Кошмар на улице Зелёных драконов

Свиток 5 — Песня чужого гуциня — 5

Я Ню

Я еще какое—то время пролежала на шершавом камне, немного согретом посередине теплом наших тел, но Эн Лэй так и не вернулся. И сердце мое, хоть и с запозданием, но обреченно перешло на привычный ритм. Всплыли мысли, что я осталась одна в Бездонном ущелье, среди богов изгнанных, пожирающих плоть и души друг друга. И, если я хочу выжить, если я хочу собрать сил, чтобы хоть раз еще подняться в небо и убежать из этого кошмарного сна, мне надо бороться. Что надо бороться — не вызывало ни капли сомнений, но как?..

Я села на немного наклонном камне. В стороне платье мое увидела. To, что на небесах было им, а сейчас жуткая оборванная тряпка, да еще во многих местах заляпанная кровью. Хотя…

Запоздало потерла спину, зашибленную от падения. Ощутила лишь немного неприятное ощущение, в сотни раз меньше того, когда я разбилась спиною о камни, да летела, обдирая тело, падая с крутого склона скалы.

Тело… на руках не осталось почти уже ссадин. Да и шея, перерубленная этим мерзавцем… по шее лишь проходил длинный выпуклый шрам. Шрам наверняка будет заметным, да и шрамы не красят девушку… но куда важнее, кто еще поблизости бродит здесь. Вряд ли у местных осталось хотя бы немного доброты. Тем более, хрупкая девушка во всех смыслах будет лакомой добычей. Даже если только душу вырвут из внутренностей и сожрут… брр, не хочу!

Поднялась, сжав кулаки. Странно, ушла слабость из тела. Я даже не сразу поняла, в чем дело. Потом грибы вспомнила съеденные. Эн Лэй, кстати, после кусочка гриба одного лишь больно резво убежал. Или ему, сожравшему уже десятки, если не сотни здешних противников, поваляться с сердцем разрубленным — это так, ерунда, досадная помеха на миг? Лучше б мне вовсе не встречаться с этим демоном снова! Хотя странно, что для бога, предавшего столько небесных законов, он сохранил вполне человекообразный и даже достойно красивый вид.

Сердито головой мотнула.

Нет, не время.

Подняла платье оборванное. Нет, эту рвань и грязь уже даже платьем назвать язык не повернется! Надо б зашить. Хотя, кажется, поздно. Что платье потеряно, что тишина на глубине моей души: это жуткое место, боюсь, еще долго будет являться мне в мрачных снах. Нет, Я Ню, воробей ты ощипанный, сначала надо отсюда выбраться. Если я жива и душа моя еще при мне, значит, у меня еще есть шанс!

Прошла несколько шагов. Лохмотья платья, в крови просохшей, шершавые, царапнули нежную плоть ноги. Совсем другими были его прикосновения, большой, теплой, оказавшейся мягкой руки, пальцев, с которых внезапно исчезли когти, став простыми ногтями…

Сердито встряхнула головой. Видения жарких мгновений отступили на время. Вроде.

Прошла еще немного. В теле ощущалась непривычная бодрость. To ли грибы и правда были необычайно целебными, то ли… наш с низвергнутым богом обмен его энергии янь и моей инь принес свои плоды, даровав моему телу и отчасти души исцеление. Но странно, что этот гад оказался таким ласковым и нежным…

Нет, ощипанный воробей! Нет! Забудь о нем! Может, он просто прикинулся таким сердечным, чтобы отщипнуть от тебя хотя бы часть твоей инь, раз уж душу твою не удалось съесть! От Эн Лэя можно ожидать чего угодно, ибо он, похоже, давно уже здесь, раз прислуживает возле Властелина Бездонного ущелья.

Долго пришлось проплутать меж пещерных сводов, прежде чем наконец мне свежим воздухом в лицо повеяло. Ох, нет! Что за гадость?!

Я робко прокралась по стенке, по стенке к узкому проходу. Наружу выглянула. Мне захотелось ослепнуть, чтобы этого не видеть: подножие этой скалы, в которую меня закинул недавно или уже несколько дней назад Эн Лэй, было все усыпано трупами. Тела еще не успели разложиться, но кое—где дурной запашок уже полз. Мужчины, женщины, чудовища… голые камни, скалы, обломки камней. Горные утесы и склоны, горные неровные площадки впереди. И туман. Туман немного стыдливо прикрывал хотя бы часть внутренностей проклятого ущелья.

Нос зажала. Ушла внутрь. Не сразу решилась воздуха вдохнуть. Пока чистому, спасибо ветру! Ох, гадость!

Но, подумав, я пришла к заключению, что со временем эти трупы еще больше развалятся, а запах — только усилится. И лучше б мне перебежать отсюда, покуда тела их еще похожи на людей. Некоторые и правда походили на людей, особенно, женщины. А вот те клыкастые, прыщавые, бугристые, мохнатые, рогатые, слизкие чешуйчатые морды… фу, гадость!

Робко выглянула наружу. Трупы, разумеется, никуда не делись. Торопливо глаза и морду свою убрала обратно.

Недавно здесь было жуткое побоище. Похоже, там же грудь разодрали и сердце перерубили Эн Лэю. Но столько народу тут дохлыми лежит, а ему хоть бы что! И девку—духа поимел, и неведомо куда ушел. Страшно спросить… да и лучше, наверное, не спрашивать: если тут пещеры, да скалы, да голые каменные равнины одни, то чем же сверженные боги питаются?

Сердце сжалось от ужаса.

Неужели, слухи небесные не врали? Неужели… друг другом?! О, боги, поскорее б удалось сбежать отсюда! Я не хочу превращаться в демонов и чудовищ, как они!

Вздохнула.

Или… так и подохну тут?

Сжала кулаки, ногти — простые, ровные, чистые ногти, красивые — впились в ладони.

Нет, я не сдамся, покуда ноги еще идут и руки двигаются!

Я в этом рванье отсюда уйду!

Чуть постояв, осторожно выглянула наружу.

Или позаимствовать платье у одной из этих женщин? Они и худые тут валяются. И им уже одежда без надобности. Все равно сгниет через несколько дней. Хотя эти вырезы, разрезы, из которых вываливаются ноги. Фу! Пестрые, яркие, расшитые камнями, бусинами глиняными, металлическими бляшками или перьями… никакой красоты!

Уныло посмотрела на свои лохмотья. Да у меня, впрочем, тоже.

Вздохнув, пошла подыскивать труп девушки или женщины, с такой же маленькой грудью и худой фигурой. Они, кончено, уже попахивали, но платье отмою потом в ручье. Если найду.

Походила, прикусила губу. Девки и женщины молодые были, фигуристые. Такой как я ни одной. У них и бедра полные, и грудь роскошная, средних хотя бы размеров, что только подчеркивало их красивую талию. Да мертвым—то уже все равно!

Кусая губу, присела возле одной, с потрясающе роскошными волосами рассыпанными. Платье у нее было темно—зеленое, с голубыми вставками. Не самое яркое, но мне так и лучше, чтобы быть среди унылых грязно—серых скал и камней поменее заметной. Ох, мамочки, да у нее под эти всем ничего нет!

Торопливо завалила ее мужчиной, почти красивым, но с жуткими рогами, росшими из висков и когтями изогнутыми, желтыми, длинными.

Интересно, Эн Лэй на самом деле выглядит так или еще похуже? Я от его дерзких губ и умелых рук забыла обо всем. Ну, как—то… когда так кипят чувства, уже не до того, чтоб нащупывать у роскошного мускулистого феникса рога или хвосты. Зубы вроде у него были обыкновенными. Фу, воробей ощипанный! Фу! Перестань уже думать о нем!

Торопливо сняла свои лохмотья, платье надела, немного уже пахнущее. Сморщилась. Платье, разумеется, висело на мне мешком. Пришлось обворовать другую женщину на черный пояс. Тяжелый из—за нефритовых статуэток, подвешенных со сложными узлами на синих шнурках. И не красоты, не красоты ради. Глаза завидущие прочь убери от украшений, Я Ню! Тебе надо красться тут незаметно. О, или снять с той черное?..

Руки потянулись к надетому поясу.

— И не надевай, — прорычали сбоку.

Я шарахнулась от морды жуткой.

Демон в полтора человеческих роста, и не мои, а здоровяка вроде Эн Лэя, с мордой, перерубленной — багровая полоса из спекшейся крови проходила сквозь бровь, стекала по щеке и шла через горбатый нос — заляпанный кровью и слизью, в чешуйчатой серо—зеленой одежде, расшитой черными камнями, вырезанными в виде жутких клыкастых рож, стоял уже шагах в четырех от меня. Задумчиво облизнулся, разглядывая мою ногу, торчавшую из неприлично длинного разреза. Не поняла, я его интересовала как вместилище для его нефритового жезла или просто как еда? Но обе идеи мне не понравились до дрожи в коленях и стука зубов.

— Тощая ты! — добавил он, оглядев меня. И лапищи когтистые ко мне протянул.

Я, заорав, сбежала.

Он, радостно взревев, бросился за мной.

Не хочу, не хочу, не хочу!!! Не хочу, быть сожранной! Не хочу стать женщиной этого человекообразного рогастого чудовища с пятнами чешуи на морде и обнаженной мускулистой груди! Лучше уж снова с роскошным Фениксом… тьфу, общипанный ты воробей, забудь уже его!

Но скалистая равнина, кое—где прикрывая лохмотьями тумана — туман перемещался даже без ветра, объединяясь в большие клубы или разваливаясь на мелкие пушистые клочки, короче, как будто жил своей собственной жизнью — она скоро закончилась. Отвесной скалой. С моими—то ногтями и пальцами неумелыми по такой не залезть. Тем более, эта морда уже подступает ко мне, раскинув когтистые, испещренные шрамами и порезами лапищи.

Сердце бешено забилось. Алчно сверкнули желтые глаза со змеиным зрачком.

Взвизгнув, я метнулась между широко расставленных мускулистых ног в драных и воняющих многим штанах. Уткнулась клювом в чью—то руку оборванную. Тьфу, носом. Ой…

— Интересные игрища, — обернулась ко мне оскалившаяся морда. — Мне нравится, девочка.

Все—таки, как женщина? Нет!!!

Вскочила. Об подол длинный запнулась. Навернулась на чей—то труп лицом. Заорала.

Когтистая лапа сжала мой рукав, подняла меня вверх. Отчаянно рванувшись — в желто—серых когтях остался обрывок рукава — я рванулась прочь, уже подхватив руками подол.

Но проклятая равнина, усеянная трупами, оказалась всего лишь впадиной в земле. Как эти все сюда набились — неизвестно. Возможно, когти помогали им ползать по склонам или они умели летать? Но я была запечатана в тюрьме. Да и от этой морды за мною даже не веяло усталостью. А я уже задыхалась от долгого бега. Ноги в кровь содрала, босые, от здешних камней. В ужасе оглянулась, на подступающего демона. Всхлипнула, напоровшись ногою на что—то острое.

— Ну, ты и дура! — насмешливо сказали сверху.

Сначала чудовище заинтересованно подняло морду, зарычав сквозь зубы, потом и я осмелилась.

Сверху на уступе сидел, ногу на ногу закинув, Эн Лэй. Что—то пил из чаши серебряной. Надеюсь, не кровь трупов.

— Что, поделим девчонку или тебе придется открутить бошку? — серьезно спросил демон.

Мне б сбежать… но выхода—то из этой ямы огромной нет!

Как б я ни ненавидела Феникса — и за былые издевки, и за то, что спокойно чаи или вино распивал, смотря как я жизнь отчаянно спасаю, убегая от демона здесь — но он все—таки был сильным. Сильнее ощипанного жалкого воробья.

В мольбе сложила ладони.

— Спаси!

Демон насмешливо вскинул бровь, мол, решишься, трусливая морда, сам ее у меня забрать или нет?

Эн Лэй отпил пару глотков невозмутимо, долго смакуя напиток — к счастью, темно—коричневый — на языке, потом серьезно заметил:

— Я вот понять не могу: у тебя тут все завалено грудами оружия, а ты с чего—то уже второй час тут бегаешь и умоляешь меня тебя спасти?

Робко взгляд опустила. У моей кровоточащей ноги лежал диск. И второй поодаль. Металлические, остро наточенные снаружи, тонкая рукоять внутри, разделяющая круг на два полукружия. А вот демоны и боги с мечами и кинжалами лежали далеко. Ох! Почему же я не додумалась?!

— И часто у вас такие пигалицы? — уточнил уже, радостно хрюкнув, демон.

— Такую морду ленивую я вижу впервые! — Эн Лэй снова невозмутимо отпил.

Тьфу! Я тут едва живая от ужаса, а мои мучители спелись и дружно смеются надо мной?!

Но мечи были далеко. Я с ногою разрезанною — мерзкого круга лезвие впилось глубоко — далеко не убегу. Но этот круг… что вообще с ним делать? А хозяйка этого неведомого оружия уже лежала лицом вниз. Над волосами, спутанными спекшейся кровью, кружились мухи. И что мне делать?!

— Берешь за рукоять и метаешь в кого—нибудь! — невозмутимо заметил Эн Лэй.

— Как?! — я растерянно уставилась на оружие.

— Слушай, может, тебе еще и душу от этой морды на подносике поднести? — поморщился низверженный бог.

И тон, и сверкнувшие глаза ясно показали, что это было вовсе не предложение. Ну и правда. Если я некрасивая и неумеха, зачем я сдалась Эн Лэю? А демон смотрит, опять облизывается. Кажется, придется спасать себя самой. Ага, радуя Эн Лэя кровавым зрелищем.

Робко подобрала круг за рукоять. Демон хохотнул, глядя, прищурившись. Видимо, взяла не так. Перехватила. Полоснула по животу, ткань немного распалась, обнажив порез, я ойкнула. С надеждой вверх посмотрела. Эн Лэй вообще исчез!

Осторожно взяла круг за внутреннюю сторону, швырнула. Демон лишь отступил в сторону, хохотнул. Круг с глухим звоном упал к его ногам. У меня остался второй круг. Робко подняла его. Всхлипнула. Последнее мое оружие.

Робко посмотрела наверх: трусливая воробьиная душонка тянулась к хищному фениксу с мощными крыльями и клювом.

Эн Лэй сидел уже на уступе, ноги скрестив. Как раз отливал что—то коричневое в чашу серебряную из крупного кувшина. Моя смерть в когтях чудовища для него — всего лишь развлечение.

— Ну, хоть бы объяснил толком!

— А сама додуматься не можешь? — насмешливо вскинул бровь.

Шумно выдохнула, Сжала уже и лезвие круга. Ойкнула, выронив.

Демон, правда, не кинулся. Стоял, руки скрестив на широченной и волосатой груди.

— Может, просто зарежешься? — сочувственно он уточнил. — Только я сначала просуну в тебя что—нибудь. Аты уже потом…

— Заткнись!! — сжала кулаки.

— А тебе это разве поможет? — клыкастая ухмылка. — Если я заткнусь?

Что бог свергнутый, что чудовище из преисподней наслаждались моим отчаянным лицом и тщетными попытками сделать хоть что—нибудь. Зарезаться? Чтобы облегчить им жизнь?! Да ну их!

Всхлипнув, подняла круг.

Кинула. Вообще шмякнулся в сторону, даже не пролетев. Или не надо было его кидать? Вдруг соврал Эн Лэй? Вдруг просто надо было держать его в руке? Но с оружием последним я распрощалась. Эн Лэй неторопливо что—то пил. Хотя… в стороне валялись трупы с мечами и ножами. Если добегу.

И, сжав кулаки, отчаянно туда кинулась.

— С такой ногой не добежишь, — отметили наверху.

И я как раз споткнулась о чей—то бок, навернулась. Села в ужасе. Демон просто медленно ко мне шел. Думал, не убегу. Эх, я такая никчемная? Но радовать эти злые морды совсем не хочу!!!

А секира в руках бога с уродливой половиной лица была такая огромная и тяжелая, что я выронила ее, даже не оторвав. По ноге получила. Вскрикнула. Запрыгала на одной ноге. Обрезанной.

— Там ножик лежит, — невозмутимо добавили наверху.

— Где? — с надеждой посмотрела наверх.

— На подносике поднести? — скривился он.

Пришлось торопливо облапывать труп разлагающийся и мерзкий самой.

Демон стоял шагах в восьми, руки скрестив на груди. Его забавляла моя возня.

В итоге я нащупала за поясом какую—то каменную зубочистку.

— И что с ним делать?!

— А я должен еще и объяснить?! — возмутился Эн Лэй.

— Ты худший учитель из всех!!! — вырвалось у меня.

— Ага, я должен бегать за наглой мордой везде, сопельки и какахи подтирать, чтоб потом, если я внезапно подохну, эта морда ленивая накормила любую мелкую тварь?

Э—э…

Растерянно посмотрела снизу вверх.

Это он так заботится обо мне или только смеется, наслаждаясь моей паникой и глупыми метаниями?

— Да прирежься просто! — не выдержал уже демон. — Я уже жрать хочу. И еще мне гоняться за этой ленивой задницей потом, — многозначительно покосился на напивающегося чем—то Эн Лэя.

— Давай, сначала дадим издохнуть девчонке? — серьезно предложил тот. — А победителю достанется ее душа.

— А жрать не хочешь?

Поморщившись, помощник Властелина Бездонного ущелья качнул головой.

— И верно, жрать там особо нечего, — брезгливо посмотрел на меня демон.

Что?!

Сжала кулаки.

— Не задушишь, — ухмыльнулся тот, погладил себя по массивной шее.

Я едва не расплакалась, поняв, что он прав. Но умирать так глупо не хотелось.

Я кинулась прочь. Туда, где лежали женщины, сжимающие кинжалы. Одна рогатая.

Нога, распоротая и ободранная о камни, жутко болела, я поскальзывалась на своей и чужой крови, слизи, раз опять угодила мордой в разлагающий труп, вспугнув стаю мух. И когда демон, вдруг прыгнувший, оказался рядом, я рванулась не к той, с кинжалами, а куда—то в бок. И уткнулась спиной в скалистую стену. Демон, ухмыляясь, шел ко мне. Эн Лэй невозмутимо пил, глядя куда—то в небо, на силуэты скал, затканные туманом.

Я… так и погибну. Я так сдохну по—идиотски? Даже не поднявшись в небо?..

Ох, точно, небо!

Но обернуться не удалось — резкая боль пронзила шею, я рухнула почти у самых ног демона. По шее в человеческом обличии шрам прошел, но у бедной маленькой птицы тот нож вообще обрубил половину тела, изорвал грудь и внутренности. В той ипостаси мне не хватит сил даже прожить несколько мгновений, не то, чтобы взлететь. Да и куда общипанному воробью пытаться улететь от большого хищного феникса?!

— Что, на коленях будешь молить? Или я тебя научу одному делу… — лапа когтистая погладила серьезно его штаны. — А потом сам быстренько зарежу. А то жрать уже хочу.

Изверги! Мучители!

Вскочила, сжав кулаки. Спиною уперлась в стену. Демон стоял уже возле меня. Эн Лэй, не глядя на нас, распивал что—то. Так и умру? Нет! Нет… я так давно не пела на дереве… я так давно не пела у любимого ручья…

Сердце мучительно сжалось.

Птицам для жизни нужно небо.

Птицам до муки тесно без неба.

Но у птицы со сломанными крыльями остается только последнее: ее песнь.

И, как бы эти мучители меня ни высмеивали, пощады просить я не буду!

Мучительно ногти в ладони вжав, выпрямилась, расправила плечи, гордо подняла голову.

Спою и уйду. Спою даже здесь!

Веки прикрыла и, руки в сторону разведя, запела.