Стальное Сердце. Осада

XV. Йост и Апрель

— И что тебе надо на этот раз? — усмехнулась Латори и сделала глоток вина из бокала. Бертоз, сложивший руки на груди, стоит у окна, высматривает что-то на улице.

— Нашел способную наемницу, чтобы она тренировала Тарию. Хочу, чтобы ты приняла ее в гильдию или хотя бы позволила здесь жить, — объяснил причину своего визита, держа руки в карманах плаща.

— Имя, — насупила брови матриарх. Судя по взгляду, она не очень рада подобной просьбе, но на уступки при должной известности Вавилонии пойдет, как мне кажется.

— Вавилония. Она сражалась на стороне форма во время той осады, — услышав мои слова, Бертоз повернулся, с прищуром глядя на меня. Я ответил ему кивком, добавляя: — Ты верно понял, та самая.

— Сильная девка, — задумчиво произнес десница, переводя взгляд на Латори.

— Я и без вас знаю, что Вавилония сильна. Есть условие. Она будет ходить на осады, как полноценный член гильдии, и получать за это соответствующие выплаты. Если не устраивает, проживание и питание либо за ее счет, либо за твой, — дала ответ Кровавая Клятва. Допив вино, она поставила бокал на стол перед собой и, подперев голову ладошкой, уточнила: — Это все?

— Птичка нашептала, что ты отвела Тарию к Оливии. Спасибо, — поблагодарил давнюю подругу за оказанную услугу. Поручиться за мою дочь перед этой злобной бабкой даже после того, что я учудил с Антеем, дорогого стоит. Латори отмахнулась, мол, не стоит благодарности. Но по едва заметной улыбке понятно, что это неплохо так потешило ее самолюбие. Уперев руки в бока, я тихо присвистнул и выдал: — Эх, если бы у меня были ягоды Моринсимы…

Бертоз хмыкнул, расплылся в ехидной улыбке и снова повернулся к окну. Латори вскинула бровь, одаривая меня гневным взглядом. Этот намек ну слишком уж прямой. Даже намеком не назовешь, настолько в лоб сказал, что мне нужно.

— Двадцать золотых за одну, — цыкнула матриарх, продолжая сверлить меня своими красными глазами.

— Это грабеж, — возмутился я, не убирая рук со своих боков. Выражение лица у Латори такое, что можно даже не пытаться торговаться. — Идет.

— Сам знаешь, к кому обратиться. И мелкой передай, чтобы на глаза Оливии не попадалась, она с нас всех шкуры снимет, если узнает, что вы накормили пегаса этой дрянью, — устало произнесла она и, поняв, что мне больше ничего не нужно, махнула рукой в сторону двери. — Скройся с глаз моих, Мардук.

Почтительно поклонившись, очевидно, в шутку, кивком попрощался с Бертозом и вышел из зала для аудиенций. Вновь убрал руки в карманы. Тщеславие и великодушие в одном флаконе с золотой крышечкой. Так можно обозвать Латори. Хорошая она тетка все-таки. Вряд ли кто-то другой по старой дружбе стал бы так возиться. Но двадцать золотых за одну ягодку это все же грабеж. На аукционе они стоят под сорок, конечно, и там всегда дефицит, но я в свое время выкупал их у гильдии по десять за штуку. Впрочем, все равно выгодно.

Собственно, что за ягодки вообще такие? Ну, тут все просто. Покупая жеребенка, ты, очевидно, хочешь сразу использовать его по назначению, как свой транспорт, и хоть растут пегасы, единороги, двуроги и шелкогривы* куда быстрее самых обычных коней, это все равно занимает годы. Ягоды Моринсимы — это редкий ресурс, который растет в каком-то конкретном месте в игровом мире раз в несколько месяцев, и стоит ягодкам появиться на ветках, через несколько часов их там уже не будет. Ремесленники подмяли добычу этих плодов под себя. Гильдии, как правило, поддерживают связь с собирателями, и заказывают партию заранее. Из-за того, что берут оптом, цена ниже, чем на аукционе. Нужны эти ягодки для того, чтобы послать природу далеко и надолго, накормив своего скакуна этими плодами, из-за чего у него случится аномальный рост. Таким образом, полноценного скакуна ты получаешь не через шесть-восемь лет, а всего за несколько часов. На одного коня уйдет где-то десять ягод, но бывает и больше, так что стоит брать с запасом, пятнадцать, например, и лишние закинуть на аукцион.

(Прим. Автора. В мире игры шелкогривы являются, если уж очень грубо, конями-мутантами. Как самые обыкновенные скакуны, но намного крупнее, выносливее, сильнее.)

Спустился на первый этаж, зашел под лестницу, где находятся двери, ведущие на склад Крыльев Свободы. Навалился на них, и «ворота» распахнулись, пропуская меня в залитый светом коридор. Вдоль стен расставлены мраморные статуи всех почетных членов гильдии, и, к моему удивлению, та, что была поставлена в мою честь еще тогда, кучу лет назад, до сих пор на своем месте, как и статуи других игроков, что уже давно покинули либо гильдию, либо игру.

Из-за угла в конце коридора показалась высокая мужская фигура. Мощный серебристый нагрудник, плотная черная одежда, закрывающая ноги вместе с пластинчатыми латными сапогами, на поясе кобура из черной кожи, закрепленная широкими ремнями, в «ножны» убраны несколько револьверов различных степеней убойности, широкие плечи закрыты черным плащом в пол с пышным волчьим мехом, топорщащимся во все стороны, руки убраны за спину, на голове шлем. Глазницы на забрале большие, круглые, но через них ничего не видно, непроглядная клубящаяся тьма, едва заметными полосами тянущаяся за головой идущего. Стальные рога, выходящие из шлема, опоясывают череп, словно шляпа. Остановившись в нескольких метрах от меня, мужчина замер всего на мгновение. Он поставил ладонь ребром у своей груди, а затем почтительно склонил голову. Холодный, пробирающий до мурашек голос, немного приглушенный шлемом, донесся до моих ушей:

— Добро пожаловать в мою обитель, господин Мардук. Чем ваш покорный слуга может помочь?

— Здравствуй, Йост, — поприветствовал стража, и тот выпрямился во весь рост. Выше меня на голову. Думаю, ростом он с Бертоза, если не выше. — Мне нужны ягоды Моринсимы. Штучек двенадцать.

— Госпожа Латори дала добро? — уточнил Йост, пока еще не спеша выполнять мою просьбу. Увидев кивок, страж повернулся ко мне спиной и пошел вперед по коридору, к дверям в самом конце. На ходу он произнес: — Не забудьте передать Солиан плату за ягоды. У меня нет сомнений в вашей честности, господин Мардук, и все же я должен буду проверить, что вы заплатили.

— Могу просто тебе деньги за них отдать, если тебе так будет спокойнее, — пожал плечами, следуя за здоровяком.

— Неужто за столько лет вы позабыли, что я не покидаю свой пост? — немного удивился Йост, повернув голову, как если бы смотрел на меня через плечо. Зрения этот НИП лишен, и все же это не значит, что он совсем уж ничего не видит. Видит, но не в привычном для человека понимании. Я и сам до конца не знаю, как устроено его «зрение», если это вообще можно назвать таким образом.

— Ты же все равно будешь вызывать Солиан к себе, чтобы узнать, получила она деньги или нет, так почему бы просто не позвать ее и не передать деньги? Не думал, что так будет проще?

Йост остановился и резко повернулся ко мне. Из-за своих размеров он даже ветер поднял. Тьма клубами вырывалась из-под трепещущего плаща. Хоть глаз у стража и нет, но взгляд я на себе почувствовал, причем очень суровый.

— Таким образом я не буду ощущать собственную важность, — возразил здоровяк, и я невольно усмехнулся. Ну, его создала Латори, так что немудрено, что он походит на свою создательницу. Вот только, в отличие от нее, он готов признать, что очень любит, когда к нему кто-то приходит сюда. Уперев свои здоровенные ладони в бока, Йост с куда большим возмущением продолжил: — И не надо смеяться надо мной, господин! Вы прекрасно знаете мое отношение к Звездной Вуали, и, разумеется, она очень потешит мое самолюбие своим визитом. Только представьте, она заходит, и я, значит, к-хм, — он демонстративно прокашлялся, прикрывая область рта кулаком, после чего очень басовито, словно наполняя воздух тестостероном, выдал: — Твой хозяин занес деньги, Солиан? К-хм, — сделав нормальный голос, он продолжил: — Думаю, ни одна женщина не устояла бы. И Солиан не исключение. Когда-нибудь она будет моей, господин… Хе-хе… — замечтавшись всего на пару мгновений, Йост задумался. Его осенило: — Точно! Вы гений, господин. Давайте деньги. Я вызову Солиан к себе, после чего вызову ее еще раз, чтобы узнать…

— «Ты положила деньги в казну, Солиан»? — басовито озвучил тот вопрос, который, как мне кажется, страж спросил бы у моего творения.

— Верно. Как и ожидалось от высшего существа, — закивал Йост и, держа одну руку на поясе, а вторую приложив ко рту, словно статуя древнегреческого философа, «поплыл» дальше по коридору. Взглянув на меня через плечо, он суетливо попросил: — Ну же, господин, давайте деньги. Побыстрее.

Стараясь сдержать смех, полез в инвентарь и вытащил оттуда мешочек с монетами. Ровно на двенадцать штук. По цене в двадцать за единицу. Как и договаривался с создательницей этого бугая. Вручил деньги за ягоды Йосту, и тот, пальцем копошась в мешочке, все пересчитал, после чего, по всей видимости, уже предвкушая скорую встречу с Солиан, чинно шагал вперед, едва слышно посмеиваясь.

За столько лет я действительно позабыл манеру поведения стражей, с которыми не так уж много общался. К тому же, не знаю, может, после моего ухода кто-то, кто покинул гильдию, забрал и созданных НИПов. Крылья сейчас уже не такие, как раньше. Но все же отрадно видеть, что некоторые из тех, с кем мы хорошо общались тогда, и по сей день не настроены ко мне враждебно, и потому кажется, что штаб-квартира это как… Не знаю, второй дом. Дом, который я покинул когда-то давно, и вернулся в хоть уже другое место, но все еще родное.

Йост, с которым мы уже дошли до кладовой, вытащил большой ящик, укрытый плотной серой тканью. Страж приподнял ее, обнажая целую гору ягод, похожих на ежевику. Они переливаются всеми цветами радуги, тускло светятся. Отсчитав двенадцать, Йост сложил из в мешочек и протянул мне.

— Господин, можно вопрос? — окликнул меня страж, когда я уже собрался уходить. — Зачем вам ягоды, если Антей уже взрослый скакун?

— Это для моей дочери. Они с Латори купили пегаса, — объяснил я, на что услышал громогласное «хо-хо».

— Так у вас с госпожой Анетт появились дети? Это прекрасно. Как зовут дитя великого Покорителя Звезд? — затрепетал здоровяк, переминаясь с ноги на ногу.

— Тария.

— Великолепное имя! Под стать дочери Покорителя Звезд! Вне сомнений, она станет великой! — он вскинул кулак к потолку, переполненный какой-то необъяснимой радостью. Замявшись, Йост прокашлялся и убрал руки за спину. — Господин, прошу, передайте госпоже Тарии, чтобы она заглянула ко мне, когда будет свободная минутка. Я был бы счастлив увидеть ее лично.

— Ты не можешь видеть, Йост, у тебя нет глаз, — сокрушенно вздохнул я.

— Знаю. Это не имеет никакого значения, господин, просто мне хочется, — он замер, словно готовясь к чему-то. — Увидеться с ней лично.

Такое ощущение, что смотря в эти черные глазницы, вижу, как он подмигивает и играет бровью.

— Да, шутку понял, — кивнул я и, помассировав переносицу, пошел прочь, через плечо бросая напоследок: — И не смей заигрывать с ней, понял?

— Да, сэр, — веселый голос Йоста раздался позади.

— До скорого! — попрощался я.

— Увидимся! — захохотал страж, кажется, посыпавшись от собственного юмора.

Думаю, именно поэтому я и позабыл о том, как он себя ведет. Я к нему попросту не ходил, чтобы случайно не умереть от кринжа, как это говорит молодежь, или же от испанского стыда, как привык выражаться уже я, обычно просто кого-нибудь другого, кто шел к Йосту, просил и мои вещи захватить или отнести, а в последние месяцы игры отправлял к нему Солиан для таких целей. Впрочем, каждый раз проговаривать «испанский стыд»… Думаю, Лерка бы сказала, что это тоже кринж. Не нужно меня осуждать за такое отношение к Йосту. Ничего не могу поделать с тем, что Латори в свое время неправильно, как она говорит, прописала настройки, из-за чего этот здоровяк… Такой вот. Человек-прикол, не знаю, как его еще описать. При его-то самомнении быть таким неудавшимся шутником… Гиблое дело. Такой же противоречивый, как и его создательница, что уж скажешь.

В любом случае, я получил, что мне нужно, а дальше уж пусть Йост сам разбирается, с меня взятки гладки. Вышел из коридора, ведущего в кладовую, потом из-под лестницы и, наконец, добрался до очередных дверей, которые уже приведут меня, куда нужно. Тарии приказал тоже туда пойти. У нас достаточно времени до момента, когда к дверям штаб-квартиры прибудет Вавилония. Этот коридор ведет в конюшню гильдии. Там сейчас как раз и держат маленького пегаса моей дочери.

— Быстро ты, — выдала Тария, зажавшая брыкающегося жеребенка своими голенями. Впрочем, не то что бы он как-то сильно брыкался или действительно пытался вырваться, скорее, просто недоволен происходящим. Сивый, но с каштановыми гривой и оперением. Красивый конь вырастет.

— Здравствуйте, господин Мардук, — поприветствовала меня здешняя стражница. — Я рада, что мы с Солиан все же дождались вашего возвращения. Не передать словами тот трепет, что я испытываю.

Светлые вьющиеся волосы по шею, проглядывающие между локонов лисьи уши. Они висят, а не торчат, всему виной массивные сережки. Бирюзовые глаза, пирсинг с миниатюрным изумрудом на нижней губе, добродушная улыбка. Плечи у нее узкие, груди практически нет, тонкие руки, плотная черная ткань наподобие одежды, которую называют боди, вырез на животе, на ладонях перчатки с выдвижными коготками, на груди нежно-зеленый, словно весенняя листва, бант. На вид ей лет двенадцать, может, чуть побольше, и можно было бы назвать очень милым ребенком, если бы не одно «но». Очень большое «но». Вся нижняя часть ее тела, в смысле, ниже пупка — это тело коня, причем механическое, издающее звуки работы механизмов, сделанное из железа, бронзы и прочих материалов. Ноги бронированные, с виднеющимися под заостренными щитками механизмами, на бедре задней ноги закреплены стрелковые орудия, на втором ножны двух полуторных мечей, вместо конского хвоста лисий, только светлый, под цвет волос и ушек, множество магических камней изумрудного цвета, крошкой рассыпанных по всему «корпусу». Обычные ноги у нее тоже есть, ну, человеческие, но, как правило, эта стражница на них не ходит. Формально — она человек, но если уже верить системе — кентавр. Аня, моя жена, которая и создала эту необычную барышню, называла ее расу иначе — лоликонь. У нее даже была зарисовка в блокноте, но физическое воплощение задумки моей жены не сказать, что похоже. А создана стражница в день нашей с Аней свадьбы, а имя получила в честь месяца.

— Привет, Апрель, — поздоровался с девчушкой и окинул ее взглядом. Помнится, раньше ее, так сказать, животная часть, была менее массивной. Ну, столько лет прошло. Немудрено, что страж гильдейской конюшни изменился внешне, особенно с учетом того, что Аня не запрещала этого. Протянул Тарии мешочек с ягодами. — Покорми пегаса.

— Ее зовут Эдем, — улыбнулась моя дочурка, взяв угощение для коня. Я не объяснял, для чего это нужно, так что будет сюрпризом. Апрель, увидев, чем собрались кормить Эдем, с добродушной улыбкой попятилась.

Последовав примеру стражницы, наблюдал за тем, как моя дочь, сидя на корточках, с улыбкой от уха до уха протягивала жеребенку ягодки Моринсимы, а тот с превеликим удовольствием их уплетал.

— Господин, прошу прощения, — шепотом произнесла Апрель, наклонившись к моему уху. — А госпожа Тария в курсе, чем она ее кормит?

— Не-а, — ответил я и сложил руки на груди. Как только последняя ягодка Моринсимы оказалась во рту Эдем, окликнул дочь: — Тария, подойди лучше к нам.

— Что-то не так? — вскинула она бровь, поглаживая пегаса по голове.

— Просто послушайтесь совета, — наигранно улыбнулась Апрель, и, кажется, что-то начиная подозревать, моя дочь послушно отошла от жеребенка.

Всего несколько секунд прошло. Карие глаза Эдем вспыхнули ярким светом, а сам пегас стал издавать какие-то звуки, моля о помощи. Испугавшись, Тария собралась уже броситься проверять, что случилось с ее жеребенком после принесенного мною угощения, но не успела. Мы с Апрель крепко схватили девушку за запястья, не позволяя ей и шага сделать в сторону своего будущего скакуна.

Завалившись набок, Эдем продолжала верещать, но недолго, она все слабее и слабее с каждым мгновением. Пена клубами повалила изо рта бедного пегаса, кожа растягивалась, разрываясь в нескольких местах, кости с ужасающим хрустом увеличивались в размерах, ломаясь и срастаясь снова и снова, мышцы наливались кровью, из-за чего серая кожа пегаса стала практически красной, про ручейки крови, вытекающие из трещин на коже, и говорить не стоит. Глаза стремительно увеличивающегося в размерах скакуна закатились, дыхание частое и хриплое. Перепуганная Тария обомлела. В ее глазах первобытный ужас, это ни с чем не спутать. Она явно не ожидала увидеть что-то подобное.

— Что ты принес…? — пробормотала Тария, смотря на меня так, словно я сделал что-то ужасное.

— Это ягоды Моринсимы, — спокойно ответила Апрель со всей той же фальшивой улыбкой. — Ничего страшного с Эдем не случится, все скакуны высших существ проходят через подобное, правда будучи немного постарше, но Антей, например, был накормлен этими ягодами почти сразу после того, как попал сюда.

Услышав это объяснение, Тария заметно успокоилась, но все же во взгляде у нее без проблем читается, что «ничего страшного» и то, что сейчас происходит с ее пегасом, не очень-то соответствуют друг другу. Все таки больше похоже, что кобыла умирает, и с учетом всех звуков, которые она издает, процедура эта, без сомнения, очень болезненная.

Дыхание пегаса стало настолько слабым, что сразу так даже и не поймешь, дышит ли она вообще. Увеличившаяся до размеров взрослого коня, Эдем лежала на укрытом сеном полу конюшни. Огромные крылья, словно два коричневых полотна, стелились возле нее. Моргнула. Взгляд карих глаз был направлен точно на Тарию. Мы с Апрель отпустили запястья моей дочери, и та сразу бросилась к своему выросшему пегасу, чтобы удостовериться, что все действительно в порядке.

— Подкуешь? — уточнил у стражницы, снова убрав руки в карманы.

— Разумеется. Мерки под сбрую тоже сниму и передам Даусу, — кивнула Апрель, сложив руки лодочкой.

— Мерки сними, но Даусу пока их передавать ни к чему, материалов все равно пока нет, — покачал я головой.

— Госпожа Латори уже отнесла все необходимое в кузницу, чтобы когда Эдем будет готова, я сняла мерки, и Даус принялся ковать сбрую Предатора. Вам не сообщили? — из-за размеров своей конской части Апрель очень высокая, даже выше, чем Бертоз или Йост, и потому мне приходится задирать голову, чтобы смотреть девчушке в глаза. Поняв, что я не в курсе, она добродушно улыбнулась, теперь уже искренне.

Впрочем, Апрель всегда улыбается. Такой она создана. Всегда добрая и приветливая, хотя на самом деле с вероятностью в восемьдесят процентов она тебя ненавидит. Ну, буквально, у нее круг лиц, к которым она питает какие-то теплые чувства, заканчивается на мне, Солиан и Тарии, причем последняя в этот круг входит просто потому, что она моя дочь. Раньше там была и Аня, но… В общем, да, Апрель омерзительны и другие игроки, и другие стражи, и уж тем более, все те, кто не имеют к гильдии никакого отношения. Обычных людей в городе она считает низшими формами жизни, недостойными этой самой жизни, но при этом все равно будет улыбаться. Лицемерная сучка, если проще. Не знаю, почему Аня сделала ее именно такой, а когда спрашивал, отвечала, что ей это просто показалось забавным. Порой, общаясь со стражами, возникает ощущение, что только я был обеспокоен тем, чтобы это был нормальный человек, а не какой-нибудь псих. Солиан, конечно, не без «изюминки», и все же она на удивление адекватна, если сравнивать ее с Апрель или Йостом.

— Ладно, тогда просто делай свою работу, — вздохнул с облегчением. Не придется заморачиваться с тем, чтобы достать сердце Предатора для создания сбруи для Эдем.

Это, как не сложно догадаться, экипировка для скакуна. Их бывает три вида. Предатор увеличивает скорость передвижения, Лимбо увеличивает урон, наносимый тобою, когда ты верхом, а Кибелия максимальный переносимый вес. Последний вариант сбруи обычно используют ремесленники, Лимбо те, кто часто участвует в конных сражениях, ну а Предатор — самый универсальный и полезный вариант, потому что значительно сокращает необходимое для перемещения из точки А в точку Б время, а это очень ценится в СтилХарте, потому и сердце этого босса самое дорогое из перечисленных троих.

Мысленно открыл интерфейс и проверил время. Вавилония должна прибыть с минуты на минуту, если ее, конечно, не остановят стражники у главных ворот Кроубурга. Попрощавшись со стражницей, направился к выходу из конюшни.

— Пойдем, Тария, Апрель тут со всем разберется, мы только мешаться будем.