Ласточка в Академии Штормового ветра (СИ)

Глава 35. Супружеский долг

День моего замужества выдался холодным и снежным. Я проснулась в тусклых сумерках и долго лежала в постели, наблюдая, как темная небесная синева светлеет до серебра, а под ней белой пылью кружится снег.

Ни мыслей, ни страха, ни отчаяния. Только острое, болезненное до тошноты понимание, что если сегодня ночью не свяжу себя и Рэна, то уже завтра мной завладеет сущее чудовище в человеческом обличии, и после этого я навсегда потеряю свободу, а, может, и жизнь.

Едва рассвело, в гостиной послышали голоса, а потом в спальню мужа нагрянули молодые девушки, которых я видела впервые.

— Господин Мальер нанял нас в помощницы, миледи, — объяснила брюнетка с кукольным личиком, отбрасывая на кресло теплый плащ и делая положенный книксен.

— Впереди много дел, а времени в обрез, — подтвердила блондинка постарше с пышным бюстом и ухоженными руками, тоже присаживаясь в приветствии. — Милорд наказал подготовить вас к трем часам. Приступим?

Я мысленно выдохнула. Надо, так надо.

С Рэном в последний раз мы говорили накануне вечером. После возвращения с ярмарки, он переоделся в привычные камзол, рубаху и темные брюки, напомнил, чтоб поела перед сном, и пропал в лазарете. Пытки ингубуса серьезно подточили здоровье Винсана. Сокурсник по-прежнему находился в тяжелом состоянии, временами приходя в сознание, а временами проваливаясь в забытье, и Рэн прилагал все усилия, чтобы спасти ему жизнь.

Я растёрла озябшие от волнения ладони, выбралась из-под теплого одеяла и вместе с девушками отправилась в купальню, где провела два часа. После мытья помощницы тщательно удалили с кожи все волоски (в том числе там, где я бы никогда до этого не позволила), дальше втирали в тело ароматические масла и, наконец, разрешили вернуться в спальню. К этому времени на прикроватном стеклянном столике возник поднос со свежими булочками, яйца всмятку, ветчина и горячий ароматный кофе, а на спинке кресла белело кружевное чудо, доставленное из салона леди Консуэнны.

Помощницы одновременно воскликнули:

— Бесподобно!

Я тихонько поежилась.

Юбка, покрытая драгоценностями, серебряное кружево, жемчужный атлас. Щедрость господина демона постоянно вгоняет в холодную дрожь. Я ведь так толком и не добилась от Киаррэна — почему он мне помогает. А это его скупое «хочу защитить от Дилайна» — доверия почему-то не вызывает.

Я много времени провела перед роскошным трюмо, которое появилось в спальне мужа не ранее, чем накануне. Помощницы расчесали мне волосы, прядь за прядью, потом скрупулезно сплели в косы и соорудили на голове сложную прическу. Дальше был макияж и облачение в наряд. Платье заранее пошили без корсета, но это не помешало миссис Консуэнне добавить в модель шнуровку и море атласных ленточек.

Пока девушки исполняли возложенные на них обязанности, я стояла с поднятыми руками и тревожно сжимала губы. Все так глупо получилось. Сбежала на Север в поисках свободы и независимости, а столкнулась с ненавистью и предательством и обзавелась навязанным мужем-полудемоном.

— Милорд просил передать, что будет ждать невесту в Храме Валланда, — сообщили девушки, когда я вышла в гостиную, расправляя чуть заметную складку на ажурной шелковой перчатке.

— Храме припортового городка?

— Именно. Во внутреннем дворе Академии ожидает закрытый экипаж.

— Счастливой свадьбы, миледи.

Девушки исполнили по книксену и исчезли в коридоре.

Приподняла тяжелый подол, окидывая взором изысканную гостиную. Ну, вот и всё. Осталось доехать до крошечного провинциального храма, возведенного в честь Высших Изначальных, вложить ладонь в сильную руку Рэна и произнести брачную клятву.

В переходе, ведущем в главный холл, было тихо.

Я тронулась к ступеням, когда из лазарета раздался стон. На кровати под серым колючим покрывалом ворочался Винсан. Сама не знаю, зачем приблизилась к больничной койке. Хотела его пожалеть? Да только едва по помещению простерся шелковый шелест, меня опалили два огромных, затянутых болью глаза.

— А… — простонал Винсан, облизывая сухие губы. — Пришла навестить меня, ласточка?

— Почему ласточка?

Один взгляд на сокурсника и сердце сжалось от боли. Бледный, худой, как скелет. Щеки запали, под носом запекшаяся кровь. Ослабленный ядовитыми когтями и зубами организм Винсана отказывался идти на поправку.

— Потому что я вижу за твоей спиной крылья, — ответил, водя полубезумными глазами по «ореолу» прямо сзади меня. — Крылья из света и пламени. Огненные и могущественные, как боги начала времен.

— У меня нет крыльев, — возразила. — Ты бредишь, Ишен.

— Есть, — герцог медленно прикрыл глаза. — Они обжигают огнём и вынуждают дрожать всем телом. Разве ты не чувствуешь их силу? Не ощущаешь ослепляющее сияние?

Силу? Возможно. Но я всегда относила это к отголоскам темного пламени Унсурэ, а Винсан вдруг заявляет о каких-то магических крыльях. Да еще и в день свадьбы.

— Леди Мальер.

От грозного голоса ректора на полках подпрыгнули пузырьки.

Дюрбэ стоял в дверях и сверлил нетерпеливым взглядом. Гхм, темный сюртук, черные брюки, волосы идеально причесаны и связаны лентой; из нагрудного кармана выглядывает живая кремовая роза.

— Да, магистр? — Я повернулась к Винсану спиной и теперь глядела на выходной наряд ректора.

— Милая Анжелина, — взгляд желтых звериных глаз наполнился добротой. — Вы не забыли о свадьбе?

— Само собой, нет.

— В таком случае, не заставляйте гостей и молодого жениха ждать слишком долго. Идемте.

Гостей? Должно быть, я что-то не так поняла. Рэн не говорил, что в Храме будут гости.

— Отвезете в Храм, магистр? — Сообразила, стремительно покидая лазарет, насколько это возможно в узких туфельках на высоком каблуке.

— Отвезу, — хитренько улыбнулся пожилой мужчина и взял меня за руку так, как до этого всегда делал папа. — А потом доведу до алтаря и вручу в руки законного супруга. В конце концов, просьбы близких друзей следует исполнять.

Через две четверти часа закрытый экипаж свернул с проселочной дороги на присыпанную гравием широкую улицу Валланда. Промысловый городок северян раскинулся к юго-востоку от Академии, протягиваясь вдоль морского побережья царством ледяных великанов.

Большую часть города занимала рыболовецкая пристань. На приколе покачивались торговые шхуны, там и тут виднелись местные жители. Домики были сложены из белого камня, с синими черепичными крышами. Вдалеке виднелась железнодорожная станция. Я повела глазами налево, различая единственную в Валланде таверну, рядом булочную, а чуть поодаль — на холме сверкающие стены Храма. Высокие двустворчатые двери были распахнуты, и рядом, поглядывая на дорогу, мялся незнакомый парнишка. Увидев экипаж, он улыбнулся и кинулся в Храм.

Я набрала воздух в грудь.

Меня уже ждут. Жених (а по законам Арруана — вполне законный муж) и загадочные гости. Даже если леди внутренне дрожит, она никогда не покажет страха и растерянности, а все невзгоды встретит с лучезарной улыбкой. Буду верна старинной традиции.

Экипаж подкатил к белым парадным ступеням, затем у дверцы возник Дюрбэ и предложил свою ладонь.

— Прошу.

Мы приехали вдвоем.

В охране не было никакой необходимости — еще до того, как устроиться на темном бархате я различила тройную степень защиты, накинутую на карету наподобие рыбацкой сети. Алые плетения, сотканные демонической магией полуночи, переливались огненными искрами и защищали лучше императорских гвардейцев.

Придерживая юбки, поднялась по ступеням и с тяжелым вдохом впорхнула в Храм. Убранство поразило изысканной простотой. Стены были расписаны фресками, под потолком сияла традиционная люстра-канделябр. По обе стороны стояли деревянные скамьи.

Ухоженных мужчин и женщин на левой половине я прежде не видела, должно быть, родня Киаррэна — богатые и знатные аристократы столицы. Зато правую отдали сокурсникам с факультета защитников. Ксана, Альберт, Рауль с Эмилем и Кай вскочили и радостно помахали ладонями. Так вот о каких гостях упоминал Дюрбэ. Наверное, я бы улыбнулась — несмотря ни на что друзья пришли меня поддержать и это стоило ценить — если бы не уткнулась взглядом в мрачного Олейва Дилайна. Сложив руки на груди, опекун держался вблизи алтаря и сверлил меня злобно суженными глазами.

До последнего не верит, что решусь на вынужденный брак?

О, не сомневаюсь, сегодня всю ночь будет бродить неслышной тенью возле апартаментов Киаррэна, чтобы, едва рассветёт, требовать подтверждения нашего брака.

Судорожно передернув плечами, отогнала плохие мысли. У отделанного золотом алтаря дожидались жрец в серебряной мантии и жених. На подтянутой фигуре Рэна блистал строгий костюм. Белоснежные волосы стянуты в низкий хвост. Пристальный янтарный взгляд вызывает привычную оторопь.

Когда мы поравнялись и Дюрбэ вручил мою руку элегантному мужчине, я испытала странные чувства. Тепло пальцев, затянутых перчаткой, откликнулось в груди жаркой щекоткой, и в то же время сердце сжалось от безысходности. Пять долгих лет будем делить общий кров, а что потом… даже не берусь предположить.

— Ты неотразима, — одними губами сказал Рэн, глядя на невесту в упор. Янтарь в мужских глазах переливался чистым золотом.

— И ты, — шепнула тихо.

Церемония бракосочетания заняла полчаса.

Свет магических гроздьев ослеплял, играя в драгоценных каменьях алтаря яркими крапинами. Когда жрец спросил, хочу ли я пойти за Киаррэна замуж, ответила:

— Хочу.

Голос дрожал. Все внутри отчего-то дрожало. Но спину сверлил раздраженный взгляд опекуна и я всем видом изображала радость. Даже румянец на щеках проявился, подтверждая волнение и счастье. Хотя, счастье ли… или обреченность, потому что иного пути не дано?

Когда мой аррунский супруг ответил согласием, жрец раскрыл ритуальную книгу. Пустые страницы излучали слабый свет.

— Приложите ладонь к страницам и произнесите брачную клятву. После это в глазах жителей Империи вы станете мужем и женой.

Несколько строк дались с трудом. Слова обжигали язык, царапали горло. А вот Рэн произнес клятву на удивление легко и равнодушно, после чего наши правые запястья окутал серебристый дымок. Морозный холодок погадил кожу и я увидела на руке серебряную ниточку брачного браслета, светившуюся снежными огоньками. Похожий, только немного шире и массивней, охватил крепкое запястье Киаррэна. К аррунским парным кольцам добавились парные магические браслеты.

— Брачный союз этого мужчины и этой женщины состоялся. Возрадуемся новой семье, — возвестил величественный жрец.

Должно быть, я пошатнулась, потому что муж обнял за талию, притягивая к себе. Церемония не предусматривала поцелуев, только обмен улыбками. Глупое повеление одного древнего правителя, к концу жизни выжившего из ума, которое никто не торопится отменять. В обручении с Артуром я мысленно ругала глупый запрет, ведь мечтала, чтобы наши губы слились сразу после клятвы, а теперь даже обрадовалась.

Не хочу, чтобы Рэн целовал у всех на глазах. Достаточно того, что ждёт нас сегодня в спальне.

Соблюдая церемониал, подарила мужу вымученную улыбку и, не чувствуя ног, повернулась к гостям. Предстояло долгое и нудное выслушивание поздравлений. Спина была деревянной, шею свело от напряжения. Надо держаться.

Первым со скамьи поднялся Дилайн. Мрачное лицо, бешеный взгляд. Три шага и он рядом.

— Примите поздравления, несравненная Анжелина, — прошипел сквозь зубы. — Я исключительно счастлив передать вас в руки достойного человека. Милорд, — злые темные глаза метнулись к Рэну, — уверен, уже скоро вы порадуете новостью о прибавлении в семействе. Именно это и будет доказательством вашей искренней привязанности к жене.

Я сжала челюсть.

Дилайну мало консуммации барка, он будет постоянно крутиться рядом, и настаивать на рождении ребёнка, в противном случае у него есть все основания объявить этот брак фиктивным и требовать его расторжения.

— Безусловно, — холодно бросил Мальер. Видимо, подумал так же. — Мы с Анжелиной уже задумываемся о наследнике.

— Прекрасно, — ошпарив взглядом, опекун попятился к лавке.

Дальше были поздравления ректора и сокурсников. Дюрбэ сыпал пожеланиями и улыбался, обнажая клыки. Друзья оказались более сдержаны, желали любви и понимания, достатка и светлых дней. Из приглашенных ничего не сказал только Кай. Держась близ кузины, ослепительно красивый оборотень грустно мне улыбнулся и кивнул вихрастой головой.

Потом пришла очередь холеных аристократов.

Понятия не имею, кто эти люди и почему Рэн их пригласил. Все внутри натянулось струной. Глаза цеплялись за дорогие ткани и россыпи драгоценностей, скользили по надменным лицам мужчин и высокомерным женским. Высшее общество, богатые до неприличия лорды и леди. Одни смотрели на меня — снисходительно усмехаясь. Другие меряли завистливыми, а порой презрительными взглядами. Немолодая пышнотелая шатенка с карими глазами в ярко-зеленом платье вообще позволила себе рассмеяться.

— Право, Киаррэн, вот эта дурнушка? — Уничижительный взор в мою сторону. — Да она в подмётки не годится леди Амелии. Мой мальчик, я разочарована.

— Помнится, на свадьбе с Амелией вы сказали то же самое, тетушка Трисс, — язвительно парировал супруг.

Я невольно содрогнулась. Тень бывшей возлюбленной Киаррэна всегда будет витать над нами крыльями мертвой птицы: преследовать и выжигать на сердце болезненные рубцы. Духи света, зачем я только приехала на Север?

… Наконец, церемониальная часть подошла к концу.

Мы покинули Храм под хор голосов и осыпанные белыми цветочными лепестками. Муж помог устроиться на мягком бархате кареты, сел рядом и экипаж тронулся назад в Академию.

К этому моменту мной окончательно завладел озноб.

Со снежных вершин наползали ранние сумерки, краски блёкли, очертания домов и пристани таяли в мглистом серебре. Рэн держал меня за руку и молчал. Я тоже ничего не говорила. Слишком сложно совладать с эмоциями, когда душу насквозь прожигает стальными иглами. Невидяще смотрела на проплывающие мимо мохнатые ели и, часто дыша, молила Дюрбэ править каретой как можно медленней.

Но вот впереди показался объятый огнями академический городок, за ним добротный подвесной мост и мы вкатились во внутренний двор.

— … Анжелина, — кажется, Рэн что-то сказал, а я прослушала.

Ноги вконец отекли. Попыталась выбраться на улицу, но рухнула мужчине на грудь с тихим стоном.

— Позвольте мне, миссис Мальер.

Муж решительно подхватил жену на руки и внес в Академию. Благо, лазарет был недалеко. Пустынный главный холл, широкий пролёт лестницы с мраморными перилами и я оказалась в залитой лампами роскошной гостиной. Столик посередине был сервирован на две персоны. Свет мигал в стекле высоких бокалов с изящными ножками, искрился в столовом серебре. Из-под пузатых крышек вихрился пар.

Киаррэн усадил меня на диван, молча отошел к столу и приподнял крышку. На блюде красовалась запеченная утка под сливочным соусом.

— Поужинаем? — Спросил вполголоса, но я все равно вздрогнула.

Есть не хотелось.

Грудь распирало невыносимое, кромсающее наживую, мучительное ожидание первой брачной ночи. Стрелки медленно позли к семи, до сна еще часа — четыре. Любая другая молодая чета отправилась бы гулять по окрестностям или закатила пирушку для близких друзей, а я… впивалась ногтями в ладони до крови и не могла подавить озноб.

— С удовольствием, — выдавила и поднялась.

Рэн наблюдал за мной исподлобья. Следил за каждым шагом, будто боялся, что его иннэ-али сорвётся и убежит. В глазах — огонь, губы сжаты в черту. Костяшки пальцев белеют, потому что он то и дело сжимает кулаки.

Под этим пристальным, тяжелым взглядом я избавилась от перчаток и села за стол. Муж тоже скинул сюртук, оставаясь в белоснежной рубахе и брюках. Я видела, как напрягаются его широкие плечи, пока он разливает пряное вино по бокалам, как горит недовольством опасный янтарный взгляд.

Его обуяла холодная ярость.

Меня колотит испуг, а муж мрачен и сердит. Отличная из нас вышла супружеская чета. Усмехнувшись, схватила бокал и залпом осушила. Во рту стало горько и вязко, немного ароматно и снова вязко. Желудок обожгло, и по телу побежала приятная слабость. Помню, клялась больше не пить спиртное, но не сдержалась.

Когда я снова потянулась к бутылке с вином, Киаррэн перехватил меня за запястье.

— Не надо, Анжелина.

— Почему? — Посмотрела в упор.

— Ты захмелеешь.

— Что в этом плохого?

Может, я хочу опьянеть. Чтобы завтра вообще ничего не вспомнить. Ни свадьбы, ни его высокомерных родственников, ни того, как мной овладеют на шелковой простыне.

Внезапно вилка в мужских пальцах перегнулась пополам. Отовсюду повеяло жарким пустынным суховеем, смешанным с бесподобным лимонным ароматом.

— Я настолько тебе отвратителен? — В хриплом голосе рокот и гнев. Глаза — пылающие солнца.

Муж пленил своим темным взглядом, молча ожидая ответ. А я растерялась. Вроде уже смирилась с судьбой, но в голове будто щелкает и внутри опять расправляет крылья непокорная птица из солнечного света.

— Нет, — прошептала испуганно. Что я творю? Зачем отталкиваю единственного мужчину, которому по силам меня спасти?

Открыла рот, чтобы извиниться, как вдруг Мальер порывисто поднялся из-за стола, гулко сдвигая стул, и в несколько широких шагов вышел из комнаты. В коридоре злобно хлопнуло.

Я замерла с пустым бокалом за накрытым столом.

Я всё испортила. По незнанию, неопытности, глупости. Кинулась было за мужем, но на полпути передумала. Где я буду искать Киаррэна, да еще в этом тяжелом свадебном платье? А если в пустынном коридоре наткнусь на своего безумного опекуна, или еще хуже кровожадного ингубуса?

Нет, останусь в комнате и подожду. Рано или поздно муж вернётся.

Ожидание растянулось на целый час. Я успела выпутаться из тяжелой атласной ткани, сплошь расшитой серебряной нитью, расплела тугие косы и, сбросив нижнее белье, приняла освежающий душ. Потом натянула на влажное тело кружевной халатик, села возле трюмо и взяла расчёску.

Руки дрожали, внутри по-прежнему все хрустело от липкого льда. И в то же время меня охватило странное безразличие. Рэн спросил: противен ли мне?

Я долго в себе копалась и поняла, что всё совсем наоборот. Однажды отец с матушкой выдали бы дочку замуж. Не за Артура, так за любого другого мужчину. Скорее всего, богатого и состоятельного, а, значит, далеко не такого юного, как я сама. Так чем плох мой муж-полудемон? И ответила: ничем. Он красив, умён, у него крепкое, сильное тело. Вон Золейман бегает за Рэном, выпрашивая крохи внимания. А я заполучила его целиком и вместо благодарности унизила в первую брачную ночь.

— Дура, Анжелина, — прошипела, глядя на свое бледное, бескровное лицо. Только губы алели сочным пурпурным, и редкие пряди искрили рыжиной.

Потянулась пройтись расческой от виска до плеча, когда в отражении за спиной мелькнул высокий силуэт со снежными волосами.

Вскочив, уперлась в Рэна расширенными глазами. Белая рубаха расстегнута до середины груди. Глаза опасно сужены. Руки спрятаны в карманы. Стоит и молча смотрит в ответ, будто ждёт разрешения войти.

— Рэн, — я перекатила имя мужа на языке, делая паузу. — Я всё обдумала. И решила.

Пальцы не слушались, пока я торопливо развязывала шелковый поясок. Сердце молотилось по ребрам, отдаваясь невыносимым грохотом в ушах. Но лучше с ним, сказала себе. Да, не по любви, а потому что — надо. Лучше с ним.

— Будь со мной этой ночью.

И сбросила с себя кружево халатика, оставаясь перед мужем совершенно обнаженной.