрагивая от злобного свиста ветра, и поняла, что никуда сегодня не уеду. Ни сегодня, ни завтра, ни даже через неделю. За пару часов выросли метровые сугробы, и чтобы расчистить дорогу до станции понадобится уйма времени и слаженный труд десятка магов-бытовиков.

Чтобы не бездельничать выполнила все письменные задания, и когда в коридоре стихло, сбегала в душ. Идти на ужин не хотелось. Интуиция подсказывала, выйду из комнаты — обязательно нарвусь на неприятность. Но еду в комнату мне никто не принесет, а заклятие иллюзии тянет много сил и потому, шипя ругательства, я обулась в мужские сапоги.

… В столовой было шумно, почти все столы оказались заняты.

Я взяла суп и компот и, лавируя, отправилась на поиски свободного, когда внимание привлек квадратный стол для преподавателей. Тот установили на возвышении у красивых стрельчатых окон с разноцветными стеклышками, что составляли причудливые рисунки людей и животных. Угловое место занимал ректор, рядом преподаватели. Неожиданно глаза зацепились за широкие плечи с рассыпанными по ним снежными волосами.

Сердце в груди сделало кувырок.

Спиной ко мне сидел Мальер. А напротив — Сильвия Золейман с неприлично глубоким вырезом на платье. Ее ноготки ловили мужскую руку на скатерти, а сама преподавательница по Ядам и противоядиям бросала на доктора жадные взгляды.

Должна смотреть на это весь ужин подряд?

Скривилась и запоздало поняла, что окружена толпой парней с холодными взглядами. И явно не случайно. Все произошло очень быстро, я даже защититься не сумела. Один толкнул меня плечом, второй ударил в поясницу, а последний подставил под ножку.

— Получи, оборванец.

Я растянулась на полу, опрокидывая поднос на одежду.

Грохнул дружный смех.

Неуклюже сев, всплеснула руками. По волосам и лицу струился жирный соус. Одежда была безвозвратно испорчена, а я толком не заметила, кто это сделал.

Но больнее всего задело, что моё унижение увидели учителя и один невыносимый доктор с янтарными глазами. Кожей чувствовала, как спину буравит обжигающий взгляд. А сбоку хохочет отвратительная мисс Золейман.

— Бедняга. Досталось же парню.

Внутри все свернулось узлом. Я кинулась из столовой. Глаза обжигали предательские слезы, хотя я упорно себе запрещала.

Одно дело учиться в окружении атмосферы доброжелательности, другое — стать всеобщим посмешищем. Выдержат ли мои бедные нервы это испытание, учитывая, что учёба затянется на четыре долгих года?

Горечь унижения оседала на кожу незримой пылью, разъедая и причиняя страдание. И все же следовало привести себя в порядок. Я неохотно поплелась в пустые душевые. Если брюки как-то удалось отстирать от пятен, то кипенно белую сорочку я выбросила в корзину.

Завернулась в полотенце и бесшумно скользнула к себе.

Пока мылась в душе, ко мне опять приходил неизвестный. На этот раз на столе красовался поднос с едой. А вокруг — ни обрывков плетений, ни других следов. Словно он — призрак или бестелесная тень. Очень странно. Утром — потерянные учебники. Сейчас ужин. С чего бы кому-то обо мне заботиться?

От тарелок исходили колечки пара, по комнате плыл чудесный аромат тушёного картофеля с овощами.

Вздохнув, помассировала виски и проверила «подарок» универсальным заклятием, которому научила сегодня Золейман. Яда в еде и питье не обнаружилось.

Пожав плечами, натянула ночную сорочку. Мысли беспорядочно роились в голове, грудь распирало от незаслуженной обиды, и все же я тихонько произнесла:

— Спасибо за ужин.