Космопорт

Глава 13 Заботы по расширению

23 июля, вторник, время 18:05.

Синегорск, з-д «Ассемблер».

Огромная фура заезжает на территорию, ворота за ней закрываются, охранник приветственно машет рукой водителю — грузноватому, здоровенному мужику. Груз встречает целая делегация со мной во главе.

Мужичара бодро спрыгивает с подножки, за ним вылезает сменщик.

— Сам Витя меня встречает! Ну, здравствуй, сын! — мужичара, то есть папахен радостно сгребает меня в объятия.

— А ты быстро обернулся, кх-х-х, — пыхчу, пытаясь противостоять медвежьей хватке. — Всего за десять дней.

— Есть ещё порох под гульфиком! — ржёт довольный папахен.

Чего ему не ржать? На двоих с напарником больше полумиллиона огребли. За полмесяца, если с выходными считать. Десять дней — это ведь две полные рабочие недели.

— Давно я так далеко не ездил. Где сгружаем?

Направление показывает Таша, и папахен аккуратно выруливает кормой своей чудовищной фуры к входу складского ангара. В Хабаровск он газовое оборудование повёз из Екатеринбурга, обратно стиральные машины уже в наш город доставил. И ещё кое-что.

После разгрузочных работ и отбытия папахена стоим в ангаре перед двумя коробами. Один распахиваем, внутрь обеими руками, светя горящими глазами не хуже фонариков, влезает Паша. Цена содержимого этих коробок как бы ни больше всего остального груза.

— Навскидку, с десяток самолётов на крыло поставим, — вытаскивая одну хрень за другой, радуется Дерябин.

— Ладно. Таш, распорядись припрятать получше…

Время 20:00, квартира Колчиных.

Вероника Пална сияет и порхает вокруг папахена. Не знаю, чему больше рада — приезду любимого мужа или толстой пачке денег, что он заработал в дальней поездке. Надеюсь, что хотя бы вровень. Милена копошится у него на руках. Даже на глаз видно, как папахен оттаивает и расслабляется после долгого пути через всю страну в оба конца. Но, наверное, мы с Юной больше так делать не будем. Она обещала авиаперевозками доставку комплектующих к «Боингам» организовать. Почему нет, груз малогабаритный. Вот я уже и контрабандой занимаюсь. Наши законы, впрочем, не нарушаю, Юна тоже в рамках, но таиться приходится. Пиндосы узнают о нарушении режима санкций — нахлобучат ей по первое число.

Мы в гостиной, Света помогает Веронике накрывать на стол. Решаю подразнить Милену:

— Хватит обниматься, это мой папа!

— Неть, мой!

Предлагаю ей обнять старшего брата, показывает язык. Но затем всё-таки перебазируется ко мне на руки.

— Милена, скажи «рыба»!

— Закуська, — выворачивается хитрая девочка.

Как раз приносят рыбную закуску, которую папахен привёз из Хабаровска.

— Что характерно, в магазинах цены чуть ли не выше, чем у нас, — рассказывает папахен, рекламируя копчёного хариуса, как раз на рынке купленного.

— Там зарплаты в три-четыре раза больше, — на мои слова вздыхает сокрушённо закончившая хлопотать мачеха.

Папахен с огромным удовольствием откупоривает наливку.

— Ты опять не будешь? — смотрит на меня с привычным разочарованием. — Так мечтал выпить с тобой, когда вырастешь.

— Выпьем, — даю долгожданное обещание, — когда на Луне высадимся. Но немножко.

— Доживу ли?

Какая новость! Папахен выдаёт сарказм, надо же! Не иначе моё благотворное влияние.

— Даже бабушка Серафима доживёт. Что там не дожить, лет пять-шесть всего.

Света дозволяет налить себе на толщину пальца. Наливка от Басимы по отзывам крепка и коварна. Лучше не рисковать.

— Вить, ты надолго приехал? — Света спрашивает с ноткой безнадёжности.

— Свет, какое-то время нигде надолго не буду. Пока окончательно на Байконуре не осядем.

Мы, кстати, уж сейчас можем жить отдельно в «Андромеде». Апартаменты для нас есть, зарезервирована четырёхкомнатная квартира. Но Света туда не рвётся. Наверное, привязанность к родителям не истончилась до нужной кондиции.

— Да, чуть не забыл, пап, — пришлось вставать, потом возвращаться. Большие суммы в карманах не ношу.

— Это твоя премия от меня, — махнув перед папахеном довольно толстой пачкой, тут же отдаю мачехе. — Двести тысяч.

Сбылась мечта идиотки. Вероника давно мечтала стрясти с меня примерно такую сумму. Чуточку не так, нехалявным путём, но, полагаю, тоже сойдёт.

Папахен нечитаемым взглядом провожает уплывшие от него деньги. Разберёшься как-нибудь со своей женщиной. Намеренно так поступил.

— А это премия твоему напарнику, — отдаю пачку заметно тоньше. — Сотня тысяч. Ты, как старший, должен получать больше. К тому же выступил как моё доверенное лицо. Я ведь прав, Вероника Пална? А то знаю я его, всё по-братски поделит.

Мачеха выражает горячую солидарность со мной. И лицом, и словами. Догадываюсь, что долю папиному помощнику вообще считает излишней. Но в этом вопросе она останется в меньшинстве. Поэтому тему поднимать не рискует.

— А мне денюфку даф? — под общий смех спрашивает Милена.

— Вот научишься звук «Р» выговаривать, дам, — мне не жалко будет металлической мелочи насыпать. Заодно считать научится.

Время, уделённое Байконуру, можно охарактеризовать одним словом — суматошное.

Пластиковая фирма спустя какое-то время стала не успевать за моими парнями. Они почему-то монтировали окна быстрее, чем их изготавливали. Да ещё и руку набили после того, как я подстегнул их азарт. Первый день поставили всего пять окон, то есть больше учились. Через три дня, когда появились первые навыки, довели до дюжины. Рывок случился ещё через три-четыре дня, когда парни поднаторели до уровня отработанных до автоматизма движений. В этом помог им я, расписав алгоритм всех действий пошагово.

Установка окон поскакала галопом, фирме «Космостар.ру» больше двадцати изделий в сутки выжать из себя удавалось редко, а парни пересекли рубеж в тридцать и останавливаться не собирались. Перед моим отъездом замаячила реальная перспектива дефицита и потери темпа.

— Ваши слишком быстро ставят… — хмурил густые брови Анатолий Поздеев, директор фирмы.

— Нет, это ваши слишком медленно собирают, — возражал я. — В августе у нас будет пауза, своих ребят вывезу, снова привезу в сентябре. Создайте задел к тому времени. А пока…

А пока я был вынужден заказать партию окон в Кзыл-Орде. Сотня штук должна была закрыть разрыв.

Поучаствовал в заседании межправительственной комиссии, где раздал присутствующим казахам списки того, что нам необходимо. Обширные списки.

— Я выполняю своё обещание покупать материалы в Казахстане, данное вашему правительству. К вам обращаюсь потому, что наверняка у вас есть на примете фирмы, у которых всё это можно купить. Других знакомых казахов у меня здесь пока нет. Сразу предупреждаю: цену не задирайте, иначе из России привезу. Или из Узбекистана, если там найду.

Даже из Китая можно, тут совсем рядом.

Мои списки их заинтересовали. Прямо видел, как крутились в их глазах понятные мысли: какой бакшиш можно слупить с компаний, которые они всего лишь порекомендуют. Не мои проблемы, между собой пусть взаимодействуют как хотят. Но предупредил:

— Огромная просьба: подыскивайте серьёзные фирмы. С хорошим рейтингом, с объёмами. Помните, ваша рекомендация — ваша ответственность.

Мужчины преисполнились. Ну и слава небесам! Мне тоже надо нарабатывать авторитет и репутацию у местных.

24 июля, среда, время 09:30.

Синегорск, з-д «Ассемблер».

— Вот! — гордая Таша с грохотом выкладывает на подставку образцы. По одному, в охапку и я их не удержу.

Вольфрамовые трубы. Прямые, в виде дуг, со стыками для наращивания и ответвлений, с переменным диаметром. В первую очередь разглядываю я, затем остальные. С нами Ольховский и Дерябин.

До сих пор удивляюсь, что завод есть и уже работает. По-хорошему ещё нет, так как заказы отсутствуют, но это ненадолго. Надеюсь. Как-то основная часть эпопеи с возведением мимо меня прошла. Единственно, знаю о почти двух вложенных сюда миллиардах рублей. Если подумать, то просто здорово, но червячок сомнений душу точил. Сомнительный паразит убит до конца ещё вчера, когда посмотрел основной цех и прошёлся по вспомогательным. Энергокомплекс в режиме запуска и отладки, а так продукцию уже можно давать, что и демонстрирует Таша.

Заглядываю в трубу на свет. Диаметр — сантиметр. Внутренняя поверхность поблёскивает почти идеальным зеркалом. Само собой, это не результат самой печати, изделия тщательно полируются.

— Оформляй, как демонстрационный образец, упаковывай, — отдаю команду Таше. — Свезу в Москву, покажу кое-кому. А ты думай над сложными формами.

Приходит в голову идея, гляжу изучающе на Ольховского. Тоже хват. При содействии губернаторской администрации запустил проект модернизации пассажирского автотранспорта. Собирает двигатели, выработавшие ресурс, и восстанавливает их. Методом напыления керамики на поверхность цилиндров, поршней и других трущихся мест. На Западе давно эту технологию используют, правда, не все, а мы только сейчас раскачиваемся.

Если коротко, то Юра скупает изношенные в ноль движки, восстанавливает и удваивает их ресурс, затем продаёт с полуторной наценкой. Первый автобус пазик, по моему совету, отдал бесплатно. С целью рекламы. Отдал со строгим наказом гонять машину круглые сутки в хвост и в гриву. За три месяца автобус накрутил пробег в сто тысяч и работает до сих пор без большого ремонта. Уже за двести тысяч пробег перевалил, а ломаться движок не думает. Исправно и бодро работает.

Всё равно сомневались. Хотя параллельно выяснилось, что расход бензина уменьшился примерно на десять процентов. Пришлось губеру надавить и выделить сравнительно небольшую субсидию городскому автопредприятию. Субсидию им в руки не дали, деньги ушли Ольховскому, а губер нахвалил себя по местным СМИ и телевидению, как он заботится о населении. Флаг ему в руки, тем более с автобусами стало легче в силу ввода в строй обновлённой и ранее неисправной техники. И чуточку снизили цены за проезд.

Дальше как хотят. Юре по барабану, к нему частники потянулись. Получение за полуторную цену фактически двух новых двигателей — а Юра утверждает, что фактически моторесурс возрастает как минимум втрое, — привлекло сначала самых рачительных, а затем и остальных. Ненамного, но заметно уменьшенный расход бензина — тоже не последнее дело.

Юра не только движком занимается, экспериментирует с подшипниками.

— Ты, Юра, как только к тебе выстроится очередь…

— Уже выстраивается.

— Замечательно. Когда вырастет до неприличия, подними цену. Не жести, сделай не пятьдесят процентов надбавку, а шестьдесят.

— Мало кого отпугнёт.

— Организуй разброс цен. Ведь у каждого своя степень износа.

— Для нас неважно. Не буду уж в детали углубляться.

— Хорошо, но ведь они разного размера?

— Поэтому и базовая цена моторов разная.

На всё у этого подлеца ответ есть. Остаётся только вздохнуть.

— Ладно, не буду тебя грузить.

Надо будет отцу посоветовать к ним обратиться. Моторы дальнобойных фур пилятся не менее беспощадно, чем на пассажирских автобусах.

26 июля, пятница, время 10:05.

Москва, ул. Большая Полянка 25.

Офис АО «Атомкомплект».

— Так-так, — эксперт отдела закупок вертит трубки в руках, внутрь тоже заглядывает. — Что это они такие тяжёлые?

Генеральный меня не принял, если секретарша не врёт, то его нет на месте. А если врёт, то значит, мордой не вышел. Начальник отдела отфутболил к этому немного несерьёзному перцу.

— Так это же вольфрам, Аркадий Виталич! Он по плотности точно равен золоту.

— Горе мне, горе! — молодой, явно ближе к тридцати, чем к сорока, приветливый парень шутливо воздевает руки кверху. — Такой примечательный металл не признать… пожалуйста, Виктор Александрович, не сдавайте меня моему начальнику.

— Не буду, — легко соглашаюсь. — Но только если немедленно в работу возьмёте и включите мой завод в список.

— Какой список?

— Как «какой»? Список самых перспективных поставщиков.

Эксперт хмыкает. Но хорошо, что не возражает.

— А вы только вольфрамовые поделки можете?

— Аркадий Виталич, — грожу пальцем, — не надо так говорить о высокотехнологических изделиях. Прежде чем ответить на ваш вопрос по существу, сам спрошу: вы фигурное катание хоть иногда смотрите?

— Да. Особенно женское, — на лице появляется лёгкая мечтательная улыбка.

Хм-м, со своей женой точно его никогда знакомить не буду.

— Несколько фигуристок в мире могут выполнять «четверной тулуп». Изделие из вольфрама методом 3D-печати — это он и есть, «четверной тулуп». Если фигуристка может исполнить четверной, то ей не составит труда сделать и тройной и двойной. А простой она будет делать непрерывным каскадом.

Эксперт внимательно слушает.

— 3D-печать делать тем сложнее, чем больше температура плавления используемого материала. Поэтому 3D-принтеры на пластмассе можно даже в домашних условиях использовать. Они в настольном варианте есть.

— Если можно, то покороче, — просит эксперт.

— Можно и коротко, — пожимаю плечами. — На «Ассемблере» могут печатать из любого металла или сплава. Формы практически любой сложности.

Эксперт впадает в задумчивость. Многообещающую.

— Оставляйте образцы у нас. На испытания. Только учтите, что некоторые из них приводят к разрушению.

После этого полчаса занимаемся оформлением бумаг. И с чувством исполненного долга выхожу на улицу, где меня ждут Зина, Гена и его авто.

Чисто случайно услышал, причём довольно давно, что у Росатома проблемы с жаростойкими молибденовыми трубами. Когда отношения с Западом были на уровне вась-вась, даже тогда их придерживали. Как только понимали, что их хочет Росатом, шлагбаум закрывался. Это не только молибденовых труб касалось, которые необходимы для реакторов на быстрых нейтронах. Там в качестве теплоносителя используется жидкий натрий, сталь не держит. Ну, а вольфрам в смысле теплостойкости на голову выше считающегося тугоплавким молибдена. Поэтому и.

Тот же день, время 13:40.

Москва, Старопетровский проезд.

Офис авиакомпании «Вест-Эйр».

— Привет, Паша! — радостно приветствует хозяин кабинета Дерябина. — Ну что, привёз?

Наглое хамство прямо с порога. Особого офисного рода, не похоже на словотворчество портовых грузчиков, но только формой не похоже. Пристально смотрю на Пашу, тот не замечает. А я уж возрадовался, что нас принимают без проволочек.

— Здравствуй, Амир! — Паша здоровается с парнем с дружеским хлопком ладоней.

Если присмотреться, да, молодой мужчина явно кавказско-восточных кровей. Слегка оливковый цвет кожи, жгучий брюнет… азербайджанец, точно! Сталкивался с ними разок, типаж узнаю.

Скромненько стою рядом, жду, когда на меня обратят внимание важные люди, большие мальчики. Когда соизволят обратить внимание, так точнее. Может поводить носком туфли перед собой? Не успеваю.

— Это Виктор, — Паша поворачивается корпусом ко мне.

Ой, какой молодец! Неужто вспомнил?

— Виктор Александрович, — поправляю мягко, пока мягко и уточняю: — Колчин. Генеральный директор космического агентства «Селена-Вик».

Только после этого парень протягивает руку, но в глазах лёгкое сомнение.

— Амир Сафаров, вице-президент компании.

Прижать ему пальцы так, чтобы захрустели? Удерживаюсь. Сажусь в кресло рядом со столом, не дожидаясь приглашения. Запаздывает оно, или так здесь непринято. Паша тоже бухается в кресло.

— Извините, Виктор Александрович, — всё-таки оказывает какой-то политес в мою сторону, — я жду от Павла новостей и хотел бы сначала их услышать.

— Всё в порядке, Амир, — небрежно машет рукой Паша. — Всё привезли. О цене договоримся — и вперёд.

Мой долгий взгляд долго не замечает. Зависает и сгущается пауза. Амир не вмешивается, глядит с интересом.

— Пашечка, я тебе не мешаю? Гляжу, ты уже обо всём договорился? Мне никаких указаний давать не будешь? — голос сам собой начинает глухо рокотать, как у раздражённого льва, которого достал своими приставаниями львёнок.

Наконец-то Пашечка смущается. Слегка. И мне этого мало.

— Выйдем-ка на два слова, — уже стою рядом с ним, киваю вице-президенту: — Извини, Амир, мы сейчас.

— Что? Ты чего? — пищит Паша, ошалевший от того, что его вытаскивают за шиворот, как нашкодившего щенка.

— Я тебе что сказал? — словесную выволочку начинаю ещё до порога. — Мы приходим, ты меня представляешь и отходишь в сторонку. Я тебя взял с собой только для того, чтобы учился, как надо дела вести, идиот.

В приёмной не удерживаюсь, слегка и незаметно чиркаю его кулаком по рёбрам и швыряю на стул. Гламурная и ногастая секретарша смотрит круглыми глазами, но не вмешивается. Не местных же прессую.

— Зина, присмотри за ним. Будет дёргаться или шуметь, ты знаешь, что делать.

Кто угодно может подвести, с-цуко, только не Зина. Она у меня — как Лука Брази у дона Корлеоне. Пожалуй, даже круче будет.

И главное, ничего не предвещало, Паша всегда производил впечатление адекватного перца. М-да. Как студент и лидер своей группы вполне, но при выходе в большой мир тут же лажает.

С такими мыслями возвращаюсь в кабинет. Снова без приглашения сажусь рядом со столом вице-начальника. С удивлением отмечаю в его глазах нечто близкое к одобрению.

— Извини, Амир, — вижу, что он по умолчанию не против обращения на ты. — Молодых иногда приходится на ходу учить.

— Я понимаю, — слова полностью совпадают с мимикой.

По глазам вижу парадоксальную реакцию на только что произошедшее. Полнейшее одобрение.

— Паша, кажется, пообещал вашей компании поставку комплектующих? — получаю в ответ кивок. — Как понимаешь, он прыгнул выше головы и его слова ничего не значат. Нет, мы получили партию нужных изделий, но просто так отдавать не будем.

Амир вздыхает.

— Мы хотим купить вашу компанию, — а чего тянуть и ходить вокруг да около?

Большие глаза Амира становятся ещё больше.

— Как уже должен понять, у нас есть канал поставок. А ваша компания уверенно приближается к банкротству.

— Если вы нам продадите комплектующие, мы выплывем мгновенно, — замечает Амир, но мудро не давит.

— Зависимость всё равно сохранится, это только во-первых…

— Может появиться ещё кто-то с таким же предложением.

— А может и не появиться. Но дело не только в этом. Есть во-вторых и в-третьих. Моё Агентство обладает гигантской финансовой мощью. Мы, например, можем выкупить все ваши самолёты по цене новых и даже не почешемся от таких трат.

— Это примерно полмиллиарда долларов, — скептически усмехается, но моя реакция смывает его скепсис:

— Да? Тогда почешемся. Немножко.

Впечатление произвожу такое, что парень аж подбирается, будто борется с желанием вскочить по стойке смирно.

— Это не значит, что я готов выбрасывать деньги на ветер. Но ты уже не ребёнок, понимаешь, что это гарантия непотопляемости. То есть авиакомпания под нашим крылом (ха-ха, каламбурчик) может не бояться временных убытков. Лишь бы она в целом была рентабельной.

Замолкаю ненадолго. Мне нужно считать реакцию.

— Я слушаю, слушаю вас внимательно, Виктор Александрович.

Ого, он на вы переходит. Этот момент надо уточнить:

— Ничего, что я тебе тыкаю, Амир?

— Нестрашно…

Кажется, мне начинают нравиться азербайджанцы. Чего у них не отнимешь, так это уважения к старшим, и он меня именно так и воспринимает. Зачётный плюсик ему в карму. И в личное дело, разумеется.

— Естественно, мы даже денег с вас за комплектующие к Боингам брать не станем… хотя нет, возьмём, но это будут внутренние расчёты между подразделениями Агентства.

— Менеджмент останется на месте? — Амир успешно прячет за маской равнодушия жгучую заинтересованность.

— Как ты понимаешь, мне на ключевых местах свои люди нужны, — вздыхаю. — Поэтому президента я назначу, от этого просто никуда не деться. Но тут такое дело, я, видишь ли, планировал в руководство Пашу определить. Пусть сначала не самым главным. Но… сам видишь…

Амир сочувственно кивает. В глазах отражается бешеная работа мысли. Ещё один плюс. Не знаю, в какую сторону он думает, но раз мыслит, значит существует.

— Ты запросто можешь остаться при должности в этом же кабинете. С одной стороны, менять руководство высшего и среднего звена чревато. Но с другой — у меня есть несколько условий. Во-первых, тебе придётся убедить президента отойти в сторону…

В этот момент — всё время стараюсь считывать его реакцию — засекаю некую странную вспышку торжества. Не понял, это что, он знает, как решить этот вопрос или уже решает? Ладно, посмотрим.

— Контрольный пакет должен быть у нас, — компания представляет собой акционерное общество. — Выкуп за минимально возможную цену. Ты ведь знаешь, как это делать?

Кивает. Но требую пояснений.

— Очень просто, Виктор Александрович, — ухмыляется слегка гадко, но не в мою сторону. — Объявлю, что поставка комплектующих сорвана или они ушли на сторону. Акции тут же рухнут.

— Я пришлю к тебе человека. Займитесь этим. Свой пакет есть?

Оказывается, есть. Четыре процента.

— Отдашь нам. То есть, возможно, придётся отдать. Мне нужен абсолютный контроль. Если при этом получится оставить тебе какое-то количество — оставим. Или позже выделим, буде у тебя такое желание.

— Дивиденды.

— Первый год точно не будет. А там посмотрим. У меня вообще-то плохое отношение к этому виду доходов. Лучше выплачивать премии по итогам работы. Отличившимся.

По виду чуть сомневается, но кивает. А чего ему? На данный момент это мусорный актив. Прекрасно он понимает своё положение и хочет остаться на своём месте. Хотя бы. Мне удобен такой коленкор, мотивы Амира ясны, так что работать с ним можно. Не дурак, чувство иерархии в крови, но есть ещё момент.

— Ещё кое-что. Воровать нельзя. Если захочется, так что прижмёт, обратись ко мне. Я тебе премию в нужном объёме выпишу. Хотя предварительно в морду дам.

— А можно без мордобития? — Амир улыбается.

— Можно. Но нельзя. Быстро обнаглеешь и начнёшь требовать премию каждую неделю. А так — хоть какой-то ограничитель будет.

Ещё поговорили, обменялись визитками — я визитку Агентства дал, мой личный телефон мало у кого есть — теперь можно уходить. С чувством выполненного долга. Если Амир успешно пошустрит, то будет у нас собственная авиакомпания с десятком самолётов. А он останется вице-президентом.

На улице и в машине долблю Пашу, корчащего мрачное оскорблённое лицо.

— Хотел тебя на место гендира ставить, но ты моментально доказал свою профнепригодность как высший руководитель…

Зина, как всегда, непробиваема, а Гена ухмыляется, слушая, как возвращаю на свой шесток проштрафившегося.

— Ты зачем это сделал?

— Что?

— Во-первых, рот открыл раньше меня. Тебе что было сказано? Представляешь меня, затем в сторону и наблюдаешь, как я работаю. А ты меня с первой минуты ставишь в положение своего секретаря. Тебе не разок по рёбрам надо было дать, а долго и вдумчиво топтать ногами за такой кунштюк…

— Только скажи, шеф! — жизнерадостно гыгыкает Гена.

— Ты думаешь, это гордыня у меня взыграла? Если так, то совсем идиот! Короля играет окружение, если свита его величества ни во что его не ставит, то и от остальных он уважения не дождётся. Авторитет — это один из важнейших инструментов ведения дел. И ты вдруг показываешь Амиру, что об меня можно ноги вытирать! Гнида!

Что-то я распаляюсь сверх меры. Поэтому беру паузу.

— Если б тебе я твою выходку спустил, что было б дальше? Ничего хорошего! Амир всерьёз бы меня не воспринял, и каждую мелкую уступку пришлось бы выгрызать с кровью.

— А так — всё нормально, шеф? — Гена задаёт вопрос, который должен был озвучить Паша.

— Да, всё хорошо. Посмотрим, как Амир справится.