Космопорт

Глава 16 Торг уместен, или сила больших денег

3 сентября, вторник, время 10:15.

Москва, ул. Щепкина 42,офис Роскосмоса.

— Скока-скока? — мои брови поднимаются, глаза расширяются, рот приоткрывается от потрясения.

Всё, как доктор прописал. Назвали бы цену в десять раз меньше, реакция от этого не изменилась бы. Не знаю, работает это или нет, мне фиолетово. Весело же.

Зам генерального по финансам, Никаноров Юрий Никитич, застенчиво улыбается. Нисколько он не похож ни на бухгалтера, ни на лавочника или купчину. Мягкий овал лица гармонично сочетается с внимательными доброжелательными глазами. Очки усиливают общее впечатление глубоко интеллигентного человека. Больше на преподавателя похож, причём гуманитарных наук. И да — возможно, экономики.

— Девять миллиардов, — повторяет Юрий Никитич. — Понимаю, что сумма может показаться чрезмерной, но издержки очень велики.

Угу, рассказывай, рассказывай. Как будто я не подготовился к этому визиту!

— Юрий Никитич, поначалу Роскосмос утверждал, что со временем доведёт цену до четырёх миллиардов, чтобы приблизить к стоимости отправленного в отставку «Протона». Затем назначал цену за «Ангару-А5» восемь миллиардов, снижал до семи. Вы же запустили несколько штук, должны бы уже минимизировать издержки.

— Издержки сокращаются, — мужчина соглашается, — но инфляция. Её обуздали только в последнюю пару лет. Опять же, должна быть у Роскосмоса хоть какая-то маржа.

— Должна быть, — соглашаться в мелочах я тоже умею. — Но не сто же процентов!

— Я посоветуюсь с руководством, но пока цена такая.

Девять миллиардов российский рублей — это меньше девяноста миллионов американских. Когда-то Роскосмос продавал запуски «Протонов» за сотню лямов тех же вечнозелёных долларов. Снижал до шестидесяти и, как уверенно утверждает Марк, какая-то рентабельность присутствовала. По его мнению, непохоже на откровенный демпинг. Но это значит, что себестоимость порядка пятидесяти миллионов.

Мне не жалко платить своим людям, но с другой стороны, эти свои не хотят ли меня нагреть?

— Давайте за семь? — моё предложение понимания не вызывает. — Но если мы закажем сразу две штуки… нет, три, цена просто обязана снизится.

В глазах мелькает заинтересованность:

— Да-а… при серийном производстве издержки снижаются. Поговорю с генеральным, прикинем свои возможности.

— Двадцать миллиардов за три запуска — вот моё вам предложение, — встаю. — Думайте. До свидания.

Мы доросли до момента, когда начинаем тратить не сотни миллионов или единичные миллиарды, а десятки. Кто у нас там следующий? Подходи! Налетай! Миллиарды разбирай!

Интерлюдия 1. За неделю до.

МГУ, ВШУИ, кабинет гендира Агентства.

— Марк, проработай со своей командой одну операцию. Только со строго ограниченной группой и под обязательство о неразглашении.

Марк слушает очень внимательно.

— Проанализируйте биржевой курс акций «Ависмо». Я глянул, он сильно упал лет шесть назад, и до сих из той ямы компания выкарабкаться не может. Тренд на снижение до сих пор не преодолён. Мне надо знать, насколько подскочит курс, если они получат крупный заказ.

— Насколько крупный?

— Сделайте анализ по сетке, — подумав, конкретизирую запрос: — Один, три, пять, семь, десять процентов от годового производства титана.

— По результатам анализа прикупить акций, а затем сбросить их после того, как ты с ними договор о поставках заключишь? — Марк с ходу делает закономерный вывод.

— Умный ты, убивать тебя пора. Нет. Играми с акциями будут другие заниматься. Вам только анализ сделать.

— Вообще-то это незаконно. Инсайдерская информация и всё такое…

— Поэтому заниматься этим будете не вы.

Получивший задание Марк уходит. Андрей, слушавший нас вполуха, отрывается от компьютера:

— Хочешь спекульнуть и круглую сумму в карман положить?

— Андрюш, следи за руками. Я тебе по итогу расскажу…

Интерлюдия 2. За день до.

Телефонный звонок.

— Игорь Сергеевич Трифонов? Здравствуйте. Я — Колчин Виктор Александрович, глава космического агентства «Селена-Вик».

— Здравствуйте, Виктор Александрович. Чем могу быть полезен?

— Жду от вас приглашения в какой-нибудь… нет, не какой-нибудь, а самый лучший ресторан Москвы. Возьмите с собой супругу, я прибуду со своей, счёт оплачиваете вы.

— С какого, простите, рожна? — полюбопытствовал почти вежливо.

— С такого, что ваша компания болтается на границе рентабельности. А может, и вовсе… дальше объяснять?

Сначала молчание. Почти слышал, как бешено крутятся шарики в голове собеседника.

— Останкино подойдёт?

О да! Он всё правильно понял, молодец!

— Подойдёт. Никогда там не был.

Глава московского представительства «Ависмо» успешно прошёл тест на интеллект. Значит, можно работать. Хотя сильно умный может обвести вокруг пальца, только самые умные известно из какого университета выпускаются.

3 сентября, вторник, время 18:10.

Москва, Останкинская башня, р-н «Седьмое небо».

— Приветствую, Виктор Александрович! — Трифонов встречает меня со Светланой у входа в башню.

Второй плюсик ему в карму. Он не знал, как я выгляжу, но догадался посмотреть в сети. О моей догадливости и упоминать не стоит.

Тоже не один, как договаривались. Его сопровождает молодая дама гламурно модельного вида. Света косится оценивающе, её оппонентка отвечает тем же. Не знаю, к какому выводу они приходят, но среди кавалеров я точно на первом месте. Костюм Трифонова дорогой, но живот выпирает. Ну, хотя бы узкоплечим его не назовёшь.

Так вот ты какой, славный представитель фирмы «Ависмо»! Тёмно-рус, кареглаз и симпатичен. Наверняка котируется среди женщин. Чуть выше меня, чем, правда, могут похвастаться очень многие. Я-то кое-как дотянул ростом до 175 см.

— Света, моя супруга.

— Тома.

Представляем своих спутниц. Не забываем и о себе. Что интересно, статус подруги, брюнетки подозрительной яркости, Трифонов не обозначил. Зато замечаю многозначительный взгляд дамы — вот видишь, другие времени не теряют в отличие от некоторых. Так его расшифровываю. Трифонов не замечает или делает вид.

Проходим внутрь — билеты заботливо куплены приглашающей стороной — и к лифту.

— Идём в «Серебряный» зал, — просвещает нас уже в лифте Трифонов. — Уже по названию видно, что он — лучший. Сразу после «Золотого», но тот только для массовых заходов.

— Что-то долго мы поднимаемся, — замечает Света, и на ней тут же скрещиваются все взгляды.

— Не замечал у тебя высотобоязни, Свет. Иначе мы в другое место пошли бы. Ресторан располагается на высоте 330 метров. Он самый высотный в мире.

— Вы узурпировали право выбора, Виктор? — в голосе Томы яда вроде нет, но некая едкость присутствует.

— Нет, — лифт останавливается, мы выходим. — Нет, Тома. Право выбора за Игорем Сергеичем. Но у меня было право принять его выбор или отвергнуть. Хотя, если быть точным, последнее слово было за Светой.

Метрдотель ведёт нас к забронированным местам.

— Ой, оно двигается! — вскрикивает Света.

Смеюсь с огромным наслаждением. Меня поддерживает Трифонов, Тома вежливо улыбается. Насчёт неё никак понять не могу, ошибся с выбором спутницы Трифонов или нет? Некий диссонанс в её настроении чувствуется. Хотя, скорее всего, у него выбора не было. Для случайной знакомой у неё слишком чистая шея и красивые глаза.

Этот финт с рестораном придумал, исходя из своей привычки убивать одним выстрелом несколько зайцев сразу. Развлекаю жену, уделяю ей внимание, решаю производственные задачи, налаживаю связи в верхних слоях политической атмосферы. Сюда же вкусно откушать за бесплатно. Одновременно — знак будущему поставщику: он в нас нуждается больше, чем мы в нём.

Поначалу планировал тактику выбора самых дорогих блюд. Однако некоторые показались слишком подозрительными по составу, и я засомневался. А, ладно!

— Салат с тигровыми креветками, — к нему прилагается манго и авокадо, что меня и настораживало, — фланк стейк и мохито.

Вот фланк стейк с чем-то там моим планам соответствует. Самое дорогое блюдо из списка.

Остальные выбирают своё, и Света тоже не стесняется. Соблюдает инструктаж, а чтобы не стеснялась, предупреждать, что банкет не за наш счёт, не стал. Сюрприз будет.

— Предлагаю быстренько решить наши вопросы, — глаза Трифонова вспыхивают прорывающимся нетерпением, — а затем перейти к лёгкой светской беседе в угоду нашим дамам.

Возражений ожидаемо не поступает.

— Скажите, Игорь Сергеич, владелец компании акции не скидывал? Если да, то звоните ему прямо сейчас. Пусть выкупает обратно.

Анализ информации из сети дал любопытные результаты. Казахстанский УКТМК нарастил уровень производства титана с 11% до 13,5% мирового производства. Параллельно снизилась доля «Ависмо». Понятно почему. УКТМК перехватил у него долю рынка. Кто-то ещё постарался, и объёмы производства титана «Ависмо» упали на 20% и продолжают снижаться.

Кстати, УКТМК ответил нам отрицательно. Строго говоря, предложил нам всего несколько десятков тонн в год. Такая форма отказа. Понятное дело, не по злой воле, а в силу перегруженности мощностей.

— С удовольствием, Виктор Александрович, но мне нужно ему что-то сказать…

— Скажите, что я хочу заключить с вами контракт на поставку изделий из титана. Общий объём — четыре тысячи тонн…

Далее быстро следует ряд событий, и все связаны с ним, Трифоновым.

Сначала каменеет лицо, рука с вилкой зависает над салатом, глаза стекленеют. Отмирает через несколько секунд, дав мне возможность налюбоваться его шоком. Обожаю такие моменты.

— Вы серьёзно? Вы не шутите?

— Пошутить я люблю, Игорь Сергеич, очень даже. Но не на тему бизнеса.

Далее Трифонов поступает точно по моей инструкции: быстро вскакивает и широким шагом удаляется в сторону. Даже не извинился. Тома смотрит ошарашенно, а я ей подмигиваю:

— Заметили, как я ловко избавился от конкурента? Теперь обе дамы — мои, — тут же получаю шлепок по плечу, продолжаю: — Да ещё такие красотки, что поискать.

— В моём присутствии восхищаться только мной! — Света замахивается ложкой. — В моём отсутствии тоже.

— Светочка, успокойся! Ты получила от меня самый сильный комплимент из всех возможных. Я на тебе женился.

Свету довод успокаивает, а вот Тома темнеет лицом. Кажись, неудачно ляпнул. Но кто ж знал? Надо исправляться.

Взволнованный Трифонов возвращается:

— Прошу простить, но позвонить надо было срочно. Виктор Александрович прав. Скажите, какого рода продукция вам нужна?

— Изделия из листов толщиной два сантиметра. Во-первых, изогнутые, радиус кривизны три с половиной метра, это по внутренней поверхности. Есть ещё вырезы, фаски, стяжки. Ничего сложного, в общем-то, если у вас обрабатывающие цеха есть.

Трифонов кивает, есть, значит.

— Точные чертежи сделаем быстро. Пойдут приложением к договору. Изогнутых листов два вида, длиной шесть метров и восемь. Последних в два раза больше. Ширина — два метра.

Трифонов что-то прикидывает. Молча.

— Я за ваши производственные возможности не выскочил?

— Преодолимо, — Трифонов приходит в себя настолько, что принимается за салат, а то мы его обгоняем. — При таких объёмах всё преодолимо. Аванс будет?

— Как только договор заключим. Сами понимаете, для перечисления денег основание нужно.

— Присылайте договор, мы подпишем.

— Мы даже о цене не договорились, — начинаю смеяться.

— А что договариваться? Цена на сайте указана, две тысячи шестьсот двадцать рублей за килограмм.

— Пусть будет две тысячи семьсот, — уточняю благосклонно. — Изделие сложное, и в договоре будет специальный пункт о жёсткой фиксации цены. Не волнуйтесь, форс-мажорные обстоятельства согласуем.

— Долго всё это… — Трифонов морщится.

— Подстегнём наших юристов, — пожимаю плечами и забираю у подошедшего официанта наши со Светой блюда. — Сейчас, за ужином, в нерабочее время мы всё равно ничего не сможем сделать. Хотя…

Теперь сам звоню, но не даю себе труда уходить. Мне недолго озадачить Андрея по-быстрому приготовить чертежи, а Марка составить договор прямо с утра.

— В принципе, можно сделать очень быстро, если вы не будете возражать против пункта о возможных незначительных изменениях в конструкции. По согласованию и без изменения цены.

— Согласен, — мгновенность ответа больше всего говорит о положении компании.

— Давайте уже уделим внимание нашим заскучавшим дамам, — моё предложение вызывает прилив энтузиазма у наших барышень.

— Я вот думаю арендовать офис где-нибудь в бизнес-центре, но сразу ребром встаёт вопрос: нужна фактурная секретарша. Отпадной внешности.

— Не поняла-а… — Света смотрит с подозрением.

— Можно бы устроить кастинг среди девушек Москвы, — продолжаю как ни в чём ни бывало, — но зачем, когда самые красивые уже за этим столиком.

Задумавшая меня ударить Света задумывается о другом. Тома улыбается и непроизвольно светлеет лицом.

— К сожалению, Светлана не желает секретарить у меня. Тома, давайте я вас найму. Зарплата поначалу будет невелика, около пятидесяти тысяч, но быстро вырастет, обещаю.

— Надо подумать, — Тома начинает кокетничать, не забыв стрельнуть глазками в шефа. Или любовника. Скорее, Трифонов выступает в обеих ипостасях.

— Эй, эй, эй! — закипает Света. — Когда это я отказывалась?

— Да был как-то разговор, — сначала отмахиваюсь, а затем поясняю: — И ты была права. Понимаешь, в большом бизнесе так принято. Красавица-жена дома и красавица-секретарша на работе. И две эти роли лучше не смешивать. Ну, и как водится…

Делаю лицо настолько блудливым, что Тома хихикает, а Трифонов натянуто улыбается. Я ведь и по его спутнице мазнул масленым взором.

— Секретарша изо всех сил старается угодить шефу.

Света поджимает губы, сужает глаза, лицо грозовеет.

— Дело в том, что крупный бизнесмен должен быть окружён заботой со всех сторон и круглые сутки. От него слишком многое зависит, Света.

— Так! — Света припечатывает ладонь к столу. — Хватит! Вопрос решён. Я — твоя секретарша! И окружу тебя со всех сторон.

О заботе она коварно умалчивает. Тома откровенно смеётся, Трифонов тоже расслабляется от такого представления.

— Ну-у-у… — оглядываю её оценивающе, — фактурно ты подходишь. Но учти! Формулировка с твоей стороны «интим не предлагать» понимания у меня не встретит. Будешь оказывать мне, в том числе и сексуальные услуги.

Отчётливо выделил слово «сексуальные», дальше смотрю на неё изрядно сладострастным взглядом старого похотливого козла. Сглатываю, зацепившись взором за круглые коленки, украшенные телесными чулками. Короче, удаётся сделать вид, что мы ни разу ещё того-этого.

Тома хохочет, Трифонов еле сдерживается от смеха.

— Секс в офисе с секретаршей — моя самая большая тайная сексуальная фантазия. С детства.

Прорывает Трифонов. Начинает ржать. Не отношу это к своему остроумию, ведь только что сделал намного больше. Для его компании и для его карьеры. Поднятое до небес настроение неизбежно прорывается вовне.

Когда компания успокаивается, чему способствует и моё веселье, выдвигаю обоснуй:

— Многих почему-то коробит — хотя, возможно, это зависть — факт того, что начальники склоняют к сексу своих секретарш. А вот умные и опытные люди говорят так: «Если ты не спишь со своей секретаршей, значит, с ней спит кто-то другой». Поэтому появляется неконтролируемый канал информации, на другом конце которого сидит неизвестно кто. Они правы. Секретарши знают не просто много, а очень много. Для них секс с начальником — это своего рода вассальные обязанности и подтверждение подписки о неразглашении.

Поднятое моими героическими усилиями настроение не опускается, но приобретает другие пикантные нотки. Кажется, эта мысль для Трифонова и его подруги нова и оригинальна.

— Если секретарша — жена компаньона, то ничего страшного, — возражает Тома неожиданно глубоким голосом.

— Это значит, что компаньон следит за своим партнёром, — пожимаю плечами, добивая свой стейк. — А уж страшно это или нет, пусть сам начальник секретарши думает.

Заканчиваем ужин и расстаёмся весьма довольные друг другом. Ещё один способ снять напряжение, кажется, я изобретаю велосипеды, на которых давно ездят опытные люди. Иногда бизнес требует внимания нон-стоп, и что делать, как переводить дух от постоянной гонки? Да вот так, на ходу. Секретаршу в укромном уголке на диванчик завалить, с деловыми партнёрами посмаковать изысканные блюда в пафосном местечке, на концерт можно сходить. До меня доходит одна истина: светская жизнь — часть работы. Наведение и поддержка связей.

Забавно тогда получается. Отдохнул, поработав. Но всё-таки удаётся сбросить с себя напряжение последних дней. Окончательно утрясали конструкцию тоннеля, сопряжённой вертикальной шахты. Всегда понимали, что реальный ракетный тоннель намного сложнее, чем просто длинная труба. Но так, умозрительно понимали, а когда со стороны инженерной группы посыпались уточнения, Андрей зачесал репу. Это ещё летом началось.

Ягодки пошли позже, когда выстраивали технологию монтажа. Вот тут Песков схватился за голову и позеленел лицом. Ему же вносить все изменения в виртуальный образ тоннеля. И никуда не денешься.

В конце всё равно забыли учесть сейсмозащиту. Но вывернулись. Мы же умные. По нижним углам, и слева и справа, вводим цепочки демпферов. По всей длине. Вид тоннеля — трапеция с круглой «крышкой» вместо верхнего основания. «Крышка» — верхняя часть трубы. Под нижней — бетонная опора с круглым ложем, на котором уютно лежит труба. Между титановой трубой и внешней стальной оболочкой — зазор в пару ладоней. И там тоже по бокам линии демпферов по всей длине.

Сооружение получается не только циклопическим, но и сложным. А куда деваться?

Так или иначе, в каком-то смысле выходим на финишную прямую. На сегодняшней стадии размещаем огромные заказы в промышленности. Пока удаётся обходиться российской и казахской.

Стальной прокат ещё буду заказывать на Аксусском ферросплавном. Из обычной конструкционной стали, Песков дал на неё дозволение. А работать с ней легче, никакой особой сварки не надо. С коррозией можно бороться традиционными методами, например, тупо покрасить.

— Вить, а почему за всё расплачивался Игорь Сергеевич? — до Светы только сейчас доходит маленький нюанс.

Мы уже в машине, беру её руку в свои.

— Ланочка, мы заключаем контракт на десять миллиардов рублей. Он для них спасительный. Они уже планировали сокращение работников, если наши сведения верны. И вдруг такой мощный заказ, примерно на восемь — десять процентов их годового производства.

— Это много?

— Это очень много, Света! Таких заказчиков, как я, носят на руках и облизывают со всех сторон. Поверь, я вовсе не наглею. Знала бы ты, как иногда вели себя чиновники, которые госзаказ размещают. Десять процентов от суммы контракта в карман — всего лишь стартовые условия для переговоров. Сейчас их прижали, но рецидивы случаются.

— Ты правда офисом обзаведёшься?

— Да нет, конечно. Сейчас мои бухгалтеры примут документы от ЦЭНКИ, и мой комплекс на Байконуре официально станет нашим. Туда мы и переберёмся в будущем году. Нет смысла заводить пафосный офис на полгода или год. Да и вообще… мы — покупатели, а не продаваны, нам нет нужды завлекать клиентов. Это пусть нас завлекают, а мы будем глядеть.