Жизнь во имя любви

Глава 8

Таких длинных минут, никогда не было в моей жизни до сего дня и, надеюсь, больше не будет.

Положившись на опыт Николая Ивановича, мы выжидали, когда можно будет относительно безопасно подойти к дворцу. Стоя рядом с Таиром и касаясь его плечом, я чувствовала напряжение, исходящее от жениха. Словно тетива натянутого лука, вибрировала каждая мышца, а любой нерв был готов отдать команду действовать. Но разумные доводы бывшего посла удерживали принца в беседке.

– Ваше Высочество, – вдруг обратился к Таиру граф. – Вы выросли в этом дворце, должно быть, и парк хорошо знаете. Подскажите, как можно пройти к месту… эээ… несчастья незаметно?

Принц растерянно осмотрелся, нахмурил брови – наверное, вспоминал тайные тропки, – потом лицо его немного просветлело.

– Вот здесь вдоль газона есть высокая живая изгородь. За ней как раз и проходит служебная дорожка. Там садовники тележки катают с удобрениями, инструментами и мусором, слуги иной раз бегают, чтобы дорогу сократить… По ней до подъездной площадки пройти можно.

– Ведите. Только не торопитесь излишне, Ваше Высочество. Помните, что обувь наших дам не предназначена для прогулок по гравийным дорожкам, – напомнил Николай Иванович.

И мы пошли.

Чем ближе подходили к дворцу, тем громче слышались крики людей, крепче воняло пороховой гарью и становилось понятнее, что без жертв не обошлось.

– Так, друзья мои, – опять взял на себя командование граф, – вы пока останьтесь здесь, под прикрытием кустов и тени, а я осторожно разузнаю, что же произошло. После этого будем решать, что делать дальше.

Тут Таир взбрыкнул. Похоже, запас его смирения закончился, и принц, чуть дёрнув подбородок вверх, заявил:

– Пойду я.

Николай Иванович шаркнул ногой по мелким камням, покрывающим дорожку, и почтительно склонил седую голову, демонстрируя готовность подчиняться. Правда, когда выпрямил спину, то взглянул в лицо принца без должного подобострастия.

– Что ж, это ваше право, но прежде позвольте мне сказать несколько слов, – и не дожидаясь разрешения, продолжил. – Думаю, вы, как и я, догадываетесь, что это за взрывы были. Скорее всего, заряд заложили на балконе, откуда наместник и его ближайшие люди собирались смотреть фейерверк. Кто там должен был быть?

– Отец, братья, два или три советника… – начал перечислять Таир и осёкся.

Граф положил ему руку на плечо и продолжил:

– Если по милости Триединого или счастливой случайности их там не было, всеночную на коленях отстою, благодаря Создателя за спасение друга моего. Но если допустить самое плохое, то…

– …Таир наследует гиримское ханство, – ахнула молчавшая до этого Глафира.

Мы смотрели на закусившего губу принца в ожидании каких-то слов.

– Я не хочу! – заявил жених. Обвёл нас злым взглядом, словно это мы устроили его престолонаследие, и повторил ещё раз: – Я не хочу!

– Понимаю, Ваше Высочество, власть – тяжкая ноша и не каждому по плечу. Но сейчас давайте я просто узнаю, что произошло, – ещё раз поклонился Таиру граф, чётко, как на плацу, повернулся и пошагал к скоплению людей.

Помимо хана Кирима, двух его старших сыновей, советников и мадьярского посла с женой на балконе никого не было. Зато скопление гостей на площадке перед центральным входом во дворец, над которым как раз и нависал балкон, было плотным. Пострадавших оказалось так много, что за срочной помощью обратились в Москаград.

Помимо бригады целителей и лекарей прибыли чиновники департамента государственной безопасности. Я уже встречалась с этими людьми в неприметных серых мундирах, с папочками под мышкой, с лицами, не выражающими никаких эмоций, но с цепкими недоверчивыми взглядами.

Уцелевших гостей разместили в непострадавшем крыле дворца. Расторопные слуги, скрывая собственный страх, разносили пледы и чашки с горячим чаем.

– Почему вы не остались наблюдать зрелище на площади перед дворцом? – подозрительно сузив глаза, вопрошал чиновник.

– Мы с Его Высочеством принцем Таиром сегодня прошли обряд помолвки. И нам не терпелось побыть вдвоём. Вот и отошли в беседку.

– Так вы двумя минутами ранее сказали, что были там вчетвером. Что граф Горонцов с супругой сопровождали вас.

– Так и было. Но отвести глаза двоим проще, чем толпе.

– Вы, Ваша Светлость, так откровенно признаётесь…

– Знаете, лучше пусть меня обвиняют в недостойном поведении, нежели в групповом смертоубийстве.

Вопросов было много. Спрашивали о всяких мелочах, о которых я и сказать ничего не могла.

– Прошлый раз, Роксана Петровна, вы отвечали более охотно.

– Прошлый раз, сударь, я не была сосредоточена на одном человеке, потому больше видела и лучше запоминала.

Отпустили нас под утро.

Мы втроём стояли на заднем дворе багчисарайского дворца, где маги-пространственники из министерства внутренних дел империи организовали временный портальный пункт. Опрошенных гостей, взяв со всех обещание по первому зову явиться для дачи показаний, отправляли по домам. Скоро и наша очередь подошла.

– А Таир? – спросила я уставшего деда. – Может, его к нам пригласить надо было?

– Не до нас ему сейчас, Роксаночка. Помимо допросов ещё и похороны отца и братьев, – вздохнул граф.

– Бедный мальчик, – смахнула слезинку со щеки Глафира.

– Проходите, не задерживайте очередь, – вроде бы вежливо, но без должного почтения поторопил нас чиновник в сером мундире.

М-да… для спецслужбы все мы, выжившие в теракте, больше подозреваемые, чем пострадавшие.

В широкие террасные окна, пробиваясь сквозь ветви и иглы сосен, светили лучи восходящего солнца. Морской бриз раздувал невесомые, прозрачные занавески и очищал лёгкие от смрада ханского дворца. Я понюхала рукав платья, поморщилась и пошла отмываться от пыли, запахов и липкого пота, рождённого страхом.

До постели едва доползла, не в силах думать о произошедшем. Сон был беспокойным, сновидения мучительными и вязкими. Я барахталась в непонятной хмари, которая кружила меня, не давая возможности сосредоточиться и понять, куда мне теперь идти и что делать. Ещё и дразнилка издевательская, то шёпотом в ухо, то криком вороньим, то хихиканьем мерзким:

– Ха – ха – ха – ханша! Ты! Ты ха – ха – ха – ханша!

От этого крика я и проснулась.

Оказалось, что проспала весь день. Ох, как же не люблю я такое. Теперь полночи уснуть не смогу, пойду в лабораторию, начну работать, просижу до утра… Чтобы вернуться к нормальному графику «днём работаем, а ночью отдыхаем», придётся приложить немалые усилия.

А ещё придётся немало постараться для того, чтобы привести в пристойный вид мои волосы. Вчера, помыв их, забыла просушить, и за время беспокойного сна они превратились в воронье гнездо.

– Роксаночка-детка, солнышко садится. Не стоит в это время спать – голова болеть будет, – с такими словами ко мне в комнату заглянула Глафира. – Ох ты, милость Триединого! Что у тебя с волосами? Давай гребень, будем распутывать это безобразие.

Я, понимая, что меня ждёт, только вздохнула, усаживаясь так, чтобы бабушке удобнее было.

– Ба, а что думает Николай Иванович о Таире? Вернее, о том, сможет ли он справиться с правлением? – спросила я, стараясь отвлечься от неприятных ощущений на голове.

– Сама об этом у него спроси. Веришь, мы как домой вернулись, он ещё глаз не сомкнул. Ушёл в кабинет и весь день писал что-то. Вставал, ходил, бормотал, на карту полуострова смотрел и опять писать начинал, – аккуратно распутывая сильно спутавшийся колтун, ответила Глафира.

– Думаешь, он перспективный план развития Гиримского ханства составлял? – я попыталась вывернуться, чтобы посмотреть княгине в глаза.

– Думаю, что он не хочет, чтобы твоего жениха водили, как телёнка на верёвочке, враги Империи, а значит и ханства, – ответила бабушка, передавая мне гребень и принимаясь заплетать тугую косу. – Красавица ты у меня выросла и умница. Уж не знаю как тебе, но то, что Таиру с женой повезло, – это я точно знаю.

От таких слов я улыбнулась своему отражению в зеркале.

Но вспомнился вдруг крик из сна: «Ха – ха – ха – ханша!», и улыбка тут же погасла.