Поцелуй василиска

Глава 20

Пока они смотрели друг на друга, воцарилась абсолютная тишина.

По какой-то причине Тэмми чувствовала себя совершенно непринужденно. Судя по выражению лица Лео, он тоже. Уголок его рта приподнялся, когда он медленно встал, не сводя с нее глаз.

— Что мы сделаем, Тэмми? — прошептал Лео.

В голове у нее уже было пусто, она обвила его руками.

— Все, что захотим, — прошептала она в ответ.

Потом она поцеловала его.

Это был не их первый поцелуй, но каким-то образом он был новым. Каким-то образом, на этот раз, казалось, что они были на равных — как будто домик Тэмми был далеко от всего, что давило на них, как будто они оба знали, что здесь они в безопасности друг с другом. Они целовались медленно, ни один из них не спешил, ни один из них пока не поддавался похоти.

Тэмми потянула Лео за рубашку.

— Сними это, — сказала она.

Он тихо рассмеялся.

— Если ты настаиваешь.

Она смотрела, как он снимает одежду. Торс Лео был сухим и поджарым, так отличаясь от брутальных мышц Каспена. Под его подбородком был крошечный шрам, и она осторожно дотронулась до него.

— От чего это? — спросила она.

— Дорожно-транспортное происшествие.

Тэмми хихикнула.

— Это смешно? — пробормотал он.

Его руки тоже двигались, скользя по изгибам ее бедер.

— Только у богатых людей есть шрамы от дорожно-транспортных происшествий.

— Я богатый человек, Тэмми.

— Не напоминай мне. Это одно из твоих самых ужасных качеств.

Лео рассмеялся.

Затем он наклонился, обхватил тыльную сторону ее бедер и поднял ее. Тэмми завершила движение, обхватив ногами его талию, когда он понес ее в спальню. Когда они упали на ее кровать, Тэмми точно поняла, как сильно Лео хотел ее. Его руки блуждали по всему ее телу — жадные и настойчивые, — с непримиримой тягой стягивая с нее нижнее белье. Тэмми потерялась в его объятиях, наслаждаясь тем, как он хотел ее — нуждался в ней — и тем, как она хотела его в ответ. В тот момент, когда они оба оказались обнаженными, они одновременно ахнули, когда кожа впервые соприкоснулась с кожей. Рука Тэмми скользнула между ног Лео как раз в тот момент, когда его рука скользнула между ее, и она вскрикнула, когда он ущипнул ее за клитор.

— Лео.

Она увидела его ухмылку даже в темноте.

— Тэмми. — Его голос был едва сдерживаемым рычанием. — Не жди от меня нежности, когда ты заставила меня ждать так долго.

Тэмми решила больше не заставлять его ждать. Она обхватила пальцами его член — второй член, который она когда-либо чувствовала, — и начала поглаживать.

Лео судорожно втянул воздух сквозь зубы.

— Черт, Тэмми.

Тэмми улыбнулась.

Член Лео был идеальным продолжением его самого — длинный, гордый ицарственный, еще одно воплощение его необузданного эго. Тэмми поняла, почему он вел себя так, почему он чувствовал необходимость ни перед кем не отчитываться, почему он двигался по миру с таким беспечным высокомерием. Она почувствовала неоспоримый прилив силы, когда ее пальцы обхватили его ствол. Это была привилегия, которую Тэмми не могла осознать до этого самого момента, и которую она не собиралась упускать.

— Тебе это нравится? — прошептала она.

В ответ Лео скользнул пальцами внутрь нее.

Никто никогда не прикасался к ней так, кроме Каспена. Но ее тело знало, что делать, и Тэмми хотела позволить этому случиться. Внезапно ей вспомнились слова Каспена:

У него были все, кого он хотел, всю свою жизнь. Значит, он знаком с женским телом.

Лео действительно был знаком. Он точно знал, как к ней прикоснуться. Он знал, как играть с ее клитором; он знал, как ласкать тот канал внутри нее, который заставлял ее гореть от желания. Тэмми не могла притворяться, что ей это не почудилось. Она не могла притворяться, что не смотрела на его ловкие, красивые пальцы и не представляла, как они будут ласкать самую чувствительную часть ее тела. Но воображение не могло подготовить ее к тому, что она почувствовала в реальности. Он обладал потрясающей интуицией — менял ритм в зависимости от издаваемых ею звуков, надавливал именно там, где и когда она этого хотела. Он слушал ее, а она даже не разговаривала.

Они двигались в тандеме, ее рука между его ног, а его рука между ее. Их дыхание было синхронизировано, ритм выровнен. Прикасаться к нему было так легко. В конце концов, Каспен научил ее, что делать. Тэмми знала, как подразнить мужчину, как заставить Лео застонать и как сделать так, чтобы ему это понравилось. Он тоже прикасался к ней, добиваясь от нее чего-то, чему она не могла сопротивляться, заставляя признать, что он, возможно, подходит ей.

Теперь они двигались быстрее, каждый дюйм Лео прижимался к каждому дюйму ее тела, трение кожи приводило ее в отчаянное неистовство. Она чувствовала себя животным в период течки.

Ее губы были на его шее.

— Лео, — прошептала она.

Он держал ее и одновременно разрывал на части.

— Попроси об этом, Тэмми, — приказал он.

— Сейчас, — захныкала она ему в ухо. — Пожалуйста, Лео. Прямо сейчас.

Лео немедленно подчинился. Не говоря больше ни слова, он схватил ее за бедра и выпрямился, глядя на нее сверху вниз в течение единственного безмолвного мгновения. Тэмми оглянулась, раздвигая ноги, держа себя открытой для него. Она заметила, как бьется пульс у него на виске — выражение его лица было чем-то средним между неистовым желанием и глубоким удовлетворением, даже сейчас он упивался своей победой. Он изогнул бедра, и она сделала то же самое.

В тот момент, когда его член коснулся ее, разум Тэмми взорвался агонией.

Это было так, словно кто-то разрубал ее голову надвое тупым топором. Ощущение было таким сильным, что она вскрикнула, отшатнулась от Лео и свернулась в клубок.

— Тэмми? Что случилось? Тэмми!

Но Тэмми не могла ответить. Не было слов, чтобы описать пытку, охватившую ее разум. Она не чувствовала ничего, кроме муки, не слышала ничего, кроме единственного мучительного крика, повторявшегося снова и снова в вечности, нескончаемого, бездонного, как океан. Это была неописуемая боль, и она даже не знала, ее ли это боль.

— Тэмми. — Лео коснулся ее плеча. Боль усилилась.

— Каспен. — Это было все, что она смогла выдавить. — Он здесь.

— Где? — спросил Лео, сбитый с толку.

Тэмми указала на свою голову. Боль нарастала, заглушая все остальное.

— Он в твоем сознании?

Но Тэмми не могла ответить. Боль была слишком невыносимой, чтобы она могла сформулировать хоть одну мысль. В ее голове бушевали горе, гнев и горькая ревность, каждая эмоция была настолько сильной, что ей казалось, будто ее пронзают ножом.

— Тэмми, посмотри на меня. Тэмми!

Лео звал ее. Он звал ее, а она не могла ответить.

Ее голова была заполнена отрезками времени, проведенного с Каспеном. Она увидела момент их встречи в пещере, когда она попросила его раздеться. Их первый поцелуй, когда он запустил пальцы в ее волосы и притянул к своим губам. Она видела, как он почти изменился. Видела, как он исцелил ее после Джонатана. Она смотрела, как они впервые трахались в его покоях, дикие и отчаянные, два человека, которые наконец-то могли быть вместе без ограничений. Как давно ты любишь меня? — прошептала она только прошлой ночью. Гораздо дольше, чем ты любила меня, — прошептал он в ответ. Тэмми больше не могла этого выносить. Она едва могла дышать. Но она собрала все оставшиеся силы, чтобы послать одно-единственное слово по разрушенному коридору их разумов.

Хватит.

Боль прошла так же внезапно, как и возникла. Давление на ее голову наконец ослабло, когда их связь прервалась, разлетевшись на тысячи осколков. Тэмми ахнула в равной степени от шока и облегчения, внезапное отсутствие агонии само по себе было почти агонией.

— Тэмми? Тэмми!

Лео все еще повторял ее имя. Она понятия не имела, сколько прошло времени, и что она кричала, пока Каспен был в ее голове. Она посмотрела в его полные ужаса глаза.

— Лео, — прошептала она.

— Я здесь. — Он взял ее лицо в ладони. — Что я могу сделать?

Но Тэмми не могла говорить. Вместо этого она заплакала.

Лео крепко прижал ее к себе, и ее плечи затряслись. Она рыдала, уткнувшись в его кожу, не утруждая себя сдерживанием слез, не утруждая себя притворством, что не чувствует ни капли отчаяния, которое испытывал Каспен. Она так устала от того, что он отгораживался от нее, впускал только тогда, когда ему было удобно, заставлял ее чувствовать, что она находится под его контролем. Тэмми хотела думать самостоятельно, действовать самостоятельно. Как она могла повлиять на свое будущее, когда не могла даже принять собственное предложение? С Каспеном никогда не было просто. Никогда — ясно. Никогда — по-настоящему. Она злилась на него за то, что он толкнул ее в объятия Лео, и ненавидела то, сколько утешения нашла в них.

В конце концов, ее рыдания прекратились.

Они тихо лежали, голова Тэмми покоилась на обнаженной груди Лео, его руки обвились вокруг нее, их ноги переплелись. Лео рисовал нежные очертания на ее коже, его пальцы скользили вверх и вниз по ее руке медленными, успокаивающими движениями. Каждые несколько минут он целовал ее в макушку.

— Мне жаль, Лео, — наконец прошептала она. Ее голос был хриплым.

Его пальцы замерли.

— За что?

— Что мы не… что я не смогла…

Он покачал головой, его пальцы возобновили свое путешествие.

— Я не возражаю, Тэмми, — тихо сказал он. — Я возьму то, что ты можешь дать.

Его слова опустошили её. Услышать это от Лео было особенно больно — он почему-то всегда довольствовался тем, что мог получить, когда дело касалось их. Он принимал то внимание, на которое она была способна, — ту привязанность, которую могла дать. Лео никогда не получал её целиком. И никогда не жаловался. Он брал то, что было, даже если этого не хватало. И в этом было очередное напоминание Тэмми: отдавать лишь половину себя двум разным людям — опасно. Что-то в итоге должно было сломаться. Она только надеялась, что этим «чем-то» не станет она сама.

— Это может случиться снова, — сказала она.

Лео пожал плечами.

— Если это произойдет, мы с этим разберемся.

Тэмми заметила, что он употребил слово «мы», как будто они были заодно. Может быть, так оно и было.

Прошла еще минута, прежде чем Лео спросил:

— Как он может быть в твоем сознании?

Она услышала неуверенное любопытство в его голосе и вспомнила, что до сегодняшнего вечера Лео не знал о ее ментальной связи с василиском.

— Я точно не знаю, — честно ответила она.

— Но он… может говорить с тобой?

— Да.

— И что же он сказал?

— В который раз?

Пальцы Лео снова остановились. Тэмми слишком поздно поняла, что он предположил, что Каспен впервые проник в ее разум минуту назад.

— Он говорил с тобой несколько раз, — сказал Лео.

Это был не вопрос. Не было смысла отрицать это.

— Да.

— Ты… поддерживаешь с ним связь?

Его шок был очевиден. Тэмми попыталась разрядить ситуацию.

— Он поддерживает со мной связь.

Это была правда. Или, по крайней мере, часть ее. Это правда, что Тэмми наслаждалась их связью, но Каспен был тем, кто контролировал ее.

Хватка Лео вокруг нее усилилась.

— И в чем именно заключается природа вашей связи?

Тэмми понятия не имела, что сказать. Никакой ответ не удовлетворил бы Лео: никакое объяснение не сделало бы эту ситуацию приемлемой для него. Как она вообще могла рассказать ему о степени своей ментальной связи с Каспеном? Как она могла сказать ему, что у них был секс через эту связь, что Каспен возбуждал ее, и она делала то же самое, что они доводили друг друга до оргазма больше раз, чем она могла сосчитать? Это было непостижимо даже для нее.

— Он говорит со мной… и я… отвечаю.

— Понятно, — тихо сказал Лео. — Он говорит. И ты отвечаешь.

Его голос звучал ровно. Но Тэмми знала, что они находятся на очень опасной, очень неизведанной территории.

Она затаила дыхание, когда он спросил:

— Как часто это происходит?

— Это… когда как. Я не могу это предсказать.

— И что же он сказал тебе сегодня вечером?

Еще один вопрос, на который она предпочла бы не отвечать. Она не могла рассказать Лео, что чувствовал Каспен — как все их отношения пронеслись перед ее глазами лавиной мучительной боли.

— На самом деле он ничего не сказал. Он просто… — Тэмми замолчала, пытаясь выразить пережитое словами. — Он ревнует, — просто закончила она.

— Что ж, — пробормотал Лео, и, к ее удивлению, его тон смягчился. — Вряд ли мы можем винить его за это.

Тэмми хотела сказать что-то еще. Снова извиниться. Но она знала, что это ничего не изменит. Вместо этого она наклонила голову и поцеловала Лео в губы. Он поцеловал ее в ответ, и на мгновение Тэмми почувствовала умиротворение. Они не пытались снова заняться сексом. Они просто медленно целовались, их тела переплетались под одеялом. Тэмми все еще боялась, что Каспен может вернуться, и она знала, что Лео, должно быть, тоже.

Они целовались до тех пор, пока Тэмми не устала. Когда они остановились, Лео просто обнял ее, прижимая ее тело к своему. Она заснула, уткнувшись головой ему в подбородок.

Когда Тэмми проснулась, ее ноги были переплетены с ногами Лео. Он все еще спал, крепко обхватив ее руками. Когда она попыталась поднять голову, то тут же пожалела об этом; у нее так сильно разболелась голова, что она сомневалась, что это было только из-за алкоголя. Должно быть, это последствие проникновения Каспена.

При ее движении глаза Лео открылись.

Не говоря ни слова, он наклонился и прижался губами к ее губам. Их тела слились еще теснее, кожа была все еще теплой после сна. В конце концов, Лео просунул руку ей между ног. То, что он делал, было так приятно, что ей потребовались все силы, чтобы прошептать:

— Мы не можем, Лео. Моя мама.

— Ухаживает за ребенком в деревне.

— Вернется с минуты на минуту.

— Мы сделаем это быстро.

— Я не хочу, чтобы это было быстро.

На это Лео тихо рассмеялся.

— Приятно знать.

Он все еще прикасался к ней.

— Лео, — мягко сказала она. — Прекрати.

Он остановился.

Они смотрели друг на друга в тусклом утреннем свете. Несмотря на то, что Тэмми только что отказала ему, Лео выглядел неопровержимо счастливым.

— Чему ты улыбаешься? — спросила она.

Его улыбка стала шире.

— Я рад, что ты передумала.

— Даже несмотря на то, что…

Она не могла произнести ни слова. Ночь была полной катастрофой, учитывая все обстоятельства. Присутствие Каспена висело между ними, как невысказанное проклятие, и Тэмми очень сомневалась, что опыт Лео с кем-либо из других девушек на отборе прошел так же.

Лео пожал плечами.

— Небольшая цена за твою компанию.

Но Тэмми это не убедило.

— Я не могу это контролировать, Лео.

Он посмотрел ей прямо в глаза.

— Я понимаю, Тэмми.

Это все, что он сказал. Но пока этого было достаточно.

Они молча оделись, украдкой взглянув друг на друга, прежде чем покинуть домик. Когда они подошли к садовой калитке, Тэмми повернулась к нему лицом.

— Ну что ж, — сказала она. — Скоро увидимся.

— Скоро.

Она так много еще хотела сказать. Но слова не шли с языка.

Тэмми отвернулась.

— Подожди. — Лео схватил ее за руку. — Ты не могла бы кое-что для меня сделать?

Она оглянулась на него.

— Что?

Он сжал ее руку.

— Держись за это.

— За что держаться?

— Что бы это ни было, что заставило тебя изменить свое решение прошлой ночью. Просто… постарайся держаться за это. Пожалуйста?

Они уставились друг на друга, и в этот момент Тэмми поняла, как много прошлая ночь действительно значила для Лео — как глубоко и отчаянно он хотел быть с ней, как сильно он надеялся, что тот небольшой прогресс, которого они достигли, не разрушен ее затянувшейся связью с Каспеном. Тэмми хотела успокоить его, но не хотела лгать. Поэтому вместо этого она просто кивнула.

— Я постараюсь.

Лео тоже кивнул. Затем он отпустил ее руку, повернулся и исчез на улице.

Тэмми стояла, словно в трансе. Это была одна из самых формирующих ночей в ее жизни. Мало того, что ее отношения с Каспеном висели на волоске, но внезапно Лео проявил себя так, как она никогда не считала возможным. Я знаю, что это такое — когда твое сердце занято, но не могу изменить то, что чувствую, — сказал Лео. Это было ужасно, вот что. Тэмми не хотела испытывать такие чувства к двум людям — не хотела разделять себя надвое.

На садовой дорожке появилась ее мать.

— Дорогая моя, — сказала она. — Как ты?

Что за вопрос.

Ответить на это было невозможно. В ответ Тэмми просто пожала плечами. Они вместе вернулись на кухню, и ее мать подняла полупустую бутылку ликера.

— Серьезно, Тэмми?

— Я не пила в одиночку, — быстро сказала Тэмми.

— Этот адский мальчишка, — пробормотала ее мать, и Тэмми знала, что она предположила, что это Габриэль. Поправлять ее не было смысла.

Тэмми пыталась занять себя работой в курятнике, но куры ее совершенно не отвлекали. Она могла думать только о том, как ощущались руки Лео на ее теле — о том, как он смог разжечь в ней что-то, что, как она когда-то думала, мог разжечь только Каспен. У Тэмми не было другого выбора, кроме как осознать самую фундаментальную вещь, которая теперь казалась правдой: ее сердце занято двумя, и ей будет нелегко.

Лео.

И Каспен.

Она любила их обоих.

Это не должно было стать для нее шоком — слишком многое постепенно привело ее к такому выводу, чтобы это стало каким-то сюрпризом. И все же она удивлялась тому, как ее могло так тянуть к ним обоим, как она могла хотеть двух людей одинаково — до дрожи, грубо и по-настоящему.

Она была помолвлена с Каспеном. Или почти. И однажды — в зависимости от факторов, находящихся вне ее контроля — она могла быть помолвлена и с Лео. Тэмми могла представить это сейчас: идти к алтарю в белом платье, отдавая себя человеческому принцу на всю оставшуюся жизнь. Это было бы несложно. Это было просто продолжением всего, что она чувствовала к нему до этого момента, способом укрепить их связь в нечто реальное — нечто осязаемое.

И все же.

Каспен был в ее венах. Он был в ее крови, в ее разуме, в ее душе. Он был дыханием в ее легких; он был ее якорем. Каспен был всем.

Так почему же он заставляет ее чувствовать себя такой опустошенной?

Тэмми послушно выполнила свои утренние обязанности по дому, прежде чем как обычно отнести корзинку с яйцами в пекарню. К тому времени, как она добралась туда, она с ужасом ожидала того, что будет дальше.

Там стояла Вера, одетая в розовое.

— Ну что, Тэмми? — она усмехнулась, ее лицо в форме сердечка прямо-таки светилось предвкушением. Очевидно, она больше не горевала по Джонатану. — Как думаешь, кого принц возьмет с собой в замок?

Тэмми вспомнила, как толпа ревела в поддержку Веры и как они молча стояли рядом с ней. Она знала, что Вера наслаждалась каждым моментом унижения Тэмми.

— Я не знаю, — натянуто ответила она. — Полагаю, ту, что ему нужна.

— Да, но, — Вера наклонилась вперед, и Тэмми чуть не поперхнулась от запаха ее парфюма, — как ты думаешь, кто ему нужен?

Учитывая, как Лео прикасался к ней прошлой ночью, у Тэмми было довольно хорошее представление о том, кого он хотел. Но она не могла сказать об этом Вере.

— Я уверена, он подумает о том, что лучше для королевства, — осторожно сказала она. — Не только о том, что лучше для него.

Улыбка Веры стала шире.

— И кто, по твоему мнению, лучше всего подходит для королевства? — усмехнулась она.

Тэмми решительно уставилась на яйца.

Не прошло и секунды, как Вера рванулась вперед.

— Знаешь, его отец говорил со мной.

Тэмми резко посмотрела ей в глаза.

— Что?

— Король, — Вера смаковала это слово, как шоколад, — сказал, что отдал мне предпочтение.

— Этот выбор, — сказала Тэмми с таким же нажимом, — должен сделать принц. Не король.

— Возможно. — Вера пожала плечами. — Но принц наверняка примет во внимание мнение своего отца.

Внезапно в памяти всплыли слова Максимуса: Я скорее отниму у тебя титул, чем позволю тебе выбрать ее. Тэмми не предполагала, что он действительно может так поступить. Это был бы скандал высочайшего масштаба, если бы Максимус вмешался в процесс отбора. Это подорвало бы видимость контроля, за сохранение которой он так упорно боролся.

Вера все еще говорила.

— В конце концов, отец знает, что лучше для его детей, — ее глаза сузились, а рот жестоко скривился. — Вряд ли ты поймешь, Тэмми.

Ее слова стали раскаленным добела ножом в животе Тэмми. Это был удар ниже пояса, даже для Веры.

Но Тэмми понимала, что Вера сердится. Она видела, как Лео поцеловал ее, и, несмотря на одобрение толпы — и, очевидно, короля — Вера почувствовала угрозу.

Эта мысль, как ни странно, придала сил.

— Я возьму их, — весело сказала Вера, выхватывая яйца из рук Тэмми. Она удалилась, обдав Тэмми волной духов и оставив размышлять над тем, что только что произошло. Когда она вернулась с расплатой, Тэмми взяла деньги и ушла, не сказав больше ни слова. По дороге домой она снова и снова прокручивала в голове их разговор.

Что, если Вера была права? Что, если Максимус имел право голоса в выборе Лео? Если это было правдой, то у Тэмми вообще не было шансов с принцем — перспектива, с которой она понятия не имела, как справиться. Независимо от того, что происходило во время отбора, Тэмми всегда предполагала, что Лео сам сделает свой выбор. Но что, если это решение — самое важное в его жизни — примет его отец? Это даже отдаленно не казалось справедливым.

Она волновалась весь остаток дня, пока, наконец, не наступила ночь.

К тому времени, когда она достигла подножия горы, ее кожа была покрыта холодным потом. Тэмми нервничала так же, как и в самый первый раз, когда отправилась в пещеры, если не больше. Казалось, все ее тело было на взводе — как будто каждая клеточка была напряжена в затаенном ожидании.

Дойдя до пещеры Каспена, она остановилась.

За всеохватывающей тьмой было ее будущее — ее муж, если позволит гнездо. Для Тэмми это было немаловажно. Не было ничего, к чему она относилась бы легкомысленно, ничего, что не потрясло бы ее до глубины души. Она коснулась кончиками пальцев холодного, шершавого камня, гадая, что ждет ее внутри. Рассердился ли Каспен на нее за то, что она позволила Лео остаться на ночь? Он видел их вместе — обнаженных и переплетенных — в ее постели. Будут ли они говорить о боли, которую причинил ей Каспен, о пытках, которые он сотворил в ее сознании? Был только один способ выяснить это.

Тэмми шагнула в темноту.

Каспен ждал ее, как всегда. Он молча стоял посреди пещеры, и даже сейчас от его красоты у нее перехватывало дыхание. Василиск не сказал ни слова. Вместо этого он повернулся, и Тэмми молча последовала за ним в его покои. Только когда они оказались лицом к лицу у костра, Каспен наконец заговорил.

— Мне очень жаль, Тэмми.

Тэмми моргнула. Она этого не ожидала.

— За что?

Каспен глубоко вздохнул. Он шагнул вперед, так что их разделяли всего несколько дюймов.

— В первую очередь, за то, что причинил тебе боль прошлой ночью. Я знаю о том, что ты думаешь по поводу динамики власти между нами, и я не хочу усугублять это.

Тэмми прокрутила его слова в голове. Она заметила, как он уточнил, что она думает по поводу динамики власти, как будто ее восприятие было неправильным. Но это было правдой. Каспен обладал властью. Он всегда ею обладал. Прежде чем она успела перебить его, он продолжил.

— Я также хотел бы извиниться за любую путаницу относительно моих намерений.

— Твоих… намерений?

— Я думал, что ясно выразил свои чувства к тебе. Очевидно, нет.

— Ох, — сказала Тэмми, потому что понятия не имела, что еще сказать.

Несмотря на то, что он только что сказал, Каспен на самом деле не стал открыто выражать свои чувства к ней. Он всегда говорил так, как-то неопределенно, избегая прямых заявлений. Без сомнения, это отточенная веками привычка находить способы не лгать.

Она больше не хотела ждать.

— Каковы твои чувства ко мне?

Каспен вздохнул, как будто это было очень тяжело для него.

— Я люблю тебя.

Его слова должны были стать успокаивающим бальзамом. Вместо этого они были клеткой ловушкой, в которую она больше не попадется.

— Я знаю, что любишь, — твердо сказала она. — И это не помогает.

Она говорила серьезно. Ничто в чувствах Каспена не помогало ей. Его любовь к ней не исправила репутацию ее семьи, его любовь к ней не разрешила ее увлечение Лео, его любовь к ней не обеспечила ее будущее. Любовь Каспена к ней ровно ничего не меняла, и Тэмми смертельно устала от этого факта. Ей хотелось наорать на него.

Вместо этого она сказала:

— Все не может продолжаться так, как было.

— Я согласен, — тихо сказал Каспен.

Он поднял руку, проведя пальцем по ее подбородку. Вопреки себе, Тэмми подалась навстречу его прикосновению. Она уже чувствовала, что смягчается по отношению к нему. Это было все, что требовалось от Каспена — одно прикосновение, и она снова была его.

Но на этот раз ее будет не так легко соблазнить.

Слишком многое произошло за последние двадцать четыре часа, слишком многое изменилось. Тэмми больше не была той девушкой, которой была раньше. Не было возврата к тому, что произошло между ней и Лео, невозможно отменить того, что уже сделано. Ей надоело принимать «нет» в качестве ответа, надоело играть по правилам игры Каспена.

Тэмми посмотрела прямо на него.

— Я чуть не трахнулась с Лео прошлой ночью, — прямо сказала она.

Глаза Каспена сузились.

— Я прекрасно понимаю это, Тэмми.

— И что? — настаивала Тэмми. — Ты собираешься что-то с этим делать?

Каспена впился в нее взглядом. Он сухо рассмеялся.

— Нет.

Она уставилась на его приводящее в бешенство совершенное лицо.

— Нет?

— Если ты думаешь, что человеческий принц имеет для меня значение, ты жестоко ошибаешься.

Человеческий принц.

Теперь все было ясно.

Наконец-то Тэмми поняла, как Каспен относился к Лео: не как к конкуренту, а всего лишь как к помехе. Лео даже не входил в масштаб забот Каспена. Что мог сделать человеческий принц перед лицом василиска?

Возможно, человеческий принц не смог повлиять на Каспена. Но он повлиял на нее.

Этого нельзя было отрицать, нельзя было стереть их связь. Лео дал ей то, чего Каспен никогда не мог дать: безопасность. Лео хотел ее. Это было ясно и незамысловато, и это было намного проще, чем все, что могло произойти с василиском. Почему бы ей не выбрать верный вариант? Почему бы ей не пойти туда, где ее хотели видеть?

— Возможно, он ничего не значит для тебя, — тихо сказала она. — Но он важен для меня.

При ее словах Каспен напрягся.

— Я понимаю.

Мгновение никто из них не произносил ни слова. По какой-то причине Тэмми почувствовала вспышку гнева. Конечно, Лео что-то значил для нее. Ее отношения с Каспеном были настолько туманны — настолько полны раздоров, — что он не должен был завидовать ей за этот небольшой шанс на счастье.

— Тэмми, — тихо сказал Каспен. — Я не виню тебя, если ты хочешь найти утешение в другом месте.

Он был явно обижен. Но его слова только разозлили ее еще больше.

— Я не хочу искать утешения в другом месте, — отрезала она. — Я хочу найти утешение в тебе.

Он покачал головой.

— Возможно, я не смогу этого обеспечить.

— Чушь. — Тэмми шагнула вперед и схватилась за цепочку на шее. — Для тебя это ничего не значит? — Она взмахнула когтем. — Это ложь?

— Тэмми, — тихо сказал Каспен. — Ты не понимаешь, чего нам будет стоить жизнь вместе.

— Потому что ты мне не говоришь.

Каспен поднял глаза к потолку.

— Потому что я не хотел, чтобы ты это делала.

Вот оно: таинственное условие, которое его гнездо требовало от нее, чтобы принять их помолвку. Тэмми не могла больше ждать, чтобы услышать это. Она схватила Каспена за шею, заставляя его посмотреть ей в глаза.

— Почему нет?

— Это немыслимо. И ты никогда бы на это не согласилась. И даже если бы ты согласилась на это, одобрение гнезда не гарантировано.

— В чем дело?

— Это не стоит обсуждать, Тэмми.

— Ты хочешь сказать, что я не стою обсуждения.

Каспен накрыл ее руку своей, прижимая к себе.

— Это не то, что я имею в виду.

— Не должно иметь значения, что думают другие люди.

— Это не имеет значения. Ты — единственное, что имеет для меня значение.

Тэмми посмотрела прямо на него.

— Я так не чувствую.

В глазах Каспена потемнело сожаление.

— Значит, я подвел тебя.

Она не ответила, потому что сказать было нечего. Его слов было уже недостаточно. Тэмми знала, что чувствовал Каспен сегодня, но не завтра. Он был единственным, с чем она действительно не могла справиться: непоследовательным.

Огонь потрескивал в камине, и Тэмми с трудом подавила желание броситься в него.

Взгляд Каспена упал на ее губы.

— Я просто пытаюсь защитить тебя, — прошептал он. — Василиски не уважают людей. Тебя считают врагом. Находясь с тобой, я предаю себе подобных.

— Но ты сказал, что это случается, что люди и василиски объединяются в пары.

Каспен вздохнул.

— Да. Объединяются.

— Тогда как же?

— С большим трудом и жертвами. В основном со стороны человека.

— Что ты имеешь в виду?

Каспен долго молчал. Тэмми знала, что ей нужно только дождаться, пока он закончит. На этот раз ее не удастся отговорить. Она точно узнает, что нужно, чтобы быть с ним, чтобы принять обоснованное решение о своем будущем.

— Это ритуал, — наконец сказал Каспен.

— Что это за ритуал?

— Тот, который узаконил бы нашу помолвку. Но только если ты сможешь выдержать его.

— Выдержать его?

— Да.

— Ты говоришь так, будто это нападение.

— По сути, так оно и есть.

— Что это за ритуал?

Но он колебался. Было ясно, что это давалось ему нелегко.

— Каспен, — настаивала Тэмми. — Скажи мне.

— Я уже упоминал, об этом не стоит говорить.

— Но я явно хочу об этом поговорить.

— А я — нет.

— Почему? — Тэмми попыталась выдернуть руку, но Каспен сжал её крепче.

— Это было бы проявлением неуважения к тебе, — сказал он.

— Ты ужасно уклончив.

Но Каспен только покачал головой. Увидев его реакцию, Тэмми снова попыталась отстраниться. На этот раз он схватил ее за запястья и удержал неподвижно.

— Тэмми, — сказал он низким голосом, его лицо было в нескольких сантиметрах от ее лица. — Мне стыдно, что мой народ позволяет это.

— Позволяет что?

Когда он не ответил, она оттолкнула его, скрестив руки на груди и уставившись в огонь. Это было невыносимо. Ее сердце бешено колотилось, плечи напряглись. Все, чего она хотела, это сбежать из этой комнаты. Но больше этого она хотела, чтобы Каспен был откровенен с ней. И она знала, что это произойдет, только если она останется. Поэтому Тэмми упрямо стояла там, ожидая.

В конце концов Каспен заговорил.

— Василиски — существа, помешанные на сексе, — медленно произнес он.

— Да. — Тэмми кивнула. — Очевидно.

— Ритуал древний, — продолжил он. — Это единственный способ, которым люди могут проявить себя перед нами, на единственном языке, который мы понимаем.

Она повернулась к нему лицом.

— Что это значит?

Его следующие слова были едва слышны.

— Наша культура вращается вокруг короля, — он снова сделал паузу, и огонь затрещал.

— Ичто?

— Итак, — сказал Каспен, и она поняла, что они подошли к сути вопроса. — Чтобы заслужить расположение моего клана, тебе нужно проявить себя перед ним.

— И как это сделать?

Каспен закрыл глаза, как будто не мог смотреть на нее.

— Точно так же, как ты доказала мне свою правоту.

Его слова доходили до нее медленно, затем обрушились лавиной.

Наконец, Тэмми поняла.

— Мне придется заняться сексом с твоим отцом?