Поцелуй василиска

Глава 25

За долю секунды Каспен выпрямился. Его грудь уперлась в плечи Тэмми, а руки обхватили ее за талию, останавливая ее движения и крепко прижимая к себе.

Его не должно быть здесь. Ритуал предназначен только для моего гнезда.

Толпа расступилась перед Роу, когда он приблизился к кровати, не сводя глаз с Тэмми. В номере было тихо, любое шипение полностью прекратилось. Позади себя Тэмми чувствовала, как поднимается температура Каспена. Она молилась, чтобы он не превратился, пока все еще находится внутри нее.

Роу остановился в ногах кровати. Он медленно поднял руку.

Хватка Каспена стала еще крепче. В комнате было так тихо, что Тэмми слышала, как ее сердце бешено колотится о ребра. Глаза Роу метнулись к Каспену. Они долго смотрели друг на друга, и Тэмми поняла, что они, должно быть, разговаривают мысленно.

Взгляд Роу скользнул к ней.

Она оставалась совершенно неподвижной, когда он провел кончиком пальца под ее подбородком, опрокидывая ее голову. Когда ее шея полностью выгнулась, он остановился.

— Она так хорошо принимает тебя, — прошептал Роу.

Каспен сомкнул пальцы на ее горле, вырывая ее из его хватки.

— Не прикасайся к тому, что принадлежит мне.

Губы Роу изогнулись в улыбке. Это была холодная улыбка, совершенно лишенная чего-либо, кроме злобы. Он посмотрел Тэмми прямо в глаза и сказал:

— Я надеюсь, что он сломает тебя.

Прежде чем Тэмми успела придумать ответ, Роу отступил назад, исчезая в тени.

Тэмми посмотрела на Каспена в поисках указаний, когда коллективное шипение толпы вернулось. Он смотрел вслед Роу, стиснув челюсти. Тэмми нежно коснулась его лица, привлекая его внимание к себе.

— Каспен, — прошептала она. — Смотри только на меня.

Услышав ее слова, он расслабился. Его хватка на ее горле ослабла, напряжение покинуло его грудь. Он снова поднял ее, поворачивая так, чтобы она была лицом к нему. Тэмми целенаправленно двигала бедрами, зная, что на этот раз их не прервут. Волна внутри нее начала нарастать, когда пальцы Каспена коснулись ее клитора, оказывая давление там, где она нуждалась в этом больше всего.

Каспен, — крикнула она в его разум, — я…

Прежде чем она успела закончить мысль, она кончила.

Каспен тоже кончил, высвобождаясь внутри нее, когда быстро притянул ее бедра к своим. Она почувствовала, как его влага присоединилась к ее, растекаясь по их бедрам и капая на простыню. В его хватке чувствовалась собственническая нотка. То, как он держал ее, говорило всем, что она его, что она принадлежит ему. Тэмми отдалась этому, позволяя ему входить в нее так сильно, как он хотел, позволяя ему отмечать ее любым способом, который ему нравился.

Они трахались снова. И еще раз.

Каждый раз, когда Каспен кончал, он становился твердым буквально через несколько мгновений. Были моменты, когда он даже не потрудился выйти. Они занимались сексом часами, и в конце концов кровать пропиталась их спермой. В какой-то момент два василиска шагнули вперед, и Каспен трахнул ее стоя, пока остальные меняли облегающую шелковую простыню.

Толпа убывала и растекалась. Василиски появлялись и исчезали, наблюдая всего несколько секунд или часами. Некоторые из них трогали себя, а некоторые просто смотрели. Это было чрезмерно возбуждающе на грани отвлечения. Иногда Тэмми ловила себя на том, что наблюдает за ними так же, как они наблюдали за ней, уставившись на бесконечный парад красивых обнаженных тел.

На все время здесь оставался только один человек.

Бастиан стоял в стороне, не приближаясь к кровати. Он никогда не прикасался к себе, хотя был явно возбужден. Он просто молча стоял, сосредоточившись на Тэмми. Всякий раз, когда она ловила себя на том, что пялится на него, она заставляла себя снова смотреть на Каспена, теряясь в его глазах, которые становились все чернее с каждым оргазмом.

Он начинал меняться.

Невозможно было не заметить чешуйки, твердеющие на коже. Они медленно, но верно расползались по его груди пятнистой волной, увеличиваясь с каждым часом. Не было способа остановить это — не было способа обратить вспять. Наконец-то они были здесь, в точке, которой Каспен всегда боялся. Каспен становился все более агрессивным — его руки сжимали ее груди, шею, задницу. Его пальцы запутались в ее волосах, удерживая ее рот прямо на своем, пока он заявлял на нее права.

Звезды медленно перемещались по небу над ними, но недостаточно быстро. После особенно бурного оргазма Каспен обхватил лицо Тэмми ладонями.

Ты истечешь кровью, если мы продолжим в том же духе.

Ты исцелишь меня.

Нет. Я не причиню тебе вреда только потому, что могу исцелить тебя.

Мне все равно, Каспен.

Я знаю.

Тэмми знала, что Каспен беспокоится за нее. Но под этим беспокойством скрывалось ненасытное желание, которое она начала распознавать в нем. Она знала, что в какой-то момент — скоро — он не сможет остановиться, даже если попытается. Тэмми вспомнила, что она увидела, когда проникла в его сознание. Он был зависим от нее; все, что она делала, заводило его, и даже когда ей было больно, это заводило его только сильнее, инстинкт василиска брал верх над той его частью, которая хотела защитить ее.

Она могла видеть, как трудно ему было сдерживаться — как он не мог смотреть на нее слишком долго, особенно когда она была сверху, как близок он был к потере контроля с каждым толчком. Это был только вопрос времени, когда он сдастся и выебет ее так, как ему действительно хотелось.

Просто сделай мне больно, Каспен.

Нет.

Другого выхода нет.

Я найду другой способ.

И что же это за способ такой?

Я буду нежен.

Но он не умел быть нежным. Каждый раз, когда их взгляды встречались, она практически ощущала его голод. Чешуя на его плечах расползалась, кожа обжигала при прикосновении. Она чувствовала вкус дыма у него на языке. Он превращался перед ней, его тело против его воли принимало истинную форму. Никто — даже Каспен, с его непревзойденным самоконтролем — не мог изменить свою природу. Тэмми приготовилась снова возразить. Но прежде чем она успела это сделать, Бастиан шагнул вперед.

Они замерли, когда отец и сын снова уставились друг на друга.

Ее сердце подпрыгнуло в предвкушении. Какая-то проблема? Она сделала что-то не так? Ритуал закончился? Тэмми взглянула на небо. Еще не было полуночи. Она посмотрела на Каспена, но его лицо ничего не выражало. Через мгновение Бастиан снова отступил назад, скрестив руки на груди и снова прислонившись к стене.

Что он сказал?

Каспен посмотрел ей в глаза.

Еще час.

В животе Тэмми скопился ужас. Час.

Слишком долго. Она знала свое тело, она не смогла бы выдержать еще час в таком состоянии.

Я постараюсь быть нежным, Тэмми. Но я…

Каспен не закончил предложение. Тэмми закончила за него:

Но ты не можешь.

Он все еще медленно входил в нее, все еще пытаясь сопротивляться. Он уткнулся головой ей в плечо, больше не мог даже смотреть на нее. Она чувствовала, как его сердце — обычно такое медленное и ровное — беспорядочно бьется в груди.

Он боролся. Но проигрывал.

Тело Каспена отказывалось слушаться, монстр внутри него умирал от желания вырваться наружу. Тэмми прижала ладони к его плечам. Его кожа раскалилась добела.

Просто сделай мне больно, Каспен.

Нет.

Даже если ты будешь нежен, у меня ничего не получится.

Он покачал головой. Но они оба знали, что она права.

Сделай мне больно, Каспен. Потом исцели меня. Это единственный способ.

Я не могу.

У тебя нет выбора.

Я не буду этого делать.

Но это был не вопрос воли.

Я доверяю тебе, Каспен.

Это правда. Не было никого, кому она доверяла бы больше.

Толпа василисков увеличилась. Тэмми не удивилась; в конце концов, начинался грандиозный финал. Этот последний час определит, стоило ли все того — стоило ли того время.

Каспен перекатился на нее. Тэмми знала, что это его способ защитить ее от самого себя. Таким образом, ее тело прикрылось — она больше не выставлялась на всеобщее обозрение, и Каспен мог контролировать темп. Тэмми услышала в своем сознании единственную мысль, отчаянную и обдуманную:

Сберечь ее.

Он цеплялся за нее, как за спасательный круг, синхронизируя свои толчки с ее ритмом, повторяя это снова, и снова, и снова. Это было временное решение; ничто не могло предотвратить того, что надвигалось. Каспен вдавливал ее в матрас; его кожа сжигала ее заживо. Несмотря на то, что она была насквозь мокрой, Тэмми чувствовала, как она напрягается, чтобы взять его член — как будто он рос внутри нее. Он больше не ощущался так, как всегда. Он стал тверже. Тэмми вспомнила, как она впервые погладила его в пещере, как ее рука кровоточила.

Сберечь ее. Сберечь ее. Сберечь ее.

Даже его присутствие в ее сознании менялось, превращаясь из чего-то, что казалось человеческим, в нечто совершенно чуждое ей — нечто животное и дикое. Оно вгрызалось в края ее мозга, затуманивая зрение и поглощая сознание ненасытным голодом, сокрушая ее — душа ее.

Член Каспена был твердым, неподатливым и заостренным, превращаясь во что-то слишком большое для тела Тэмми. Это растягивало ее — заставляло раздвинуть ноги за пределы комфорта, далеко за пределы естественного. Кровь прилила к ее влажности.

Тонкая грань между болью и удовольствием размывалась, пока не перестала существовать, оба ощущения сплелись в ее теле и разуме в неразличимую нить.

Сбереги ее.

Но это чувство угасало. Это был слишком долгий день; она через многое прошла. Многочасовой секс истощил ее, и она превратилась всего лишь в оболочку самой себя.

Сохрани. Ее. В безопасности.

Ее тело напряглось, чтобы взять его, но это было невозможно. Каспен разрывал ее на части — ломал, как и надеялся Роу. Каждый раз, когда он отстранялся, каждый выступ его члена терзал ее на пути к выходу, прежде чем он снова входил в нее. Ее кровь была повсюду. Тэмми закрыла глаза, борясь с волной паники, охватившей ее, как тиски.

Затем с ужасным треском Тэмми почувствовала, как сломался ее таз.

Боль пронзила ее так остро, что она закричала.

При звуке ее крика Каспен кончил с диким ревом — таким, что разорвал ее барабанные перепонки и расколол каменные стены комнаты. Он выпустил такую мощную волну энергии, что окружающие их василиски в унисон опустились на колени, немедленно склонив головы к полу.

Последнее, что увидела Тэмми перед тем, как потерять сознание, был Бастиан, снова идущий к ним.

***

Присутствие Каспена медленно возвращалось в ее сознание, просачиваясь в череп, как вода. Она едва расслышала, когда он впервые прошептал ее имя:

Тэмми.

Только когда он заговорил снова, его голос стал четче:

Пожалуйста, Тэмми. Вернись ко мне.

Тэмми открыла глаза.

Она посмотрела на смуглое, обеспокоенное лицо Каспена. Единственное, что она знала, была боль.

— Просто забери это, — умоляла она, едва слышным шепотом. — Каспен. Пожалуйста.

Не успели слова слететь с ее губ, как Тэмми почувствовала, что боль утихла, и она вздохнула с облегчением. Боль постепенно отступала, по мере того как ее тело восстанавливалось. Никогда в жизни она не чувствовала себя так хорошо. Облегчение нахлынуло на нее, когда боль в области таза отступила и тазовые кости срослись.

Тэмми попыталась сесть, но Каспен тут же удержал ее.

— Лежи спокойно, — сказал он сдавленным от страха голосом.

Тэмми позволила голове откинуться на матрас. Она все еще была в комнате, по-прежнему окруженная василисками. Отблеск звездного света коснулся ее лица.

Была полночь.

Каспен подхватил ее на руки, приподнимая. Их никто не остановил.

Каспен нес ее так по туннелям, всю дорогу обратно в свои покои. Когда он осторожно положил ее на свою кровать, она увидела кровь на его ногах и поняла, что это ее кровь.

— Прости, — сказала она хриплым голосом.

Он покачал головой.

— Когда ты поймешь, что тебе не за что извиняться? Мне очень жаль.

Тэмми смогла только кивнуть.

Каспен на мгновение исчез, прежде чем вернуться с чистым полотенцем. Он осторожно раздвинул ей ноги и начал вытирать кровь с бедер. Тэмми смотрела, как он это делает, и, несмотря на усталость, была поражена его нежностью. Ткань была теплой и мягкой. Он вымыл каждую частичку ее тела, а когда закончил, провел полотенцем по своим ногам, удаляя последние следы ритуала.

Затем он посмотрел на нее сверху вниз.

— Тебе что-нибудь принести, Тэмми?

— Нет.

— Ты уверена?

— Просто не уходи.

Уголок его рта дернулся. Он забрался в постель рядом с ней, притягивая ее в свои объятия.

— Я с тобой.

В ответ она поцеловала его, и какое-то время это было все, что они делали. Но в конце концов, Тэмми обвила его ногами. Она нежно провела пальцами вниз по его члену, поглаживая его между бедер.

— Тэмми, — пробормотал Каспен. — Все кончено. Тебе нужно поспать.

Но она покачала головой.

— Пожалуйста.

Каспен вздохнул.

— Я не могу сказать тебе «нет», Тэмми.

— Тогда не делай этого.

Они снова занялись сексом. Только они вдвоем, наедине, никто не наблюдал. Они трахались медленно, без цели и сроков. Несколько раз они останавливались, чтобы поцеловаться, прежде чем начать снова. Каспен нежно провел губами по каждому дюйму кожи Тэмми, покрывая поцелуями ее шею, запястья, ключицы. Он поцеловал каждый кончик ее пальцев, один за другим, затем поцеловал веснушки на ее ладонях. Он уже исцелил ее раны, но ей казалось, что он исцеляет ее заново, охлаждающий импульс его магии расцветал там, где его кожа касалась ее.

Она не думала, что сможет снова кончить. И все же каким-то образом, когда Каспен медленно вошел между ее ног, она почувствовала, что снова приближается к этому.

— Каспен, — прошептала она.

— Тэмми, — прошептал он в ответ.

Она кончила. Мгновением позже то же самое сделал Каспен. Она уснула, когда он все еще был внутри нее.

Тэмми проснулась как в тумане.

Ее разум устал, а тело еще больше. Ощущение было такое, словно по ней проехалась карета. В тот момент, когда она открыла глаза, она увидела, что Каспен уже проснулся и наблюдает за ней.

— Тэмми. — Его голос был низким и полным надежды. — Как ты себя чувствуешь?

Тэмми застонала в ответ. У нее болело все — спина, бедра. На мгновение она не поняла, где находится.

Потом она вспомнила.

События прошлой ночи нахлынули на нее неумолимой волной, угрожая захлестнуть. Она вспомнила зал, алтарь, тело короля под ней. Она помнила каждый раз, когда Каспен входил в нее в той комнате, и как к концу этого ее почти разорвало пополам.

— Тэмми. — Его голос вернулся, настойчивость возросла. — Пожалуйста, ответь мне. Тебе больно?

Она смогла только кивнуть.

Услышав ее ответ, Каспен сел. Он положил ладонь ей на живот и закрыл глаза. Пульсация отдавала прохладой, и внезапно боль исчезла. Тэмми сразу почувствовала себя лучше физически, но знала, что он ничего не сможет поделать с эмоциональным истощением, которое затуманивало ее разум, как дым.

— Каспен, — прошептала она. — Меня было достаточно?

Он открыл глаза, глядя на нее с безграничным благоговением.

— Тебя было более чем достаточно. Ты была необыкновенной.

Ей показалось, что что-то сдавливает легкие.

— Но когда мы вернулись сюда…

Она замолчала. Каспен отнес ее обратно в свои покои после завершения ритуала. Воспоминание о путешествии было размытым, но Тэмми знала, что ей не причудилась светловолосая женщина-василиск, которая насмехалась над ней в темноте туннеля, и уж точно не причудилось, что эта женщина сказала Каспену:

— Супругу, которую нужно отнести в постель, как ребенка, окровавленную и изломанную. И это та, кого принц считает достойной?

Каспен тут же огрызнулся в ответ.

— Король считает ее достойной. Честь, на которую ты не можешь претендовать.

Обмен репликами длился всего несколько секунд. Но слова запали Тэмми в сердце, и она знала, что никогда их не забудет.

Каспен не сводил с нее глаз.

— Это ничего не значило, Тэмми.

— Это была правда, — тихо сказала она.

— Это было ничего. Ревнивые слова ревнивой души.

— Кто она?

Теперь Каспен отвел взгляд.

Она схватила его за подбородок, притягивая лицо к своему, и сказала:

— У тебя не должно быть секретов от меня.

Он встретился с ней взглядом. Невысказанная часть ее предложения повисла в воздухе между ними: не после того, что я только что сделала для тебя. Каспен знал, что это правда, так же, как и Тэмми.

Он глубоко вздохнул.

— Ее зовут Аделаида. Она принадлежит к роду гнезда Сенека. У нас есть… история.

Тэмми не хуже других знала, что означает «история». Это означает, что они спали вместе и что Аделаида удовлетворила его больше, чем она когда-либо могла.

— Ты любил ее? — прошептала Тэмми.

— Нет.

Она посмотрела ему в глаза и поняла, что он говорит правду. Но от этого боль не стала меньше.

— Тогда почему она так сердита?

— Наши ценности не совпадают.

— Каким образом?

Каспен вздохнул.

— Обязательно ли нам обсуждать это, Тэмми? Ты только что прошла через…

— Да. Обязательно.

Он снова вздохнул, раздраженно глядя на нее сверху вниз.

— Аделаида не верит, что василиски могут спариваться с людьми. В целом, Сенека это не поддерживают. У нее есть… сомнения… по поводу нашего союза.

— Она меня ненавидит.

Каспен пожал плечами.

— Она недостаточно хорошо тебя знает, чтобы ненавидеть. Но да… ты ей не нравишься.

— Она любит тебя.

— Нет. Клянусь тебе, Тэмми. Между нами ничего подобного не было.

— Подобного?

— Как сейчас у нас с тобой. Это никогда не было по-настоящему.

— Но вы спали вместе.

Каспен вздохнул, кажется, в сотый раз.

— Да, Тэмми. Спали. Но это не имело значения. Она не имела значения. Если ты решишь расстраиваться из-за всех, с кем я когда-либо спал, твоей ревности не будет конца.

Тэмми отпрянула. При виде ее реакции на лице Каспена промелькнуло сожаление.

— Я говорю это не для того, чтобы причинить тебе боль. Это просто правда. — Он помолчал и большим пальцем коснулся ее тазовой кости. — Ты знаешь, кто я.

Да. Тэмми знала, кто он такой. Он принц: будущий король и самый желанный кандидат под горой.

— Она подходит тебе больше, — прошептала Тэмми.

— Нет. Это не так.

— Она василиск.

— Это не делает ее лучшей парой.

— Но…

— Тэмми, — он сжал ее бедро. — Ты бы спарилась с мужчиной просто потому, что он человек?

— Мы не называем это спариванием.

Каспен раздраженно вздохнул.

— Я провожу параллель. То, что она василиск, еще не означает, что мы совместимы.

Они оба замолчали. Его слова были логичны, но в её чувствах не было места логике. Неуверенность всё равно не отпускала её.

— Что я могу сказать, чтобы ты мне поверила? Что? — прошептал Каспен.

Теперь Тэмми вздохнула. Ему нечего было сказать, и они оба это знали.

— Тэмми, — продолжил он. — Ты получила благословение короля.

Она бросила на него взгляд.

— И я тебя принимаю. — Он прижался губами к ее плечу. — Я в восторге от тебя.

Тэмми позволила маленькой частичке гордости проскользнуть сквозь себя. Она знала, что ее тело еще долго будет терпеть последствия прошлой ночи. Но оно того стоило.

— Примет ли меня твое гнездо?

Каспен снова поцеловал ее кожу.

— Если поймут, что так для них будет лучше, да.

— Когда они примут свое решение?

— Скорее всего, они уже сделали это. Я поговорю с отцом сегодня.

— Но что произойдет, если…

— Тэмми, — мягко сказал он, притягивая ее ближе. — Хватит. Ты больше ничего не можешь сделать.

Она замолчала, наслаждаясь тишиной. Было приятно просто лежать, ничего не делая, и ощущать крепкие объятия Каспена.

Его губы оказались у самого её уха, и он тихо прошептал:

— Могу я что-нибудь для тебя сделать?

Тэмми задумалась. Каспен никогда раньше не спрашивал её об этом, и она не знала, что ответить. Вместо слов она положила ладонь ему на грудь и медленно провела пальцами вниз по его торсу.

Каспен остановил ее руку прежде, чем та смогла опуститься ниже.

— Что угодно, только не это, Тэмми.

Стыд пронзил ее.

— Ты не хочешь меня? — прошептала она.

— Конечно, я хочу тебя, — сказал он, переплетая пальцы с её. — Просто соблюдаю традицию.

— Больше никаких традиций, — простонала Тэмми.

Каспен тихо усмехнулся.

— Эта традиция довольно безобидна. По правилам, мы не должны спать вместе на следующий день после ритуала.

— О… — выдохнула она.

В кои-то веки разумная традиция.

— В таком случае, мне пора возвращаться в курятник.

Тэмми попыталась сесть, но руки Каспена крепче сжали ее.

— Не двигайся, — сказал он. — Тебе нужно отдохнуть.

— Я в порядке, — настаивала она.

Его губы дрогнули.

— Ты упрямая.

Они еще немного полежали в тишине.

Но Тэмми не могла оставаться здесь вечно. Ей действительно нужно было вернуться в курятник, иначе мать начнет беспокоиться. И всё же было ещё кое-что, с чем предстояло столкнуться.

Бал.

Ей казалось странным, что Каспен ни разу не упомянул об этом событии или о том, что уже к концу недели она вполне могла бы переехать в замок. Конечно, это отразилось бы на их помолвке. Конечно, ему это было небезразлично.

— Каспен, — медленно произнесла она, её дыхание коснулось его щеки.

— Тэмми.

— Что с нами будет?

— Когда?

Тэмми бросила на него взгляд. Она была уверена, что он понял, что она имела в виду, но намеренно уклонился от правды. Тэмми все равно уточнила.

— Когда принц выберет, кто переедет в замок.

— Он выберет тебя.

Вопрос, на который он ответил, был совсем не тем, что она задала. Тэмми почувствовала лёгкий укол раздражения от его уклончивости.

— Почему ты так уверен?

Каспен грустно улыбнулся.

— Потому что ты — само совершенство.

— Если я совершенна, то только потому, что ты сделал меня такой.

Он мягко взял её за подбородок, заглянул в глаза и тихо сказал:

— Ты уже была совершенна.

Это были красивые слова. Но Тэмми они не обманули.

— Ответь на вопрос. Что с нами будет?

Каспен сел. Тэмми тоже поднялась, положив руку на крепкий изгиб его плеча. Их лица разделяли всего несколько дюймов. Разглядывая его черты, она невольно сравнила их с лицом Бастиана. Она могла представить, как Каспен постареет: скулы станут ещё резче, а волосы приобретут серебристый блеск.

— Я не знаю, что произойдёт, — сказал он наконец. — Сначала моё гнездо должно принять тебя. Если примет — тогда мы сможем говорить о будущем.

— Я хочу обсудить это сейчас.

Каспен встал и подошел к камину. Тэмми осталась на кровати, наблюдая за ним, пока он смотрел на пламя. Мышцы на его спине перекатились, когда он скрестил руки на груди.

Он повернулся к ней лицом.

— Когда принц выберет тебя, ты переедешь в замок с двумя последними девушками.

— Что?

Она ожидала, что он будет бороться за нее — настаивать на том, чтобы она снялась с отбора.

Он продолжал, не сводя с нее глаз.

— Ты отправишься в замок и останешься там, пока принц не решит жениться на тебе.

— Но почему?

Он снова повернулся к огню.

Тэмми встала и подошла к нему.

— Зачем ты заставил меня пройти через ритуал, если у тебя нет намерения быть со мной?

— У меня есть все намерения быть с тобой, Тэмми. Но мой мир опасен.

— Так было всегда.

— Тэмми. — Его голос понизился. — Я опасен.

Ритуал был травмирующим для Тэмми. Но внезапно ей пришло в голову, что это могло быть так же травмирующе для Каспена. Это он должен был смотреть на ее изуродованное тело и знать, что именно он сломал ее.

Она коснулась его руки.

— Я в порядке, Каспен.

Он накрыл ее руку своей.

— На зажившей ране все еще остается шрам.

Тэмми поняла, о чем он говорил — о том, что, хотя он исцелил ее тело, воспоминание об этом ритуале наверняка будет преследовать их обоих еще долгое время. Но все было кончено, они сделали это. Пути назад не было. Было только будущее, и им нужно было знать, как они его проведут.

— Неужели мы никогда не будем вместе?

Хватка Каспена усилилась.

— Есть обстоятельства, связанные с нашим союзом, которые ты не можешь понять.

— Так объясни.

— Тэмми, — вздохнул он. — Я не…

— Не хочешь обсуждать это? — оборвала она его, отталкивая. — Я больше никогда не хочу слышать это от тебя. Ты скажешь все, о чем я тебя попрошу, и сделаешь это прямо сейчас.

Каспен вздохнул.

Он знал так же хорошо, как и Тэмми, что время защищать ее прошло. Сейчас она была в этом замешана и заслуживала знать все. Между ними больше не будет секретов. Тэмми нужна правда, и она никогда больше не согласится на меньшее.

— Я заслужила право на честность, Каспен.

Их глаза встретились

— Заслужила.

Прошло еще немало времени, прежде чем он заговорил.

— В данный момент между гнездами все… сложно.

— Насколько сложно?

— Ходят слухи о перевороте.

— Против короля?

Каспен кивнул.

— Да. И, соответственно, меня.

— Тебя?

— Я тот, кто превзошел отца Роу. Я проложил путь к тому, чтобы мой отец стал королем.

— Если вы знаете, что готовится государственный переворот, почему вы ничего не предпринимаете по этому поводу?

— Мы предпринимаем. Сегодня вечером состоится заседание совета. Мой отец попытается заключить мир.

— Каким образом?

— Переворот — не единственное действующее обстоятельство. У «гнезд» всегда были свои проблемы, но, тем не менее, мы едины против общего врага.

Ему не нужно было уточнять, кто был этим врагом. Тэмми и так все знала.

Каспен продолжил.

— У моего отца есть план по свержению королевской власти. Он надеется, что таким образом подавит восстание в наших собственных рядах. Если Драконы победят людей, Сенеки встанут в строй.

Тэмми почувствовала тупой укол страха и поняла, что это из-за Лео. Между василисками и людьми уже были трения. Если Бастиан планировал разжечь восстание, очевидной целью был бы человеческий принц.

— И в чем же именно заключается план твоего отца?

— Ответ на этот вопрос… сложный.

— Почему?

— Потому что это касается тебя.

Тэмми моргнула.

— Меня?

— Да.

— Но как?

Каспен потянулся к ее талии. Это не было нежным жестом; он держал ее так, словно боялся, что она может убежать. Он долго смотрел ей в глаза, прежде чем мягко спросить.

— Ты когда-нибудь задумывалась, почему не можешь лгать, Тэмми?

Она моргнула.

— Что, прости?

— Даже когда ситуация требует этого — даже когда от этого зависит твоя жизнь — ты всегда говоришь правду. Я не прав?

Тэмми усмехнулась.

— Конечно, я не люблю лгать. Никто не любит.

— Дело не в том, что ты не любишь лгать. Ты не можешь.

Тэмми подумала обо всех тех случаях, когда она лгала, и о том, как трудно это было для нее. Как у нее сжималось горло, как она едва могла произносить слова. Она подумала о том, как Лео спросил ее, любит ли она Каспена. Как ее ответ причинил ей физическую боль.

Каспен притянул ее ближе.

— Василиск почти не может лгать. Это нам кое-чего стоит.

Она уставилась на Каспена, который смотрел на нее сверху вниз, как будто готовился к удару.

— Почему ты говоришь это мне? — прошептала она.

— Двадцать лет назад девушка прекратила тренировочный процесс. Она была беременна от своего василиска.

Тэмми уже знала, к чему это. Она знала это нутром. И все же она прошептала.

— Нет.

— Да, — настаивал Каспен. — Да, Тэмми.

Тэмми хотелось заткнуть уши — хотелось сделать что угодно, только не слышать то, что слетело с губ Каспена.

— Это твоя мать ушла.