Путь Короля. Стражи Леса

Глава XXXI. Жертвенные ягнята

Первожрец вытягивал бурлящий шар зелёной Материи, придавая ему форму. Нападать на него по-прежнему никто не спешил: Астерот был уже почти полностью скован заклинанием паралича, Шианхут и Убийца были заперты на другой стороне разлома, а Лира — слишком напугана, чтобы что-то противопоставить Друиду, почти завершившему вознесение.

Лира, больше надеясь на удачу, чем на собственные навыки стрельбы, направила арбалет на занятого своим оружием Первожреца. Её рука дрожала, прицелиться было невозможно, а эльф продолжал спокойно висеть в воздухе, нисколько не боясь направленного на него оружия.

С щелчком болт полетел вперёд, наливаясь оранжевым свечением. Ничтожное расстояние в несколько шагов он преодолевал, казалось, пару часов, но в итоге всё-таки врезался в кожу жреца. Послышался стук, будто им ударили о металл, а не мягкую плоть, и снаряд упал в глубину чернеющего под друидом разлома.

— Тебе этого недостаточно, правда ведь? Давай, попробуй ещё раз. — Со снисходительной улыбкой друид развернулся так, чтобы девушке открылась его грудь. Плавным движением он отодвинул плащ, обнажая правое плечо и рёбра. — Считай это форой. Стреляй.

Лира сначала замялась, проводила удивлённым взглядом широкую ладонь друида, вернувшуюся к формированию оружия, затем перевела взгляд на оголённую грудь. Нацелилась и неверяще посмотрела, как очередной выстрел не принёс результата. Выстрелила ещё и ещё раз, попробовала под другим углом, но после всех попыток немного смуглая кожа Первожреца не блестела от крови и не была утыкана стрелами. Напротив, она была идеально целая.

— Убедилась. — Кивнул друид. — Ты бесполезна, тщедушное ты тельце. Он таскает тебя с собой просто для того, чтобы рядом был кто-то живой, вот и всё. Поэтому ты будешь последней жертвой… Пусть хоть где-то принесёшь пользу.

Астерот хотел ответить, но не смог: голосовые связки, как и губы, уже парализовало. Всё, что ему оставалось — просто смотреть на то, как Первожрец медленно подводит их отряд к тому, что они просто жертвы. Эльф игрался, наслаждаясь страхом, что сковывал Лиру получше паралича, беспомощностью Тёмного вдали от своих Иссушённых…

— Ответьте мне вот на какой вопрос, — Материя в руках Друида уже больше стала похожа на кнут. Он подкидывал его в ладонях, примеряясь к непривычному оружию. Впервые с момента своего появления он отлетел от разлома, ослабив контроль за Иссушёнными. — Как вы могли допустить саму мысль о том, что вы, ничтожные по своей сути создания, сможете как-то помешать мне?! — Первожрец нарочито медленно двигался к Астероту. Его лицо тронула садистская улыбка, стоило оказаться вплотную к скованному заклинанием магу. Холодные пальцы вцепились в подбородок и приподняли голову. — Помнишь, совсем недавно ты так же измывался над эльфийкой? Прижал её к дереву, грозился убить, а в итоге превратил в… это. — Резкий разворот, удар кнутом, и Убийца повисла на перекинутой через ветвь Перводрева Материи. Иссушённая дёргалась, пытаясь вырваться, но куда ей тягаться с почти вознёсшимся?

Шианхут по приказу Астерота прыгнул и почти перелетел разлом, не хватило всего чуть-чуть. Он уцепился руками в латных перчатках за землю, но та под его весом поползла вниз, и он взялся за траву. Тонкие стебли тоже не выдержали закованного в тяжёлую броню воина, хрустнули, и он полетел вниз, в подземелье.

Зелёный росчерк, и кнут из Материи, не отпуская Убийцу, обвился вокруг шеи Шианхута. Астерот не успел заметить, как это всё произошло, увидев лишь висящих рядом друг с другом Иссушённых. Оружие Первожреца раздвоилось, и теперь от небольшой рукояти исходило уже две толстые нити Материи, надёжно обвязавшиеся вокруг Иссушённых.

— На что надо было рассчитывать, чтобы так глупо лишиться своих слуг? Разве одно маленькое отродье ещё не осознало, что на этом его жизненный путь оборвётся? Что бессмысленно сопротивляться, потому что иначе будет хуже? — Под его взглядом паралич, до того замедлившийся, продолжил распространяться по телу. Всего секунда, и Астерот силится набрать воздуха в замершую грудь: остановились дыхательные мышцы. — Ваше сопротивление лишь приближает момент смерти. Понял? — Первожрец склонил голову к лицу Тёмного и оказался настолько близко, что можно было почувствовать его дыхание. Лёгкое, почти незаметное, но лишившийся воздуха Астерот готов был убить даже за такое. Сознание меркло, уступая глубоким инстинктам, записанным на подкорке. Перед глазами поплыло, начало казаться, что он видит свет… Сейчас.

Из тела мага вырвалась во все стороны Тьма. Она срезала петли, затягивавшиеся на Иссушённых, оттолкнула Первожреца и бережно окутала Цита. Полуэльф жадно впитывал Материю, и Тёмный с мрачным удовлетворением отметил зажёгшуюся совсем рядом с ним жизнь. Ритуал для него тоже был почти завершён, оставалось лишь одно — убить другого потенциального Хранителя, чтобы не делить с ним титул и силу. Мирный вариант рассматривать было бессмысленно.

Волна Материи, пройдя по телу, согнала наложенное заклинание. Наконец-то получилось сделать резкий вдох, обжёгший горло потоком воздуха, вернулось ощущение рук и Материи в собственном теле. В первые секунды после того, как отдышался, микропорталом ушёл подальше от Первожреца, становясь рядом с Лирой. За это время успел стабилизироваться Цит.

Контролировать Хранителя — задача не из лёгких, и Астерот решил прибегнуть к использованию моего Дара: собрав свою волю, всего одним мощным уколом пробился к его нервной системе и начал ускорять работу мозга. Через несколько секунд Цит уже стоял, пусть и пошатываясь, и оглядывался по сторонам, будто пытаясь вспомнить, куда его занесло и как.

Для него мир внешне не изменился, но внутренне — весьма. Силы Хранителя, пусть и не до конца обретённые и подчинённые, открывали каждую частицу этого мира с совершенно иной стороны. Всё казалось одновременно родным, потому что это его мир, и чуждым из-за наличия в нём соперника. Первожреца.

— Что, решил, что у вас есть хоть какой-то шанс? — Верховный Друид усмехнулся, скручивая в руке двойной кнут. — Хорошо. Не хотите преклониться сразу — придётся показать вам настоящую силу.

Рука эльфа поднялась так быстро, что для обычного человека смазалась бы в пространстве, и поэтому Лира не смогла ничего противопоставить двум плетям, всего за несколько ударов сердца оказавшимся прямо перед ней. Зато успела Убийца, тоже разогнавшаяся до нечеловеческой скорости: когти с громким скрежетом встретились с плетьми, и Иссушённая дёрнула на себя, вырывая рукоять кнута из ладони жреца.

Тут же сзади на него обрушился Шианхут, отсекая пути к отступлению. Но Друид и не намеревался отступать, наоборот отлетел немного вперёд, избегая мечей, и выстрелил нападавшему в грудь зелёным лучом. Удар тонким пучком Материи только казался слабым, а на деле оттолкнул Шианхута так, что ему удалось затормозить, остановившись на границе разлома.

Астерот метнул в ушастого сразу пять игл из Тьмы, но почти Хранитель играючи их отбил. И тут же из разрыва в земле вырвалось с десяток корней, увешанных комьями земли. Они обвились вокруг поднимающегося воина и завершили начатое Верховным Друидом: уволокли Шиана в подземелье, крепко стиснув его в смертельных для обычного человека объятиях. Его попытки вырваться не возымели ровным счётом никакого результата.

Лира, немигающим взглядом проводив его, обернулась в поисках хоть чего-нибудь, чем можно было бы вывести из строя Первожреца. Эльф, замерший на грани вознесения, казался непобедимым, но какая-нибудь уязвимость у него же должна быть?! Взгляд упал на Перводрево, а память услужливо подсказала, что с ним общался Астерот. Вдруг и ей оно ответит? Пусть вариант рискованный, но это единственное, что имеет хоть какую-то связь с Хранителями…

Отбросив сомнения, она побежала вперёд. Расстояние, отделявшее её от Перводрева, было смешным, она должна была суметь добежать, но на пути прямо из земли выдвинулась гигантская каменная стена, поднявшаяся чуть ли не до купола. Выступы и неровная поверхность камня оставляли, конечно, возможность перебраться через неё, но, во-первых, это заняло бы слишком много времени, а во-вторых, был купол, через который без Астерота ей не пройти. Оглянувшись на Тёмного, занятого магической дуэлью с почти Хранителем, поняла, что на помощь надеяться не стоит: он итак помогает, отвлекая на себя Жреца.

Тогда Лира, руководствуясь каким-то наваждением, обратилась ко мне. В её руках начало формироваться искрящееся зелёное лезвие, ставшее через несколько секунд кинжалом. Как она его создала и почему именно кинжал, она предпочла не задумываться, просто вонзив его в стену.

Мои силы были для неё чем-то новым, неизученным, и потому непонятным, так что от них она ожидала всего, что только могла представить, но всё равно удивилась воздействию кинжала на стену. По камню пошла мелкая рябь, а сама стена замерцала. Не став разбираться, что именно она сделала, бросилась вперёд, услышав за собой шёпот Астерота:

— Иллюзии?.. Необычный выбор для друида…

Когда она проходила сквозь стену, оказавшуюся всего лишь искусно созданной иллюзией, кожу неприятно холодило, будто в неё впивались крошечные иглы. Но больше никаких эффектов не было, и Лира выбежала с другой стороны стены, оказавшись перед Перводревом.

Оно поражало раскидистой кроной, длинными ветвями, увешанными красивыми листьями, каждый из которых мог заслуженно называться произведением искусства. Тёмная кора переливалась Материей Жизни, мощные корни уходили глубоко под землю.

Но вся эта красота казалась неестественной, а подсознательно Лира и вовсе чувствовала родство величия этого древа и каменной стены. Как будто это был всего лишь морок, скрывающий от глаз праздного зрителя что-то… важное? страшное? Решив выяснить, Лира шагнула вперёд и уже занесла руку для удара, как в голове раздался голос:

«Дитя Первого Мира, остановись!» — Гулкий бас испуганно вскрикнул, когда кинжал замер в считанных миллимертах от коры. — «Ты пришла за ответом, но в моей смерти его нет. Докажи, что готова к разговору, развоплоти оружие.»

Лира с сомнением посмотрела на кинжал, вздохнула, и лезвие осыпалось блестящей пылью. Тут же вокруг Перводрева из земли вылезли массивные корни, сплетаясь в причудливые узоры, создавая над древом непроницаемый кокон. Оттуда же, из-под земли, вылетело несколько огоньков, заменивших в коконе небесное светило.

«Коснись корня, дитя, и выслушай. С моей смертью история этого мира умрёт, потому твоей задачей станет её хранение. Вижу в тебе подарки других миров, и потому считаю важным, чтобы это знание осталось с тобой.»

— Это всё, конечно, очень интересно, но я пришла за подсказкой, как убить вашего Первожреца.

«Где твоё уважение, смертная?!» — Бас в её голове грохотнул с такой силой, что, казалось, даже кокон из корней затрясся. Но в следующий миг настроение древа поменялось, и оно продолжило уже спокойнее: — «Помни, с кем разговариваешь, дитя. Ты не в праве требовать, здесь тебе дозволено только просить. Как-никак, всё ещё я — Хранитель этого мира, пусть и недолго мне осталось им пробыть. И если моей волей будет приказано тебя изжить, то далеко ты отсюда не уйдёшь.»

— Приношу извинения, — Лира изобразила поклон и чуть не ударилась лбом о вылезший из-под земли корень. Неужели древу так необходимо касаться её корнем? Но зачем? — Мои спутники на грани гибели, и только ты, мудрое древо, можешь нам помочь. Если ты ответишь на мой вопрос, то я согласна стать носителем всех твоих знаний.

«Ты хитра, дитя…» — Довольно проскрипело древо. — «Все знания Хранителя слишком велики, чтобы в один момент уместиться в хрупкой Душе смертного. Потому я расскажу тебе только историю мира, но сначала отвечу на вопрос. Я никак не могу помочь вам, пока второй наполовину Хранитель спит. Если ваш полукровка будет сражаться с тем, чьё имя будет забыто вместе со мной, то вы сможете укрыться там, внизу, под моими корнями. Считайте это моей помощью…»

— Как же так?! — вскрикнула Лира, отпрянув от древа. Под ботинком проскользнул очередной корешок, и девушка поблагодарила высшую силу за то, что была обута. Что-то внутри подсказывало, что касаться корня ей пока нельзя ни при каких условиях. — Но ведь ты… Вы — Хранитель! Так почему нельзя нам помочь победить Первожреца?!

«Ты обещала один вопрос!» — Грозно рыкнул бас в её голове. — «Коснись корня, или познаешь страдания, неизвестные ни одной смертной Душе. Корень!»

Прямо перед Лирой из-под земли пробился толстый побег, переливающийся золотым светом, и изогнулся, указывая кончиком на правую ладонь. Девушка испуганно прижала к себе руки, мысленно потянулась ко мне. Но там её ждал неприятный сюрприз: нынешний Хранитель запер её Душу, обрубив контакт со мной. Она задрожала, видя, как один за другим из-под земли лезут светящиеся корешки, тянущиеся к ней, а она ничего не может сделать, кроме шага назад.

«Твои дружки помрут без меня, дура! Все вы — просто корм для Великого Леса! Что полукровка, что Первожрец — все вы падёте перед истинным величием, которое открывается в Скверне!»

— Чтоб тебя, коряшка! Так ты… — Лира прижалась спиной к кокону из корней, понимая, что бежать дальше уже некуда. Корни медленно, но верно, приближались, а она вдруг поняла, что их свет — просто иллюзия. Стоило этой мысли мелькнуть в её голове, как, действительно, они перестали светиться, вместо этого начав сочиться Скверной, мутным дымком стелющуюся по земле.

«Просто коснись корня, дитя, и всё закончится! Весь страх, вся боль, все унижения и страдания просто растворятся, оставив после себя силу, о которой ты смела только мечтать! Дитя, коснись корня, ты же мне обещала…»

Один из отростков резко метнулся к ней, и Лира чудом увернулась. Корень впился в кокон на расстоянии буквально пальца от её головы, не задев каким-то образом даже волоса. Посмотрев на ползущую к ней орду, она содрогнулась, представив себя истыканной этими корнями.

Вдруг какой-то блеск пробился сквозь сплошное марево Скверны, уже почти добравшейся до её ног. На расстоянии вытянутой руки от неё что-то блестело зелёным, поднимаясь еле заметным дымком. Лира не сразу поняла, что привлекло её внимание, но всего через пару секунд осознала, что там, где есть это свечение, нет ни корешков, ни Скверны.

Пока она стояла, пытаясь понять, что ей делать, незаметно для самой себя поняла, что причина этого свечения — пыль, оставшаяся после кинжала. Если древо так защищалось тогда от удара им, то вдруг…

Сделав глубокий вдох и шумно выдохнув, она прыгнула. Расстояние было не такое большое, но все равно она приземлилась на границе пыли и Скверны. Пытаясь удержать равновесие, она замахала руками, и мимо неё пролетел сразу десяток острых корней. Это, хоть и напугало, придало ей решимости. Выровнявшись, она наклонилась и аккуратно ссыпала с нескольких травинок себе в ладонь мелкий порошок, зелёным светом разгоняющий вдруг повисший в коконе мрак.

«Что бы ты ни задумала, тебе всё равно не выжить! Этот мир падёт, и все: и Первожрец, и ты, и твои дружки — станете частью великого Пиршества! Да будет Скверна»

Древо сжалось, а затем с оглушительным свистом пустило в кокон клубы дыма, очень быстро заполнившие пространство. Лира, съёжившись на участке, защищённом пылью, бережно сжимала порошок в ладони. Наконец, решившись, выпрямилась и изо всех сил кинула его вперёд, туда, где возвышался ствол Древа.

Перводрево зарычало, и кокон начал распадаться на толстые корни, каждый из которых летел почему-то всего в одну точку — к Лире. Она, обмерев, как заворожённая глядела на то, что совсем скоро её раздавит, и в последнюю секунду, когда я смог до неё докричаться, крикнула, срывая голосовые связки:

— Цит!