Поцелуй василиска

Глава 19

Долговязый Лео небрежно прислонился к стойке бара, его брови изогнулись в предвкушении веселья.

— Что ты здесь делаешь? — зашипела Тэмми.

— Угощаю тебя выпивкой. Я думал, это очевидно.

— Ты не можешь быть здесь.

— И все же я здесь.

— Лео. — Она схватила его за руку и потащила к двери. — Убирайся.

— Знаешь, мне нравится, когда ты мной командуешь. — Его руки крепко обхватили ее за талию, притягивая. — Но, боюсь, мне придется ослушаться. — Лео легко загнал ее в угол, прижимая ее тело к стойке своим.

Она попыталась толкнуть его локтем, но это было бесполезно. Он прижал ее.

— Кстати, ты прекрасно выглядишь.

— Кстати? О моей красоте подумал попозже?

Лео расплылся в улыбке.

— Так трудно угодить.

Тэмми все еще пыталась вырваться из его объятий.

— Ты всегда был ужасен в комплиментах.

— Как скажешь.

— Как ты вообще узнал, где меня найти? — рявкнула она.

— Это маленькая деревня, Тэмми. Я спросил первого встречного.

— Напомни мне убить его.

— И стать соучастником убийства? Маловероятно.

Она посмотрела на него снизу вверх, но он только улыбнулся шире.

— Ты великолепна, когда злишься, — промурлыкал он.

— Я великолепна всегда. А теперь скажи мне, что ты здесь делаешь.

Пауза. Улыбка Лео дрогнула.

— Боюсь, у нас с отцом… разногласия.

— Какого рода разногласия?

— Я бы предпочел не говорить.

— Я бы предпочла, чтобы ты это сделал.

— Твой друг ждет, Тэмми. Не стоит ли тебе представить меня?

— А тебе не стоит пойти куда-нибудь еще?

— Я сам решил приехать сюда.

— Но почему?

Еще одна пауза. Затем:

— Я хотел тебя увидеть.

Тэмми вздохнула. Лео всегда хотел ее видеть. Но хотела ли она видеть его? Время было не совсем подходящее; она собиралась довериться Габриэлю. Теперь с этим придется подождать. Не было никаких сомнений, что ее поцелуй с Лео что-то пробудил в Тэмми — что-то, что она была готова исследовать. И по тому, как принц держал ее, она поняла, что он не уйдет, что бы она ни говорила.

— Кора. — Наконец она смягчилась. — Но ты платишь за каждый раунд, а не только за этот.

Лео ухмыльнулся.

— Естественно.

Тэмми закатила глаза и, в последний раз оттолкнувшись, высвободилась из его объятий.

— Виски, — просто сказала она. Затем она оставила его у бара и, пыхтя, села в кабинку рядом с Габриэлем.

— Это тот, о ком я думаю? — спросил Габриэль.

— Да, — отрезала Тэмми.

— Какого черта он здесь делает?

— Он поссорился с отцом.

— Проблемы с папочкой, — со знанием дела сказал Габриэль. — Сексуально.

— Просто заткнись и наслаждайся бесплатными напитками.

Габриэль все еще улыбался, когда Лео вернулся к столу и протянул каждому по виски.

— Благодарю… Ваше высочество.

Лео рассмеялся.

— Пожалуйста. Зови меня Лео.

— Зови меня Габриэль.

— Конечно, так и сделаю.

— Что это за изделия? — Габриэль указал на рот Лео, где в тусклом свете бара сверкнули его золотые зубы.

Тэмми толкнула Габриэля локтем. Но Лео только улыбнулся шире, демонстрируя всю мощь золота.

— Это традиция, — ответил Лео. — Мужчины в моей семье получают их, когда нам исполняется двадцать, среди прочих подарков.

— И женщины?

Он пожал плечами.

— Женщины получают золото в других формах. Обычно это украшения.

— Должно быть, приятно иметь возможность позволить себе золото.

— Габриэль, — сказала Тэмми.

Лео прикоснулся к ее ноге, пресекая ее протест.

— Это мило, — осторожно сказал он. — Но я не притворяюсь, что заслужил это.

— Хм, — Габриэль взглянул на Тэмми. — Он мне нравится.

— Ну хоть кому-то из нас.

Лео ухмыльнулся ей.

— Твое мнение обо мне более благоприятное, чем ты показываешь.

Тэмми закатила глаза.

— И откуда ты это знаешь?

— Я ведь здесь, не так ли? Ты позволила мне остаться.

— Ты был «девушкой в беде». Мне пришлось.

— Ты сделала свой выбор, и я очень благодарен.

Тэмми снова закатила глаза. Его рука все еще лежала на ее бедре.

— Не привыкай к этому, — прошептала она.

Он снова улыбнулся, сверкнув золотыми зубами.

— Обещаю.

Габриэль наклонился вперед.

— Мое мнение о тебе очень благоприятное, если это поможет.

Тэмми пнула его под столом.

— Это не помогает.

Лео подмигнул ему.

— Помогает, спасибо.

Тэмми пнула и его.

К тому моменту, как «Всадник» начал закрываться, Лео успел оплатить ещё четыре раунда, а у Тэмми всё плыло перед глазами. У Габриэля дела шли не лучше — он то и дело обнимал их с Лео, громко заявляя, что станет шафером на их свадьбе.

— Для нас было бы честью, — каждый раз говорил Лео.

— Для этого потребовалась бы свадьба, — каждый раз отвечала Тэмми.

Лео только смеялся.

Они вышли из бара вместе, держась за руки. Габриэль с трудом выбрался из этой сцепки, отсалютовав им с актерским изяществом.

— Было приятно познакомиться, джентльмены.

— Я леди, — сказала Тэмми.

— Едва ли.

Она шлепнула его по груди.

Лео удержал ее.

— Ты нападаешь на нашего шафера.

— Для этого потребуется свадьба, — настаивала Тэмми.

В ответ Лео прижался губами к ее щеке.

— Снимите комнату, — промурлыкал Габриэль, пошевелив пальцами, прежде чем исчезнуть в темноте.

— Я намерен на небе жениться, — прошептал Лео ей на ухо.

Прежде чем Тэмми успела ударить его снова, другой голос прорезал воздух:

— Телониус.

Они обернулись.

На ослепительно белом коне, который совершенно не вписывался в мрачную грязь улицы, сидел Максимус.

Лео немедленно выставил руку перед Тэмми, толкая ее за спину, когда король спешился. Он шагнул к ним с яростью в глазах, его взгляд метнулся сначала к Тэмми, затем обратно к Лео.

— Убегать — как по-детстки, — сказал Максимус. — Я ожидал от тебя большего.

Лео вызывающе вздернул подбородок.

— Ты каждый день говоришь, что я маленький мальчишка. Не удивляйся, если я веду себя на свой возраст.

— Хватит. Ты сейчас же вернешься со мной.

— Я так не думаю.

Максимус снова посмотрел на Тэмми.

— Это то, что тебя отвлекло? Петушиная девка?

Тэмми открыла рот, но Лео уже защищал ее.

— Ее зовут Темперанс. Возможно, тебе захочется это выучить, учитывая, что она станет моей женой.

— Я скорее лишу тебя титула, чем позволю тебе выбрать ее.

— И коронуешь Лилли? Это довольно прогрессивно с твоей стороны. Я не знал, что ты изменил свою позицию по отношению к женщинам у власти. Мама бы так гордилась тобой.

— Хватит.

Но Лео еще не закончил.

— Я сам сделаю свой выбор, отец. Ты ничего не сможешь…

— Хватит, — выплюнул король. — Сейчас ты вернешься со мной.

Лео застыл, его пальцы крепко вцепились в ткань платья Тэмми, все еще удерживая ее у себя за спиной. Его следующие слова были такими тихими, такими убийственно тихими, что Тэмми почувствовала, как холодок пробежал у нее по спине, когда он сказал:

— Я вернусь, когда мне, черт возьми, захочется.

Что-то опасное мелькнуло в глазах Максимуса. Он шагнул вперед — всего на один шаг.

— Глупый мальчишка. Ты ответишь за это.

Лео стоял на своем.

— Тогда я отвечу за это вместе со своей женой.

Отец и сын уставились друг на друга.

Спустя бесконечно долгое мгновение Максимус повернулся, вскочил на коня и уехал.

Они стояли одни на улице, взгляд Лео был прикован к удаляющейся фигуре отца. Тэмми осторожно положила ладонь ему между лопаток, чувствуя напряжение в его теле.

— Отведи меня куда-нибудь, Лео.

Он медленно повернулся к ней лицом.

— Куда мне отвести тебя, Тэмми?

— Я не знаю. Произведи на меня впечатление.

Лео наклонил голову, обдумывая ее просьбу.

— Хорошо.

Он протянул руку. Тэмми взяла ее.

Они вместе петляли по улицам, направляясь к церкви. Когда они добрались до него, то не стали подниматься по ступенькам, как предполагала Тэмми. Вместо этого Лео повел ее за дом, где обширное кладбище простиралось до вершины пологого холма. Она толкнула его локтем в плечо.

— Ты планируешь убить меня?

Легкая улыбка.

— Не сегодня, Тэмми.

Они медленно шли среди могил. На этот раз Тэмми была довольна, позволив Лео вести. Казалось, он знал, куда идет, хотя она и представить себе не могла, кто здесь похоронен. Его мать, королева, была единственным умершим человеком из его ближайших родственников. Несомненно, у членов королевской семьи были свои склепы глубоко под замком. Не было бы причин хоронить королеву среди жителей деревни.

В конце концов, они остановились. Но не у могилы.

Вместо этого они поднялись на холм, откуда открывался вид на кладбище, где под поникшей ивой стояла скамейка. Взгляд Лео был прикован к стволу. Тэмми прищурилась, чтобы разглядеть, на что он смотрит. На изогнутом дереве были вырезаны две буквы:

Э + Л.

Что-то болезненно кольнуло Тэмми в груди.

— Э и Л? — прошептала она, хотя уже все поняла.

Лео уставился на дерево расфокусированным взглядом.

— Эвелин и Лео, — прошептал он в ответ.

Эвелин не была ошибкой.

— Кем она была?

— Она была… важна для меня.

Тэмми сжала его руку.

— Что с ней случилось?

Челюсть Лео напряглась. Он повернулся к Тэмми.

— Принцу разрешается спать с кем угодно перед отбором. Вообще-то, это поощряется — чем больше, тем лучше. Но отношения запрещены. Предполагается, что я должен беречь обязательства для своей жены. Поэтому, когда я встретил Эвелин, я подумал, что она будет просто еще одной девушкой в моей постели. Но это было не так. Она была… — он сделал паузу, и Тэмми увидела боль в его глазах. — …всем.

Прошло немало времени, прежде чем он заговорил снова.

— Мы обычно встречались здесь, — он указал на скамейку, — и разговаривали часами. Я никогда ни с кем так раньше не разговаривал. В замке на меня все просто вываливают слова. А Эвелин слышала и отвечала. Она слушала. Думаю, именно поэтому я влюбился в нее. Потом об этом узнал мой отец.

Боль в сердце Тэмми усилилась.

— Что он сделал? — спросила она вопреки себе.

— Он не одобрил. Он никогда ничего не одобряет. Эвелин происходила из семьи рыбаков. Ее родители умерли; ее воспитывала тетя. Она была на год старше меня, поэтому не имела права проходить отбор. Он сказал мне, что я должен закончить это.

— И ты это сделал?

— Нет, — просто ответил Лео. — Я этого не делал.

Тэмми прокрутила эту информацию в уме. Лео ухаживал за девушкой — девушкой, которую не одобрял его отец, девушкой, точно такой же, как Тэмми. Теперь она понимала, почему Максимус был так против их отношений, почему он настаивал на том, чтобы держать их порознь. Для Лео это было не впервые. Напрашивался очевидный вопрос:

— Итак… что случилось?

Лео вздохнул.

— Мы планировали сбежать.

Это потрясло Тэмми.

— Ты собирался бросить свою семью ради нее?

— Эвелин была моей семьей.

Тэмми почувствовала, как по спине пробежал холодок. Она посмотрела на Лео. В его глазах не было ничего, кроме боли.

— Ты любил ее, — прошептала Тэмми.

— Да, — прошептал он в ответ, его голос почти сорвался. — Конечно, любил.

Лео говорил с такой решительностью, что маленькая частичка ее души была ранена его словами.

Тэмми попыталась представить Лео влюбленным, Лео счастливым, Лео с Эвелин. Тот же нож ревности, который пронзил ее раньше, снова закрутился в ней сейчас. Тебе на него наплевать, напомнила она себе. Это все показуха. Но даже когда она так думала, Тэмми знала, что это неправда. Теперь ей было не все равно, хочет она этого или нет.

Лео отпустил ее руку. Он тихо заговорил дальше.

— В то утро, когда мы должны были уехать, она не появилась. В конце концов, я решил, что она передумала, и ушел.

Тэмми уставилась на резьбу по дереву. Только эти две буквы — больше ничего. Она знала, что если подождет, Лео продолжит.

Тем не менее, молчание затянулось на несколько минут, прежде чем он, наконец, сказал:

— Я попросил слуг поспрашивать о ней. Но она исчезла.

— Куда она пошла?

Он покачал головой.

— Я не знаю. — Лео сделал паузу, и его следующие слова были прерывистым шепотом. — Я… все еще прихожу сюда почти каждое утро. Просто на всякий случай.

Он замолчал, и на этот раз Тэмми позволила тишине затянуться, задаваясь вопросом, видела ли она когда-нибудь Эвелин в школе. Она никогда особенно не заботилась ни о ком из старшеклассников, школьные годы Тэмми были потрачены на то, чтобы просто выжить. Возможно, Габриэль знал ее. Деревня была маленькой; это было вполне возможно. Но если Эвелин уехала, неизвестно, где она могла быть сейчас.

Ей потребовалось время, чтобы обдумать, что эта часть прошлого Лео означает для их будущего. Если он все еще влюблен в Эвелин, его сердце закрыто — не только для нее, но и для кого бы то ни было. Процесс отбора был бессмысленным, если он не был готов снова влюбиться.

Она подумала о том, как Лео тянуло к ней с самого начала — как он, казалось, наслаждался тем, как ухаживания за ней задели его отца за живое. Какой был смысл рассказывать Тэмми об Эвелин, если все, что это делало, — показывало ей, что Лео недоступен, что он использовал ее? Была ли она для него всего лишь временным укрытием — местом, где он мог прятать свою боль, пока пытался справиться с утратой? Имела ли она вообще право злиться, если это действительно было так?

— Зачем ты привел меня сюда? — тихо спросила она.

Лео вздохнул.

— Потому что ты попросила меня произвести на тебя впечатление. И единственное, что, кажется, производит на тебя впечатление, — это честность. Поэтому я пытаюсь быть правдивым о своем прошлом. — Он сделал паузу, встретившись с ней взглядом. — Если это была ошибка, я молю тебя простить меня. Но я хочу, чтобы ты знала обо мне.

— Это не было ошибкой. — Тэмми недолго думала, прежде чем слова слетели с ее губ. Она говорила искренне.

Лео кивнул.

— Я рад.

Тэмми уставилась на него, каждой косточкой в ее теле желая, чтобы все было по-другому. Ей хотелось, чтобы у них было больше времени узнать друг друга получше — чтобы, возможно, она могла открыться ему так же, как он только что открылся ей. Лео был честен и открыт — то, чего Каспен, похоже, никогда не смог бы.

Прежде чем она успела решить, как действовать дальше, Лео сказал:

— Ты мне не доверяешь, не так ли, Тэмми?

Она могла ответить только правдой.

— Не совсем.

Лео кивнул, как будто ее ответ его не удивил.

— Что я могу сделать, чтобы это изменить? — тихо спросил он.

Тэмми вздохнула.

— Я не знаю, Лео. Не уверена, что ты вообще можешь что-то сделать, чтобы это изменилось.

Последовало еще одно молчание, и в нем Лео потянулся к ней, коснувшись кончиками пальцев ее талии.

— Я бы хотел попробовать.

Место, к которому он прикасался, потеплело.

— Тогда скажи мне правду, — прошептала она.

— По поводу чего?

— Твоих намерений.

Лео склонил голову набок.

— Что ты имеешь в виду?

Тэмми указал на резьбу по дереву.

— Ты добиваешься меня только потому, что знаешь — это злит твоего отца? Или потому что ты действительно хочешь быть со мной?

Лео ответил не сразу. Когда он ответил, его голос был мягким.

— И то, и другое.

Она знала, что это правда.

— Мне не нравится, когда меня используют, Лео, — тихо сказала Тэмми.

Она ожидала, что он ответит сразу же.

Вместо этого он подошел ближе, подняв другую руку, чтобы нежно обхватить ее лицо ладонью. Его взгляд опустился к ее губам, и она подумала, что он может поцеловать ее. Но он провел кончиком большого пальца по ее нижней губе, так нежно, что она едва почувствовала это, так медленно, что прошла целая вечность с тех пор, как его палец прошелся от одной стороны к другой.

Когда все закончилось, Лео прошептал:

— Тебе понравилось? — он был всего в дюйме от нее.

— Да, — прошептала в ответ Тэмми.

Лео улыбнулся.

— Уже кое-что.

— Лео…

Но она не смогла закончить. Она не могла сказать ему, что все еще не доверяет ему — не сейчас, не тогда, когда они стояли у скамейки, где он сидел с первой девушкой, которую когда-либо любил, не тогда, когда он, наконец, решил быть уязвимым рядом с ней. Не тогда, когда у Тэмми самой было столько секретов. Поэтому вместо этого она взяла его за руку, переплетая их пальцы.

Они стояли рядом, взявшись за руки, а вокруг царила кладбищенская тишина.

Тэмми не знала, как долго они там пробыли. К тому времени, как они ушли, стало очень холодно, и Лео снял свой плащ, накинув его ей на плечи.

Тэмми отмахнулась от него.

— Но ты дрожишь, — тихо сказал Лео.

— Тогда я буду дрожать.

На лице Лео промелькнула обида.

— Хорошо.

Вздрогнув, Тэмми поняла, что этот жест был искренним. Она так привыкла к действиям Лео, как к ходам на шахматной доске; она почти не могла сказать, когда он был настоящим.

— Подожди, — она положила руку ему на плечо.

Лео остановился, все еще держа в руках свой плащ. Его глаза изучали ее, в них было глубокое опасение.

— Ты можешь дать его мне.

Тень улыбки вернулась на лицо Лео, и он шагнул ближе.

Тэмми оставалась совершенно неподвижной, когда он накидывал ей на плечи свой плащ. Он провел пальцами по ее затылку, нежно приподнимая волосы, так что локоны свободно рассыпались по спине.

Он выглядел таким довольным, когда делал это, — таким бесспорно воодушевленным, — что, несмотря на тепло его плаща, по всему телу пробежал озноб.

Лео посмотрел ей в глаза.

— Я знаю, ты не нуждаешься в том, чтобы о тебе заботились, — тихо сказал он. — Но мне это доставляет удовольствие.

Тэмми кивнула, у нее внезапно возник комок в горле.

Она знала, что Лео любит заботиться о ней. Она вспомнила, как он оплачивал ее выпивку во «Всаднике», как он всегда следил за тем, чтобы у нее было достаточно еды. Такими жестами он укреплял доверие между ними. Но это срабатывало только тогда, когда она позволяла ему заботиться. А это, пожалуй, было самым трудным.

Тэмми плотнее запахнула его плащ на своих плечах, когда они шли обратно к церкви. Жалел ли Лео, что не отдал Эвелин свой плащ вместо нее? И хотела ли Тэмми, чтобы Каспен отдал ей свой плащ вместо Лео? Она больше не понимала.

Когда они снова оказались на главной улице, Лео посмотрел на нее.

— Что дальше?

Тэмми оглянулась на него.

Она знала, что он не хотел возвращаться домой. И, как правило, Тэмми тоже. Но ее мать присматривала за дочерью мясника, и Тэмми обнаружила, что не хочет оставаться одна.

Поэтому она взяла инициативу в свои руки, молча ведя их по мощеным улицам, неуклонно приближаясь к окраине деревни. Блестящие черные туфли Лео были здесь не к месту; Тэмми поймала себя на том, что краснеет, когда они подошли к ее крошечному домику. Если Лео и считал ее жилье унылым, он этого не сказал. Вместо этого он последовал за Тэмми, как она толкнула садовую калитку, спросив только:

— Твоих родителей нет дома?

— Я никогда не видела своего отца, — сказала Тэмми. — А мать присматривает за ребенком в деревне.

Лео не ответил.

Как только они оказались внутри, Тэмми сняла с плеч плащ Лео и повесила его на вешалку, прежде чем указать на кухонный стол.

— Садись.

Губы Лео дрогнули, но он не улыбнулся.

— Если ты настаиваешь.

Тэмми знала, что ее мать хранила на кухне запас спиртного на тот редкий случай, когда ей хотелось выпить после особенно долгого дня в курятнике. Она искала его, пока Лео сидел, и в конце концов нашла бутылку в шкафу за мукой.

Она подняла ее.

— Только если ты присоединишься ко мне, — сказал Лео.

Тэмми нашла два бокала и наполнила их. Она протянула один Лео.

— За Кору, — сказала она.

— За Кору.

Они чокнулись бокалами, выпивая вместе, как в первый вечер их знакомства. Лео осушил свой бокал одним глотком. Тэмми тут же наполнила его снова.

— Ты пытаешься меня напоить? — спросил он, но в его голосе почти не осталось привычной насмешки.

— Ты уже пьян.

— Так и есть.

Тэмми посмотрела на него. Его челюсть была сжата, тело все еще напряжено. Она не знала, как утешить его, но обнаружила, что хочет.

— Твой отец неправ, — тихо сказала она.

Лео посмотрел на нее.

— Он прав.

— Ты даже не знаешь, что я собиралась сказать.

— Ты собиралась сказать, что мой отец неправ, что я не ребенок, что я способен сам принимать решения и что он должен доверять мне, чтобы я прожил свою жизнь так, как хочу. Но это неправда. Я веду себя крайне эгоистично, выбирая тебя. У моих действий будут последствия. И если я знаю своего отца… они не будут приятными.

Тэмми сделала еще глоток.

— Я хотела сказать, что ты не глуп. Ты один из самых умных людей, которых я знаю.

Лео приподнял бровь.

— Осторожнее, Тэмми. Если продолжишь с комплиментами, у меня может вырасти эго.

Тэмми закатила глаза.

— О, пожалуйста. Мы оба знаем, что для этого уже слишком поздно.

Наконец Лео улыбнулся.

Некоторое время они пили молча, и в конце концов Тэмми спросила.

— Он всегда был таким?

— Мой отец? Да, всегда. Почему ты спрашиваешь?

Тэмми пожала плечами.

— Он так зол. Я просто удивлена, что ты оказался… — она замолчала, не зная, как это сформулировать.

Лео все еще смотрел на нее.

— Каким, Тэмми? — тихо спросил он.

— Как ты, — ответила она.

Сама по себе фраза ничего не значила. Она не сказала ничего конкретного. И всё же это прозвучало как комплимент. И почему-то Тэмми надеялась, что он воспринял это именно так.

Похоже, он воспринял, потому что спросил:

— Удалось ли мне произвести на тебя впечатление?

Тэмми подумала о том, как Лео вел себя сегодня вечером. Он относился к Габриэлю — человеку, стоящему намного ниже его по статусу — с добротой. Он реагировал на ее постоянные придирки с юмором. Он всегда так делал, поняла она. Все, чего он когда-либо хотел, это заслужить ее расположение, хотя предполагалось, что это Тэмми должна заслужить его. Уязвимость Лео раскрыла другую его сторону — сторону, которая нравилась Тэмми.

— Да, — прошептала Тэмми.

— Рад это слышать, — мягко ответил он.

И Тэмми поняла: ей было приятно это сказать.

Момент становился все более напряженным. Она внезапно осознала, что они одни в ее доме, и ничто не может предотвратить то, что произойдет дальше. Лео широко улыбнулся, сверкнув золотыми резцами. Его пристальный взгляд оставался прикованным к ней.

— Тебе трудно угодить, знаешь.

— Мне говорили.

Лео приподнял бровь, глядя на нее. Его фирменное выражение лица вернулось.

— Хорошо, что я всегда любил трудности.

Тэмми закатила глаза.

— Не забегай вперед. Если ты рассчитываешь трахнуть меня сегодня вечером, то можешь забыть об этом.

Он тихо рассмеялся.

— Даже и не мечтал.

Она бросила на него взгляд, но он только улыбнулся шире.

— То, чего я ожидаю, и то, чего я хочу, — это две разные вещи, Тэмми.

Слова были знакомыми; он произносил их на «Резвые Шестьдесят», когда она отказалась раздеться для него. Какой простой была тогда жизнь.

— И ты не будешь спать в моей постели, — прямо сказала Тэмми.

Лео ухмыльнулся.

— Для того, что я хочу сделать, кровать не требуется.

Она сердито посмотрела на него.

— Можешь переночевать на кухне. Стулья твердые, как камни.

Его улыбка стала шире.

— Восхитительно. Я с нетерпением жду этого.

На это Тэмми нечего было сказать, поэтому она промолчала. Было очевидно, что Лео наслаждался собой. К крайнему удивлению Тэмми, она тоже получала удовольствие. Ей было не совсем… весело… слишком много эмоциональных событий произошло сегодня вечером, чтобы это было так. Но было что-то приятное в их перепалке с Лео: подшучивание казалось естественным, как будто она соревновалась с достойным противником. Но она не знала, чего хотел Лео. И возможно, сам Лео не знал. Рана, нанесенная Эвелин, явно была еще свежа. И все же он был здесь, на ее кухне, и Тэмми знала, что не хочет, чтобы он уходил.

Она допила остатки своего напитка. Лео сделал то же самое.

— Мы уже выяснили, что трахаться сегодня не будем, — сказал он. — Но позволишь ли ты поцеловать тебя?

Тэмми скрестила руки на груди.

— Ты прекратишь это?

Он нахмурился.

— Прекращу что?

— Флиртовать со мной.

Она ожидала, что Лео немедленно ответит, но вместо этого он наклонил голову.

— Тебя это действительно беспокоит? — тихо спросил он.

Ответ Тэмми вырвался помимо ее воли.

— Нет.

Лео придвинулся ближе. Стены кухни, казалось, съежились.

— Тогда зачем ты хочешь, чтобы я остановился?

— Потому что когда ты флиртуешь со мной… я отвечаю тем же.

— В этом и суть.

— А когда я отвечаю… мне кажется, что я предаю… себя.

Она хотела сказать «Каспена». Но почему-то ей была невыносима мысль произносить его имя в присутствии Лео. Принц все еще наблюдал за ней, склонив голову набок. Тэмми молча сидела, уставившись в пустой бокал виски.

Когда Лео заговорил снова, голос его был искренним, и от привычной игривости не осталось и следа:

— Я не знал, что ты так себя чувствуешь. Я не собирался нападать на тебя… в твоём же доме.

Он сделал паузу. Тэмми хотела что-то сказать, но, казалось, не могла дышать.

Услышав ее молчание, Лео продолжил.

— Я благодарен тебе за гостеприимство, поэтому воздержусь от флирта с тобой сегодня вечером. Но знай вот что, Тэмми. — Он наклонился, и она почувствовала запах его одеколона. — Флиртовать с тобой — одно удовольствие. И потребность. Потребность, с которой, если быть откровенным… я, скорее всего, не справлюсь.

Она продолжала изучать свой стакан, чувствуя, как горло сжимается.

— Тэмми, — мягко сказал Лео. — Я понимаю, как никто другой, что ты чувствуешь.

— Не надо…

— Я понимаю, — сказал он, обрывая ее, наклоняясь еще ближе, — что твоё сердце принадлежит другому. Вопреки твоим сомнениям, я не собирался мешать этому. Я знаю, что это такое — когда твое сердце занято, но не могу изменить то, что чувствую. И ты ясно дала понять, что я не имею никакого права ни на твое тело, ни на частицу твоей души. Я лишь прошу… шанс это заслужить.

Теперь Тэмми была уверена, что покраснела.

— Ты можешь думать, что он подходит тебе, — прошептал Лео. — Но, возможно, я тоже. И если ты решишь поцеловать меня сегодня вечером, он никогда не узнает.

Лео так хорошо подбирал слова. Всегда говорил именно то, что заставляло ее задуматься. Это был приводящий в бешенство талант, который прямо сейчас очень хорошо служил ему.

Его дыхание коснулось ее щеки, когда он тихо закончил.

— Так ты позволишь мне поцеловать тебя?

Тэмми закрыла глаза.

Она не могла отрицать, что ее тянуло к Лео. Но она также не могла отрицать выражение, которое увидела в его глазах, когда он рассказывал ей об Эвелин. Он любил ее — все еще любил ее — той любовью, которая так легко не угасает, если вообще когда-нибудь угасает. Тэмми не хотела целовать того, кто любит кого-то другого. Он уже не был тем человеком, который вошёл в трактир «Всадник». Теперь он — с прошлым. Прошлым, которое может оказать глубокое влияние на их будущее.

Тэмми открыла глаза.

— Не сегодня.

К ее удивлению, Лео улыбнулся.

— Что-то смешное?

— Нет, — просто ответил он.

Они уставились друг на друга в темноте. Несмотря на осенний вечер, в кухне было тепло, и Тэмми почувствовала возбуждение. Почему сразу после того, как она отказалась от поцелуя принца, это вдруг оказалось всем, что она хотела сделать? Нужно было разорвать момент.

— Я иду спать.

Лео провел пальцем по краю своего стакана.

— Хорошо. Спокойной ночи, Тэмми.

Наступила пауза, и Тэмми почти передумала уходить. Но она была измотана. Ей нужно было время, чтобы осознать то, что только что произошло между ними, и она не доверяла себе, чтобы принимать какие-либо решения сегодня вечером.

Тэмми как раз закрывала дверь спальни, когда внезапно наткнулась на сопротивление. Вздрогнув, она поняла, что Лео придерживает дверь с другой стороны. Она медленно отпустила ручку, наблюдая, как он потянул ее на себя, оставляя между ними зазор. На мгновение Тэмми показалось, что он может войти. Но он этого не сделал. Вместо этого он тихо сказал:

— На случай, если ты передумаешь.

Затем он отвернулся.

На случай, если она передумает?

Мог ли Лео каким-то образом знать, что Тэмми уже была на грани того, чтобы передумать? Казалось, он был в ее голове почти так же сильно, как Каспен. При мысли о Каспене Тэмми подошла к своему прикроватному столику. Оглянувшись на открытую дверь, чтобы убедиться, что Лео ее не видит, она разделась до нижнего белья, сунула руку между ног и вытащила коготь. Она не знала, зачем это сделала. Что-то руководило ею сегодня вечером, что она не могла объяснить; что-то притягивало ее к Лео так, как никогда раньше. Тэмми изучала плавный изгиб, поглаживая его большим пальцем.

Мгновение спустя ее рука оказалась пуста.

Она в шоке уставилась на свою ладонь. Коготь исчез — исчез, как будто его никогда и не было. Раньше это случалось только один раз — по просьбе Тэмми, перед «Резвыми Шестьдесят». Знал ли Каспен, что она с Лео? Она нащупала его разумом, но дверь между ними была плотно закрыта. Тэмми недоверчиво согнула пальцы. Не было смысла больше зацикливаться на этом.

Вместо этого Тэмми забралась в постель и сразу же уснула. Но она проснулась всего через несколько часов, и что бы ни делала, сон не возвращался. Она яростно ворочалась, стараясь не смотреть на приоткрытую дверь.

Но она не могла игнорировать это.

Она подумала о том, как впустила Лео сегодня вечером. Он был прав; это ее выбор. И она сделала это с готовностью, без постороннего влияния, просто потому, что сама этого хотела. Она подумала о Каспене, чей голос мучительно отсутствовал в ее голове. Он всегда был тем, кто проводил черту между ними. Каспен всегда решал, когда и как будут развиваться их отношения. Теперь Тэмми была той, кто подводил черту с Лео — она определяла дистанцию между ними, контролируя его поведение и держа его на расстоянии вытянутой руки.

Теперь человеком, устанавливающим границы, была она.

А почему, собственно, она так противилась человеческому принцу? Что такого отталкивающего было в Лео? Было ли с ним на самом деле что-то не так — или всё дело только в том, что его отцом был Максимус? В чём Лео был совершенно не виноват, и к чему сам испытывал отвращение? Должен ли сын расплачиваться за грехи отца?

Максимус осуждал Тэмми снова и снова — без повода, без причины, без сожаления. Неужели она собиралась поступить так же с его сыном? Лео никогда не лгал ей. Он защищал её перед своим отцом — не один раз, и ценой собственной репутации. Тэмми всегда относилась к его ухаживаниям с иронией… Но теперь ей казалось: а вдруг это было потому, что она просто слишком привыкла к противоположному? К постоянной сдержанности Каспена. К тому, что нежность там всегда надо было вырывать, а не получать. Может, она научилась ценить чувства только тогда, когда их не дают? А Лео раз за разом доказывал: он хочет её. Даже когда она ему не верила, мнение о ней формировалось её поступками.

А её мнение о нём — предвзятостью. Лео, чья единственная вина — его происхождение. Лео, которого добивались все, кому не лень, — а он всё это время добивался только её. Так почему же она должна отказывать себе в том, чего оба они хотели?

Лео был прав. Каспен никогда не узнает.

Тэмми встала с кровати.

Она подошла к двери, которая все еще была приоткрыта. Словно во сне, она вошла в нее. Лео все еще сидел за столом и крепко спал, откинув голову к стене. В темноте его острые скулы казались мягче, густые светлые волосы были зачесаны назад. Она уставилась на его обнаженную шею, на выступающий кадык. Он был совершенно беззащитен. По какой-то причине, видя его таким, Тэмми приняла решение.

Она тронула его за плечо.

От прикосновения глаза Лео распахнулись. Он спокойно посмотрел на нее, как будто знал, что она собирается сказать.

Тем не менее, она это сказала.

— Я передумала.