Поцелуй василиска

Глава 40

Все головы в толпе повернулись одновременно.

Тэмми взглянула направо вместе с ними, ее рот приоткрылся, когда причина крика стала очевидной.

Один из василисков менялся в истинную форму.

Тэмми в ужасе наблюдала, как чешуя покрывала его кожу, а тело удлинялось, принимая форму, которую она видела много раз прежде. В воздух поднялся дым, скрывая ближайший ряд стульев, когда люди устроили давку в попытке убежать. Василиск открыл пасть, поднял огромную голову и вонзил клыки в шею крупного мужчины с рыжей бородой. Мужчина был так потрясен, что даже не вскрикнул. Его рот сложился в удивленную букву «О» прямо перед тем, как его голову сорвало с плеч.

Лео бросился перед Тэмми, оттаскивая ее назад, когда на поляну хлынуло еще больше василисков. Кто-то врезался в нее, и она поняла, что это Максимус. Он спрыгнул со сцены и, не оглядываясь, помчался вниз по ступенькам.

— Трус! — воскликнул Лео.

Его голос затерялся в шуме ветра, когда остальные василиски начали превращаться.

Бежать было некуда. Несколько человек с криками бросились в лабиринт, но без ориентации в пространстве, присущей Лео, они просто оттягивали неизбежное. Василиски бежали за ними со всем ликованием охотников, преследующих свою добычу. Женщина бежала рука об руку со своим мужем только и резко остановилась, когда он внезапно превратился в камень. Она вскрикнула от боли, когда гранитные пальцы раздавили ее. Тэмми наблюдала, как другая женщина стаскивает платье с плеч, пытаясь заставить василиска, обхватившего ее, смиловиться, он же оттолкнул ее в сторону, уже хватая за горло другую.

Тэмми повернулась к Лео.

— Уходи.

Несмотря на весь этот хаос, его глаза были сосредоточены только на ней.

— Только если ты пойдешь со мной.

— Я не могу. Я должна найти…

Но она замолчала, когда кто-то появился рядом с ними.

Они оба обернулись и увидели Каспена.

— Тэмми, — сказал он. — Ты закончила крестование?

— Нет.

Облегчение, а затем немедленное беспокойство промелькнуло на его лице. Он мотнул головой в сторону Лео.

— Она уязвима. Если кто-то попытается…

— Я уже заявил на нее права.

Последовала короткая пауза. Затем Каспен сказал:

— Хорошо.

Он говорил серьезно: Тэмми чувствовала его одобрение, и она поняла, что ему понравилось, как она мыслит. Как василиск.

Он повернулся к Лео.

— Ты должен идти.

Лео покачал головой.

— Я не оставлю ее.

Каспен тоже покачал головой.

— Ей не причинят вреда, Лео. Даю тебе слово.

Каспен впервые назвал его по имени. И все же Лео колебался. Каспен шагнул вперед, так что они оказались лицом к лицу, и положил руку на плечо Лео.

— Я не могу защищать вас обоих одновременно, и я знаю, что она хочет, чтобы ты жил. Уходи.

Каспен был максимально близок к тому, чтобы сказать Лео, что он важен. Мгновение двое мужчин просто смотрели друг на друга. Затем Лео положил руку на плечо Каспена. Ни один из них не сказал ни слова, но Тэмми увидела, что между ними возникло взаимопонимание; им обоим нужно было остаться в живых ради нее. Не было ничего важнее этого.

Они опустили руки.

— Очень хорошо, — сказал Лео. Он повернулся к ней. — Тэмми, я…

— Расскажешь мне после, Лео.

Он закрыл рот. Затем поцеловал ее в висок и убежал.

Тэмми наблюдала, как Лео пересек половину поляны, прежде чем василиск торжествующе схватил его за горло. Прежде чем Тэмми успела запаниковать, василиск отпустил его, в замешательстве глядя на свою руку. Мгновение спустя Лео исчез.

— Тэмми, — настойчиво позвал Каспен. — Я должен доставить тебя в безопасное место.

Она окинула взглядом царящий перед ней хаос. Хищники охотятся на добычу. Сильные убивают слабых. Круг жизни.

— Нет. — Она покачала головой. — Это моя вина. Я должна все исправить.

— Ты не можешь исправить это, Тэмми. Мой народ разгневан. Ты не можешь остановить то, что уже началось.

Прежде чем Тэмми успела ответить, кто-то присоединился к ним на сцене.

Каспен немедленно выставил руку перед собой, когда василиск в человеческом обличье двинулся к ним. Изо рта мужчины, искривленного в ужасной ухмылке, капала кровь. Он уже переходил в другое состояние. Огромные когти образовались там, где были пальцы, широко растопырившись, когда Каспен оттолкнул ее за спину.

Василиск сделал выпад.

Каспен издал стон, когда острые когти полоснули его. Он отшатнулся назад, кровь хлынула из бицепса. Василиск снова двинулся вперед, его клыки бешено лязгали друг о друга, в то время как остальные части тела навалились на него.

— Каспен! — воскликнула Тэмми. — Изменись!

Но Каспен только покачал головой.

— Я не могу, Тэмми.

Понимание пронзило ее, как стрела.

Каспен был слаб. Он умирал уже несколько дней, и это прогрессировало до такой степени, что он больше не мог вернуться в свою истинную форму. Тэмми выпрямилась, расправив плечи, чтобы воздух мог попасть в легкие.

Пришло время.

Она закрыла глаза, отключаясь от звуков схватки, сосредоточившись только на том, что чувствовала внутри. Пустота внутри нее была поразительно большой. Тэмми почувствовала первобытную боль от этой потери, от всей души жалея, что так долго ждала, чтобы обратиться к ней. Она успокоила свой разум, потянувшись к оставшимся нитям силы.

Та чувствовалась, но едва-едва. Она черпала из нее, пила из бесконечного колодца внутри себя, используя одну часть, чтобы зафиксировать другую.

В тот момент, когда она соединила обе, каждая клеточка ее тела загорелась огнем. Полная ясность пронеслась по венам Тэмми, когда ее сторона василиска немедленно начала заживать. Потрепанные края ее разума плавно срослись, создавая нечто, что было даже сильнее, чем то, что было там раньше. Тэмми почувствовала приподнятость, как будто она могла уплыть со сцены в бескрайнее небо. Она парила в бесконечности, не испытывая ничего и все одновременно. Не было более сильного чувства, чем это, — не было лучшего способа понять себя. Все осколки ее личности соединились в одну совершенную, безграничную точку. Ее сила была космической — такой же огромной, как звезды.

Она ни с кем не была связана. Она была свободна.

Тэмми потянулась к Каспену, открывая коридор между их разумами, задыхаясь, когда их связь вернулась на место.

Каспен. Изменись.

Каспену не нужно было повторять дважды. Огромное облако дыма поднялось над его плечами, когда тело превратилось во что-то совершенно другое. Он перешел с ревом — таким торжествующим, что Тэмми пришлось зажать уши. Долю секунды спустя другой василиск был обезглавлен. Это произошло так быстро, что Тэмми даже не успела моргнуть. Не теряя ни секунды, Каспен бросился еще на двух василисков, которые приближались с задней части сцены.

Краем глаза Тэмми заметила Веру. Роу был рядом с ней. Она наблюдала, как он обхватил пальцами ее горло, поднимая ее голову к себе. Глаза Веры закатились, и Тэмми поняла, что он ее крестовал. Рядом с ними два василиска занимались сексом, их тела бились друг о друга в пропитанной кровью траве. Тэмми отчаянно огляделась в поисках Габриэля и своей матери, но никого из них не увидела. Она уже собиралась сойти со сцены, чтобы найти их, когда почувствовала чье-то присутствие позади себя.

Тэмми обернулась и увидела черные глаза Бастиана, смотрящие прямо на нее. Прежде чем она успела что-либо сказать, его рука обхватила ее за горло.

Тэмми сразу же почувствовала, как ее сила потекла в его сторону. Как будто кто-то начал вливать ее в него, и знакомая эйфория как от оргазма начала охватывать ее. Было бы так легко сдаться. Так просто. Притяжение короля было неоспоримо, его древнее присутствие было намного сильнее ее — достаточно сильным, чтобы преодолеть защиту яда Каспена. И все же Тэмми обнаружила, что способна противостоять ему. Каждый раз, когда он тянул из нее, она отталкивалась. Король терял терпение; она чувствовала его волнение.

Уступи.

Она не уступит — ни телом, ни разумом. Никогда.

Она хотела позвать Каспена, но ей потребовалась вся ее энергия, чтобы удержать короля, а Каспен все равно был занят. Он был в меньшинстве и сражался сразу с двумя василисками, пытаясь помешать им подняться на сцену. Тэмми даже не знала, заметил ли он, что его отец пытался с ней сделать.

Делай, как я говорю, Темперанс.

Нет.

Король разочарованно зарычал. Его хватка на ее горле усилилась.

Тэмми в ужасе наблюдала, как чешуйки поползли вверх по бокам его шеи. Она попыталась вырваться, но это было бесполезно — он держал ее так крепко, что она едва могла дышать. Его рот расширился, зубы превратились в клыки. Тэмми без тени сомнения знала, что сейчас произойдет. И все же ничто не могло подготовить ее к тому, как отвисла челюсть Бастиана, открывая темную бездну горла. У Тэмми не было времени подумать, прежде чем его клыки сомкнулись на ее плече с ужасающей окончательностью, сила укуса едва не заставила ее потерять сознание. Она почувствовала, как с ужасным хрустом сломалась ключица.

Затем лопатка.

Затем грудина.

Боль, какой она никогда не испытывала, пронзила ее. Это было хуже, чем когда ее таз сломался во время ритуала. Агония была всем, что она могла чувствовать, завладевая разумом и приводя тело в состояние шока. Тэмми знала, что у укуса была цель: ослабить ту часть ее, из которой она черпала силу. Яд Бастиана не повредил бы ее стороне василиска, но ее человеческой стороне — да. Это было полной противоположностью той проблеме, которую она только что решила, превратившись.

Все впустую, — рассеянно подумала она.

Тэмми попыталась сопротивляться. Но ее силы были на исходе — она не могла освободиться от хватки Бастиана, не говоря уже о том, чтобы исцелить плечо. Его принуждение становилась сильнее, взывая к подчинению. Источник силы, из которого она черпала, слабел. Она слабела.

Тэмми закричала, когда её ноги оторвались от сцены. Звёзды вспыхнули перед глазами, затмевая зрение, пока Бастиан поднимал её в воздух. Вся тяжесть её тела пришлась на рану, и боль ударила с безжалостной, сокрушительной силой.

Тэмми!

Голос Каспена едва слышался. Сознание ускользало. Бастиан терзал ее, разрывая на части с чудовищным ликованием. Ее разум оцепенел; она больше не могла сопротивляться его напору.

Затем, без предупреждения, он отпустил ее.

Она упала с такой скоростью, что ей показалось, что ее коленные чашечки сломаются при соприкосновении со сценой. Она услышала Каспена позади себя, узнала его рев и запах дыма, когда он атаковал. Бастиан яростно отбивался, подражая сыну собственным ревом, нанося удар за ударом в битве на сцене. Но в конце концов Каспен вовремя укусил короля в лицо. Бастиан взвыл от боли, рухнув корчащейся грудой чешуи.

Он снова менялся, переходя в свою человеческую форму по мере того, как слабел. Когда чешуя превратилась в кожу, Тэмми почувствовала, как напряжение его гребня отступило, а вместе с ним и последний барьер между ней и непреодолимой болью в плече.

Как только Король Змей снова стал похож на человека, Каспен склонил голову. Тэмми наблюдала, как изо рта показались его великолепные клыки, впиваясь в бледную, обнаженную шею Бастиана.

Бастиан издал мучительный крик. Звук был таким ужасным, что, наконец, разрушил оцепенение Тэмми, яростно вернув ее в настоящее.

Каспен!

Он не ответил. Он никак не мог расслышать ее из-за криков Бастиана.

Каспен…

Она попыталась снова, вздрогнув от ужаса, происходящего перед ней.

Остановись.

Но Каспен не остановился.

Его клыки вонзились в тело Бастиана ещё глубже, разрывая кожу и забрызгивая всё вокруг кровью. Рёбра Бастиана хрустнули с глухим треском, когда Каспен раздвинул их, прокладывая себе путь к грудной клетке. Его рот раскрылся шире, а клыки блестели от крови. Тэмми увидела, как его горло вздулось — и он сглотнул. Её желудок скрутило от ужаса, когда она поняла, что происходит.

Каспен не убивал Бастиана быстро — это было бы милосердием, а он не собирался быть милосердным. Его отец останется живым, пока он поедает его заживо. Тэмми поняла: это была расплата. Справедливость. Ровно то, что сам Бастиан только что сделал с ней.

Тэмми не могла спасти Бастиана. Она все равно не хотела. Но ей очень хотелось спасти Каспена от него самого. Это было ужасно — убить собственного отца. Еще ужаснее было сделать это таким жестоким способом. Но она ничего не могла поделать. Ее голова была затуманена дымом; вся правая сторона тела онемела. Большая часть ее была залита кровью, и она знала, что не вся кровь — ее.

Наконец, Тэмми отключилась.

Когда она пришла в себя, то не знала, сколько прошло времени. Но Каспен снова был рядом с ней в своем человеческом обличье.

Тэмми.

Она чувствовала запах его ярости.

Тэмми знала, что никогда не выкинет из головы образ Каспена — склонившегося над Бастианом, поедающего куски плоти с его груди. Она будет видеть это в своих кошмарах.

Тэмми?

Каспен осторожно коснулся рукой ее щеки.

Он был пропитан кровью и ядом, кусочки органов Бастиана медленно сползали по его торсу влажными студенистыми струйками. Запах был невыносимым. Она снова собиралась упасть в обморок.

— Я… — начала было Тэмми.

Но жгучая боль оборвала ее слова. Все обрушилось на нее внезапно, искалеченные части ее тела закричали в унисон. Она потянулась к своей силе, но ее почти не было.

Каспен. Я не могу исцелить себя.

Руки Каспена обхватили ее, пытаясь поднять на ноги.

Старайся усерднее, Тэмми.

Тэмми не могла ответить. Боль в ее теле усиливалась. Она была в агонии, когда сокрушительная волна захлестнула ее.

Борись с этим, Тэмми. Ты должна бороться с этим.

Тэмми попыталась. Она использовала свою силу, выставив щит против боли. Но ее тело было сломлено; обе части ее были ослаблены. Никто не мог выдержать того, через что она только что прошла.

Я не исцеляюсь, Каспен.

Она использовала каждую каплю своей силы, чтобы оставаться в сознании. У нее не осталось энергии, чтобы залечить рану в плече. Кровь лилась по ее телу, капая на сцену. Каспен немедленно положил руку ей на плечо, пытаясь исцелить ее сам. Но она уже переступила порог — она чувствовала это нутром. Что бы ни делал Каспен, кровотечение только усиливалось.

Держись, Тэмми. Еще немного.

Тэмми больше не могла держаться. Рана истощала ее, медленно, но верно. Плечо кровоточило, струйки крови сливались с кровью Бастиана. В этом была какая-то поэтическая ирония, но Тэмми слишком устала, чтобы понять ее.

Я не могу с этим бороться, Каспен. Это слишком.

Тебе нужна сила.

Есть идеи?

Долгая пауза. И затем:

Лео.

Тэмми покачала головой. У нее даже не было сил ответить.

Да, Тэмми. Ты должна.

Но Тэмми не могла. Она не стала бы. Она только что чудом избежала крестования короля. У нее не было желания принуждать другого человека к связи с ней, использовать свою силу таким жестоким и неумолимым образом.

Я не хочу.

Она заявила права на Лео, чтобы никто другой не смог его крестовать. Если бы она сделала это сама, это свело бы весь смысл на нет.

Каспен продолжил:

Твоя человеческая сторона умирает. Тебе нужно с кем-то связаться, чтобы исцелить ее.

И этим кем-то должен быть Лео?

Он сделает для тебя все. Ты это знаешь.

Это неправильно.

Тем временем он будет испытывать только удовольствие.

Он будет привязан ко мне, Каспен.

Он любит тебя. Вы двое уже связаны друг с другом.

Тэмми знала, что эти слова причинили ему боль. Но сейчас ее не волновали чувства Каспена. Она не могла обмануть Лео. Не тогда, когда он специально сказал ей, как жаждал свободы действий, как больше всего на свете хотел иметь возможность делать свой собственный выбор, как он хотел стать лебедем. Не существовало большего жестокости, чем лишить его этого.

Каспен уже отворачивался.

Я приведу его к тебе.

Он ушел прежде, чем она успела запротестовать. Тэмми отключилась от всего остального — звуков боли, смерти и скорби, сосредоточившись только на дыхании. С каждым мгновением она становилась все слабее. Она знала, что Бастиан укусил ее, чтобы наказать — последний способ удержать власть над ней. Тэмми уставилась на его искалеченное, изжеванное тело, едва узнаваемое под влажными сгустками органов и крови. Смерть, достойная короля, предположила она: порочная и жестокая. Эпичная.

Вечность спустя Каспен появился снова с Лео и Лилли. Тэмми посмотрела на Лео. Его рука была поцарапана и кровоточила. У Лилли была царапина на лице, из которой слегка сочилась кровь. Ее обычно яркие глаза были красными от слез.

— Лео, — прошептала Тэмми. — Ты должен был уйти.

— Тэмми, — он опустился на колени рядом с ней. — Сначала я должен был найти Лилли, — лицо его напряглось от беспокойства, когда он увидел кровь вокруг нее. Он взглянул на Каспена. — Что с ней случилось?

— Мой отец укусил ее.

Лео снял куртку, прижимая ту к ее плечу. Казалось, он задыхался, как будто был на грани приступа паники.

— Она умрет? — прохрипел он.

— Нет, если ты ей поможешь.

— Каспен, — сказала Тэмми. — Нет.

Лео в отчаянии переводил взгляд с Тэмми на Каспена.

— Чем я могу помочь? — спросил он.

— Ты должен позволить ей…

— Каспен, — закричала Тэмми. — Я уже сказала тебе — нет.

Ей потребовалось так много усилий, чтобы заговорить. Ее свет померк, кровь текла медленнее. Она больше не могла сохранять равновесие; она наклонилась назад, и Лео поймал ее.

— Тэмми, — глаза Лео были полны паники. — Что я могу сделать? Просто скажи.

Когда Тэмми не ответила, он повернулся к Каспену.

— Разве она не может черпать силу из меня?

Каспен кивнул.

— Да. Но она отказывается это делать.

Лео повернулся к Тэмми.

— Сделай это, Тэмми. Я даю тебе разрешение.

Но Тэмми покачала головой. Лео не знал, на что подписывается, не знал, что крестование свяжет его с ней.

И все же Каспен был прав. Чем была любовь Лео к ней, если не другой версией связи? Он уже поклялся ей — уже женился на ней, ради Коры. Она не могла представить никого, на кого крестование подействовало бы меньше. Одно дело — подцепить незнакомца. Совсем другое — Лео, который любил ее.

— Пожалуйста. — Он прижался губами к ее руке, и они оторвались кожи в крови. — Ты знаешь, я бы сделал для тебя все, Тэмми. Что угодно.

Каспен наблюдал за ними, его глаза потемнели.

Крестуй его, Тэмми. Сейчас.

Тэмми посмотрела в глаза Лео. Он был в ужасе от мысли потерять ее. Это было написано у него на лице.

— Ты доверяешь мне, Лео?

Она спрашивала его об этом раньше. Но на этот раз она не просила довериться ему. Она не просила его проглотить ее яд. На этот раз она просила его доверить ей свою жизнь. Его ответ был таким же, как и всегда.

— Я доверяю тебе, Тэмми. — ответил он, держа ее дрожащими руками.

Твое время на исходе, Тэмми. Я едва ощущаю тебя в сознании.

— Тебе не будет больно, — сказала Тэмми Лео, не торопясь, как будто ничего не происходило. — Я обещаю.

— Мне плевать, если это больно. Просто сделай это.

В тот момент, когда он произнес эти слова, Каспен опустился на колени рядом с ними, взял руку Тэмми и обхватил ею горло Лео. Тэмми была благодарна ему за помощь; она не смогла бы сделать это в одиночку.

Это было последнее, чего хотела Тэмми. Но у нее не было выбора.

Она потянула за нити своей силы, дергая во всю возможную мощь и направляя это на Лео. Энергия забурлила в ее руке. Она крестовала его чувствуя, как яркий луч тепла пронесся от ее тела к телу Лео. Его глаза захлопнулись.

Тэмми наблюдала за его лицом, узнавая то выражение, которое было у него во время оргазма. Она точно знала, что он чувствует прямо сейчас — знала, какую невероятную эйфорию вызывает у него крестование. Чего она не знала, так это того, что будет чувствовать она.

Это было не так, как когда она достигала вершины. Не сексуально, но мощно. На этот раз она испытала недвусмысленное возбуждение, даже более сильное, чем все, что она испытывала к Лео раньше. Это было так, как будто кто-то стимулировал все нервные окончания в ее теле. Лицо Лео внезапно стало похожим на лицо ангела — как будто каждый дюйм его тела был сделан из бриллиантов. Его кожа сияла в лунном свете, и прежде чем Тэмми поняла, что делает, она наклонилась к нему.

Когда их губы соприкоснулись, все ее тело открылось ему навстречу. Он вливался в нее, наполняя собой, пока боль милосердно не прошла и не осталась только легкость. Она смутно почувствовала руку Каспена на своем затылке. Он держал их вместе, следя за тем, чтобы она вытянула из человеческого принца как можно больше силы.

Рана на ее плече затягивалась. Тэмми чувствовала, как кожа срастается по мере того, как тело заживает само по себе. Кости со щелчком встали на место; ребра выровнялись. Ясность вернулась в ее разум, принеся с собой сосредоточенность, которая казалась невозможной всего несколько мгновений назад. Чистая, нефильтрованная сила пронзила ее.

Тэмми отстранилась.

Когда Лео открыл глаза, он посмотрел на нее так, словно она была самым прекрасным созданием, которое он когда-либо видел. Она поняла, что он всегда смотрел на нее так же.

— Что… только что произошло? — прошептал он.

Каспен все еще держал их на расстоянии дюйма друг от друга.

— Ты спас меня, — прошептала в ответ Тэмми.

Лео улыбнулся. Он выглядел таким лучезарно счастливым, что Тэмми тоже не могла не почувствовать себя счастливой. Ее взгляд переместился с его лица на Каспена. Двое мужчин, которых она любила. Это было все, что ей было нужно: они оба, прямо здесь, рядом с ней.

В конце концов, Тэмми встала.

Каспен и Лео тоже поднялись, встав по обе стороны от нее, и все трое оглядывали. Зрелище представляло собой не что иное, как кровавую бойню.

Некоторые люди были убиты, в то время как другие получили увечья. Еще больше окаменело; статуя за статуей заполняли поляну, все съежились в различных защитных позах, навсегда сохранившись в своем последнем состоянии страха. Некогда нетронутая трава была усеяна частями тел, глазами, вырванными из глазниц. Кровь была повсюду. Она пачкала белые скатерти и крупными неровными каплями стекала с белых роз. Рыдания и крики наполнили воздух.

Это было ужасно. Все это.

Рядом с ней Каспен шагнул вперед. Он наклонился, погрузив кулаки во влажное тело Бастиана, прежде чем поднять то, что осталось от его отца, высоко над головой. Он издал рев гнева и победы, который эхом разнесся по поляне с ужасающей окончательностью. Все остальные звуки немедленно прекратились. И василиски, и люди одинаково уставились на Каспена, нового Короля Змей, держащего в руках своего мертвого отца. Как только все взгляды обратились на него, Каспен сбросил тело Бастиана со сцены. То приземлилось посреди прохода, превратившись в кровавую кучу.

И вот так все закончилось.

Оставшиеся василиски бросились к лабиринту, ныряя в бреши живой изгороди. Некоторые из них приняли свой истинный облик, их гигантские тела пробивали стены. Каспен опустил руки, глядя им вслед. Сегодня он будет милосерден.

На поляне воцарилась тишина.

Только тогда стала очевидна истинная цена вечера. Трава была усеяна телами — кто камнями, кто плотью, кто чем-то средним. Все, кто еще был жив, жались к стенам лабиринта, прикрывая глаза руками на случай, если василиск в своем истинном обличье все еще поблизости. Тэмми увидела вдалеке свою мать, цепляющуюся за Габриэля. Чистое облегчение охватило ее.

— Каспен. — Она указала. — Моя мать…

Он уже шагнул вперед.

— Я заберу ее, — сказал он, нежно касаясь ее подбородка. — Отдыхай.

Тэмми не протестовала. Она смотрела, как он спускается по ступенькам, люди по обе стороны съеживались, когда он проходил мимо. Лилли следовала по его стопам, помогая людям по пути.

Тэмми повернулась к Лео.

Он оглянулся на нее, его лицо все еще светилось любовью.

— Тэмми, — медленно начал он. — Это было… не так, как я представлял себе нашу свадьбу.

Тэмми чуть не рассмеялась. Они стояли точно там, где раньше поженились. Уже стемнело, поляну освещал только свет убывающей луны. Все было по-прежнему.

— Я тоже представляла ее иначе, — сказала она.

Он провел кончиками пальцев по ее плечу.

— Тебе больно?

Она покачала головой. Больше нет.

— А тебе?

Лео поднял руку. Его ладонь была сильно поцарапана, кровь стекала по запястью.

Тэмми взяла его в свои руки, прижав ладонь к ране и закрыв глаза. Она никогда раньше не делала этого для кого-то другого, но сделала это для Лео, используя свою силу, чтобы залатать разорванную кожу, сшивая ее обратно, как Каспен делал так много раз для нее. Когда она подняла руку, рана затянулась.

— Это… совершенно невероятно, — прошептал Лео.

Тэмми кивнула. Так и было.

Мгновение они просто смотрели друг на друга. Лео был весь в крови, но в основном это была кровь Тэмми. Он протянул пальцы, дотрагиваясь до ее лица. Тэмми позволила ему прикоснуться к себе, прижимаясь к нему, вспоминая ощущения от его губ во время оргазма.

— Знаешь, я… о кое о чем сожалею, — тихо сказал он.

— О чем?

Он обхватил ее щеку ладонью.

— Боюсь, я был не таким, как ты того заслуживала.

— Тебе не нужно было кем-то быть для меня, — сказала Тэмми.

— Не нужно, не так ли? У тебя уже есть все, что тебе нужно.

Он медленно провел большим пальцем по ее нижней губе, совсем как тогда, когда рассказывал ей об Эвелин. Затем его пальцы спустились ниже, коснувшись маленького золотистого коготка между ее грудей. Тэмми вспомнила, как Лео пытался подарить ей драгоценности на их первое свидание — это тоже может быть особенным, сказал он, — но она отказалась принять их.

Теперь пришло время дать ему что-нибудь взамен.

Тэмми не обрекла бы Лео на жизнь своего раба. Это не было любовью. Настоящая любовь — делать то, что лучше для другого человека, в ущерб себе. Настоящая любовь — это пожертвовать своим счастьем ради него. Лео заслуживал, чтобы его любили так же, как Каспен любил ее — безоговорочно и безрассудно. Лео заслуживал большего. Их связь была сильной, она ничего не могла сделать, чтобы это изменить. Но Тэмми не отняла бы у него жизнь в любви. Она отпустит его.

— Лео, — прошептала Тэмми, зная, что ее слова свяжут его, что у него не будет другого выбора, кроме как подчиниться. — Я хочу, чтобы ты нашел Эвелин. Я хочу, чтобы ты сам выбрал свое будущее.

Медленная, расслабленная улыбка появилась на лице Лео. Она не была радостной. Просто умиротворяющей.

— Я не знаю, где она, Тэмми.

— Твой отец знает. Он тебе скажет.

Это было самое малое, что Максимус мог сделать для своего сына.

Лео наклонил голову, что-то обдумывая. Она знала, что он не будет протестовать — он не мог. Но это было почти так, как если бы он хотел этого. Как раз в тот момент, когда Тэмми собиралась снова отдать ему приказ, он сказал:

— Тогда, я полагаю, это прощание.

По какой-то причине Тэмми начала плакать.

Лео поднял палец, смахивая слезу с ее щеки.

— Никогда не думал, что увижу, как ты плачешь из-за меня.

— Я никогда не думала, что мы будем прощаться.

— Я не стою этих слез, Тэмми. Поверь мне.

От этого она заплакала еще сильнее. Конечно, Лео стоил ее слез. Он стоил намного больше, чем сам думал — чем она думала. В другой жизни у них был счастливый конец. Но не в этом случае.

— Скажи мне, что я вижу тебя не в последний раз, — прошептала она. Ее не волновало, что это противоречит приказу, который она только что отдала ему. Тэмми была невыносима мысль о том, что она никогда больше не посмотрит в его серые глаза, никогда не увидит его высоких, худощавых плеч, повернутых в ее сторону.

Представлять это было пыткой.

— Это не в последний раз, — прошептал Лео в ответ.

Тэмми больше не могла говорить.

Вместо этого она нежно поцеловала его, что так отличалось от большинства поцелуев, которыми они обменивались. Лео всегда был полон энергии, постоянно находился в движении. Теперь он держал ее в своих объятиях, медленно скользя языком по ее языку со всей осторожностью, какая только есть на свете.

— Скажи мне, что то, что у нас было, было настоящим, — прошептал он ей в губы.

Она ответила чистейшей правдой.

— Это было по-настоящему.

Когда они оторвались друг от друга, то больше не разговаривали. Вместо этого Лео поднял руку, взял один локон и накрутил его на свои длинные, тонкие пальцы. Он улыбнулся, золотые резцы блеснули в лунном свете.

Затем он ушел.