Основной закон-2

Глава 17

Небольшой тазик горячих пельменей стоял, накрытый крышкой, на сервировочном столике. Валерик присел на стул рядом с кроватью. Подготовил руки, операционное поле. Сосредотачиваясь, прикрыл глаза. Прогнал прочь всё, что могло помешать: эмоции, чувства. Согнал в руки энергию и разом, одним выплеском направил её в лежащее перед ним тело, в голову. Увидел, что весь объём черепной коробки заполнился золотистым сиянием, и сбавил обороты. Потребовалось какое-то время на то, чтобы приноровиться, и добавлять ровно столько энергии, сколько рассеивалось. Одно плохо: к этому моменту добавлять было уже нечего, а желудок принялся выводить голодные рулады.

Первый десяток пельмешков Валерик проглотил не жуя. Потом чуток замедлился, но пока тазик не начал показывать дно, не остановился. Выдохнул, посидел немного, добил оставшееся и поглядел на Иринку. И дёрнулся всем телом, увидев где-то в районе затылочной области одинокую золотистую искорку. Чуть заметно дрогнули ресницы. Если бы Валерик не так пристально смотрел на Иринкино лицо, запросто мог бы и не углядеть. Но только этим едва заметным движением всё и ограничилось. А искорка спустя несколько секунд растаяла без следа.

- Ты видела?

Валерик обернулся к Веронике. Она с самого начала стояла у дверей, избегая приближаться к действительно жутковатому телу. Но при этом смотрела за каждым действием парня очень внимательно.

- Видела. Она почти моргнула.

Валерик усмехнулся:

- Можно сказать и так. Надо для верности повторить опыт. Я сейчас дойду до парка, чуток разомнусь, закуплюсь главным энергетиком и тут же вернусь.

- Хорошо, - кивнула девушка.

Ей ужасно хотелось попроситься вместе с Валериком, но она сдержалась. Лучше так, чем нарваться на вежливый, безупречно мотивированный отказ. Она вздохнула и, преодолевая себя, поглядела на лежащее на кровати тело. Нет, это никак не могло быть Иринкой. Той веселой, жизнерадостной девчонкой, которую она так хорошо знала. И всё-таки это была именно она.

Состояние Иринки внушало только одну эмоцию: безнадёжность. Безнадёжность любых усилий по сохранению этого тела живым. Ей бы увидеть хоть какой-нибудь проблеск сознания, знак, что имеет смысл лечить это тело для того, чтобы в него вернулась душа, и она бы всё сделала, и даже сверх того. Только ничего – ни знака, ни проблеска. Но при этом даже тень мысли о том, чтобы как-то ускорить, спровоцировать смерть пугала еще сильнее, чем перспектива ухаживать за Иринкой до тех пор, пока кто-то из них двоих не умрет первым. Эти мысли заставляли вглядываться в лицо, ища малейшие признаки осознанного движения. Наверное, потому она вовремя увидела случившуюся внезапно перемену и закричала в ужасе:

- Валера!

Валерик не успел ещё уйти. Даже обуться не успел. Прибежал, сломя голову. Что случилось, понял без объяснений, стоило увидеть расширившиеся от ужаса глаза Вероники. Уже приложил палец к яремной вене, проверяя сердцебиение, когда в спину прилетел полувздох, полувсхлип:

- Она не дышит!

Валерик быстро прикидывал: сколько его не было в комнате? Вряд ли больше двух минут. Значит, реанимация еще возможна. Начал непрямой массаж сердца и, полуобернувшись без отрыва от процесса, спросил:

- Искусственное дыхание делать умеешь?

- У-умею, - неуверенно отозвалась Вероника.

- Если противно или брезгуешь, - правильно понял её колебания Валерик, - возьми марлю или носовой платок, делай через него.

И прикрикнул, выводя девушку из ступора:

- Давай, быстро!

Это помогло. Подстёгнутая окриком, Вероника сорвалась с места, выхватила из ближайшего шкафа какую-то простыню, рванула, выдирая кусок, сложила лоскут пополам и накинула Иринке на рот. Успела тютелька в тютельку.

- Давай, - скомандовал Валерик.

Вероника, строго как учили, набрала в грудь воздуха, зажала Иринке нос и резко выдохнула. Обтянутые кожей рёбра приподнялись и опустились.

Не сработало. Валерик снова принялся толкать руками грудь своей пациентки. Отсчитал нужное количество толчков:

- Давай!

Выдох. Не сработало. Еще одна попытка. Вероника, захваченная этой борьбой за воскрешение и прежде почти уже бездыханного тела, позабыла все: и свои страхи, и брезгливость, которую раньше приходилось каждый раз преодолевать, и переживания о прошлом.

- Давай! – командует Валера.

Она даёт, уже без каких-либо эмоций, просто выполняя необходимую работу.

Пятая попытка, шестая – ничего не выходит. С Валерика обильно льёт пот: она и не думала, что реанимация - такое физически тяжелое занятие.

Восьмая попытка, девятая… Она зачем-то считает циклы. Вспоминается обязательное занятие в академии по оказанию неотложной помощи. Там говорили, что времени на то, чтобы запустить сердце, вот так, без препаратов, без аппаратуры, имеется не более десяти минут. Потом – всё. А сколько они уже стараются? Две минуты? Три? Пять?

- Давай!

- Давай!

Она потеряла счет циклам, а время не считала с самого начала.

- Давай.

Грудь Иринки поднялась, опустилась. И спустя несколько секунд чуть приподнялась уже самостоятельно. Валерик вновь приложил пальцы к яремной вене, удовлетворенно кивнул и обессиленно упал на стул рядом с кроватью. Футболка его была насквозь пропитана потом, руки подрагивали. Вероника опустошенно выдохнула и почувствовала, как подкашиваются ноги. Мышцы разом превратились в кисель, словно это она сейчас раз за разом пыталась запустить сердце подруги. Не в силах противиться внезапно возникшему желанию, она опустилась на колени сбоку от Валерика, обхватила его руками, уткнулась лбом в его плечо. Почувствовала ладонь, слабо погладившую её по волосам, и вздрогнула от нахлынувшей смеси облегчения и, совершенно неожиданно, острого наслаждения. Замерла, страстно желая вновь испытать это чувство, и едва не застонала, когда это желание исполнилось. Тут же смутилась от неуместности своих эмоций, отстранилась, поднялась на ноги. В свою очередь погладила парня по голове. Сказала вполголоса:

- Валер, я пойду чай поставлю, да бутербродов наделаю. Приходи на кухню.

И убежала, пока не выкинула что-нибудь такое, что напрочь испортит всё, что еще даже не началось.

***

Валерик жевал бутерброды, почти не чувствуя вкуса. Не глядя, запивал их чаем. И всё глядел куда-то в сторону отсутствующим взглядом. В конце концов, Вероника не выдержала:

- Валера!

Тот медленно повернул голову, выныривая из каких-то своих размышлений. Так же медленно сфокусировал взгляд на девушке:

- Что случилось?

- Пока ничего. Но ты убрел мыслями так далеко, что я начала пугаться.

- Это до меня только что дошло: я сам чуть не убил Иринку.

- Как это? – удивилась Вероника.

- Очень просто. Энергия, которую я передаю своему пациенту, сама ничего не лечит. Она только запускает внутренние процессы организма, ведущие к восстановлению тела. А питательные вещества и строительные материалы организм берет из своих запасов. В первую очередь, из жировых тканей. А откуда у Иринки жир? Вот и возникла ситуация, когда усилия организма по самоисцелению едва этот организм не прикончили. А как ты вообще её кормишь?

- Мне сказали в больнице, откуда я Иринку забирала, что нужно капать глюкозу внутривенно. Я договорилась с медсестрой, она вчера утром приходила, капельницу ставила. Скоро снова должна прийти.

Валерик скептически хмыкнул:

- Даже мне с одним законченным курсом медучилища ясно, что одной глюкозы для полноценного питания мало. Давай так: я сейчас крутнусь по местным аптекам, поищу растворы для внутривенного питания. Капельницу поставлю сам. А потом вот так же сядем на кухне и будем решать, что делать дальше.

Вероника помотала головой:

- Нет, так не пойдёт. А если пока ты ходишь, у нее снова сердце остановится? Напиши мне названия препаратов, я сама пробегусь.

- Резонно, - согласился Валерик.

Тут же накидал на лист блокнота несколько названий, ничего не говорящих человеку непосвященному. Вероника подхватила листок, и через пять минут, уже одетая, причёсанная и накрашенная стояла у дверей.

- Я ключом закрою, и сама же открою. Постараюсь побыстрее.

Она ушла, а Валерик вернулся на несколько минут к Иринке, посмотрел, проверил и устроился на диване в гостиной. Пока Вероника ходит по аптекам, нужно было как следует подумать.

Прошло уже больше часа. Не сказать, чтобы Валерик беспокоился, но некоторый дискомфорт ощущал. Появился некий фактор, который он не мог контролировать. И, несмотря на сильно изменившуюся и внешне, и по поведению, Веронику, существовала вероятность, что вот прямо сейчас она бежит в свою контору сдавать его с потрохами. Скорее всего, последствий для него никаких не наступит. Девять шансов из десяти, что не решатся безопасники вот так, в открытую, за ним прийти. По крайней мере, не сейчас. Но что делать с самой Вероникой? Насколько он может ей доверять? Ответа на этот вопрос пока не было.

Размышления прервал звук открывающегося замка входной двери. Валерик поднялся и направился в прихожую. Надо было встретить добытчицу, принять сумки, оценить результат выхода, да и без промедления ставить капельницу с питанием. Только звук из прихожей доносился какой-то не такой: не так шуршит легкое девичье платьишко. К тому же запах… дым костра не спутать ни с чем, да и «аромат» речной тины весьма узнаваем.

Эти все соображения пронеслись на ходу, буквально за пару шагов. А потом Валерик вместо Вероники обнаружил здорового седого мужика. Мужик поставил в угол чехол с удочками, рюкзак, разогнулся, повернулся и стал виден здоровенный шрам посередине лба. Гость и хозяин замерли друг напротив друга на пару секунд, а после Борис Фёдорович Усольцев, нахмурившись, спросил с вызовом:

- Ну и какого чёрта тебя сюда принесло?

Ответно нахмурившись, Валерик ответил в тон:

- Не волнуйтесь, не по вашу душу.

- Тогда объяснись, - потребовал Усольцев.

- Пройдите во-он в ту комнату, - махнул рукой Валерик. – Увидите сами.

И, не говоря больше ничего, вернулся в гостиную на диван.

Через несколько минут в гостиную вошел Усольцев, уселся в кресло напротив.

- Кто это? – мотнул он головой в сторону дальней комнаты.

- Сергеева Ирина Васильевна, близкая подруга вашей дочери.

- Иринка? – недоверчиво переспросил Усольцев.

- Она самая.

Хозяин квартиры поднялся, ушел к кровати Иринки. На этот раз его не было намного дольше. Вернулся он задумчивым. Посидел, опустив голову, побарабанил пальцами по подлокотнику. Потом взглянул на Валерика:

- Надолго?

- Иринка – максимум на десять дней. Я уеду сегодня вечером, край завтра утром.

- Добро, - кивнул Усольцев и ушел к себе разбирать вещи.

Вероника вернулась еще через полчаса. Усталая, недовольная. Купить удалось от силы половину того, что требовалось. Поглядела на вешалку, поморщилась:

- Отец вернулся. Хотел до конца недели задержаться, да вот что-то ускорился. Рыба в речке, что ли, кончилась?

Влезать во внутрисемейные разборки у Валерика не было никакого желания. Он подхватил пакет с покупками:

- Я пойду ставить капельницу.

И удалился, пока Вероника не принялась развивать тему.

Ужинали они вдвоём. Усольцев-старший как ушел к себе после разговора в гостиной, так и не выходил. Словно сговорившись, за столом болтали о разных пустяках. И лишь когда дело дошло до чая, перешли к главному.

- Я очень серьёзно подумал, - начал излагать Валерик, - и вот к чему пришел. Это один я мог бегать по стране из конца в конец. А с Иринкой у меня так не выйдет. Ты не потянешь уход за ней ни материально, ни, уж прости, психологически. Да и я, бросив её на тебя, буду чувствовать себя последней сволочью. Поэтому мне придется любым путем договариваться в Москве и обустраивать там какое-никакое жилье. Найду себе времянку, чтобы было где жить самому, разместить Иринку да принимать больных, и перевезу её к себе. Я думаю, приготовления займут дней десять. Ты выдержишь эти десять дней?

- Постараюсь, - вздохнула Вероника.

- Я тебе денег оставлю на смеси. Покупай, зови свою медсестру. Пусть ставит капельницы, примерно по поллитра питания в день. Я сейчас установлю Иринке катетер в подключичную артерию, надо будет просто систему в него воткнуть, да запустить процесс. А убрать капельницу потом, когда все кончится, ты и сама сможешь.

- Хорошо, - послушно кивнула девушка.

- И дай мне свой номер телефона. Я когда закончу дела и соберусь ехать, позвоню и предупрежу.

- Тогда и ты мне свой номер оставь. Мало ли что за эти десять дней может случиться, я хоть дам тебе знать.

- А у меня нет телефона, - хмыкнул Валерик. – Вот когда окончательно договорюсь с высокими людьми, тогда и заведу. А пока это для меня лишь способ обозначить для всех заинтересованных лиц место своего нахождения. Приеду за Иринкой, тогда и о телефоне поговорим.

В эту ночь Вероника то ли спала спокойно, без кошмаров, то ли постеснялась присутствия отца, но к Валерику не приходила. Утром накормила завтраком, в дверях пожелала удачи. И уже в самом конце прощания подалась было вперед, словно хотела поцеловать, но тут же остановила движение. В место этого просто махнула рукой.

***

Капитан Тарасов был послан в командировку. Пообщаться с подругой жены, выяснить, кто этот загадочный медбрат, установить средства технического наблюдения. С ним поехал собственно специалист по установке этих средств наблюдения. Капитан, если установка потребуется, должен был обеспечивать операцию: вовремя сообщить напарнику о появлении хозяина квартиры и придержать этого самого хозяина на время, необходимое для завершения работы.

Встретиться с подругой было проще простого. Та, пыхая праведным ядом, сама выложила всё, что знала, стоило лишь навести её в разговоре на нужную тему. Впрочем, знала она немного: лишь имя и фамилию. И еще то, что парень учится в местном медицинском колледже.

Самому лезть в колледж и обозначать явный интерес было нельзя. Но для того и существуют коллеги! Достаточно передать запрос, и через полчаса получить на этого Синявина полное досье из того самого колледжа. И адрес там тоже был. В квартире никто не открыл. Соседи рассказали, что Синявин несколько дней, как уехал по делам, и скоро вернуться не обещал. Самое время было устанавливать пресловутые средства наблюдения.

Напарник ловко вскрыл замок и удалился в квартиру, а капитан Тарасов спустился во двор и устроился на лавочке недалеко от подъезда. Вся установка и настройка датчиков должна была занять не более получаса, бдительные старушки не успели бы заинтересоваться подозрительным незнакомцем.

Мимо подъезда ходили люди. Иногда заходили, иногда выходили. Появилась красивая, стильно одетая девочка. Малолетка, конечно, но вполне ничего даже для Тарасова, несмотря на его «за тридцать». Подошла к подъезду, мельком глянула на окна и вошла. Капитан проводил её замаслившимся взглядом и вернулся караулить поляну.

***

У Валерика было в запасе четыре дня. И за это время нужно было закончить свои дела. Вернее, дела Валеры Синявина. Предстояло забрать документы из колледжа, сдать квартиру владельцу и, самое главное, объясниться с Верой. Как бы ни сложилась его дальнейшая судьба, в этот город он не вернется. И оставлять девушку в неведении, в бессмысленном ожидании он не хотел.

Через три часа после взлёта Валера Меркушин сошел с самолета, а вскоре Валера Синявин сел в электричку, идущую к нужному городу. Еще через пару часов Синявин сел в автобус и через еще полчаса вышел на нужной остановке.

Напарник Тарасова, судя по времени, должен был уже заканчивать работу. Максимум пять минут – и всё. И тут на дорожке, идущей вдоль дома, появился Синявин. «Какого чёрта его принесло»! – в сердцах подумал капитан, а сам уже вставал со скамейки. Сунул руку в карман пиджака, трижды нажал кнопку рации, передавая условный сигнал, и направился навстречу хозяину квартиры. Роль у него уже была заготовлена. Надо было всего-то подойти, отвлечь невинным разговором, и пару минут попудрить парню мозги. Но вместо этого вышло совсем иначе.

- Молодой человек, можно вас отвлечь на пару минут? – начал было Тарасов.

Но вместо стандартной реакции на невинную, в общем, фразу, парень вдруг напрягся.

- ГБ? Какой город? Какой отдел? – быстро спросил Синявин.

Это было настолько неожиданно, что капитан в секунду спалился. Слишком уж красноречивое удивление отразилось у него на лице. А Синявин ухватил капитана за пуговицу пиджака, притянул к себе и тихо произнес:

- Это последнее предупреждение Меркушина. Следующий человек из вашей конторы, кто приблизится к нему или к его людям без предварительного уведомления, сдохнет, невзирая на должность, заслуги и намерения.

Последнее, что запомнил капитан, был жесткий удар током, скрючивший всё тело. Очнулся он уже в больнице. Вся электроника, что была у него при себе - и личная, и казённая – благополучно сдохла. Отбившись от врачей, он вернулся в гостиничный номер и обнаружил там своего напарника, хмурого и помятого. От него и услышал продолжение истории.

В однокомнатной квартире точек установки «жучков» не слишком много, так что справился напарник быстро. Оставалась одна точка, в прихожей, в потолочном светильнике. В кладовке квартиры удачно нашлась стремянка. И в тот самый момент, когда напарник стоял на лестнице под потолком и копался в полуразобранном патроне, в замке повернулся ключ, открылась дверь и на пороге появилась очень симпатичная девушка. И эта девушка первым делом не спросила «что это вы здесь делаете», а тут же захлопнула дверь снаружи и заперла, оставив ключ в замке.

Потом приехала полиция, забрала в участок. Там всё быстро выяснилось, его отпустили, но сам факт засветки перед конкурирующей фирмой был весьма неприятен. Разумеется, история дойдёт до начальства, и по головке за это не погладят. Правда, установка средств наблюдения была завершена полностью.

Капитан Тарасов сложил вместе обе части истории, свою и напарника, и схватился за голову. Это был полный провал. И нет никаких сомнений, что Колдуну в самое ближайшее время ситуация будет доложена со всеми подробностями. Можно смело прощаться со звездой, а, может, и с двумя. Он вздохнул, и принялся собираться: как бы там ни было, нужно вернуться обратно и доложить обо всём, что произошло.