Рокот. Том 1: Технический колледж ауксилариев. Том 2: Проблемы молодого аристократа

Глава 55

Надо же, какие упертые. Да, они ведь слово дали, записку подбросили. Поклялись, наверное, своей аристократической честью, или еще чем-то, столь же «ценным». Два раза не получилось, так они к третьему основательно подготовились. Проследили за мной, скорее всего, те люди, спешащие исчезнуть, как только я замечал их, и были «благородными сердцами».

Ну и поступают соответственно, все благородные приемы в действие — обман, шантаж, угрозы.

— Ты чего лыбешься? — воскликнул один из «ослов».

— Знаете, звоните в полицию, я прям с удовольствием расскажу, что эта девочка делала с моим…хм, ну понятно, чем. И просила, чтобы пожестче. Ее будущему муженьку, очень интересно будет узнать о пристрастиях своей невесты.

Я не знал, есть ли у Эмили какой-то жених, договорилась ли ее семья о будущем замужестве дочери. Но, кажется, попал в цель. Лицо Эмили побледнело. Не этого она ожидала от меня.

— Интересная у вас семейка, братец мошенник, сестра — шлюха.

— Да, как ты смеешь! — заорал все тот же «осел». — Я вызову тебя на дуэль, на этот раз по-настоящему!

Он взмахнул рукой, зачерпывая Мощь, и тут же сияющий клинок вытянулся из кулака.

— Это ничтожество, не заслуживает жизни! — прошипела Эмили.

Двое остальных «ослов» тоже черпанули Мощи. Вооруженные гудящей энергией они принялись наступать на меня.

— Он не достоин поединка, просто убьем его здесь!

Опять двадцать пят, снова я не достойным оказался. Я отступил на шаг. Судя по всему, мерзавка Эмили была самой сообразительной в этой компании. Она единственная осталась без оружия.

Трое недоумков наступали на меня, готовые разделать меня на кусочки. Я отступил на пару шагов. Даже не стал притворяться, что зачерпываю Мощь. Для большего эффекта. Все «ослы» оказались Легионерами, способные только формировать Мощь, придавая ей большую силу, по сравнению с несформированной. Ни один из них не мог метнуть в меня заряд. Интересно, на что они рассчитывают?

Я сразу применил довольно сложную технику. Горячая волна прокатилась по руке и с моей ладони потянулись потоки энергии. Три сияющих хлыста зависли в воздухе, словно рассерженные змеи. В любой момент, я готов был направить их, прямо в бестолковые головешки противников.

Они застыли. Уверен, подобное им приходилось видеть редко, если приходилось вообще. Я уже давно понял, что начал превосходить уровень Опциона и приближаться к Центуриону.

— Первому, кто дернется, я снесу башку, — холодно произнес я.

«Ослы» неуверенно переглянулись. Одно дело, угрожать, веря в собственное превосходство. И совсем другое, внезапно оказаться на краю гибели.

— Чего вы стоите, ослы! Он оскорбил меня, убейте его!

Ослы? Интересное замечание.

— Я не раз бился с Идолищами, я остался жив там, где сгинула вся моя ауксилия. Две недели назад, я убил двоих беглых каторжан. Как думаете, вы сможете справиться со мной?

Двое скинули Мощь, признавая поражение, третий все еще сжимал гудящий клинок.

— Телефоны на землю, — распорядился я.

Двое с непонимающим видом положили свои смартфоны на снег. Третий, все еще на что-то надеялся. Надежда, как известно, умирает последней. И сейчас — пришло время убить ее. Один из хвостов моего хлыста, метнулся к его клинку. Гудящие энергии столкнулись, ослепительно вспыхнули и его клинок схлопнулся, перестав существовать в пространстве.

Сам упрямец от неожиданности сел в сугроб.

— Телефон к остальным положил!

Он подчинился. Другой хвост ударил по гаджетам, превращая их в спекшуюся пластиковую массу.

— Да ты чего! — заорал «осел», кричавший, что он все записал на камеру.

— Чтобы не снимали херню всякую, а то развелось видеоблогеров.

— Да я ж забыл нажать на запись! — прохныкал «оператор».

— А теперь, господа, — ледяным тоном произнес я. — Хватайте свою атаманшу, стягивайте с нее штаны и сделайте с ней то, что намеривались сделать со мной, ублюдки. Чтобы ее задница горела, как ваши благородные сердца!

Они вытаращились на меня. Все четверо.

— Ни за что! — выдохнул один из них.

Я направили ему энергию в лицо.

— Выполняй! Или, клянусь, в твоем роду на одного кретина станет меньше.

Он задрожал. Словно загипнотизированный не отрывая взгляда от сгустка Мощи, опаляющего его лицо.

— Даже не смей! — взвизгнула Эмили.

Она попыталась убежать, но поскользнулась и шмякнулась прямо на тропинку.

«Осел» потихоньку отступил от Мощи, и робко шагнул в ее сторону. Давай-давай, дружок. Долг платежом красен!

— Что здесь происходит?

Раздался за спиной знакомый голос.

— Илья, это ты? — спросил я, не оборачиваясь.

— Я. Михаил, чтобы ты ни делал, прекрати!

— Остынь, просто проходит воспитательная работа.

Илья обошел меня и встал напротив.

— Прекрати. Нельзя угрожать Мощью людям, тем более твоим товарищам по учебе!

Нашел товарищей, тоже мне.

— Они пытались обвинить меня в преступлении, которого я не совершал. И уже не первый раз. Я не могу это оставить просто так.

— Да, мы же, просто пошутили, — робко проблеял один из «ослов».

— А я не шучу!

— Убери Мощь, Михаил, — твердо произнес Илья. — Иначе, я вынужден буду помешать тебе. Патриции не имеют право так поступать.

— Им скажи.

Выражение лица Ильи было решительным. Можно не сомневаться, еще немного, и он сам черпанет Мощи, чтобы спасти этих придурков. Хоть бы, разобрался сначала!

Я видел, как за спиной Ильи, Эмили поднялась и припустила прочь. Мелкая сучка! Сбежала! Без нее, третировать остальных, просто не было смысла. Она тут главный генератор ненависти ко мне. Да и убивать, я никого не хотел. Проблем потом не оберешься.

— Пошли прочь!

Повторять не пришлось. «Ослы» рванули вслед за своей атаманшей.

Скинув Мощь, я набросился на Илью:

— Какого черта, ты влез? Они мне тут ловушку подстроили, хотели обвинить знаешь в чем?

— Какая разница! Разобрались бы! В чем тебя можно обвинить, если ты ничего не делал?

— Прошлый раз в воровстве, в этот раз в изнасиловании.

— Да, какое изнасилование.

Пренебрежительный тон Ильи удивил меня. Он что, не верит мне?

— Обычное такое, за которое на каторгу отправляют или куда похуже.

— Миша, ты с ума сошел? Кого, из них бы, ты изнасиловал?

Он засмеялся собственной шутке. Я не понимал его скептического настроя. Уже плохо контролируя себя, я выкрикнул:

— Эмили притворно упала в обморок! Я хотел помочь ей, а она схватила меня, а эти орангутанги вокруг с телефонами бегали.

— Блин, Миша! Если бы кто-то решил сделать такое, с девушкой благородного происхождения, его ждала бы участь, куда хуже каторги. Но, блин, ни одна из благородных девушек не станет сочинять такое. Это же позор для всей семьи!

— Очнись уже, от своего благородства, рюриков наследничек, эта компашка больных придурков! Они на все готовы, чтобы извести меня!

Взгляд Ильи потемнел. Брови сдвинулись к переносице. Зря я ляпнул, про наследство Рюриковичей.

— Ты себя — то не переоценивай. Как будто, кому-то до тебя дело есть! Они пошутили над тобой, прикололись. Жестко, да. Взяли тебя на испуг, а ты и повелся. Мощью начал размахивать, сразу видно плебей, только силой все решать привык.

А вот тут, уже я прифигел. Не ожидал я таких слов от Ильи. В носу даже защипало от обиды.

— А ты не с ними ли? — зло выдохнул я. — Так старался, чтобы встреча тут произошла. А сам, вроде, опоздал. Сидел, наверное, там за сугробом наблюдал. А, как дружкам твоим тяжко стало, ты и вылез.

— Пошел ты! Нарцисс сраный! Все, млять, бедного Мишеньку извести хотят. Совсем крыша поехала, как патрицием стал?

Первым желанием было ударить Илью. Еле сдержался. Плюнул под ноги, повернулся и пошел. Все эти аристократы одинаковы, чванливые мрази!

Впереди замелькали фигуры спешащих прочь людей. Эти твари еще и подслушивали, что ли? Захотелось догнать их, вломить всем так, чтобы забыли, как ботинки обувать. Но тут же накатила усталость. Я слишком долго удерживал Мощь. Да и ссора с Ильей выбила из колеи. Махнув на все рукой, я зашагал домой.

Следующие пару дней, с Ильей, мы не разговаривали. Холодно поздоровавшись, рассаживались за разные столы в аудитории, подальше друг от друга. Я понимал, что немного перегнул палку, когда пренебрежительно назвал его «рюриковым наследничком» и обвинил, что он заодно с «благородными сердцами». Но, и он себя не сдерживал. В открытую усомнился, что группа недоумков прикладывает все силы, чтобы отделаться от меня. Пошутили они. Ага. Ничего себе шуточки, за такие «шуточки», если прокурор воспримет их всерьез, полагалась ни много, ни мало — смертная казнь.

С Киром бы никогда подобного не произошло. Более рассудительного человека я в жизни не встречал. И более верного друга. Он ведь, что-то выяснил, сообщил мне. И поплатился за это. Что сейчас с ним? А я сижу тут, и занимаюсь, тем, что отмахиваюсь от аристократишек, возомнивших себя вершителями моей судьбы.

Не осознанно, я при этом уставился на одного из «ослов». Он, заметив, что я не отрываю от него взгляд, заелозил на месте. «Ослы», кстати, совсем присмирели. А Эмили, за эти дни, даже на глаза мне не попадалась. Я, честно признаться, думал, что они бросятся в полицию. Нет, не за тем, чтобы обвинить меня в покушении на невинность Эмили. Невинность ли? А чтобы заявить, что я угрожал им Мощью. Но они этого не сделали. Значит, какой-то мозг, в их черепушках, все же есть.

Наталья, каким-то боком, оказалась в курсе нашей, с Ильей, ссоры.

— Ты чего, с родственничком своим поссорился?

— С чего ты взяла?

Мы торчали возле кофейного автомата в коридоре. Я уже выпил свой американо, а Наталья заканчивала с крепчайшим эспрессо. Но от автомата она отходить не спешила. Остальные студенты не рисковали подходить за напитком, пока ее светлость торчит возле него.

— И так видно, ходите, надувшись, не разговариваете. Как парочка в ссоре, — она засмеялась. — Да и птичка мне нашептала. В парке, в Сосновом бору, вы что-то не поделили. Грозились даже убить друг друга.

— Не было такого. Ничего мы не грозились.

— Но спорили?

— Спорили, — сдался я.

Наталья покончила с кофе. Огляделась. Заметив, что несколько студентов ждут, не дождутся, когда она уйдет от автомата, по-хозяйски положила на него руку. Давая понять, никуда она отсюда не уйдет. И остальные останутся без кофе, на этой перемене.

Самодовольно улыбнувшись, она внезапно спросила:

— А ты, ведь из детдома?

— Эм. ну, да.

— Расскажи, как там у вас было. Как все устроено, может быть, друзья у тебя там остались?

Не ожидая вопроса на эту тему, я растерялся. Я ведь ничего толком не знал о прошлом Мишке Шелестова из этого мира. У меня не было его воспоминаний, да и не пытался со мной кто-нибудь связаться. Узнать, как дела, или сообщить новости о других воспитанниках.

— Эй, очнись! Ну, давай, рассказывай, страсть интересно, как живут плебеи, особенно такие, без родителей.

— У тебя ни капли такта.

Она хлопнула меня по плечу:

— Да мы ж с тобой, не разлей вода, практически. Рассказывай! А потом ты спросишь, как я жила. О секретиках всяких можешь спросить. О раз-ных!

Она насмешливо заглянула мне в глаза. А я лихорадочно соображал, что же я могу рассказать ей. О, точно! Мне же директор детского дома звонил, когда я только попал сюда.

— Ну, у нас директор там был. Лев Константинович, кажется.

— Кажется?

— Давно это было!

— Как давно? В прошлом же году, ты из детдома сразу в колледж попал. С памятью проблемы?

Тут звонок сообщил, что нам пора на лекции. И воспользовавшись этим, я замял разговор. Надолго ли? И зачем вообще она спрашивает? Хотя, тут все понятно — простое любопытство. Но, к подобному повороту дела, надо быть готовым. Надо разузнать о своем прошлом. Или в памяти покопаться, вдруг, там что-то сохранилось от той личности Михаила Шелестова.

Я опасался, что Наталья вернется к разговору о моем прошлом на следующей перемене. Но, как оказалось, зря. Она больше не вспоминала, что «ой, как ей интересно» жизнь низшего сословия. Странная она, конечно. Но в сравнении с Эмили, даже вполне ничего, как человек. Все-таки внешность ее я считал не особо привлекательной. Та же Эмили, куда симпатичнее.

Наверное, так считал ни один я. Может, поэтому Наталья и злющая такая. Для девушек внешность многое значит. А тут, высокая, почти с меня ростом, немного нескладная, угловатая. Манеры какие-то пацанские, то по плечу хлопнет, то в бок ткнет. Ведет себя запанибрата. Хотя, мы с ней знакомы-то всего недели три от силы.

Вечером в коридоре я столкнулся с Ильей. Он глянул на меня и хотел пройти мимо.

— Слушай, Илюх, — остановил его я. — Мы оба погорячились, давай прекратим эту глупую размолвку. В конце-концов, мы же родственники. Теперь.

Он помолчал.

— Давай прекратим, — согласился он. — Но я должен тебе кое-что сказать.

Я дал понять, что внимательно его слушаю.

— Мне жаль, что я назвал тебя плебеем. Этот статус, для тебя, в прошлом. И пора бы уже начать наказывать всех, кто так тебя называет. Ведь такое неуважение — бросает тень на род.

— Тут, я с тобой согласен.

— Подожди. Я понимаю, ты жил в других условиях, и уж извини меня, но наверное, применение силы в низшем сословии, это если и не считается нормальным, то отношение к этому терпимое.

Я покачал головой:

— Байки это все. Так же как и у вас здесь. Никто не пытается никому силой что-то навязать. Бывают эксцессы, конечно. Но редко.

— Тогда я не пойму, почему ты там применил Мощь? Ведь, когда Демьян применил ее в вашем боксерском поединке, все его осудили. Это не по правилам.

Я решил, что Илью пора ввести в курс дела. Рассказал ему о записке, о «Союзе благородных серодец». Услышав самоназвание организации, Илюха заржал.

— Святыми ангелами, еще бы назвались!

Поведал в подробностях о попытке обвинить меня в воровстве, предпринятой Эмили. В подробностях рассказал и об инциденте в парке.

— Эти благородные засранцы перешли черту, конечно. Хотя, я бы посмотрел, как они лупцуют Эмили, ха-ха, вот была бы потеха! Но, Михаил, все так, как я и сказал тебе. Они просто попытались взять тебя на испуг. А вот угроза Мощью — серьезное преступление. Такие вещи стараются не выставлять н показ. Но если бы, вся эта банда не боялась предстать в невыгодном свете, уверен, они махом доложили бы в полицию о твоих действиях.

— Хочешь сказать, они почти добились своего? Дождались моего промаха и, только их же дурацкий план, помешал сдать меня.

— Делай выводы. Всегда будь настороже и сохраняй спокойствие. Ну и, наверное, нам с тобой надо придумать, как раз и навсегда, разделаться с этим «благородным» обществом.

— Ага, я прям Дьявол во плоти. Целый кружок против меня собрался. Но, думаю, они уже успокоились.

Илья хмыкнул.

— Не знаю. Но сегодня жди гостей.

— Гостей?

— Да, Демьян вернулся из больницы.

— И что, он сразу броситься ко мне, мстить?

Илья улыбнулся:

— Де не, что будет делать Демьян, я не знаю. К тебе придут из Совета.

Я развел руками. О каком совете он говорит?

— Совет студентов. Там от каждой группы, по одному человеку.

— И зачем?

— Будут разбираться во всей этой истории. В общем, Демьяну уже официально придется разъяснить, как так, во время честного поединка, он воспользовался Мощью. И ты можешь поднять вопрос, о том, что он, его сестра и трое наших одногорупников третируют тебя.

— И кто в этом Совете от нашей группы?

— Ты совсем не соображаешь, Наталья, конечно.

Распрощавшись, мы разошлись. Сидя у себя в комнате я прикидывал, что там может быть, на этом Совете? Стоит ли мне говорит обо всех действиях «сердец». Как-то не хотелось мне жаловаться. Серьезно, выглядело бы это нелепо. Суровый аукс, выживший там, где погибли другие, будет ябедничать на группку юнцов. Одна из которых, девчонка.