Доктор Акомуто Херовато к вашим услугам! Том 2

Глава 22

Кофе в моем стаканчике давно остыл, превратившись в горькую, неприятную жижу, но я продолжал машинально его крутить, глядя на свое размытое отражение в темной, маслянистой поверхности. Мей плюхнулась на стул напротив, на котором только недавно сидел секретарь Со.

— Кажется, — сказал я, наконец нарушив тишину, и мой голос прозвучал хрипло. — Мы только что заключили сделку с дьяволом.

Затем я поведал Мей, что узнал от Акио.

— Томимо… — прошептала она, и в ее голосе прозвучало такое искреннее презрение. — Этот ничтожный, трусливый, бездарный червяк… Я не могу поверить. Я знала, что он интриган и подхалим, но чтобы пойти на такое…

— Поверьте, профессор, — усмехнулся я. — Ради власти и денег люди способны на многое. Даже такие, как он. Особенно такие, как он. Зависть — страшная сила. Она может превратить даже самого безобидного слизняка в ядовитую змею.

Мы помолчали, каждый переваривая услышанное. Понятного, если честно, было мало. Я все еще не мог понять, какой же у всего этого был мотив? Ясен пень, что про Томимо было все очевидно: он завидовал Мей, а тут как раз подвернулся случай ее подставить. Но я никак не мог понять, зачем же главному кукловоду это все? Если судить по словам Акио, то этого загадочного «господина» будто бы и не волновал так сильно Пак Чун Хо. Скорее, его интересовало именно то, как бы подставить Мей. Но тогда вариант с тем, что это кто-то из конкурентов и недоброжелателей господина Пака отпадает. Хотя, если смотреть с другой стороны, Акио же наверняка слышал не весь разговор, может, они это обсудили раньше?

Вдруг нашу напряжённую тишину разорвал пронзительный женский визг, а затем — панические, срывающиеся крики. Мы резко обернулись. В другом конце кафе, у столика возле стойки с десертами, где в витрине красовались аппетитные пирожные и торты, собралась небольшая, но быстро растущая толпа. Люди стояли, вытянув шеи, кто-то испуганно ахал, а кто-то, наоборот, растерянно оглядывался по сторонам. В центре этого круга была молодая девушка лет двадцати пяти, согнувшись пополам. Она судорожно хваталась руками за горло, ее лицо стремительно приобретало синюшный, почти фиолетовый оттенок, а глаза, полные животного ужаса, вылезали из орбит. Рядом с ней, в панике, металась еще одна девушка, беспомощно хлопая спутницу по спине и что-то испуганно причитая.

— Она подавилась! — крикнул кто-то из толпы.

— Тут есть врач?

Я, не раздумывая, вскочил на ноги.

— Пропустите! — рявкнул я, расталкивая зевак, которые, казалось, приросли к полу. — Я блин врач!

Толпа неохотно, с любопытством и толикой разочарования, расступилась. Я подскочил к девушке.

Она уже не могла дышать, ее тело сотрясалось в беззвучных, судорожных попытках сделать вдох. Девушка задыхалась. Каждая секунда была на счету.

— Отойдите! — скомандовал я ее подруге, которая продолжала в панике колотить девушку по спине, только усугубляя ситуацию. Я встал сзади, обхватил ее руками, сцепив их в замок чуть выше пупка, под грудиной. Одна моя рука была сжата в кулак, вторая — обхватывала ее сверху, создавая прочный, надежный рычаг. — Сейчас будет немного неприятно, — предупредил я и сделал резкий, сильный толчок вверх и вглубь.

Прием Геймлиха. Простой, как все гениальное, и невероятно эффективный. Мой кулак, как поршень, надавил на диафрагму, создав в легких избыточное давление, которое должно было вытолкнуть инородное тело.

Девушка издала хриплый, сдавленный звук, похожий на кашель. Я сделал еще один толчок. И еще. На четвертый раз из ее рта, словно пробка из бутылки шампанского в канун Нового Года, вылетел и со шлепком упал на пол небольшой, липкий кусочек моти — вязкого рисового пирожного. Девушка тут же согнулась, и ее сотряс судорожный, рвущий легкие кашель. Она жадно, со свистом, втянула в себя первую за последние несколько минут порцию воздуха. Цвет ее лица начал медленно, но верно возвращаться от синюшного к бледному.

— Дышите, — сказал я, придерживая ее за плечи. — Глубоко, но спокойно. Все хорошо. Все закончилось.

Она еще несколько раз кашлянула, а потом, опираясь на меня, медленно выпрямилась. Ее подруга тут же подскочила к ней, обнимая и что-то лепеча сквозь слезы.

— Спасибо… спасибо вам огромное! — она посмотрела на меня глазами, полными благодарности и все еще не прошедшего ужаса. — Я… я так растерялась…

Я посмотрел на толпу зевак, которые, поняв, что кровавого шоу не будет, начали разочарованно расходиться.

— Чего смотрели? — не сдержался я. — Действовать надо было. А не телефоны доставать.

— Я… я растерялась, — повторила подруга, видимо, приняв мои слова на себя и виновато опустив глаза.

— Вот в таких ситуациях и нельзя теряться, — назидательно сказал я, чувствуя себя старым, ворчливым профессором. — От этого может зависеть жизнь.

Я кивнул им на прощание и уже собирался уйти, как спасенная девушка, все еще тяжело дыша, догнала меня.

— Подождите! — она схватила меня за рукав. — Спасибо вам. Вы… вы спасли мне жизнь.

— Просто делал свою работу, — пробормотал я, чувствуя себя неловко.

— Пожалуйста, — девушка достала из своей сумочки визитницу и протянула мне маленькую картонную карточку. — Возьмите. Это самое малое, что я могу сделать. Если вам когда-нибудь что-нибудь понадобится… любая помощь… пожалуйста, позвоните.

Я недоуменно взял визитку. Зачем она мне? Я же не собираюсь просить у нее денег за спасение. Но, чтобы не обидеть, сунул ее в карман больничной пижамы.

— Спасибо, — сказал я и, наконец, пошел к своему столику.

Мей сидела на том же месте, скрестив руки на груди, и смотрела на меня с каким-то странным выражением.

— Неплохо, Херовато, — сказала она, когда я сел. — Быстро, четко, профессионально. Прям принц на белом коне для дамы в беде.

— Спасибо за комплимент, — буркнул я, доставая из кармана визитку.

Я бросил на нее взгляд. Плотный, дорогой картон. Элегантный, строгий шрифт.

Сато Рина

Частный детектив. Агентство «Соколиный глаз».

Специализация: сбор информации, наблюдение, корпоративные расследования.

Я посмотрел на удаляющуюся спину девушки, которая, опираясь на подругу, медленно шла к выходу. Потом снова на визитку. Частный детектив. Судьба, или та самая богиня Ясуко, определенно обладала извращенным чувством юмора. Она не просто подкидывала мне проблемы. Она тут же подкидывала и их возможное решение, правда, очень сомнительное.

— Что там? — с любопытством спросила Мей.

— Кажется, — я медленно повернул к ней визитку и весело хмыкнул, — у нас появился еще один союзник.

Мей всмотрелась в строчки, и ее изумрудные глаза расширились от удивления.

— Частный детектив? — она присвистнула. — А у тебя, Херовато, оказывается, талант находить полезных людей в самых неожиданных местах. То призрак-миллиардер, то призрак-якудза, теперь вот — детектив. Кого ждать дальше? Может, познакомишь меня с призраком премьер-министра?

— Очень смешно, — пробормотал я, убирая визитку в карман.

— Но, возможно, это наш шанс, — задумавшись, продолжила она.

— Шанс на что? — я скептически поднял бровь. — Думаешь, она согласится мне помогать? «Здравствуйте, Сато-сан, это тот парень, который спас вас от удушья. Не могли бы вы, в качестве благодарности, взломать пару серверов, проследить за одним профессором и, возможно, раскрыть заговор в одной из крупнейших корпораций Азии? Ах да, и мой главный информатор — призрак. Надеюсь, это не проблема».

— Мы не будем просить ее об услуге и говорить про призраков, — закатив глаза, проговорила Мей. — Мы наймем ее. Официально.

— На какие шиши? — усмехнулся я. — На мою зарплату ординатора, пока еще, кстати, неработающего? Боюсь, ее хватит только на то, чтобы она проследила за котом моего соседа.

— У нас есть Пак, — напомнила Мей. — У него, я думаю, найдутся средства, чтобы оплатить услуги хорошего детектива.

Я задумался. Возможно, в чем-то Мей и была права. Жизнь преподносит мне лимоны, так почему бы не сделать лимонад? Я посмотрел на визитку в своей руке. Сато Рина. Возможно, это был ключ. А возможно — еще один ящик Пандоры, который я собирался открыть.

— Давайте не будем спешить? — наконец произнес я и огляделся.

Кафе потихоньку пустело, но за соседними столиками все еще сидели люди. Молодая парочка пила кофе, пожилая чета читала газеты.

— Здесь слишком много ушей, — прошептал я. — Не хватало еще, чтобы кто-то услышал, как я обсуждаю план расследования с пустым стулом.

Мей недовольно поджала губы, но согласилась.

— Уже вечер, скоро отбой, — продолжил я. — Утро вечера мудренее. Я пойду в палату, мне нужно отдохнуть. А вы…

— А я найду Пака, — закончила она за меня. — Передам ему все, что мы сегодня узнали.

— Звучит логично, — кивнул я. — Встретимся тогда уже завтра днём?

Мей кивнула, и я встал и, бросив последний взгляд на место недавнего происшествия, побрел к лифтам.

Следующее утро началось с привычной рутины. Я проснулся от тихого покашливания Мия-сана, который уже сидел на своей кровати и читал. Солнечные лучи, пробиваясь сквозь жалюзи, рисовали на полу и стенах причудливые полосатые узоры.

— Доброе утро, Мия-сан, — сказал я, садясь.

— Доброе утро, Херовато-сан, — он оторвался от книги и тепло мне улыбнулся. — Как спалось?

— Как убитому, — честно ответил я. — Кажется, я начинаю привыкать к больничным кроватям. Это плохой знак.

— Привычка — вторая натура, — философски заметил он.

— А что вы читаете?

Мия-сан показал мне обложку. Это был сборник хайку Мацуо Басё.

— «Старый пруд. Прыгнула в воду лягушка. Всплеск в тишине», — процитировал он. — Иногда в трех строчках сказано больше, чем в целых томах. Они помогают мне отвлечься.

Мы еще немного поговорили о поэзии, о погоде, о том, что на завтрак снова наверняка дадут безвкусную кашу. Потом я, как обычно, проведал Ино. В палату меня все еще не пускали, но медсестра на пост с улыбкой сообщила, что девочка идет на поправку, и что завтра, скорее всего, посещения уже разрешат.

Затем была гимнастика. Мои ребра уже почти не болели, и я с удивлением обнаружил, что уже почти не ощущаю последствий аварии. Маленькая, но очень приятная победа. Возможно, если все так хорошо пойдет, то я смогу выйти на работу еще раньше, что не могло не радовать. И хоть скучать мне не приходилось, все равно я уже слишком долго не держал в руках чужих бьющихся сердец.

Вернувшись в палату, я как раз столкнулся с ищущей меня медсестрой.

— Вам посылка, Херовато-сан, — сообщила она. — Курьер ждет вас внизу, в главном холле.

Я спустился на первый этаж. У входа, припарковав свой скутер, стоял молодой парень в форме службы доставки. Он протянул мне довольно увесистую картонную коробку. Я расписался в планшете и, подхватив посылку, пошел обратно, размышляя, что же там может быть.

На улице было солнечно и тепло. Я присел на скамейку у входа, чтобы насладиться хорошей погодой и посмотреть, что внутри. Открыв коробку, я увидел аккуратно уложенные контейнеры с едой. Тетушка Хару. Я улыбнулся. Даже на расстоянии она умудрялась меня подкармливать. Там были онигири, жареная курица, маринованные овощи… А на самом дне, в отдельном пакете, лежала стопка манги и несколько рисунков. Это уже, без сомнения, была работа детей.

Я достал телефон, чтобы написать им сообщение с благодарностью, и тут вспомнил. Сообщение от Тайги. Я совсем про него забыл. Я открыл мессенджер, уже собираясь прочитать его, как вдруг услышал за спиной до боли знакомый, нежный девичий голос.

— Херовато-сан?

Я замер. Этот голос… я не слышал его уже так давно, но узнал бы из тысячи. Я медленно обернулся.

На дорожке, в нескольких шагах от меня, стояла она. Акико.

Она была одета в простое платье светло-желтого цвета, которое ветер прижимал к ее стройной фигуре, подчеркивая изящные изгибы. Длинные темные волосы, которые я помнил распущенными, теперь были собраны в высокий хвост. Несколько выбившихся прядей трепал легкий ветерок, и она то и дело машинально убирала их за ухо. Она смотрела на меня своими большими глазами, и на ее губах играла легкая, неуверенная, почти робкая улыбка.

— Йосано-сан, — выдохнул я, медленно поднимаясь со скамейки. Коробка с едой чуть не выскользнула у меня из рук. — Что ты здесь делаешь?

— Долгая история, — улыбнулась она, и эта улыбка, казалось, осветила весь больничный дворик, заставив померкнуть даже яркое утреннее солнце.

— У меня много времени, — ответил я, чувствуя, как по телу разливается забытое, но такое приятное тепло.

Мы пошли по дорожке, ведущей во внутренний садик больницы. Это было тихое, уютное место, настоящий оазис спокойствия посреди бурлящего жизнью медицинского комплекса. Небольшой пруд, в котором лениво плавали разноцветные рыбы, аккуратно подстриженные кусты азалии, несколько плакучих ив, склонивших свои ветви к самой воде. Мы шли молча, и это молчание было наполнено тысячами невысказанных слов, вопросов и ответов. Я смотрел на ее профиль, на то, как ветер играет прядями ее волос, на ее длинные ресницы, отбрасывающие тень на щеки, и думал, долго ли мы еще будем так молча наяривать круги вокруг этого пруда.

— Я… я слышала, ты попал в аварию, — начала Акико, и в ее голосе звучало неподдельное беспокойство. — Танака-сан рассказал. Говорил, что все серьезно. Как ты?

— Уже лучше, — кивнул я. — Почти как новый. Только запчасти немного помялись.

— Я так волновалась, — прошептала она, делая шаг ко мне. — Я хотела приехать раньше, но…

— Все хорошо, — я постарался улыбнуться как можно ободряюще. — А как там наши? Танака не сильно бурчит там без меня?

— Танака-сан держится, — улыбнулась она. — Правда, он теперь пытается подражать тебе и постоянно язвит Тайге-сенсею, — Акико сделала небольшую паузу, будто что-то обдумывая, а потом все-таки продолжила: — Боюсь, однажды папа его все-таки прибьет.

Точно. Акико и Тайга же родственники. Все никак не привыкну к этой мысли.

После этого мы вновь замолчали, наблюдая за мило беседующими парочками.

— Меня перевели, — внезапно произнесла Акико, останавливаясь у воды.

Я замер.

— Что? Куда?

— Сюда, — она обвела рукой больничный комплекс. — Точнее, не прям сюда, а в Токио. Меня перевели на центральную станцию скорой помощи.

Я был в шоке.

— Но… как? Почему?

— Помнишь тот случай с пожаром на заводе? — она вздохнула. — Когда мы привезли парня с ожогами и отравлением угарным газом?

Я кивнул. Конечно же я помнил. Хоть это был пациент и не моего отделения, но все же об этом случае знала вся больница.

— Было большое разбирательство. Они подняли все протоколы, записи разговоров. И выяснилось, что я действовала правильно, когда настояла на немедленной и первостепенной госпитализации именно этого пациента, вопреки мнению старшего врача. Более того, мой рапорт о необходимости иметь в каждой бригаде более расширенный набор антидотов и препаратов для экстренной кардиологии дошел до верхушки. В общем, они решили, что я проявила инициативу и нестандартное мышление.

Акико посмотрела на меня, и в ее глазах я увидел целую бурю эмоций: радость, неуверенность, надежду.

— Мне предложили место парамедика-инструктора. Я буду обучать новые бригады, участвовать в разработке новых протоколов. И… иногда выезжать на самые сложные случаи. Так что, Херовато-кун, — сказала Акико, и ее голос дрогнул. — Кажется, теперь мы будем видеться чаще.