Я выбираю смерть

Глава 62

За ними пришли ровно в восемь часов. Так, во всяком случае, сказал Ирцарио, который обладал непостижимым умением определять время без всяких приборов. А приборов и впрямь не осталось. У пленников отобрали содержимое карманов и даже сняли браслеты.

К клеткам подошли шестеро охранников, на взгляд Лейста — все одинаково бестолковые. Трое встали напротив одной клетки, трое — напротив другой. Щелкнули, подчиняясь какому-то невидимому сигналу, замки, и решетки разъехались по сторонам, открывая путь наружу.

— Идите вон туда. — Один из охранников ткнул стволом автомата в сторону. — Медленно и спокойно.

Лейст вышел из камеры и двинулся в указанном направлении. Ирцарио шел впереди. Его походка не позволяла строить иллюзий по поводу состояния. Гинопосец явно двигался из последних сил, постоянно спотыкаясь на ровном месте и шатаясь из стороны в сторону. Это открытие одновременно обнадежило и покоробило Лейста. Одно дело — убить человека в пылу сражения. Даже безоружного, но — стоящего на пути. И совсем другое — вступить в поединок с заведомо обессиленным соперником.

— Надеюсь, ты не собираешься сливать бой? — словно подслушав его мысли, бросил через плечо Ирцарио.

— О чем ты? — отозвался Лейст.

— О том, что у вас, наземников, сложные понятия о чести. Хочу предупредить, что драться буду в полную силу, и если представится шанс — убью тебя. Тебе советую заниматься тем же самым.

— Не разговаривать! — прикрикнул охранник, шедший справа от Ирцарио.

Гинопосец остановился, повернулся к нему. Движение вышло быстрым, хищным, как бросок змеи. Оно совершенно не вязалось с походкой. Лейст понял, что перед ним — все еще опасный соперник.

— Иначе что? — рявкнул Ирцарио на шарахнувшегося к стене охранника. — Убьешь меня? Давай! Я все равно ни на грош не верю, что смогу уйти отсюда живым. Лучше сдохнуть, убивая зеленоглазую мразь, чем скакать по сцене перед вашей гребаной принцессой.

— Стоять! Не двигаться! — заорал еще один охранник, зачем-то снова и снова дергая затвор автомата.

Лейст вытянул скованные наручниками руки и коснулся плеча Ирцарио.

— Хватит.

Ирцарио оглянулся на него и, поморщившись, отошел от охранника.

— Просто чтобы не было иллюзий — убить вас, всех шестерых, дело шести секунд, — сказал гинопосец, продолжая идти вперед. — Единственная причина, по которой мы этого не делаем — бежать отсюда некуда.

Охранники сделали выводы. Во всяком случае, теперь все они шли сзади, не опуская стволов автоматов.

Двери, отделяющие один коридор от другого, открывались автоматически. Охранники сзади подсказывали, куда нужно поворачивать. Приближение к залу чувствовалось по усилению бдительности стражей. Теперь люди в форме стояли по сторонам коридоров через каждые десять метров. Все в одинаковой форме, все с оружием наперевес. Лейст не скрывал недоумения по поводу этих мер предосторожности. Столько людей, которые, судя по всему, маются здесь не один час — многие сидели на корточках с изможденными лицами и вскакивали при виде идущего первым Ирцарио. Зачем такие силы для охраны корабля от… От кого?

Плечи Ирцарио тряслись. Сначала Лейсту показалось, что ему совсем плохо, но вскоре истинная причина прояснилась: Ирцарио заходился в беззвучном хохоте.

— Похоже, Иджави изготовилась к войне! — сказал он. — Господи, Аргеною лучше бы никогда этого не видеть. Старик просто сдохнет со смеху и его место займет безмозглый Ранрид.

Перед последней дверью охранники остановились.

— Дальше вы сами, — сказал один из них. — Ключи.

На полу что-то звякнуло. Лейст посмотрел вниз и увидел связку из двух ключей. Сзади что-то зашипело. Оглянувшись, Лейст увидел, как закрывается дверь за охранниками. Они с Ирцарио стояли в маленьком помещении, вероятно, предваряющем выход на арену.

— Мило, — сказал Лейст и поднял ключи. — Давай руки.

Освободившись от наручников, они размяли запястья. Из-за двери доносился многоголосый гул.

— Готов? — спросил Ирцарио.

Лейст кивнул.

— Тогда пошли.

Он ударил по кнопке справа от двери, и перед ним открылся проход. Лестница из десятка ступенек вела вверх. Ирцарио начал подниматься, Лейст последовал за ним. Когда голова гинопосца показалась над поверхностью пола, гул превратился в рев.

После слабо освещенного коридора Лейст был ослеплен ярчайшими прожекторами. Под ногами что-то шуршало, и, проморгавшись, он с удивлением понял, что идет по желтому песку. Слой был невелик, а под ним чувствовался пластик. Зачем им понадобился песок на корабле?

— Теперь — древний Рим, — послышался голос Ирцарио. — Они заставляли рабов сражаться друг с другом на аренах, засыпанных песком. Могли натравить львов, или еще как-нибудь поразвлечься. Кажется, наши зеленоглазые друзья всерьез увлекаются древнейшей историей.

Внезапно крики смолкли. Лейст поднял голову и, наконец, осмотрелся. Арена представляла собой большой, не меньше двадцати метров в диаметре, круг, засыпанный песком. По периметру стояли люди в уже знакомой светло-серой форме. Концентрическими кругами стремились ввысь ряды скамей. В гигантском зале народу набилось битком, но воздух все равно казался свежим. Теперь, когда воцарилась тишина, можно было различить гудение системы очистки воздуха. Должно быть, работала на предельной мощности.

Взгляды всех устремлялись в одном направлении, и Лейст посмотрел туда. Возвышаясь над присутствующими, на балконе стояла принцесса Иджави. Такая же, какой ее запомнил Лейст. Такая же, какой была в его видении. Небольшой рост, кукольное личико, надменно поджатые губы и чуть вздернутый нос. Казалось бы, ничего особенного, но от нее исходила какая-то чудовищной силы аура, которая подчиняла тысячи собравшихся в зале узоргов. В принцессе чувствовалась сила, эротизм и жестокость. И еще примешивалось ощущение безумия.

Рядом с Иджави, чуть в тени, будто стесняясь своего здесь присутствия, стоял Винчу Хирт. На нем была не ряса и не прожженная куртка охранника. Советник оделся подобающе своему рангу — в белоснежную рубаху и черный фрак. В этой одежде он уже не производил впечатления того забавного толстячка, как раньше.

— Я рада приветствовать всех, кто собрался здесь сегодня, — раскатился по залу многократно усиленный неведомыми устройствами голос Иджави. — Сегодня мы празднуем великий день. Сегодня к нам вернулся Винчу Хирт — человек, без которого мы не могли начать войну против Гинопоса. Теперь, когда он с нами, у нас развязаны руки. Завтра мы нанесем первый удар, а может быть — и последний. Все ваши слезы будут отмщены.

Буря оваций поддержала принцессу. Только Ирцарио показал в сторону балкона средний палец.

— Сегодня мы с вами насладимся необычным зрелищем, — продолжала Иджави. — На этой арене вы видите двоих человек, каждый из которых убивал наших сородичей. Вы должны были слышать о каждом из них. Это — Виан Лейст…

Лейсту показалось, что в зале разорвалась бомба. Возмущенные вопли, выкрики, плевки. На арену летели подгнившие овощи и фрукты, но добросить до середины, где стоял Лейст, не смог никто.

— И Ирцарио, сын Аргеноя.

Теперь стало понятно, что Лейста еще сильно любили. Для того чтобы сдержать желающих линчевать Ирцарио, охранникам пришлось развернуться и нацелить автоматы в толпу. Но всех остановила Иджави — мановением руки. Каким-то образом все ощутили этот жест и опустились на свои места, ограничившись ропотом.

— Твой отец — Аргеной? — спросил Лейст и вздрогнул — его голос, так же, как и голос Иджави, прогремел на весь зал.

— Не волнуйся, я не буду ему жаловаться, если ты разобьешь мне нос, — подмигнул ему Ирцарио.

Иджави продолжала:

— Каждый из них достоин трижды быть казненным, но каждый из них, волей или неволей, поспособствовал нашему воссоединению с Винчу Хиртом. Он просил проявить снисхождение, и я решила прислушаться к своему советнику. Сегодня эти двое будут драться насмерть. Победитель получит жизнь, один из захваченных гинопосских кораблей и свободу лететь в любую сторону. Выдайте им оружие!

Под аплодисменты, крики и свист на арену вышел еще один не то солдат, не то охранник с серебряным подносом, на котором лежали два одинаковых кинжала. Лейст взял один, второй достался Ирцарио.

Когда человек с подносом уже почти сошел с арены, Ирцарио стремительным движением выбросил руку ему вслед, а в следующий миг тот, взмахнув руками, упал лицом вперед. Покатился по песку круглый поднос. Зароптала толпа. Из затылка человека торчала рукоять кинжала.

— Я просто проверил, как сбалансировано, — словно извиняясь, сказал Ирцарио.

К упавшему подбежали несколько человек. Кинжал вынули. С минуту продолжалась суета, потом послышался изумленный возглас:

— Он мертв!

— Само собой, — пожал плечами Ирцарио.

Стоящие вокруг арены охранники нацелили автоматы на него. Ирцарио улыбнулся.

— Да ладно вам! — воскликнул он. — Как я буду глядеть в глаза своим друзьям на том свете, если сдохну на «Ковчеге», не пришив ни одного зеленоглазого?

— Не стрелять! — распорядилась Иджави. — Бросьте кинжал ему обратно. И пусть уже прозвучит гонг!

Окровавленный кинжал полетел под ноги Ирцарио. Тот поднял его и сделал ложный выпад в сторону одного из охранников. Тот шарахнулся и упал с арены, споткнувшись о бортик.

— Хватит ломать комедию! — взвизгнула принцесса. — Начинайте драться!

Громоподобный звук раздался в воздухе. Все стихло. Лейст и Ирцарио стояли друг напротив друга, не двигаясь с места. Никому не хотелось начинать.

— Деритесь, мрази! — выкрикнул кто-то из зала, и Лейсту захотелось повторить выходку Ирцарио — вогнать этому патриоту кинжал в глотку.

— Пора, Лейст, — серьезно сказал Ирцарио.

Лейст едва успел заметить его движение. Скорее инстинктивно, чем расчётливо, отпрыгнул в сторону, и лезвие просвистело в сантиметре от его шеи. Ирцарио не собирался шутить, как и обещал.

Перехватив кинжал, Лейст бросился в атаку.