Я выбираю смерть

Глава 66

Охранники, застывшие у дверей Иджави, были теми же — Хирт запомнил их лица. Теперь глаза их выражали усталость. Почему так долго не сменялся караул? Создавалось впечатление, что эти двое сейчас повалятся друг на дружку и заснут беспробудным сном.

— Я могу пройти? — спросил Хирт.

— Конечно! — Один из охранников сделал приглашающий жест.

— Ну и какая же с тебя тогда польза?

Хирт прошел мимо растерявшегося стража, буркнув себе под нос: «Клоуны!»

Эти изможденные привратники стали последней каплей в чаше терпения Хирта. Все эти игрушечные солдатики, гладиаторские бои, деланная беспощадность… Чего пыталась добиться Иджави?

Зайдя в покои принцессы, Хирт остановился. Его поразило обилие сладких и пряных запахов, круживших голову. Потом уже стало ясно, что комната — на самом деле средних размеров зал — освещена десятками ароматических свечей. Огромная кровать, прикрытая пурпурным балдахином, стояла в дальнем углу помещения. Посередине же была ванна, напоминавшая скорее небольшой бассейн. От воды поднимался пар.

Иджави, видимо, только что закончившая омовение, лежала ничком на покрывале рядом с водой. Две полуголые служанки неторопливо натирали ее маслами.

— Я не вовремя? — спросил Хирт.

Принцесса подняла голову и улыбнулась расслабленной улыбкой.

— Винчу! — воскликнула она. — Я ждала тебя…

— Тогда, может, выгонишь этих шлюх?

По лицу Иджави пробежала тень. Ей не нравилось выслушивать приказы.

— Они уйдут, когда закончат, Хирт. И не нужно их так называть.

Хирт покачал головой и прошелся по комнате. Неподалеку обнаружился бар. Не спрашивая разрешения, Хирт наполнил бокал коньяком и одним глотком осушил его. Только тут его внимание привлекли предметы, лежавшие на столике. Тесак, портативный пластификатор, два браслета, лазерная пушка… Иджави разложила здесь все, что было изъято у бесчувственных Лейста и Ирцарио. Хирт повертел в руках пластификатор, сунул его в карман, потом налил еще бокал и обернулся к принцессе.

— Ты хочешь, чтобы я говорил при них? — спросил он.

— Ты ведь не скажешь ничего, порочащего мою честь? — улыбнулась Иджави.

— Я твой советник. Это значит, что я могу давать тебе советы. И, поверь, мне есть что сказать. Поэтому я повторно прошу: отошли их.

Иджави хихикнула в кулак. В ее глазах заплясали озорные искорки.

— В былые времена ты бы уложил всех троих, Хирт. Неужели стареешь? А эта твоя сентиментальная просьба — положить Лейста в гроб. Ты начинаешь меня беспокоить.

Хирт улыбнулся, хотя внутри у него все заледенело. Он понимал, что происходит. Иджави намеренно унижает его при служанках. Переиначивает его достоинства и превращает их в недостатки. Выйдя отсюда, девушки расскажут своим подругам простую историю: «Хирт размяк, его разум уже не тот, и принцесса содержит его из жалости. Она даже не стесняется быть голой при нем, ведь он уже не мужчина». Никто не станет возражать, когда Хирта сместят с должности. Разумеется, любовь останется любовью. Ничего личного, просто политика. Иджави стала куда более мудрым монархом, чем была раньше. Но мудрость не исключает безумия.

— Хочешь, чтобы я вставил тебе при них? — спросил Хирт. — Или им при тебе? Что тебя больше возбуждает?

Служанки замерли, ошеломленные такой дерзостью. Лицо принцессы окаменело. Она щелкнула пальцами и мотнула головой — девушек как ветром сдуло. Иджави встала, взяла лежащий неподалеку атласный халат и завернулась в него.

— Тебе не стоит так разговаривать со мной, Хирт, — тихо сказала она.

— Я просил тебя отослать свидетелей.

— Тебе не стоит говорить так со мной никогда! — Иджави повысила голос.

— Иначе что? Поставишь меня на гладиаторские бои? — Хирт швырнул под ноги бокал, и тот разлетелся на сотни осколков.

— Хирт! — крикнула принцесса. Ее глаза пылали от гнева и страха.

— Я не вышел из себя, не надо окрикивать по имени. Это тебе нужно прийти в чувства. Что за цирк ты здесь устроила? Что это, пародия на Гинопос?

По тому, как дернулось ее лицо, Хирт понял, что сходу угодил в слабое место. Конечно, пытаясь поднять боевой дух узоргов, Иджави не придумала ничего лучше, чем взять за основу запомнившиеся ей эпизоды из быта гинопосцев. До чего же жалко выглядели эти попытки.

— Сколько суток дежурят у входа твои так называемые охранники? — чуть смягчив тон, спросил Хирт.

— Ах, эти… Я забыла сменить их…

— Ты? — Хирт схватился за голову. — Забыла сменить? А начальник караула ушел в отпуск?

— Начальник караула, — повторила принцесса. — Ну да, точно…

— Позволь узнать, как структурирована твоя армия? — продолжал Хирт. — Постой, я догадаюсь. Ты сделала красивую форму и заставила их носить оружие. Возможно, есть даже три-четыре десятка тех, кому ты присвоила почетное звание «командиров».

— Хватит! — Иджави взвизгнула. — Да, признаю, не все идет гладко, но…

— Ты с этим собралась воевать против Гинопоса? — перебил ее Хирт. — Если я старею, то ты уже просто впала в маразм, Иджави!

Он видел, каких трудов стоило принцессе подавить вспышку ответного гнева и растянуть губы в улыбке.

— Вот теперь я действительно рада, что ты снова с нами, — сказала она. — Ты ведь поможешь мне создать армию?

Помедлив, Хирт кивнул.

— Конечно. Это воля моей госпожи, коей я не в силах противиться.

— Тогда, — зашептала принцесса, сбросив халат, — исполни еще одну мою волю.

Хирт молча смотрел, как она скидывает на пол покрывало, ложится на кровать и извивается в приступе не то поддельной, не то всамделишной страсти.

— Иди ко мне, Винчу, — донесся до него ее шепот. — Давай вернем все, как было. Ты и я — мы все сможем преодолеть, правда?

Хирт взял со столика тесак и поковырял ногтем лезвие. Иджави негромко рассмеялась.

— О, отличная идея! Давай поиграем? У нас с тобой никогда не было ролевых игр!

— И во что же мы будем играть? — усмехнулся Хирт.

Он видел, как рука Иджави скользнула между ног. Ее юное соблазнительное тело выгнулось дугой на кровати, глаза закатились. Казалось, она уже ничего не соображает, но с губ ее сорвались слова:

— Ты будешь безжалостным гинопосцем, а я — порочной самкой узоргов. Ты занесешь надо мной свой страшный тесак, но взглянешь в мои исполненные страстью глаза и влюбишься в меня без памяти.

— Мне это нравится.

Хирт подошел к кровати, на котором извивалась его принцесса, его женщина. Сколько волшебных минут и часов подарили они друг другу в далеком прошлом на этой самой кровати… Хирт поднял тесак.

— Нет, нет, пожалуйста, не надо! — задыхаясь в пароксизмах приближающегося оргазма стонала Иджави. — Я не делала ничего плохого, господин гинопосец!

— Я влюбился в тебя без памяти, — сказал Хирт.

Тесак обрушился вниз. Обезглавленное тело еще несколько секунд билось в конвульсиях, природу которых уже невозможно было бы определить. Хлещущая из артерии кровь заливала белоснежные простыни. Хирт не смотрел на это представление. Он сунул руку в карман и вытащил портативный пластификатор. Поднеся приборчик к лежащей на полу голове принцессы, он нажал на кнопку. Почти мгновенно голова покрылась прозрачным пластиком.

— Даже любимых иногда приходится убивать, — сказал Хирт голове, взяв ее в руки.

Самообладание изменило ему. Он заплакал, упал на бок, прижал голову принцессы к груди. Его тело трясло, зубы непроизвольно скрежетали.

Мертва.

Он готовился к этому чувству уже давно, но все равно оно застало его врасплох. Огромная черная дыра в сердце. Нет, не просто черная дыра — квазар. Самое страшное, что только может быть во Вселенной. Непостижимый объект, который затягивает в себя все, до чего может дотянуться, а остальное выжигает яростным потоком энергии.

Мертва…

Хирт сжимал голову любимой женщины, гладил теплый бесчувственный пластик и рыдал. Больше всего на свете он теперь хотел присоединиться к ней. Оборвать эту муку, послать все к чертям и умереть. Что заставляет его осушать слезы? Почему он встает, почему сжимает зубы и успокаивает дрожь в теле?

Мертва!

Хирт подобрал с пола покрывало и завернул в него голову. Теперь на его лице не было никаких эмоций — все выжгло огнем квазара. Убедившись в том, что в руках у него бесформенный ком, Хирт вышел из покоев принцессы.

— Господин советник, — окликнул его один из стражей.

Хирт обернулся.

— Господин советник, вы бы не могли попросить принцессу сменить нас?

— Идите к себе и спите, — сказал он.

— Но приказ принцессы…

— Это мой приказ. Я несу ответственность. Идите и спите. Принцессе ничто не угрожает здесь. Она просила меня помочь ей в организации армии, именно этим я и занимаюсь.

Он пошел прочь, не оглядываясь, но услышал, как охранники на цыпочках отходят от двери. Принцесса Иджави осталась в полном одиночестве.