Чужак. Книга 1: Пепел империи

Глава 17. Новая цель

С того момента, как я покинул город скели, дни потянулись серой нитью, растворяясь один в другом, как струи дыма, что поднимаются над костром. Я ехал сначала по широким равнинам, где ветер свободно гулял среди высоких трав, пряча в себе запах дикой мяты и чего-то прелого, будто сырой земли. Потом были редкие рощи, а затем тянущиеся до горизонта поля, когда-то, возможно, обработанные человеческими руками. Сейчас заросшие, как заброшенные мечты. Местами попадались и горы не такие уж и высокие, но достаточно суровые, чтобы заставить меня пыхтеть, когда я поднимался по склонам, ведя лошадь за повод.

Мрак, оказался терпеливым. Но мы ладили. Я делил с ним пищу, чесал за ухом, когда мы останавливались на привал. Иногда ловил на себе его тёмный, чуть-чуть насмешливый взгляд, как будто он знал обо мне больше, чем я сам.

Ночи были самыми тяжёлыми. Пустые, звёздные, пронзительно тихие. Я лежал, завернувшись в плащ, вглядывался в небо и вспоминал… Вспоминал бункер. Тот металлический саркофаг под землёй, где я услышал о надвигающемся конце. О том, что мир может исчезнуть. Не от голода, не от мечей, не от болезней, — а просто… исчезнуть из-за своих же ошибок.

Я не знал, как с этим справляться. Что с этим делать. Только одна мысль билась в голове, как заблудившаяся птица, это то, что нужно двигаться вперёд. Пока есть путь — иди. Пока бьётся сердце — дерись. Пока дышишь — живи.

В те ночи я часто листал журнал. Тот самый, что забрал из бункера — система настояла. Говорила, что в нём важные данные.

Почерк был небрежный, но разборчивый. Где-то между строк — следы отчаяния, где-то — злость, где-то — надежда. Этот человек, оставивший записи, был учёным. Или инженером. Он знал гораздо больше, чем мог вместить мой разум, воспитанный в приюте, рудниках и редких книгах что удавалось найти.

На одной странице я наткнулся на странную заметку «Магические кристаллы подвержены регенерации при воздействии прямого солнечного света в течение от трёх до восьми месяцев, в зависимости от концентрации потока. В условиях поверхности способны восстанавливаться до 60% начальной ёмкости.»

Я перечитал её раз десять. Кристаллы… восстанавливаются? Сами? От солнца?

Это было безумием. Или чудом.

Я знал, что такое кристаллы. Жил среди них. Добывал. Видел, как быстро они теряют силу. Но чтобы... восстанавливаться? Это могло изменить всё. Всё. Если бы только… если бы это было правдой.

И была ещё одна строчка, почти невидимая на полях.

«Энергия солнца — самый мощный источник. И самый недооценённый. Почему мы забыли о нём?»

Я не знал, что такое «солнечные батареи». Он часто упоминал их в других записях. Какие-то панели, устройства, что превращали свет в силу. Люди прошлого, те, кто жил до Разлома, владели искусством преобразования. Не магии — но почти. Технологии. Я никогда не понимал, почему им стало этого мало. Почему они полезли глубже, копать в самое сердце мира, вырывать кристаллы, рвать землю — будто сама планета была их игрушкой. Или врагом.

Они хотели большего. И получили Разлом.

Мир в обмен на энергию.

Я вздохнул. Закрыл журнал и прислонился спиной к дереву. Где-то вдалеке, за туманной полосой горизонта, чернели развалины. Когда-то это был город. Люди там жили, любили, спорили, строили. Теперь… только ветер и камень.

Иногда я видел города на расстоянии — силуэты на фоне заката. Сломанные башни, рухнувшие мосты, тени того, что когда-то сияло. Они напоминали мне о том, кем были мы. И о том, кем могли бы быть.

На седьмой день пути лес стал гуще. Деревья тянулись к небу, как если бы хотели скрыть его от моих глаз. Воздух здесь был сырым, насыщенным ароматами мха, хвои и прелой листвы. Птицы пели. Звук живой, настоящий, в отличие от мертвенной тишины руин.

Я ехал неспешно. Конь шёл уверенно, ступая мягко. Но что-то в воздухе изменилось.

Я остановился.

Шорох. Глухой. Будто кто-то прошёл по траве.

Я спрыгнул с лошади. Привязал повод к стволу дерева. Затем медленно, шаг за шагом, стал продвигаться вперёд, стараясь не шелохнуть ни одного листа.

Звук повторился.

Я пригнулся. Переполз за куст. И, наконец, выглянул.

На небольшой поляне кто-то разбивал лагерь. Я насчитал человек семь. Не федераты. Не скели. Обычные люди. Один разводил костёр, двое возились с палаткой, кто-то собирал дрова. Женщина в потрёпанной одежде чистила рыбу. И… ребёнок. Маленькая девочка. Она сидела на коряге и болтала ногами, напевая себе под нос.

Сердце сжалось. Я не видел людей… ну в плане тех что жили за стенами королевства… с тех пор, как сбежал из столицы. Они были другими. И всё же — такими знакомыми.

Я уже собрался осторожно обойти поляну стороной, как девочка повернула голову. Прямо на меня. Глаза её расширились.

— аааа! — закричала она. Голос тонкий, как звон колокольчика. — Там кто-то есть!

Всё произошло за мгновение. Мужчины подскочили, выхватывая ножи, копья, кто-то взял арбалет. Я выпрямился и шагнул вперёд, подняв руки.

— Стойте! Я не враг! Не нападаю! Просто прохожу мимо!

— Кто ты?! — закричал один из них, высокий, с чёрной бородой и шрамом на щеке.

— Путник, — ответил я. — Один. Без оружия наготове, только на поясе. Просто услышал шум… хотел убедиться, что вы не монстры.

— Ага, думаешь мы поверим?! — рявкнул другой.

Копья приблизились. Я стоял, не шелохнувшись. Только глаза мои бегали по лицам. Уставшие. Напряжённые. Не злобные — скорее, напуганые.

— Если бы хотел напасть — уже бы напал, — сказал я спокойно. — Но не за этим пришёл. Я… просто странник.

Молчание. Девочка выглядывала из-за матери, с интересом уставившись на меня. Кто-то из мужчин смотрел на мои сапоги, испачканные лесной грязью, и проверял ремни у меня на поясе.

Наконец бородач понизил копьё.

— Странник, говоришь… Не изгой? Сейчас их много ходит.

— Я не из них. Клянусь.

Он прищурился.

— Ладно. Пока не зарежем. Но шаг вправо, шаг влево — и...

Он сделал резкий жест. Остальные расслабились, но не до конца.

Я опустил руки.

— Благодарю.

Я чувствовал, как капли пота стекают по виску. Но внутри — всё было спокойно. Меня не испугает толпа людей с копьями.

Хотя… встреча с ними могла обернуться совсем иначе.

— Я… никто особенный, — медленно сказал я, стараясь говорить спокойно. — Просто странник. Мир слишком велик, чтобы сидеть на месте. А я... я ищу своё место. Вот и всё.

Среди них выступил мужчина с сединой в бороде и глубокими морщинами под глазами. Он выглядел старше остальных, но держался уверенно.

— Пусть сядет с нами, — сказал он. — Если бы хотел зла, не подкрадывался бы так неуклюже.

— А если он разведчик федератов? — процедил один из вооружённых.

— Тогда мы все уже мертвы, — ответил старик. — Но пока он один и вроде не нападает. А мы — нет.

Они отступили. Медленно, с неохотой, но оружие всё же убрали с концами. Я почувствовал, как напряжение сходит с плеч, и осторожно шагнул ближе к огню.

— Спасибо, — выдохнул я и сел у костра, чувствуя, как ноги дрожат от усталости. — Я много дней был в дороге. Мало ел, потому что надо было экономить, времени охотиться у меня нет, да и опыта в этом.

Женщина, та, что до этого смотрела на меня, как на дикого зверя, протянула мне миску с горячим рагу. Я не спрашивал, из чего оно. Горячее. Солёное. Сытное. Этого хватало.

— Мы держим путь на восток, — вдруг сказал кто-то. — Там, говорят, плодородные земли. Говорят, что там даже колонния людей стоит. Настоящее поселение. Без стен, но с оружием, своими фермами. Всё по старому — как до Разлома.

Я кивнул.

— Слышал о нём, — солгал я. — Идёте с запада?

— Мы из разных мест. Кто-то из прибрежных деревень, кто-то с севера. Кто-то вообще нашёлся по пути.

— А ты откуда? — внезапно спросил молодой парень с настороженным взглядом. — Где родился?

Я отвёл взгляд. Сердце забилось быстрее. Слова нужно было подбирать осторожно.

— На западе, — ответил я. — Недалеко от скалистых холмов. Деревня уже давно разрушена. С тех пор и брожу по миру.

— Запад большой, — не унимался парень. — Как деревня называлась?

— Не помню, — сказал я, улыбнувшись уголком губ. — Мелкая. Да и имя не важно — она всё равно уже не существует.

Некоторые переглянулись. Я понял, что подозрения не ушли.

— Я недавно покинул город эльфов, — вдруг обронил я, не подумав.

Тишина. Такая, что слышно, как потрескивает смола в дровах.

И тут я понял, что сказал. "Эльфов".

Дурак.

Никто, никто в мире не называл их так. Скели. Только скели. Так их называют те, кто живёт за пределами королевства людей. А "эльфы" — это термин федератов. Термин, записанный в книгах, научных документах. Старое имя. Имя тех, кто смотрит на этот мир не так...

Один из мужчин резко поднялся, хватаясь за топор.

— Федерат, — выплюнул он. — Он федерат! Я знал, знал с самого начала!

— Погоди! — воскликнул я, вставая. — Я не враг! Да, я родом оттуда. Но я ушёл. Я… не такой, как они.

— Почему мы должны тебе верить?! — выкрикнула женщина.

— Стойте, — произнёс вдруг голос, хриплый, старый. — Дайте ему сказать.

Старик.

Он поднялся с одеяла, на котором сидел, и, опираясь на костыль, подошёл ближе. Лицо его было как высеченное из времени — глубокие морщины, редкие волосы, синие вены на руках.

— Что делает федерат в этих землях? — спросил он, глядя мне прямо в глаза.

— Я узнал правду, — прошептал я. — То, что они скрывали от всех. А нас… нас с детства учили, что мы — единственные правые. Что другие — враги. Но это ложь. Я не мог больше оставаться. Я сбежал. Один. Когда все узнал.

Не сказать что я солгал, скорее не вдавался в подробности. Старик не моргал. Только смотрел. Долго.

— Он говорит правду, — наконец сказал он. — В его глазах нет фанатизма. Только усталость.

— И всё равно он — федерат! — бросил кто-то.

— И всё же он один, — спокойно ответил старик. — Один в этих землях. Думаешь, федераты отправили бы его сюда просто так? Без охраны? Без миссии?

Возразить никто не смог.

— Куда ты держишь путь? — спросил старик, переводя взгляд на меня.

— В пещеру, — ответил я. — Говорят, в ней течёт исцеляющая вода. Меня туда послала королева скели.

Некоторые в группе переглянулись. Кто-то присвистнул.

— Знаем мы эту байку, — проговорила женщина. — Там только кости остаются. Кто ушёл туда — не вернулся. Никогда.

— Я должен, — сказал я. — Во что бы то ни стало.

— Тогда слушай, — хрипло сказал старик. — У нас есть карта. Покажем тебе тропу, что срезает путь. Через старую долину, мимо разрушенной башни. Но берегись — там ходят твари. Но путь короче вдвое.

Он взял кусок угля, развернул мою карту и уверенной рукой начал рисовать, обводя леса, холмы, ставя отметки, кружки, стрелки. Остальные молчали.

Когда он закончил, я поблагодарил. Искренне.

И за карту, и за ужин, и за то, что не убили.

Но перед тем как я успел задать вопрос, что уже давно зрело в голове, я задержал взгляд на старике и, собравшись с духом, спросил.

— Почему вы мне помогаете… зная, кто я?

Старик посмотрел на меня спокойно, с лёгкой улыбкой, и ответил просто.

— Потому что добро всегда возвращается, парень. Пусть не сразу, пусть не тем путём, но возвращается. Помогай всем, кто нуждается — неважно, кто перед тобой. Помогай, если можешь… и когда-нибудь тебе помогут. Вот и всё.

Его слова зацепили. Слишком уж сильно отличались от всего, что я слышал до этого. В королевстве людей подобное казалось чем-то чуждым, наивным. Нас учили иначе, не доверяй, не мешкай, не подставляйся.

Я кивнул и сдержанно поблагодарил, чувствуя, как в груди отзывается странное тепло.

Когда я направился к своему коню, собираясь уходить, меня окликнул чей-то мягкий голос.

— Подожди.

Я обернулся. Из ближайшей палатки вышла девушка. Я не заметил её раньше — наверное, только проснулась. Милая, с ясными, как утреннее небо, глазами и тонкой улыбкой. Необычная. В её взгляде не было настороженности, только лёгкая тревога.

— Я слышала… — Она подошла ближе, взгляд её упал куда-то в сторону, будто ей было сложно говорить. — Слышала легенду про то место, куда ты идёшь. Говорят, та тварь, что там живёт… она заражена чем-то. Или проклята. Неизвестно. Но… она уже не осознаёт, что делает. Она просто… зверь. Вне себя.

Я внимательно посмотрел на неё. Она не пыталась меня запугать — в её голосе слышалась забота. Чистая, неподдельная.

— Спасибо, — тихо ответил я. — Буду осторожен.

Прошло два дня.

Дорога была тяжёлой, но благодаря отметкам, что старик оставил на моей карте, я добрался быстрее, чем ожидал. Он знал, что делал. Иногда мне казалось, что я даже чувствовал его взгляд где-то за спиной — не угрожающий, а наоборот — как будто он всё ещё помогал, даже на расстоянии.

К вечеру второго дня я оказался у входа в пещеру.

То, что я увидел, заставило меня остановиться.

Земля вокруг была усыпана телами.

Трупы. Десятки. А может, и больше. Люди, орки, гоблины… Все они были разорваны, изувечены. Доспехи смяты, оружие искорёжено. Как будто их размололи голыми руками.

И запах… он въедался в кожу. Тухлое мясо, кровь, плесень, гниль — словно сама смерть жила здесь.

Я почувствовал, как напряглись плечи.

Что же за тварь могла учинить такое? И это ведь были не путники — воины, охотники, опытные, вооружённые. И всё равно… они не выжили.

Я спешился, привязал коня подальше, на случай… если мне не повезёт. Он нервно фыркнул, будто тоже ощущал, что я вляпался в нечто ужасное.

Достал меч.

Щелчок металла ободрил, как всегда. Потом поджёг факел, и жёлтое пламя дрогнуло, осветив ужасающую картину вокруг. Тени плясали по костям, словно сами мертвецы пытались шевельнуться.

Я шагнул внутрь.

Холод ударил почти сразу. Не обычный, ночной — нет. Это был холод древнего могильника, пропитанный злом. Стены были влажными, в трещинах, с чёрной слизью, словно пещера дышала собственной гнилью.

Кости валялись повсюду. Целые, треснувшие, сломанные. Некоторые — ещё свежие.

Я шёл дальше, медленно, сосредоточенно, стараясь не шуметь. Но даже мои шаги отзывались громким эхом. Здесь было тихо. Слишком тихо. Как будто всё живое давно ушло… или было съедено.

Вскоре я услышал звук воды — капли, стекающие где-то вдали.

Пошёл на звук, пока не вышел на открытое пространство. Пещера расширялась и открывала передо мной пустырь. Там, впереди, среди камней и теней, блестело озеро. Небольшое, но глубокое.

И красиво. Почти неправдоподобно.

Жидкость внутри не была водой. Она светилась мягким, фосфоресцирующим светом — ярко-синяя, с редкими всполохами серебра. Я подошёл ближе.

Это было… невероятно.

Вот оно. Я сразу понял. То, что искала королева скели. Не просто источник — сердце чего-то древнего. Энергия. Мощь. Может, сама суть этой земли.

Я огляделся.

Тишина. Ни звука. Лишь журчание воды. Или чего бы это ни было.

— Где же ты?.. — прошептал я, сжимая рукоять меча.

И тогда… из самой глубокой тьмы… она вышла.

Огромная. Серебристая шерсть поблёскивает в тусклом свете, словно ртуть, размазанная по звериному телу. Она стояла на двух лапах — почти как человек, но гораздо массивнее, выше, шире. Метра два с половиной, не меньше. Голова волка, вытянутая морда, чёрные глаза, как бездонные колодцы. Ни капли света не отражалось в этих глазах. Только пустота. Только смерть.

Но больше всего меня поразило другое… На ней были штаны. Потрёпанные, рваные, давно выцветшие. Похожи на старые джинсы, будто оставшиеся из другого времени. Я даже не сразу понял, что это одежда. Только мельком — человеческая..

— Ты... — начал я.

Но тварь ответила только низким, хриплым рычанием, от которого у меня задрожали колени. И в следующую же секунду — рванула вперёд.

Я едва успел отпрыгнуть в сторону. Воздух вспоролся, когти пронеслись в паре сантиметров от груди. Факел выпал из руки, упал в пыль. Свет метнулся по стенам, выхватывая из темноты острые обломки камней и… кости. Повсюду кости.

— Назад! — закричал я, вытаскивая меч и делая шаг в сторону, пытаясь держаться ближе к стене.

Тварь зарычала и снова прыгнула. Я снова увернулся — чудом. Попытался отпугнуть её, махая мечом и крича, но она даже не замедлилась. Порыв ветра от её движения сбил меня с ног, и в следующую секунду она с такой силой ударила по скале, что послышался треск.

И... что-то произошло.

Вся пещера засветилась.

Слабое голубоватое свечение пробежало по стенам, будто их вдруг оживили. Я огляделся в панике и понял — всё вокруг усыпано кристаллами. Не такими, как мы добывали в шахтах. Эти были... иными. Они будто дышали. Они светились изнутри.

Но тварь всё ещё наступала.

Я не мог больше бегать. Надо было драться. Хотя бы выстоять.

— Броня! — выкрикнул я, сжав кулаки.

По коже пробежал жар, будто меня окатило лавой. Мгновение — и мои руки, до самых плеч, покрылись тёмной, почти чёрной чешуёй. Я уже не вздрагивал от этого. Привык. Понимал — без этой силы я бы умер.

Следующий удар пришёлся по моей защите. Тварь с яростью ударила по мне когтистой лапой. Я успел поднять руки, блокировать… но сила была ужасающей. Я отлетел, ударился о стену, воздух вырвался из лёгких. Если бы не чешуя — руки бы разорвало.

Меч. Где меч?!

Я вскочил, перекатившись, схватил оружие и сделал выпад. Тварь рванула вперёд — я врезал по плечу. Лезвие вошло... но лишь на пару сантиметров. Она зарычала, но боли не показала. Как будто вовсе не почувствовала. Я ударил ещё раз. И ещё. Сил хватало только на то, чтобы сдерживать натиск.

И тут — резкий рывок. Когти вцепились в мою ногу. Я закричал. Меня швырнуло в воздух, а затем — в стену. Мир дернулся. Всё поплыло. Голова гудела. Я пытался подняться, но тело не слушалось. Меня вело. В ушах звенело.

Я почти потерял сознание…

И тогда я услышал голос.

Глухой. Незнакомый. Нечёткий, будто издалека. Я не понял, что он сказал, но... почувствовал силу в этом звуке. Он заставил тварь остановиться. Она взревела, развернулась — и я увидел его.

Из темноты вышел силуэт. Высокий. Чешуйчатая кожа, как отполированный обсидиан. Форма — почти человеческая. Но не человек. Голова — как у дракона, только пропорциональнее, меньше. Из головы торчат два коротких рога. Ростом не меньше двух метров, он держал в руках огромный меч — двуручный, древнего вида, с лезвием как лопасть.

Он не издавал звука. Просто смотрел.

А потом — бросился в бой.

Словно молния. Его меч сверкнул в воздухе, столкнулся с когтями твари. Раздался звон, как при ударе стали по камню. Тварь закрутилась, вцепилась в него. Они сражались так, как я не видел никогда. Рывки, удары, прыжки. Казалось, всё вокруг — лишь фон для этого столкновения двух чудовищ.

Я не знал, кто это. Друг? Враг?

Сила их столкновений сотрясала пещеру. Камни сыпались сверху, кристаллы вибрировали от грохота. Я видел, как тварь пыталась вцепиться в горло противнику, а тот — отсекал её когти ударами клинка. Но в один момент тварь прорвалась, ударила в грудь, и воин отлетел на несколько метров, с глухим стоном ударился о стену.

Он зарычал... и тварь тоже.

Мгновение.

И я понял — это мой шанс.

Я вскочил, рванул вперёд, вложив в прыжок всю свою силу, всю ярость. Я врезался в неё всем телом. Мы оба полетели в воду.

Холод. Резкий, жгучий. Но я не чувствовал страха. Только злость.

Я оказался сверху. Тварь отбивалась, пыталась рвать меня, но… её движения стали вялыми. Словно вода действовала на неё. Словно что-то в этой жидкости вытягивало из неё силу. Я не понимал, почему, но чувствовал это.

— Умри… — прошептал я, вбивая кулак за кулаком в морду чудовища. — Умри, чёрт тебя подери!

Она завыла, забилась, но уже без той ярости. Я не остановился. Я продолжал, пока не почувствовал — сопротивление исчезло. Только тогда я позволил себе выдохнуть. Только тогда отпустил.

Сил не было. Ни капли.

Я вылез из воды. Мокрый, холодный, измученный. Руки дрожали. Кровь капала с подбородка, глаза еле держались открытыми. Я рухнул на колени, потом — на бок.

Шум шагов. Кто-то приближался.

Я поднял голову.

Передо мной стоял тот воин. Хромал. В одной руке меч, другой держался за ребра. Он смотрел на меня. Молчал.

И в этот момент я подумал, что, возможно, я попал в ещё большие неприятности.

Но сделать что-то я уже не мог. Я просто лежал. И смотрел в глаза существу, которое только что спасло мне жизнь.

— Мог бы и помочь, — прохрипел я, и голос мой был севшим, будто я всю ночь кричал. Я уже понял что он из расы драконидов, видел рисунки в старых книгах.

Драконид чуть склонив голову набок, и с усмешкой ответил.

— Не привык помогать федератам.

Я замер. В голове тут же вспыхнула тревога. Он знает. Откуда?

Мой меч лежал метрах в пяти от меня. Слишком далеко. Драконид явно быстрее. Если он нападёт — я не успею даже вскочить на ноги. И он это знает.

Я медленно сел, стараясь не делать резких движений, и уставился на него в упор. Его глаза, змеиные и холодные, ловили каждый мой жест.

— И почему ты ещё не напал? — выдавил я, не отводя взгляда.

Он шагнул ближе, но всё так же спокойно, без угрозы.

— Твой бой с этим чудищем… — он кивнул на водоём. — Просто человек не способен на то, что делал ты. А значит, ты из этих…

Он не успел договорить.

Из воды раздался всплеск. Резкий, громкий, хищный. Я дёрнулся, а драконид инстинктивно сделал шаг назад. Я вскочил на ноги и мы оба повернулись к водоёму.

Монстр. Тот самый. Тот, кого я только что добил.

Он поднялся из воды. Его огромное тело дрожало, будто его колотила лихорадка. Он стоял по колено в этой жидкости, его пасть была полуоткрыта, и он… он стонал.

— Что… что произошло… Где я?.. — его голос был хриплым, но внятным. В голосе слышались... слова. Настоящие слова.

Я ошарашенно смотрел, как он делает шаг вперёд. В его взгляде не было больше ярости, только растерянность и боль. Драконид медленно приблизился ко мне и остановился рядом. Мы переглянулись.

— Кто ты? — спросил он, уже не скрывая напряжения в голосе.

— Меня зовут Наир, — отозвался монстр… или теперь уже не совсем монстр. — Я из древнего клана Фен’Каар.

Я нахмурился, в голове судорожно перебирая всё, что когда-либо читал. Ни в книгах, ни в рассказах я не слышал такого.

— Фен’Каар? — переспросил я.

Драконид слегка повернулся ко мне, не отрывая взгляда от существа.

— На языке Федерации это означает зверочеловек.

— Я никогда не видел, чтобы зверолюди выглядели так! — воскликнул я. — Ни в книгах, ни где!

Наир вылез из водоёма, сделал шаг вперёд, вода стекала с его меха, тяжелыми каплями разбиваясь о землю.

— Я из очень древнего клана. Мы не показываемся. Живём сами по себе. Скрываемся далеко от людских глаз. Мы — чистокровные Фен’Каар. Поэтому мы больше похожи на зверей, чем на людей.

Я моргнул. У него действительно был звериный облик — морда, покрытая густой шерстью, уши, когти, мускулы, но… в его глазах теперь светилось разумное сознание. Это был уже не зверь, не монстр. Это был кто-то.

— Что с тобой произошло? Почему ты напал на нас? — спросил я.

Наир на мгновение опустил голову.

— В нашем клане заболел мой брат. Я пошёл искать помощь. Ближайшим поселением оказалась деревня эльфов. Там жил шаман. Он отвёл меня в эту пещеру… и сказал мне последнее.. «Вы, Фен’Каар, дикие животные. Ненавижу вас. Теперь эта пещера станет твоей темницей. Твоё спасение будет всегда рядом, но ты никогда не поймёшь этого».

Он поднял взгляд, и в нём читалась горечь.

— С тех пор… я не помню ничего. Ничего, кроме ярости. Крови. Голодной, бесконечной злобы.

Драконид скрестил руки на груди, глядя на него с прищуром.

— Проклятие, — произнёс он. — Шаман проклял тебя. Наверное, наложил заклятие. А эта святая жидкость… очистила тебя.

— А как долго ты был здесь? — спросил я.

Наир покачал головой.

— Не знаю. Время в ярости не имеет смысла.

Он сделал ещё шаг ближе, тяжело дыша.

— Я хочу… хочу вернуться в земли эльфов. Найти этого шамана. Узнать, за что он так поступил со мной. Прошу, помогите мне.

Я выпрямился, сжав зубы. Сердце всё ещё билось слишком быстро.

— Я не собираюсь этого делать. У меня есть свои дела.

— Тогда ты отсюда не уйдёшь, — отрезал драконид, глядя мне в глаза.

Я поднял подбородок.

— Ну давай! Попробуй остановить меня.

Между нами словно проскочила искра. Он напрягся, я сжал кулаки. Обстановка накалилась, как перед бурей. Но прежде чем кто-либо из нас двинулся, Наир шагнул между нами, раскинув руки.

— Спокойно! — рявкнул он. — Давайте сделку. Человек, ты поможешь мне попасть в земли эльфов. А я помогу тебе в чём угодно.

Я фыркнул.

— Ты не можешь дать мне ничего, чего бы я хотел.

Наир сжал челюсти. А драконид хмыкнул и сказал.

— Будет сложно прийти к общему. Этот человек — федерат. Враг всех и вся. Но только он знает, где находится та самая королева, что нужна тебе Наир. Единственная, кто может призвать к ответу шамана, что заколдовал тебя. И что будем делать?

Мы встали в треугольнике, напротив друг друга. Три взгляда, три намерения. Каждый чего-то хочет. Каждый готов за это бороться.

Но путь отсюда только один — либо мы найдём общий язык, либо зальём эту пещеру новой кровью.