Я выбираю смерть

Эпилог

Пустующий зал совещаний Аргеной уже давно стал считать своим кабинетом. Сейчас он сидел за огромным столом, просматривал лежащий перед ним отчет и хмурился. Столько пафоса, столько недомолвок в документе мог себе позволить только один человек, и Аргеной не собирался его за это отчитывать. Не то время и не та ситуация.

В приоткрывшуюся дверь вошел Сонлер и остановился.

— Твой брат здесь? — спросил Аргеной.

Сонлер кивнул.

— Пусть войдет.

Твердым, решительным шагом в зал вошел Ирцарио с обезображенным лицом. Аргеной видел его впервые после долгой разлуки и ничего не мог с собой поделать. Сердце дрогнуло.

— Что с лицом? — спросил он, отводя взгляд, чтобы скрыть тревогу и жалость, охватившие его.

Ирцарио сел на один стул, пинком выбил другой из-под стола и сложил на него ноги. Потом уставился на Аргеноя.

— Твой дорогой друг Кидес постарался, — сказал он. — Это еще на Вагране.

— Веди себя спокойнее, — посоветовал Аргеной. — То, что я тебя принял, еще не дает тебе права…

— Я привез тебе небольшой подарок, — перебил Ирцарио. — Думаю, он уладит наши разногласия. Но это позже. Сперва я хочу ответить на все твои вопросы.

Аргеной покачал головой.

— Ладно, начнем. На Вагран ты прибыл в составе группы быстрого реагирования, подчиненной космической полиции. На каких условиях они взяли тебя с собой?

— Вшили мне в браслет следящую программу, — не задумываясь, ответил Ирцарио. — Они не знали, что ты меня изгнал, и рассчитывали, что я солью им местоположение Гинопоса. Не думаю, что в планах было что-то отвратительное. Скорее, просто хотели обладать информацией.

Заметив настороженный взгляд Аргеноя, Ирцарио закатал рукав. На запястье виднелся след от браслета — полоска кожи, чуть светлее тоном, чем остальная.

— Браслет остался на «Ковчеге», — сообщил Ирцарио. — Я удалил всю информацию с него, когда запахло узоргами. Но об остальных парнях того же сказать не могу.

— Не получилось вытащить никого из них? — задал следующий вопрос Аргеной.

— Никак нет, даже не пытался. Не знал, где их держат. Мне представилась возможность, и я ей воспользовался. Хочется верить, сделал это не зря.

— Посмотрим… Кидес жив?

— Нет. Этого пса бешеного прикончил Лейст, за что я ему по гроб жизни благодарен.

— Лейст? — нахмурился Аргеной. — Опять этот парень? Ты хочешь сказать, что он победил Кидеса в честном бою?

— Я хочу сказать, он победил его при помощи лазерной пушки, пистолета и своей скромной десантной выучки. Для наземника это не просто высший пилотаж, а нечто за гранью моего восприятия. К примеру, я не вышел бы против Кидеса, не обладая крупнокалиберным пулеметом, да и то лишь при том условии, что между нами изначально будет метров двести.

Аргеной молчал, что-то обдумывая. Ирцарио дал ему минуту, потом подал голос:

— Он может войти?

Помедлив еще немного, Аргеной кивнул.

Ирцарио повернулся к двери и крикнул:

— Заходи, мы все в нетерпении!

Несколько секунд было тихо, потом послышались шаги. Аргеной внимательно смотрел за тем, как пересекает зал этот человек. Его шаг был спокойным и твердым, глаза не бегали. Он бегло оценил обстановку, убедился, что в зале больше никого нет, и подошел к столу. Новенькая гинопосская форма на нем резала глаз Аргеною, и он посмотрел ему в глаза. Виан Лейст выдержал этот взгляд.

— Мой сын хорошо о тебе отзывается, — сказал главнокомандующий Гинопоса. — Говорит, что ты хочешь вступить в нашу армию?

Лейст наклонил голову, выражая согласие.

— А ты не больно-то вежлив. Забыл, как нужно разговаривать со старшими по званию?

— Наши звания пока не сопоставимы, — глухим голосом отозвался Лейст. — Я — никто. Вы — командир великой армии. Примите меня в нее, и я выучу все существующие формы обращения в тот же день.

Аргеной перевел взгляд на сумку, которую Лейст держал в руке.

— Это что? — спросил он. — Тот самый «подарок», о котором ты говорил?

Лейст молча бросил сумку на стол перед Аргеноем. Тот проглотил и это неуважение. Наклонился вперед, расстегнул «молнию» и заглянул внутрь.

Майор Реввер пришел на службу рано, еще до зари. Поздоровался с дежурным, открыл дверь своего кабинета и включил свет.

— Господи! — вырвалось у него. — Как ты сюда попал? Тебя видели?

В его кресле сидел похудевший, бледный и сам на себя не похожий Винчу Хирт. Он улыбнулся майору.

— Нет, я позволил себе пробраться незамеченным. Не спрашивай, как. Дежурный не виноват.

Реввер поднял руки вверх, как бы выражая полное доверие собеседнику. Сел напротив, расстегнул несколько пуговиц на плаще.

— Устроили вы заварушку, — сказал он.

— Что сделано, то сделано, — вздохнул Хирт. — Прости за все те неудобства, что я тебе доставил.

— Брось, о чем речь…

— Я сорвался с места не в последнюю очередь из-за того, что мне было неудобно продолжать напрягать тебя. Может, если бы не это, если бы я не напился в тот день, если бы не спустился вниз, когда Лейст пришел исповедоваться, сейчас все было бы иначе. Я все так же прятался бы в церкви или еще где-нибудь, ты таскал бы мне еду, а Гинопос и Триумвират мирно сливались бы воедино. Но я решил тебя разгрузить, и вот результат. Так всегда, когда я хочу сделать как лучше.

Реввер невесело рассмеялся.

— Тебе опасно находиться здесь. Ты же был на «Ковчеге»?

— Да.

— Почему ушел?

— Потому что ситуация изменилась.

— Начинается война, Хирт. Власти сильно задергались, мобилизация идет на всех планетах, но это ведь бесполезно, так?

— Так. Вы просто уничтожите людей. А человеческая жизнь не относится к возобновляемым ресурсам.

— Верно, — согласился Реввер. — Так чего же ты хочешь от меня?

— Последняя услуга, майор. Последняя. И, может, после этого я смогу вернуть тебе все долги сторицей.

— Да ну? Это как? Преподнесешь мне в подарок целую планету? — Майор засмеялся снова, но теперь его смех был еще более печален.

— Вроде того. Мир. Я принесу тебе и каждому человеку — мир. Если ты поможешь мне лично встретиться с Ремилом Лансом.

Реввер, прищурившись, смотрел на Хирта.

— Зачем тебе это? — спросил он. — Я знаю, ты великий манипулятор, когда речь заходит о политике, но сейчас речь идет о войне. Узорги не под это заточены. Если хочешь знать мое мнение, то тебе лучше вернуться на «Ковчег» и убедить принцессу уйти. Найдите другую галактику. Может, там все сложится иначе.

При упоминании принцессы лицо Хирта словно застыло, превратилось в бездушную маску. Он взял из карандашницы Реввера авторучку, покрутил ее в руках и сказал:

— Война — это тоже политика. А политика — все, что у меня осталось. Только писатели, режиссеры и недоумки верят, будто войны идут на полях сражений. На самом деле исходы всех сражений решаем мы — люди с авторучками в руках, сидящие за письменными столами. Ты поможешь мне, майор?

Реввер задумался. Потом кивнул.

Аргеной видел перед собой толпу, застывшую в ожидании. Очередная партия изможденных узоргов стояла у края сцены, готовясь принять смерть. Но сегодня казнь не была основной частью шоу. Сегодня Аргеной приготовил нечто большее.

— Вы знаете, что Ирцарио снова присоединился к нам, — провозгласил Аргеной. — Он побывал на «Ковчеге» и вернулся оттуда живым.

Толпа взвыла. Ирцарио знали и любили многие, он всегда был преданным товарищем и хорошим бойцом. Аргеной знал это и радовался тому, что может вернуть все на круги своя.

— Но он пришел не с пустыми руками. Он привел человека, которого мы сегодня принимаем в свои ряды. Человека, который преподнес нам величайший подарок. Я хочу, чтобы вы посмотрели на это. Все вы! Зеленоглазые, вас это тоже касается!

Аргеной присел и вытащил из стоявшей у ног сумки какой-то предмет, тускло блеснувший в свете прожекторов. Он поднял этот предмет над головой, и первыми его узнали узорги. Единый вопль ужаса и отчаяния вылетел из их глоток. Некоторые упали на колени, другие зажмурились. Шепот прокатился по рядам гинопосцев. И вдруг где-то в глубине огромного зала послышался крик:

— Иджави!

Будто плотину прорвало. Они кричали, смеялись, прыгали на месте, толкались, трясли в воздухе кулаками. Их главнокомандующий держал в руках голову принцессы Иджави! Это ли не первая ласточка, знаменующая скорую победу?

И вот на сцену вышли герои. Многие ахнули, увидев, во что превратилась половина лица Ирцарио, но на другой половине была все та же насмешливая улыбка. Виан Лейст выглядел чрезмерно серьезным, но никто не осудил его за это. Человек сменил знамена и далеко не сразу почувствует себя здесь своим.

Им поднесли оружие. Новенькие тесаки, ослепительно блестящие и острые, словно лазерные лучи. Аргеной сделал приглашающий жест, указав на узоргов. Герои шагнули вперед. Тесаки взметнулись ввысь и опустились. Поднялись снова, обагренные кровью, и вновь опустились. Толпа ревела, кровь лилась, отрубленные головы шли по рукам.

— Я хочу, чтобы вы запомнили людей, стоящих перед вами! — грохотал голос Аргеноя, перекрывая рокот царящего в зале безумия. — Майор Ирцарио и капрал Лейст. Это — первые герои новой войны, и вы должны равняться на них!

Они стояли и смотрели в беснующуюся толпу. Кто-то начал скандировать их имена, и все подхватили. От криков, казалось, скоро начнут рушиться стены. Ирцарио повернулся к Лейсту, храня улыбку на левой стороне лица, обращенной к залу, и послал сообщение по их личному каналу через новый браслет-транслятор: «Поздравляю с крещением». Его глаза были холодны, как самые глубокие пучины космоса.

«С возвращением», — ответил Лейст без тени улыбки.

Они пожали друг другу окровавленные руки, стоя над грудой обезглавленных тел.

На планете Чаппел, находящейся во второй солнечной системе Триумвирата, в маленьком портовом городке зрела буря. Ветер поднимался, волны, одна другой выше, бились о пристань. В воздухе пахло морем, кричали чайки.

На пристани, возле ограждения, стояла темноволосая девушка с грустными глазами. Она часто моргала, но не только от ветра, а будто пытаясь избавиться от инородного предмета, попавшего в глаза. Глаза казались карими, и ветер осушал заполнявшие их слезы.

Девушка смотрела не на море, а выше — в затянутое свинцовыми тучами небо. Она будто ждала, что кто-то придет оттуда и заберет ее в другой мир, в другую жизнь. Но только ломанные линии молний разрывали эту серость. А после каждой из них грохотал гром — все ближе и ближе.

В руках у нее была пачка листовок, которые она раздавала, пока портящаяся погода не разогнала всех прохожих. На листовках читались слова: «Нет произволу чиновников! Ремил Ланс лжет! Вернем наших отцов, братьев и сыновей! Они не должны сражаться за горстку продажных политиканов!» Ниже мелким шрифтом была напечатана информация о времени и месте проведения грядущего митинга — одного из многих.

— Элли! — послышался крик.

Девушка обернулась. Издалека, от самой дороги ей махала рукой кутающаяся в шаль женщина с соломенными волосами. Девушка махнула ей в ответ.

— Иди скорее в штаб! Буря приближается!

Девушка кивнула и, убедившись, что женщина уходит, бросила еще один взгляд на небо. Запоздавшая чайка, будто и не пытавшаяся найти укрытие, с громким криком подлетела и уселась на столбик заграждения. Посмотрела на девушку одним глазом, потом — другим, смешно поворачивая головку, и улетела, еще раз огласив пристань пронзительным воплем. Девушка улыбнулась ей вслед.

— Ну что поделаешь, — прошептала она грозовому небу. — Ну что поделаешь…

2015–2016 гг.

Продолжение: https://author.today/reader/28453/213669