Путь Короля. Стражи Леса

Глава XVII. Торжественный приём

Решив не нарываться и не провоцировать эльфийский народ, Астерот и его спутники максимально тихо и осторожно пошли в сторону других ворот. Холм был вытянутый, так что и эльфийская стена была не круглой, а напоминала овал, так что на то, чтобы дойти до других ворот, если они с противоположной стороны, может уйти чуть больше времени, чем хотелось бы. Осторожно пропустив мимо себя отряд разведчиков, они двинулись по широкой дуге. На всякий случай Астерот сформировал вокруг них купол невидимости, чтобы прикрыть от слишком внимательных глаз.

Все десять минут, что ушли у них на обход крепости, Цит поглядывал назад. Он сомневался в том, что поступает правильно, продолжая ходить за Тёмным, но понимал, что небольшой отряд разведчиков ему не поможет. Если все местные воины такие же, то против Астерота нужно выводить всю стражу…

Наконец, между деревьями мелькнула широкая на удивление ровная тропа. Астерот вышел из зарослей и пошёл с гордо поднятой головой, даже купол невидимости развеял, и остальные вынуждены были выстроиться за ним. Его спину закрывал Шианхут, за ним шли Лира и Цит, замыкала процессию Убийца. Иссушённая постоянно принюхивалась, шумно втягивая воздух, чем пугала парочку. Взгляд чёрных глаз был прикован к спине полуэльфа, и тот готов был поклясться, что у него от этого взгляда жгло лопатки.

Наконец, процессия вышла к чуть менее высоким воротцам. Этот вход в крепость, судя по всему, был не главным, а то и вовсе запасным, так что тут даже стражи на стенах почти не было. Конечно, их приближение было замечено, но кто сумеет за пару минут успеть прибежать в дальний конец городка?

— Назовитесь! — писклявым голосом крикнул молодой курносый юноша, выглянув из-за бойницы. Небольшое округлое лицо было усеяно веснушками, а на правой щеке красовался страшный шрам, совершенно не подходящий небоевой внешности парня. Вместо полноценного доспеха на дозорном была лишь тонкая кожаная куртка, и, судя по выглядывающему поясу, штаны.

— Астерот. — маг чуть отошёл от ворот, чтобы смотреть на дозорного, не задирая при этом голову.

— Кто вас сопровождает?

— Моя свита. Они не нуждаются в представлении, ибо с тобой говорить буду только я. Хотелось бы задать ответный вопрос, позволите? — ядовито улыбнулся он, глядя на паренька. Не позволит и упадёт замертво… Как, однако, грустно получится.

— Да-да, конечно, задавайте, уважаемый Астанот… — парень, уже, похоже, подумавший, что его работа окончена, вновь свесился. — Странное, конечно, у вас имя, незнакомое… — прошептал он так, чтобы Тёмный не услышал.

— Астерот! — голос мага прозвучал как удар в гонг, отчего бедный дозорный чуть не выпал. — Не коверкай своими ошибками великое имя!

— Да-да, простите, пожалуйста… — защебетал ещё быстрее паренёк, поглядывая назад.

— Так вот, раз уж я представился…

Не давая магу договорить, ворота, сначала чуть дёрнувшись, начали открываться. Удовлетворённо кивнув, Астерот перевёл взгляд на трёх эльфов, выходящих из небольшой щели между створками.

— Астерот. — Эльф в отливающей чёрным броне немного склонил лысеющую голову, украшенную по бокам лёгким налётом седины. Его лицо, обделённое растительностью, не выражало абсолютно никаких эмоций. — Эльфы Ниль-Каллана рады тому, что маг, странствующий по этим землям, решил нас посетить. Прошу, следуйте за мной, я отведу Вас к Ланиэль, что ждёт Вас в своём дворце.

— Что? — Лицо Тёмного вытянулось. — С каких это пор эльфийская королева принимает всех подряд?

— Ну, что Вы, право. — Широкоплечий низкорослый эльф, кажущийся рядом с своим закованным в броню собратом совсем не эльфом, развёл руки в стороны и сухо засмеялся. Спустя несколько минут смеха, больше похожего на предсмертную агонию, недоэльф продолжил. — Сравнили тоже! Где Вы, и где Ваша свита! Да что уж свита, половина Ниль-Каллана при виде Вас сама падёт ниц! — Договорив, эльф ещё сильнее рассмеялся, заливаясь безэмоциональным хохотом. Астерот не мог самостоятельно раскусить игру ушастого, но в его голове откуда-то появилось знание о том, что весь этот позитив — ложь, с самого начала и до конца. Хотя, про половину Ниль-Каллана ложь, безусловно, приятная…

— Всё же, Тиэлин, я попрошу тебя не позорить славный город своими словами. В нашем честном городе все безусловно признают власть Дочери, и ничью более. — Бронированный смерил осуждающим взглядом своего попутчика, казалось, еле сдерживая мысли о его убийстве.

Третий эльф, накинувший на лицо тёмно-зелёный капюшон, стоял молча. За весь разговор он ни разу не посмотрел на Астерота, а лишь стоял, уставившись в землю, и еле заметно раскачивался из стороны в сторону.

— А это кто? — спросил Тёмный, ткнув пальцем в шатающуюся фигуру. Ткань легко промялась, как будто под ней ничего не было, но вскоре палец упёрся во что-то твёрдое.

— Тьфу, опять ты! Кыш отсюда, сквернячье отродье, кыш, кому сказал! — Лысый эльф развернулся и посмотрел на качающийся капюшон, а потом замахнулся и врезал худощавому со всей силы по затылку. Но тот выстоял, и лишь немного приподнял голову. Глаз его Астерот всё ещё не видел, но зато смог рассмотреть тонкие белёсые губы, изогнутые в странной ухмылке, и небольшой нос, отвёрнутый в сторону. Всё лицо этого остроухого было покрыто странными пятнами.

— Ч-что? Вы ч-что-то хотели, Ст-тарш-ш-ший? — Прошептал эльф, неуклюже приоткрыв рот и растягивая шипящие. При этом из его рта вырывалось странное шипение, как будто вместо эльфа перед ними была змея.

— Кыш отсюда, кому говорю! — Пробасил «старший», замахиваясь для следующего удара. Тонкие руки странного эльфа взметнулись вверх, и он поспешил убраться, прошипев им что-то на прощание. Но он не сбежал, напротив: он спокойно ушёл, лишь немного пошатываясь при каждом шаге.

— Повторяю: кто это?

— Городской сумасшедший. — С омерзением ответил воин, поворачиваясь к магу. — Он вечно ходит за рабочими и пугает их, поэтому Ланиэль приказала ему надеть капюшон. Он даже не замечает ткани на своём лице, а эльфам спокойнее.

— Знаете, на подходах сюда я услышал страшные крики неподалёку от вашего поселения. — Решил подыграть стражнику Астерот, чтобы отвести от себя подозрения. Если уж все здесь верят, что он просто «очень сильный маг», при этом будучи неспособными разгадать его родную Материю, ему остаётся ишь закрепить этот слух. Благо, Материя Жизни у него сейчас в рапире имеется… — Надеюсь, вы уже занимаетесь этим?

— О-хо, да туда ещё мнут двадцать назад отряд ушёл! — Низкорослый эльф, почувствовав, что интерес Астерота к его фигуре тает на глазах, чуть присел и подпрыгнул, указав рукой в сторону основных ворот. — Во-о-от, — с глухим стуком он вновь соприкоснулся с землёй, — оттуда они ушли!

— Хватит этой лжи, Тиэлин. Ты прекрасно знаешь, что ушли они всего пять минут назад. — Лысый вздохнул. — Вот это я понимаю, истинный эльф: всегда говорит, что мы лучше всех! — Добавил он гордо, но тихо, отвернувшись к Тёмному. Затем, встрепенувшись, громко воскликнул: — Пойдёмте, чего же это мы на пороге остановились?

Астерот, чуть помедлив, двинулся за Старшим стражем. Лысый уверенно, словно не знал, что маг, которого он ведёт, на самом деле Тёмный, прошёл через ворота и повёл его в глубины города.

Длинноухие жили в деревьях, облюбовав самые толстые и широкие из них. На окраинах располагались более тонкие, в которых разместиться было трудно, но ближе к центру они расширялись, и вскоре в одном стволе мог жить уже не один эльф, а несколько. Встречались и стволы с надстройками: ушастые строили дома на деревьях, располагая их полукругом или вокруг наиболее толстых деревьев. Были, конечно же, и обычные деревянные дома, в которых жили обычные остроухие.

— В стволах линэлан живут приближённые Королевы. — Пояснил их сопровождающий, когда заметил заинтересованный взгляд Астерота. — Раньше это место принадлежало дриадам, хранителям этих лесов. Они вырастили здесь священные деревья, в которые после Рассвета Осквернённых запустили самых лучших из нас.

— Прорыв Скверны дорого нам обошёлся. — Лицо низкого эльфа омрачила горечь. — Сколько наших умерло в первые дни, до сих пор не получается сосчитать. Реки крови текли по городам, топили деревни, окрашивали багряным дома отшельников. Никто не остался в стороне, всех задел разрыв гнойника, долгие годы набухавшего на теле нашего народа. — Эльф зарычал, вспоминая события давно минувших дней. — Скверна оставила отпечаток на каждом, будь то дичайшая горечь потерь или помутнение рассудка. Наш дурашка-Ниль, которого Вы видели, один из жертв: ужасы, что он увидел, навсегда изменили его. Говорят, раньше он был искусным друидом, а сейчас?

— А сейчас друидов сторонятся, Тиэлин. — Встрял лысый. — После тех отвратительных дней общество разозлилось на тех, кто отвечал за магическую защиту наших городов и сёл. Знаете, — воин понизил голос до шёпота, — моя сестра — прирождённый друид. Из-за того, что обычные эльфы сейчас относятся к таким с опаской или даже ненавидят, ей приходится скрывать свой дар. Всё её естество требует того, чтобы она помогала, но никто не хочет принимать помощь Отвергнутых — так их теперь называют. Все боятся, что своими силами они принесут сюда Скверну… Совсем скоро ей придётся покинуть Ниль-Каллан, чтобы защитить его… — Воин покачал головой и отвернулся.

— И никого не смущает, что наша Священная Стена держится на силах друидов! — Низкорослый даже ногой топнул, выражая своё негодование. — То есть, в обычной жизни они для нас никто и звать их никак, а гробить десятки жизней для защиты — благое дело! Это бесчестно, использовать одарённых эльфов, при этом не давая им совершенно ничего!

— Тише, успокойся, Тиэлин. Ты же не хочешь пополнить их резервуары? — Лысый злобно посмотрел на собеседника, что совершенно не вязалось с его миролюбивым тоном. — Королева считает, что для них так лучше, и я, как Старший её Страж, склонен с ней согласиться: живя далеко от общества, они получают спокойствие. Благодаря такому решению все остаются в безопасности: и друиды, и мы.

Сопровождающие остановились, и Астерот понял, почему. Увлечённый чужим разговором, он не заметил, что они дошли до, наверное, одного из самых больших деревьев в этом наполовину городе, наполовину лесу. Ствол, внутренней площадью способный посоревноваться с немаленьким особняком, а высотой с шестиэтажный дом, вздымался перед ними, уходя ввысь. Раскидистая крона священного дерева состояла из красивых ярко-зелёных листьев, каждый из которых был своей уникальной формы. Могучие корни вырывались из-под земли, поражая своей толщиной: Астерот был тоньше, чем самый маленький из них.

— Пришли, Ваше вашество. — Лысый кивнул замершим перед массивными парными дверями охранникам, и те, кивнув в ответ, открыли проход в длинный зал, конец которого утопал в темноте. — Прошу, заходите, мы за Вами.

Астерот гордо прошествовал мимо массивных стражников, которые с подозрением и одновременно сочувствием глядели на мага. Приняли его за друида, что ли? Маг фыркнул, представив, как разрушает свой положительный образ в головах ушастых потоками Тьмы.

Перешагнув порог, Астерот почувствовал неладное, из-за чего чуть не запнулся. Свет, падающий с центральной улицы города, не мог рассеять темноту, скрывающую от него почти половину зала, и в этой темноте он, кажется, кого-то чувствовал. Вернее, он чувствовал саму Темноту как нечто родное, знакомое… как свою Материю.

Как только зашли Лира и Цит, двери резко захлопнулись, отрезав их от внешнего мира и Шианхута с Убийцей. На мгновение взглянув глазами эльфийки, Астерот увидел четырёх напуганных стражей, пытающихся открыть двери, даже не дёргающиеся после всех их усилий.

Долго наблюдать за этим ему не дали. Тьма, заполняющая освещённое факелами помещение, начала понемногу рассеиваться, впитываясь в самого Астерота и в хрупкую девчушку, стоящую посреди зала. Совсем молодая эльфийка была раздета, но совершенно не смущалась своей наготы, с превосходством смотря на Астерота. Хотя, это и наготой-то назвать было нельзя: всё её тело было покрыто либо толстыми наростами, либо красной шерстью.

— Что же ты, волшебничек, думал, мы тебя не встретим? — Елейный голосок заструился из тонких губ. — Как ты мог допустить у себя такую мысль? — Ушастая медленно пошла вперёд, покачивая бёдрами и водя по воздуху пальцами, в которые впитывались остатки Материи. — Чтобы великие эльфы и пропустили твой визит? Ну уж нет, мой хороший, сейчас начнётся пир в твою честь!

Девушка засмеялась и хлопнула в ладоши так, что по всему залу, замершему в молчании, пронеслась вибрация. Кое-где на пол попадали факела, тут же поджигая заботливо разлитую кем-то жидкость. Со стен попадали картины, плитка под маленькими ножками колдуньи покрылась трещинами.

— Тебе понравится, сладкий!

Точёная пяточка громко бьёт по плитке, раскалывая её окончательно, и по залу растекается запах палёной плоти. В противоположной стене открываются две двери, из которых выходят искажённые Скверной эльфы, несущие огромные металлические подносы, с которых на пол капает кровь. Когда ушастые подходят ближе, Астерот может разглядеть мучающихся эльфов, разложенных на подносах: по их телам бегают язычки огня, сменяющиеся исцеляющими заклинаниями, тут же избавляющими их от ожогов. Эльфийка и эльф раздеты, их тела испещрены глубокими ранами, которые никто не думает залечивать. Наконец, «блюда» ставят на принесённый ими же стол, и Осквернённые единым движением поворачиваются к Астероту и его свите:

— Ну, что, как вам приготовленные нашими лучшими поварами изысканные деликатесы? — Эльфийка рассмеялась и остановилась, не доходя до Астерота всего каких-то пять шагов. — Они старались, честно! А они, — изящная ручка выгибается, указывая на извивающихся эльфов, — страдали. — Красивое лицо искажает ненависть, смешанная со злым торжеством.

— Как ты смеешь, тварь, так издеваться над своими братьями и сёстрами?! — Цит, до того молча наблюдавший за разворачивающимся перед его глазами представлением, не выдержал. — Настоящий эльф никогда в жизни не сможет себе позволить поднять руку на своего собрата, ты, порождение Скверны!

— Астерот, успокой своего зверька, а то он сорвётся с привязи.

— Убью!

Эльфийка сделала жест рукой, и Цит, не успевший сделать и шага к ней, замер не в силах пошевелиться.

— Как долго я ждала этого момента, Астерот! — Кровожадно улыбнулась колдунья, безумно глядя на Тёмного. — Как же я хотела, чтобы ты пришёл, и Она разрешила мне встретить тебя! О, Астерот, знаю, ты представляешь, каково скрывать свои силы и терпеть постоянное унижение ради спокойной жизни! Но теперь она мне больше не потребуется, ведь после сегодняшнего… Да что я тебе рассказываю?! Ты всё равно скоро умрёшь, если не присоединишься к нам.

Воины за спиной эльфийки начали медленно расходиться, неровной линией приближаясь к Астероту.

— Я не омрачу свою Душу дарами Скверны, деточка. Думаю, ты бы поняла это, если бы была взрослее. — Тёмный окутал ладони Тьмой, готовясь защищаться. Лира за его спиной, вновь вытягивая из меня энергию, начала оплетать Цита тонкими зеленоватыми нитями, разрушая сковавшее его колдовство. — Давай мы сейчас разойдёмся, и ты хоть немного подрастёшь, прежде чем кидаться на меня?

— Мне сказали, что ты несговорчив, ну и ладно. Твою смерть всё равно никто оплакивать не будет. К бою, мои гнилушки!

Девочка махнула рукой, и зал заполнил целый сонм звуков. Пропитанные Скверной эльфы медленно достали оружие и бросились на Астерота, зачем-то вставшего перед Лирой и Цитом.