Как приручить дракона. Закрытая академия

Глава 22. Время посещений

– Говорят, у тебя проблемы со зрением после случившегося, – все же решилась я затронуть щекотливую тему, раз Лерран никак это не комментирует.

Во-первых, мне нужно было убедиться, что дело, действительно, пустяковое. Временные трудности, не настроившие моего спасителя против меня. А, во-вторых… не походил Макс на человека, лишённого возможности видеть, – а как ловко он поймал меня за руку, стоило только приблизиться? – что не могло не вызвать определенные сомнения.

Вместо прямого ответа, я получила уклончивое «хм». Парень лежал и пялился в потолок, делая вид, будто в комнате, кроме него, никого нет.

Ладно, проверим.

Набравшись мужества, я отделилась от стены и снова подошла к кровати. Вытянула руку и провела ладонью над его глазами. Эффекта – ноль. Он не моргнул, не поморщился, продолжая смотреть в одну точку.

Сдаться и поверить? Ха!

Меня это только раздразнило. Я показала напыщенному оленю язык. Вышло по-детски. Пришлось сжать губы, чтобы не рассмеяться, а у Леррана никаких эмоций, словно, он и вправду ничего не видит.

Может зря я сомневаюсь? Зачем ему врать и притворяться? Такие парни обычно не выносят направленное на них чувство жалости. Презирая саму мысль, что кто-то может им сочувствовать.

Последняя попытка.

Я оперлась коленом о край кровати. Сжала пальцами колючую пижамную юбку и потянула ее вверх. Тут же устремила взгляд на расслабленное мужское лицо, боясь пропустить малейшую реакцию.

Макс даже бровью не повел. Во взгляде читалась откровенная скука. И мне бы прекратить. И так ясно, что он ничего не видит, а я надумала лишнего. Но часть меня почему-то продолжала упорствовать.

Я потянула юбку еще выше. Показался ажурный край панталон, плотно обхватывающий белое бедро. Сердце забилось быстрее, ладони вспотели, в горле пересохло.

Я стояла, не сводя глаз с Леррана, будто испытывая не его, а себя.

Наконец, ожидание увенчалось успехом. Я отчетливо разглядела, как у парня дернулся кадык. И едва не свалилась на пол от изумления.

– Так и знала, это ложь! Все ты прекрасно видишь!

– Не кричи, – резко зашипел он и лениво усмехнулся, скользнув взглядом по моему все еще оголенному колену. – У меня и вправду были проблемы со зрением, но оно восстановилось за пару часов.

– Как такое возможно? Лекари говорили о двух-трех днях.

Макс пожал плечами.

– Не знаю. На мне всегда все быстро заживает.

Я открыла рот, поинтересоваться, что это еще за уникальная способность, но вдруг за дверью раздались шаги.

Отчетливые. Означающие, что человек, кому они принадлежат, находится неподалеку и направляется в нашу сторону.

Взгляд от страха заметался по палате. Ни шкафа, ни плотных занавесок, за которыми можно было бы спрятаться, не имелось. Кровать слишком низкая, чтобы скользнуть под нее. Вот уже скрип дверной ручки. Схватив лежащее в изножье плотное одеяло, я залезла в постель, прижалась к боку опешившего от удивления Леррана и укрылась с головой.

Тело под моими ладонями ощутимо напряглось. Почему он такой горячий? У него что, жар? Я замерла как мышка, боясь неосторожным звуком выдать себя.

Дверь отворилась.

– Макс, – позвал Леррана тихий, девичий шепот. – Ты спишь?

Узнав голос его сестры, я мгновенно успокоилась. Разумеется, не до такой степени, чтобы явить себя, с громким криком – «сюрприз». Просто медленно выдохнула и устроилась поудобнее, уже не так сильно прижимаясь к лежащему рядом парню. Но он вместо того, чтобы расслабиться, казалось, напрягся еще сильнее.

– Фиона? – Не трогая одеяло, под которым я схоронилась, Лерран приподнялся на локтях. – Что ты здесь делаешь?

– Пришла тебя навестить, – не проходя в лекарскую палату, ответила девушка.

Лица ее я не видела, но в голосе чувствовалось замешательство, словно она была удивлена своему поступку не меньше, чем Макс.

– Время приемов уже закончилось. Если тебя увидят, будут неприятности.

– Я проверила, в коридоре никого нет. Все ушли в столовую, – поспешила оправдаться девушка. – Я лишь хотела узнать, как ты?

– Все в порядке, – без лишних эмоций ответил ей Лерран. – Уже завтра меня отпустят. Возвращайся к себе…

– Подожди, – нетерпеливо перебила его сестра и нерешительно продолжила. – Я еще… кое-что хотела у тебя спросить.

– Слушаю.

Похоже, они не слишком ладят. Что это за интонации? Он будто не с родным для него человеком, а с посторонней разговаривает. Ни капли тепла и заботы. Равнодушные вопросы и ответы. Будь он моим братом, надавала бы ему по щекам.

– Это по поводу нового ректора… – последовала продолжительная пауза, в течение которой я представляла красное от смущения лицо младшей Лерран. – Говорят, он набирает учеников для обучения боевой подготовке. В отличие от простого бега с препятствиями, там будут лошади, арбалеты и мечи. Я хочу… я хочу попробовать.

– Нет, – даже не потрудившись сделать вид, что он обдумывает ее просьбу, отрезал Макс. – Арбалеты и мечи – не игрушки для знатных девиц. Ты можешь покалечиться или нанести кому-нибудь рану. А если хочешь улучшить навыки езды верхом, с тобой позанимаюсь я… или Себастьян.

– Но я не… – попыталась возразить ему Фиона.

– Это не обсуждается. И насчет ректора… я надеюсь, ты не искала с ним встреч?

– Нет, – поспешно заверила Леррана сестра.

Слишком поспешно, как по мне. Но он, похоже, ничего не заметил.

– Отлично, – удовлетворенно протянул этот бездушный болван. – Постарайся и дальше держаться от него подальше. А сейчас, как я уже сказал, возвращайся к себе.

В тишине палаты раздался тяжелый вздох. Не удержавшись, я ущипнула Макса за руку, но он даже не дернулся, будто не почувствовал.

– Хорошо, отдыхай, – резко бросила ему Фиона и, судя по характерному скрипу, потянула на себя ручку. – А девице, что сейчас делит с тобой постель передай, что в лекарских палатах посторонним, в не приёмный час, находиться запрещено.

Не знаю, что заставило меня вздрогнуть. Ее прощальные слова или раздавшийся после них грохот, с которым захлопнулась дверь? Удивительное создание. С одной стороны робкая, нежная, будто трепетная птица. С другой – твердая и резкая, прямо как брат.

– Вылезай, – прорычал Лерран низким, глубоким голосом и откинул в сторону скрывавшее меня одеяло.

Вместо того, чтобы сразу подчиниться, я подняла голову и утонула в немигающих, обсидиановых глазах, интенсивный взгляд которых, казалось, проникал в самую душу и считывал там всю сокровенную информацию. Ни одной мысли не укрыться.

Долго бы я так лежала, не подхвати он меня под руки и не усади рядом с собой. Мускулы под сорочкой оставались напряженными. Все в этом парне дышало грубой мужской силой. Пришлось отвесить себе мысленную пощечину, чтобы вырваться из царства грез.

– Я, наверное, пойду… – пробормотала еле слышно и соскользнула с кровати.

Леррана позабавила моя неловкость. Его красивые губы скривила усмешка.

– Смотри не заблудись.

Этот небрежный тон вскипятил мою кровь и заставил сжать зубы.

Как он смеет смеяться надо мной? Ну держись!

– Знаешь, не могу не заметить – ты ведешь себя как тиран с собственной сестрой, – безразлично протянула я. – Ладно все остальные, но, насколько мне известно, она – все, что осталось от твоей семьи. Разве нельзя проявлять мягкость, хотя бы в таких ничтожных просьбах?

– Мои отношения с сестрой – не твое дело, – перестал улыбаться парень. – Как и все остальное, касающееся меня. Единственное, что от тебя нужно, это согласие подписать контракт.

– Даже и не мечтай, – возмущенно огрызнулась я.

– Почему? – словно действительно не понимая, нахмурился он. – Разве тебе не хочется заработать денег и спать спокойно, зная, что никто не станет поджидать тебя в темном коридоре.

– Боюсь, все как раз наоборот, – мои губы раздвинулись в острой улыбке. – Согласись я на твои условия, Лерран, в темном коридоре меня будет поджидать половина адепток академии. К тому же, я привыкла все держать под контролем. А ты, будем честны, не из ведомых, привык все делать так, как желаешь сам. Меня это не устраивает.

– Слабые мотивы, – беспечно отмахнулся он. – Тебе прекрасно известно, что я сумею тебя защитить. А насчет контроля… поверь, тебе даже понравится. Если передумаешь, ты знаешь где меня найти.

Последнюю его фразу приглушил звук закрывающейся двери.

Если передумаешь…

Я остановилась перед своей палатой.

– Скорее Мертвый мир замерзнет, чёрствый сухарь!