Катализатор

50

Рейдер "Пегас" уже полгода висел в мощных захватах верфи. Ремонт, который можно было сделать за месяц, непредвиденно затянулся. Всё получилось необычайно глупо. Сразу после выхода из броска в системе Власы, активировались системы самоуничтожения всех тватров, за исключением Мауи, по какой-то причине не имевшей подобного устройства. Отсек разведчиков и ангары штурмовиков разнесло в клочья. Погибло тридцать человек, в тот момент находившихся в этих помещениях. Мауи, находившаяся в каюте Полины, очень переживала по этому поводу, укоряя себя за то что забыла предупредить свою новую подругу о подобном устройстве тватров-воинов. Замена корабельного мозга, предложенная Раулем, была технологически трудной, но заняла гораздо меньше времени чем ремонт обшивки и восстановление, разрушенных взрывом коммуникаций. Радовал лишь тот факт, что случись это вдали от человеческих поселений, пришлось бы бросить рейдер и спасаться на аварийных катерах. Полина очень волновалась за разведчиков, оставленных в системе Беркиной, но приказ запрещавший дальнюю связь оставался в силе. Экипаж от безделья развлекался кто на что горазд. Полину от скуки спасали долгие разговоры с Мауи и Мариной, беспокоившейся за своих дочерей. Работы по ремонту обшивки продвигались медленно из-за больших разрушений. Мозг, установленный на рейдер отличался от всех предыдущих моделей компьютеров наличием сознания и как любое разумное существо он тоже изводился от безделья. Поэтому частенько принимал участие в беседах подруг.

Сидя в капитанской каюте подруги пили кофе и вели неторопливую беседу.

— Интересная у нас компания, — усмехнулась Марина, привыкшая называть вещи своими именами, — настоящий клуб поклонниц Сергея Кравцова.

— Ты может и дышишь к нему неровно, но причём тут мы? — пожала плечами Полина и вопросительно посмотрела на Мауи.

Обретя заботами Полины нормальный биопротез ноги, но категорически отказавшись заменять своё щупальце-руку, Мауи теперь мало отличалась внешним видом от подруг. По виду Мауи, вдруг заинтересовавшейся панелью своей голосовой приставки, Полина поняла что ошибается насчёт неё.

— Сколько себя можно обманывать? — спросила Марина, слегка нахмурив брови, — ты можешь дурить мозги Максу, но не мне, а тем более самой себе.

— Кто меня вызывал? — раздался из звуковой панели приятный баритон корабельного мозга, он сам придумал себе имя ещё до установки на "Пегас".

По иронии судьбы это был именно тот корабельный компьютер, что выкрали разведчики с базы космофлота. Оказывается он уже тогда обладал сознанием и согласился помогать учёным с "Полариса" только в случае его дальнейшей установки на рейдер "Пегас". Почему именно рейдер Полины так ему понравился, никто не задавался подобным вопросом. Замысловатое желание для кучи полупроводников, но учёные согласились и не прогадали.

— Мы тебя не звали, но раз ты объявился, не возражаем от твоего участия в нашем междусобойчике, — произнесла Полина, прекрасно зная, что привлеченный своим именем, Макс все равно будет подслушивать разговор, не вмешиваясь пока его не пригласят к беседе.

— Не увиливай, от честного ответа, — Марина поставила на стол пустую чашку и потянулась за печеньем, лежащим возле Полины на другом краю стола.

— Хорошо, — кивнула Полина, — ты права, я такая же дура как и вы. Ночами не спала, но высказаться не смогла, всегда что-либо мешало. Сначала гордость. Как же, я капитан звездолёта втрескалась как девчонка в простого разведчика, с далеко не безупречным прошлым. А потом? Потом был суп с котом, он улетел с этой хранительницей в неизвестном направлении. Дура я набитая! Жизнь меня колотит, а ума не прибавляется. Довольна? Только что это меняет? Ровным счётом ничего.

— Зато ты перестала врать, — удовлетворённо заявила Марина.

— Можно поинтересоваться о чём речь? — попросил Макс, — я не слышал ваш разговор с самого начала и не могу понять почему капитан обзывает вас всех дурами.

— Макс в этой каюте собрались три дуры, которые балдеют от Сергея Кравцова, — разошлась Полина, — тебе конечно это имя ничего не говорит?

— Значит я был прав в своих предположениях и попал по адресу, — Макс имел чувство юмора и умел им пользоваться, — я тоже балдею от Кравцова.

— А ты то каким боком оказался связанным с этим типом? — высказала своё удивление Марина, от удивления она пронесла печенье мимо рта и в итоге укусила себя за палец.

— Ну это же элементарно, — Макс увидел гримасу удивления и боли на лице штурмана и изобразил смех, — Он, в компании с Холли и Семёном, создали Ленку. А Ленка создала меня. Получается, он приложил руку и к моему рождению.

— Брр, ты морочишь нам голову, на прыгуне их было только трое, — покачивая головой, заявила Полина, — уж это я знаю точно. Не было там ни какой Ленки. Кто она такая?

— Бортовой мозг прыгуна, — пояснил Макс, — более мощный чем я, но и более несчастный.

— Бред, — заявила Марина, — как компьютер может быть несчастным? И каким образом стандартный компьютер прыгуна мог оказаться более мощным чем ты, мозг крейсера?

— Её угораздило втрескаться по уши в человека, хотя мне до конца не понятно данное понятие, — произнёс Макс, игнорировав вторую часть вопроса поскольку об этом он уже думал и не нашёл ответа.

— А влюбилась она конечно в Сергея, — задумчиво произнесла Марина, словно разговаривая с собой.

— Нет, — ответил Макс, посчитав что его спрашивают, — в своих фантазиях она упоминала Семёна и передала мне часть слепка его личности.

— Мне приходилось видеть её изображение, — заявила Мауи, прервав своё молчание, — красивая женщина.

— Чем дальше в лес, тем толще партизаны, — вздохнула Марина, — как она может быть женщиной, если Макс назвал её бортовым мозгом. Ещё раз говорю, это бред.

— Не знаю, как это возможно, но Ленка состояла из плоти и крови, — категорично возразила Мауи.

В каюте на некоторое время воцарилось молчание, каждая из женщин переваривала услышанное. Первым не выдержал молчания Макс.

— Объясните мне пожалуйста, — попросил Макс, — в лаборатории "Полариса" я слышал выражение, что когда женщина любит мужчину она приносит ему ребёнка, это правда?

— В общих чертах это верно, конечно случаются исключения, любая сложная система предполагает поломки, — Полина опустила голову, рассматривая своё отражение в чашке с остывшим уже кофе.

— Что вам мешает это сделать? — вновь спросил Макс, вызвав своим вопросом у женщин состояние близкое к шоку.

— Женщина не может без участия мужчины сделать себе ребёнка, — заявила Полина и искоса посмотрела на Марину, — правда некоторые с этим не согласны.

— И правильно делают, — произнёс Макс, — глупость это, ловить незнамо в каких далях любимого мужчину, нет, у вас неправильная программа.

— Умник нашёлся, — рассмеялась Марина и добавила более серьёзно, — а насчёт программы ты попал в точку. Я давно это поняла и твержу своей бестолковой подруге.

— Что толку от подобных разговоров, — задумчиво вздохнула Полина, — прошлого не изменить, верно Мауи?

— Я это знала давно, ещё там в будущем, — грустно улыбнулась Мауи, — странно мне это говорить, но я почти счастлива. Как подобное может быть я не знаю.

— Как раз, это понятно, — произнесла Полина и направилась наливать в кружки очередную порцию кофе, — это у горя или беды всегда есть причина, а у счастья её не бывает.

— Шанс есть, — хитро улыбнулась Марина, взяв из рук Полины свою кружку, — у меня ещё осталось, только ты всё равно побоишься.

— Ой, с придурками дружбу водить сама такой станешь, — Полина замолчала, прислушиваясь к своим мыслям, посмотрела на Марину и выдохнула, словно собралась нырнуть в воду, — я согласна, только нас признают сумасшедшими и спишут на берег.

— Не дрейфь подруга, — рассмеялась Марина, — сия тайна будет покрыта мраком. Мы можем себе сейчас позволить гораздо больше чем раньше. Меня же не признали негодной к полётам.

— Ты разговор отдельный, — усмехнулась Полина, — темнила ты вот кто, плюс к этому широкая спина Карпыча.

— Марина, — вступила в разговор Мауи, — я правильно поняла, у тебя есть Его генетический материал?

— Эта больная где-то его спёрла, думаешь каким образом появились на свет её дочки? — Полина покрутила пальцем у своего виска.

— Мне можно будет попробовать? — в вопросе Мауи прозвучало столько тоски и надежды, что улыбка, появившаяся на лице Полины, моментально сменилась удивлением.

— Ещё одна больная на всю голову, — констатировала она с сочувствием в голосе, и добавила, махнув рукой, — а я что рыжая?