Эльфицид: Сердце Зла

Человек в чалме и Дочери фон Мизеса

Свободный Туркменистан, Дашогузский велаят

Сагануренов стоял посреди пустыни, все еще одетый в свою чалму и длинную кандуру, и действительно ощущал себя сейчас древним арабом, заблудившимся в страшных сказках Тысячи и одной ночи.

Над головой разверзлось пустое серебряное небо, в котором кружила пара дронов, казавшихся снизу отбившимися от стаи птицами, а вокруг раскинулась холодная каменная пустыня. В этом году холода в Туркменистан пришли рано, так что по пустыне гуляли ледяные ветра. Как сообщал смартфон, было одиннадцать градусов выше ноля, но из–за ветра и крайней сухости воздух казался еще холоднее. Не помогал даже верблюжий свитер, который Сагануренов купил по пути сюда в Бокурдаке.

Где–то в километре впереди Сагануренов наблюдал нечто жуткое, земля там разверзлась, образовав огромный кратер посреди пустыни, и из кратера к серебряным небесам вздымались потоки огня. Местные жители называли это место Дарваза, что в переводе с туркменского означало «врата». И Сагануренов сейчас понимал, куда по мнению местных ведут эти врата. Газ здесь непрестанно горел уже почти шестьдесят лет. Советская буровая вышка ухнула в подземную пустоту на месте Дарвазы еще в 1971 году, и, чтобы спасти местное население и скот от бесконтрольно выходящего газа, было принято решение поджечь его. Предполагалось, что газ сгорит за несколько дней, но в результате он пылал до сих пор.

Сагануренов стоял и, как зачарованный, разглядывал языки пламени и летевшие к небесам искры. Как будто этот далекий огонь в километре мог согреть его среди ледяных ветров. Людей или селений здесь не было, только каменная пустыня, огонь на земле и серебро в небесах. А еще поганые дроны в небе, взятый Сагануреновым в каршеринге в Ашхабаде Hummer H1 Alpha и табличка. Табличка извещала, что в метре перед Сагануреновым начинаются частные земли господина Язберды Гильдыева.

Сагануренов пока что не заходил за это табличку и таким образом все еще находился на землях газодобывающей компании «Yerasty baylyk». Никакой газ Yerasty baylyk, естественно, уже давно не добывала, поскольку за газ в современном мире могли разве что обложить налогом на экологию, а его применение в мировой экономике было мизерным. Тем не менее, в самой либертарианской Туркмении, где налогов не было, газ все еще использовался, хотя настолько ограниченно, что Yerasty baylyk вынуждена была ликвидировать свою последнюю вышку два года назад. Но на бумаге компания все еще существовала, и сейчас именно она милостиво позволяла Сагануренову находится на ее землях, всего за 0.053 туркменкоина в сутки. Проблема же состояла в том, что интересовавшие Сагануренова координаты, куда отправляла теллуровые гвозди собственного производства Лига, находились за пределами территории Yerasty baylyk и лежали в землях Язберды Гильдыева.

Сагануренову даже видел отсюда нужное ему место. Он скачал себе хакнутую карту страны, которой пользовались туркменские самолеты и дроны, так что проблем с определением местоположения точки доставки гвоздей у детектива не возникло. По нужным координатам располагалась какая–то каменная постройка, точнее говоря, древний мегалит, находившийся в паре километров к югу от огненного кратера.

Сагануренов рассмотрел мегалит в бинокль и убедился, что тот представляет собой огромные камни, поставленные вертикально в хаотичном порядке. Нечто вроде древнего лабиринта, видимо, сооруженного еще в доисторические времена. Сагануренов полез в интернет, но не обнаружил ничего интересного. Мегалит действительно был древним и стоял здесь еще в средневековье, во времена царства Тахиридов. Но раскопки у мегалита никогда не велись, и даже имени у этого каменного сооружения не было. Подобный пункт доставки теллуровых гвоздей выглядел предельно странно, но ошибки быть не могло, судя по координатам, туркменские дроны выгружали их именно здесь.

Реальная же проблема состояла в том, что владелец этих земель Язберды Гильдыев на связь не выходил. Судя по информации в интернете, Язберды вообще был одиннадцатилетним школьником и жил в Германии, но его телефон не отвечал, социальные сети были заброшены уже больше года, а немецкое домоуправление по адресу Гильдыева сообщило, что такой человек у них не проживает. О родственниках таинственного Гильдыева также раскопать ничего не удалось. Сагануренов теперь вообще сомневался в том, что Гильдыев существует. В самой же Туркмении никаких централизованных баз, из которых можно было бы украсть информацию о человеке, вообще не было.

Местная система социального рейтинга Kanun представляла собой распределенную нейросеть, так что взломать ее было невозможно. Правда, был еще реестр собственности, но из него Сагануренов узнал только то, что Гильдыев владеет этой землей, вместе с горящим кратером и древней постройкой на ней, куда и нужно было детективу. Сагануренов сейчас чувствовал себя беспомощным, попаданцем из современности в мир седой либертарианской древности, где никакое государство тебе не поможет, а выживет лишь сильнейший. Сагануренов бы давно просто сел в хаммер и доехал до древнего мегалита, но его смущали дроны, парившие в серебряных небесах, а еще предупреждение аксакала в самолете о том, что вторгшихся на чужую землю здесь принято убивать. Поэтому Сагануренов просто стоял и замерзал на ледяном ветру в каменной пустыне.

Потом детективу это надоело, и он решил покопаться в своем армейском КПК в надежде завалить долбаные дроны. Но здесь Сагануренова, как он и ожидал, постиг полный провал. Все туркменские дроны представляли собой запаянные автономные коробки, не имевшие ни маршрутизаторов, ни доступа к интернету. Чтобы хакнуть такой дрон, требовалось сначала сбить его физически. Электропушка у Сагануренова, конечно, имелась, но с юридической точки зрения сбивание дронов было ничем не лучше, чем просто незаконное вторжение в земли Гильдыева. Поэтому, в конце концов, Сагануренов решил остановиться именно на вторжении. Тем более, что здесь совсем никого не было, ни охраны, ни вообще людей. Пустыня просматривалась на многие километры и была совершенно безлюдна. А дроны Сагануренов просто собьет электропушкой, если они вдруг решатся атаковать.

Сагануренов еще раз прокрутил в голове все возможные варианты действий, убедившись, что другого выхода нет, потом влез в свой хаммер, завел его и дал по газам, рассчитывая добраться до располагавшейся в нескольких километрах цели за минуту или две. Как только детектив въехал в земли Гильдыева, один из дронов резко спикировал вниз, но полетел не к Сагануренову, а в противоположную сторону. Сагануренов следил за дроном краем глаза и с удивлением увидел, что тот вскоре исчез в какой–то небольшой дыре в земле. Еще через мгновение на месте пропавшего дрона, прямо посреди каменной пустыни, распахнулся огромный люк, а из люка выехали на полном ходу сразу три уазика.

Два уазика тут же рванули к мегалиту наперерез хаммеру детектива, а третий поехал отрезать Сагануренову путь назад. Сагануренов с ужасом понял, что его сейчас будут брать в клещи. Такого Сагануренов не ожидал, но его страх быстро прошел. Это было просто глупо, советскому уазику за современным хаммером не угнаться. Ободренный этой мыслью, Сагануренов решил продолжить свой путь к мегалиту, чтобы быстро осмотреть его вблизи, а потом также быстро ретироваться, но в этот момент все три уазика вдруг затормозили разом.

Из уазиков высыпали черноволосые девушки, все одетые, как Стив Джобс, в джинсы и черные свитера. Правда на ногах у девушек, в отличие от Джобса, были берцы. А еще у них были калаши и пистолеты, и а у некоторых даже самонаводящиеся РПГ…

Сагануренов резко дал по тормозам, понимая, что его сейчас подорвут, как китайский шагоход в Сибири во время Третьей мировой. Остановив хаммер, детектив вывалился из двери и поднял вверх руки, неизвестно на что рассчитывая. Сагануренов понимал, что по туркменскому законодательству ему сейчас грозит только одно наказание — смерть.

Один из уазиков неспешно подъехал к Сагануренову, остальные два остались на своих позициях. Из подъехавшего уазика вылезли пятеро туркменок со стволами, все в своей странной униформе. Сагануренов теперь рассмотрел, что это еще школьницы, старшей было лет пятнадцать. У этой старшей была длинная черная коса до пояса, девушка с косой не спеша подошла к Сагануренову, в руке у нее был пистолет–пулемет «Бизон», а на ремне висел хлыст. Kanun на смартфоне Сагануренова пискнул.

— Al we gör, — приказала девушка, глянув на свой электронный браслет, где у нее, судя по всему, высветилась выданная Kanun информация о Сагануренове.

Знание туркменского языка не входило в число умений Сагануренова, в чем он честно и признался по–английски:

— Не понимаю. Английский, немецкий, арабский?

Девушка подошла к Сагануренову и профессионально извлекла у него из–под кандуры подбырина и смартфон. Пистолет детектива она забросила на землю в метре от себя, а смартфон сунула под нос Сагануренову. На экране детектив прочитал:

Шекер Мамедова

ЧОП «Дочери фон Мизеса»

Рейтинг в Kanun: 344

На хорошем счету у работодателей. Агрессивна в личном взаимодействии.

Текущая политика взаимодействия для вас:

— Не бежать.

— Не дергаться.

— Простить всех своих врагов, вспомнить маму, приготовиться к смерти.

Когда Саганурнов прочел угрожающий профайл, Шекер включила на смартфоне детектива туркменско–английский переводчик и швырнула устройство на землю.

— Ты что тут забыл, борода? — спросила девушка, и смартфон с земли перевел ее слова.

— Я заблудился. Прошу прощения, — ответил Сагануренов.

— Ты не мог заблудиться. Ты проехал табличку. И у тебя есть переводчик, чтобы перевести то, что на ней написано. Так что не прочитать ее ты не мог. И борода у тебя ненастоящая.

Шекер бесцеремонно оторвала Сагануренову бороду и зашвырнула ее за плечо.

— Ты вторгся в частные владения господина Гильдыева. Сейчас ты за это умрешь.

— А вы не слишком юны, чтобы работать в ЧОПе, дамы? — спросил Сагануренов первое, что пришло ему в голову, чтобы потянуть время. Смартфон послушно перевел вопрос.

Девочки захихикали, а Шекер ответила на эту дерзость:

— У нас свободная страна, соответственно, никаких ограничений на профессию по возрасту у нас нет. И мы все учимся в элитной гимназии имени Людвига фон Мизеса. Там готовят сотрудников частных охранных предприятий. Если ты не знал, чужестранец, то в нашей стране это самая востребованная и высокооплачиваемая профессия, как и должно быть в либертарианском государстве. А здесь мы подрабатываем на выходных. А теперь я спрошу. Ты знаешь, кто такие нидинги?

— Это что–то древнескандинавское, насколько я помню, — признался Сагануренов.

— Именно так, — подтвердила Шекер, — Это викинг, запятнавший себя преступлением и юридически считающийся мертвым. Любой может делать с нидингом, что захочет. Его можно избить, отобрать его имущество, его даже разрешается убить при встрече. Иначе говоря, это ты сейчас. С чего начнем?

— Я бы предпочел обойтись без убийства, — честно ответил Сагануренов.

— Хорошо, — неожиданно согласилась Шекер, — Но твою машину мы забираем и все, что в ней, и смартфон тоже.

— Машина взята в карше… — начал было Сагануренов, но тут же получил хлыстом по лицу.

Детектив попытался перекатиться под хаммер и укрыться там, но следующий удар хлыста пришелся по спине и повалил Саганурнова на землю, потом Шекер выстрелила из Бизона прямо над ухом у детектива, оглушив его…

Сагануренова били со знанием дела минут пять, а потом всего окровавленного пихнули в уазик и отвезли к табличке, на границу владений господина Гильдыева, в которые детектив так бесцеремонно ворвался. Здесь Сагануренова вытряхнули из уазика, и Шекер продемонстровала детективу его же собственный смартфон, на экране которого теперь висело сообщение от Kanun:

Ахмед Аль–Кхида

Рейтинг в Kanun: — 10 000

Преступник

Текущая политика взаимодействия по отношению к вам:

Убить при встрече.

(Обязательно сообщать всем, кто взаимодействует с вами, нельзя отключить)

— Пуля в голове, от автомата Калашникова, калибром 5,45×39 миллиметров.

(код лицензии: 22481869AS)

(Обязательно сообщать всем, кто взаимодействует с вами, нельзя отключить)

— Но я тебя спасу, — сказала Шекер, — Твоего профайла никто не увидит, поскольку твой смартфон я тоже забираю. Ты же теперь мертвец, зачем мертвецу смартфон?

Сагануренов уже не мог ничего ответить, кровь заливала ему глаза, а во рту теперь не хватало двух зубов.

— А вот пушку я тебе оставляю, — сообщила Шекер, — Ибо потеря оружия — бесчестие для мужчины. Ты такого не заслужил. Ты достаточно храбр, раз решился пробраться в земли господина Гильдыева.

Шекер и правда бросила на землю подбырина, поверх него она швырнула прямоугольный черный кусок картона с изображением всадницы в национальном наряде и текстом на туркменском, а потом объяснила:

— И вот тебе наша визитка. Возьми ее на случай, если тебе понадобятся услуги профессионалов.