Хозяйка Его Виноградников-2

Глава 22

Глава 22

Утомленная долгим днем, большую часть которого она снова и снова дегустировала купажи, небольшие дозы которых, более чем, компенсировались их количеством, а затем и вечером с повышенной физической нагрузкой, Виктория крепко спала, уютно устроившись в блаженной мягкости своей постели.

Её лицо, освещенное пробивающимся сквозь неплотно закрытые шторы лунным светом, улыбалось. Ей снились счастливые детские лица – беззаботные, сияющие, словно лучики солнца. В её сне заливающиеся смехом и весело подразнивающие друг друга Николо, Алессия и Михеле все еще танцевали в чанах с виноградом, соревнуясь, кто из них быстрей наполнит свою колбу вином: Никола и Алессия или Михеле?

Внезапно к звукам звонких детских голосов и смеха добавился тихий, но отчётливый и весьма настойчивый то ли стук, то ли шорох…

Она нахмурилась во сне, перевернулась на другой бок и, пытаясь укрыться от странных звуков, натянула на уши одеяло. Но это помогло где-то настолько же, насколько мертвому – припарка. Шорох и стук не только не прекратились, они стали громче. Хуже того, к ним прибавился еще и странный скрежет.

Раздражённо повернувшись на другой бок, Виктория открыла один глаз. Полусонно прислушалась и посмотрела на балкон, откуда, как ей показалось исходил раздражающий её звук.

Портьеры чуть шевелились овеваемые проникшим сквозь приоткрытую форточку слабым ветерком. А за ними...

О боже!

Сквозь задернутую портьеру на грани сна и яви ей померещилось, что за окном мелькает чья-то освещенная луной тень и… о боже, боже, боже! Кажется… тень эта зовёт её по имени! И читает какое-то заклинание?..

– Итоииа! Итоииа! Это я-аа Эй! Итоии! Отоой! Это я-аа Эй! Итоииа! Итоииа! Я поээлу! Этааажно! Исооочно! Итоииа! Отоой! Итоии-а! Отоой! – Снова и снова настойчиво шептало это нечто за балконной дверью.

Виктория застыла, её сердце заколотилось, как попавшая в силки птичка. Она продолжала смотреть на балкон, где продолжала маячить огромная, нет, просто-таки огроменная тень.

И не только маячить, но и стучать, скребтись и звать её, и еще что-то шептать…

О боги! Свят! Свят! Свят!

Виктория никогда не была религиозной, но тут не выдержала.

Перекрестилась. Три раза по три. То есть, девять раз подряд. Молитв она не знала, кроме разве что…

– Во имя отца и сына уйди нечистая сила! – прошептала она. И затем снова и снова. И снова.

Но…

Нечистая сила не уходила. Она так и… то ли скреблась, то ли постукивала и звала похожим на шелест ветра голосом.

– Итоииа! Итоииа! Это я-аа Эй! Итоии! Отоой! Это я-аа Эй! Итоииа! Итоииа! Я поээлу! Этааажно! Исооочно! Итоииа! Отоой! Итоии-а!

Виктория вжалась в постель, крепче сжимая одеяло, словно оно могло защитить её от этой… сущности за окном. Сердце её билось уже так громко, что, казалось, его звук вот-вот разбудит весь дом.

Может это просто кошмар? Как и те остальные кошмары?

И значит, я сплю?

Рэй, конечно, понимал, что лезть ночью к почти незнакомой ему, в сущности, девушке, с которой, у него к тому же не самые лучшие отношения, было, мягко говоря, не самым его разумным поступком, но, как уже упоминалось, выше его терзали сомнения и пинало под зад отчаяние и… окрыляла надежда.

Что, впрочем, не помешало ему вспомнить о том, что, каждый раз, когда он будил Викторию стуком во входную дверь её комнаты, он будил также и весь замок. И последний раз был тому наглядным доказательством.

И поскольку будить также и весь замок Рэй совершенно не хотел (по крайней мере, не в этот раз) он решил, что более разумным решением – будет забраться на балкон. Если, конечно, решение залезть ночью на чужой балкон, в принципе, можно назвать разумным.

Сначала всё шло неплохо. Лозы, покрывающие плотным коконом стену, оказались достаточно крепкими, чтобы по ним можно было взобраться на второй этаж. Из-за острых краев лоз, рукам, правда, пришлось несладко, но это были мелочи.

«Даже легче, чем я думал!» – воодушевленно прошептал он, спрыгивая на балкон.

А вот дальше начались непредвиденные трудности…

Первой из которых стала, Рэй ни глазам, ни рукам своим не поверил, запертая дверь!

Ну в самом деле, кто закрывает балконную дверь летом?!

Учитывая, что балкон он выбрал, чтобы его ночное посещение Виктории не стало достоянием всех обитателей замка, он не только стекло не мог выбить, но и вести себя громко.

А потому делать было нечего, пришлось даже не стучать, а постукивая кончиками пальцев по стеклу почти скребтись. Само собой, звать Викторию громко он тоже не мог, поэтому максимум, что он себе позволил – это громкий шепот.

– Викто-ория! Викто-ория! Это я, Рэй! Открой! Виктория! Викто-ория! Это я, Рэй! Виктория, я по делу! Это важно! И срочно! Открой, Виктория! – снова и снова шептал он, стараясь не привлекать лишнего внимания.

Второй непредвиденной трудностью стало то, что Виктория довольно крепко спала.

А третьей…

«Что она делает?» – удивленно нахмурился Рэй, увидев, как освещенная лунным светом девушка, раз за разом осеняет себя какими-то странными знаками. И при этом не спешит открывать ему балконную дверь!

– Тори! Мать твою! Ты откроешь мне эту долбанную дверь или нет?! Говорю же это срочно! – потеряв терпение, возмущенно вопросил он.

Взгляд девушки метнулся к балкону. Она моргнула раз, моргнула два.

Она столько раз за последние несколько дней слышала эти раздраженные интонации, что вопрос сам слетел с её губ.

– Рэй?..

Этот же вопрос в это же время слетел и с губ Мануэля Коэрли. Которого никто не будил. Но который, в отличие от Виктории, спал чутко и с открытым балконом. И был намного более легким на подъем. И потому уже через мгновенье после того, как он проснулся, он не просто услышал ответ, но и увидел того, кто отвечал, точнее, рычал:

– Да, Рэй! Открывай уже эту демонову дверь!

– Зачем? – снова моргнув, задала Виктория вполне закономерный вопрос. Коий, впрочем, её нежданному «гостю» таковым не показался.

– Как зачем? – возмутился он. Причем абсолютно искренне. Неужели и так не понятно, зачем? Зачем бы еще он к ней пришел?! – У меня вино! И мне нужно, чтобы ты его попробовала и сказала мне своё мнение! Срочно!

Виктория откинулась головой на подушку и возмущенно закатила глаза.

«Ну надо же! Ему нужно! Причем срочно!»

Она раздраженно передернула плечами и открыла рот, чтобы досадливо-тяжко вздохнуть… Однако вместо тяжелого, недовольно вздоха у неё получился широкий, долгий зевок.

Когда зевок наконец закончился, Виктория шумно выдохнула, уставившись в потолок, и, не поднимая головы, насмешливо поинтересовалась:

– А если я не открою тебе эту демонову дверь, что ты сделаешь? Пожалуешься на меня папе?

Намек на неприличность предложения, учитывая обстоятельства, был более, чем прозрачен.

Пытаясь сохранить остатки терпения, Рэй устало потёр переносицу. Ну почему с ней всегда всё так сложно!

– Тори, ты прекрасно знаешь, что я не соблазнять тебя пришел! – процедил он сквозь зубы.

– Я, может, и да, – нарочно, чтобы позлить мужчину добавив «может», широко улыбнулась в темноту девушка. – А вот остальные нет. Как ты думаешь, что обо мне подумают, если узнают о том, что я впустила тебя ночью в свою комнату?

Говори б она это серьезно, он бы еще понял, но он по голосу слышал: ИЗДЕВАЕТСЯ!!! И, издеваясь, явно наслаждается! Рэй, скрежеща зубами, возвел очи к верху и взгляд его зацепился за форточку…

Он широко улыбнулся. Лукаво блеснул глазами. И… согласился с её доводами.

– Хорошо, Тори, – протянул он с явным одолжением в голосе, не хочешь открывать, не открывай.

Что? Что значит «не открывай»!

Пытаясь осмыслить услышанное, Виктория несколько раз моргнула. Только что одолевавшую её сонливость мгновенно как рукой сняло.

Эй так нечестно! А как же поуговаривать? Она тут, понимаешь ли, настроилась на несколько раундов уговоров… А он решил сдаться после первого же раунда? Вот гад! Раздразнил девушку и в кусты!

И прежде, чем она поняла, что делает, уже сидела на кровати, буравя «гада» в первую секунду возмущенным, но уже в следующую, подозрительным взглядом. Он явно что-то задумал… Иначе бы развернулся и ушел, а он стоит. А значит, чего-то ждет!

Что она сдастся без боя?

Ага, сейчас! Не до-жде-т-ся!

И, дабы продемонстрировать это, она уперла руки в боки и продолжила подозрительно сверлить взглядом коварного противника.

– Достаточно и форточки, – тем временем, продолжал «коварный противник». – Так тебя устроит? Я имею в виду, если я передам тебе бутылку через форточку?

Виктория медленно подняла глаза к оттопыривающей портьеру форточке.

И в самом деле форточка.

Чтоб её!

Все веселье ей испортила.

Форточка обижено скрипнула, мол, сама меня не закрыла, а я виновата?! Совесть имей, а?!

– Она, если что, уже открыта! – на всякий случай добавил Рэй.

– Вижу, – недовольно буркнула Виктория и на сей раз уже не зевнула, а тяжело вздохнула. – Устроит, – столь же недовольно добавила она, вставая с постели и укутываясь в халат. – Давай своё вино, попробую, – с одолжением проговорила она, отводя портьеру в сторону и тянясь рукой к форточке.

Недоволен появлением «на сцене» форточки был и Мануэль Коэрли. Такую пикантную историю ему запорола, паршивка! Оно, конечно, и эта неплоха, но та, в которой молодой и красивый наследник одной половины состояния под покровом ночи прокрадывается в комнату к молодой и красивой наследнице второй половины, да еще и с бутылкой вина… и их «случайно» застает горничная… Мммм… Вот это была бы история! Эта история определенно изменила бы соотношение и, главное, размеры ставок!

Но на безрыбье, как говорится, и рак рыба, а потому имеем то, что имеем.

«Нужно просто хорошо подумать над тем, как бы так продать эту историю, чтобы народ, несмотря на её «недостаточную пикантность» сделал далеко идущие выводы…» – Размышлял он, продолжая все же надеяться, что что-нибудь пикантное все же еще случится.

– Нну, что скажешь? – тем временем, нетерпеливо спрашивал Рэй. Его голос всё же дрогнул, выдавая волнение, хотя он старался держаться уверенно.

Но Виктория задумчиво молчала.

– Ну! – поторопил он ее.

Виктория нарочито медленно сделала ещё один медленный глоток, прищурила глаза и покачала бокалом. Затем, решив, что выдержала уже достаточно большую драматическую паузу, вынесла «вердикт»:

– Скажу, что неплохо, – широко и смачно зевая известили его.

– Неплохо и всё?.. – переспросил он, чувствуя, как у него внутри все опускается. Сердце, словно бы вдруг сжала чья-то стальная рука. Ему резко перестало хватать воздуха. Он судорожно втянул в себя воздух.

И Виктория… чисто из вредности решившая чуть помучить разбудившего её ни свет, ни заря эгоистичного и заносчивого типчика, не выдержала.

– Ну хорошо, лучше, чем неплохо, – с улыбкой откорректировала она свой ответ.

– А поточнее можно? – почти умоляюще, попросили её. И Виктория окончательно растаяла.

Ну как можно отказать, когда тебя так просят. Даже, если перед этим тебя подняли на ноги ни свет, ни заря.

– Тебе удалось не просто нейтрализовать горечь забарренного вина, но и привнести в него нотку, которая… – Виктория на несколько мгновений задумалась. – Не могу объяснить, – покачала она головой. – Твое вино очень близко по вкусу к «Туманному рассвету», но оно всё же другое… Ничем не хуже… Просто чуть-чуть другое!

– Чуть-чуть другое, но не хуже и не лучше? – смакуя чуть ли не каждую букву, уточнил Рэй.

– Да, чуть-чуть другое, но не хуже и не лучше, – подтвердили ему и, широко зевнув, объявили: – Всё, я спать!

И, не дожидаясь ответа, захлопнули перед его носом форточку, «забыв» при этом вернуть бутылку с вином её не просто законному владельцу, но создателю!

Создатель, почесывая затылок какое-то время озадаченно смотрел на форточку и вздыхал. Та старательно делала вид, что не замечает этого.

И этот её расчет оказался верным.

Постояв немного, воздыхатель в конце концов решил, что ему тоже не помешало бы хотя бы с часик поспать.

Глядя на то, как молодой и красивый наследник покидает балкон молодой и красивой наследницы, Мануэль Коэрли разочарованно вздохнул.

Зря только ждал. Ох уж эта форточка! Если бы не она…

Вот уж да, если бы не форточка, то это была совсем другая история)