Оскал столицы

Глава 14

Шайред Четвертый безуспешно дергал ногой, отбиваясь от графа Эмадена Малурона, который с горловым рычанием тащил его с лошади.

— Покайся, отщепенское величество! — хрипел южнокаталийский посол. — Прими свет истинной веры Второго пришествия!

Король молча колотил графа по голове свободной рукой, но со всех сторон уже набегали сектанские приспешники. Первый из них, с разбега подпрыгнув, вцепился захватом руки за шею его величества. Король впервые за несколько лет испугался и потому сразу проснулся в холодном поту.

Голова короля покоилась под рукой Найзирии, а ноги уже сползли с кровати. Во сне королева продолжала крепко держать короля, удерживая от падения.

Но беспокоило короля вовсе не это. У кровати сидела Нэгуин, вперившись мрачным взглядом черных зрачков в короля. От такого зрелища мозги у Шайреда со скрипом заработали, немедленно выдав импульс такой головной боли, что рожа короля скривилась в страдальческой гримасе.

Нэгуин ухмыльнулась.

— Так тебе и надо, муженек — ехидно, но всё же тихо сказала она. — Накидался как бонгурунгу с первого урожая фруктов.

Шайред Четвертый осторожно отсоединил руку королевы от своей головы и поднялся голым с кровати. На столике обнаружился кувшин клюквенного морса, половину которого король всосал в себя. Стало чуть получше.

— Ты конечно хорошо сохранился, — продолжала издеваться Нэгуин, — лет сорок можно дать, никаких не пятьдесят три. Седина едва пробивается среди частокола волос, но мешать гномью водку с вином?

Шайреду не особо было стыдно. Он король — может всё. Но справедливость слов старшей сестры Найзирии, отзывалась постукивающими молоточками в затылке. Мужчины женятся на лебедях, на коровах, птичках и зайках, а ему вот второй брак достался со змеёй.

Последнюю фразу он видимо выдал вслух, отчего Нэгуин мгновенно вскипела.

— А я не просилась за тебя замуж! — экспрессивно зашипела она, — по мне лучше на плаху с палачом сходить.

Так бы оно и было. Неудавшийся переворот в Роштии, который организовала Нэгуин закончился тем, что всех заговорщиков схватили и казнили. Вместе с молодым капитаном королевской стражи, любовью всей жизни старшей сестры Найзирии Нэгуин. Казнили бы и сестру, но тут Найзирия подсуетилась. Уговорила Шайреда жениться на Нэгуин. По традиции Создателей, свадьба члена королевской фамилии на преступнике, даровала последнему амнистию и всеобщее прощение.

Месяц Найзи валялась в ногах у своего сумасшедшего папаньки, Штимека Второго. Монетами всех приближенных к королю завалила, чтобы те старого, коронованного упыря поклёвывали разговорами о нежелательности казни первой принцессы Роштии. Упырь в итоге сдался, но в насмешку над принцессами и самим Шайредом поставил условие: в первый раз жениться на служанке Нэгуин. Решил вконец опозорить принца Шайна, несмотря на заключенное соглашение о брачном союзе еще два года назад. Вдогонку, уже уехавшей с Шайредом Нэгуин, выпустил королевский эдикт «разрыва с фамилией», лишив её статуса.

Воистину, начинаешь верить в проклятие Герогейна. Штимеку Второму было за шестьдесят, а слезать с престола не хотел.

Ничего не скажешь — удачно Шайред посвататься в Роштию сгонял. Трех жён привез вместо одной. Впрочем, опозорить принца не получилось: народ Роштии за такой благородный поступок Шайреда и Найзирию только возлюбил. С Шайном было сложнее, аристократы перешептывались. Но стоило его отцу печеньем подавиться ночью, а Шайреду взойти на престол, как шепотки поутихли.

Да и старый роштийский упырь недолго после своих шуток на троне посидел. Полгода не прошло: Рошелдар, объединившись с наиболее видными семействами знати, бешеного папашу своего прирезал. Сплавить бы давно всех этих случайных жён: Нэгуин вместе с Ренери обратно в Роштию, но перед Создателями же клялся в любви и верности до гроба.

Даже Найзирия, до чего крепка в своих чувствах к Шайреду и ревнива, такого точно не допустит. Да и Создатели… Как они там сверху на предательство такое посмотрят?

Одно хорошо, часто они не видятся. Раз в неделю можно потерпеть. Только как он вчера додумался притащиться в закрытую часть дворца? Последний вопрос Шайред озвучил вслух.

Нэгуин пожала плечами.

— Борща какого-то звал поесть, размахивая бутылкой вина, говорил лучше блюда нет на свете. Оно осенено знаком Создателей и еще какую-то чушь. Найзи хихикала и лезла ко мне целоваться. Ренери при виде пьяного тебя впала в смущение и заперлась в своей комнате.

Шайред и сам смущался Ренери, хотя не признался бы в этом никому. Кому такой судьбы пожелаешь: быть ближайшей наперсницей принцессы. Попасть в тюрьму за участие в заговоре, жить месяц под пытками, не сломаться, но надломиться. Её-то в отличие от Нэгуин пытали, клеймили, насиловали. Потом пришли и сказали: завтра свадьба с шайнским принцем, готовься.

По старым, варварским традициям пяти южных королевств за фактом консумации в первую брачную ночь следил король. То есть, давным-давно такого не было, но этот безумный упырь, трахнутый, старый, убогий пенёк Штимек Второй эту традицию откопал в летописях. Отомстил.

Оттого, в первую брачную ночь Шайред возлег с Ренери, потом вторую ночь с Нэгуин — под взглядом старого короля Роштии. Повезло только Найзирии: подвело сердечко Штимека, за две ночи наблюдений начало шалить. Но осадочек от такого, у всех конечно остался.

Вспоминать неприятные вещи с похмелья — хуже наказания трудно придумать.

— Рассвет уже, говори, чего ждала? — грубовато обратился Шайред к Нэгуин. — Не от большой любви же ты у постели сидела.

— За сына твоего старшего переживала, — сказала ядовито Нэгуин. — Двадцать пять лет, до сих пор капитан в пограничных частях. Служит безупречно, врагов гоняет по границе. В послужном списке одни благодарности, меч именной. А графства своего нет.

— Графство — это вопрос политический, — сказал, измотанный головной болью и воспоминаниями, король.

Что за насмешка судьбы! Нэгуин и Ренери понесли от него с первой ночи. А им с Найзи пришлось ждать детей несколько лет. Радоваться прекрасной двойне и через несколько месяцев хоронить их от неведомой болезни. Переживать за следующих детей.

Сказал даже излишне резко и громко. Найзирия во сне пошевелилась, дернула ногой, потом повернулась на другой бок и снова захрапела.

— Ты всегда так говоришь, — оскорбилась Нэгуин, — уже десять лет!

Меньше всего Шайред Четвертый хотел, чтобы Найзи проснулась и Нэгуин узнала, что цитата о политическом вопросе графства принадлежит Найзирии. Сам бы король давно дал — их единственному сыну с Нэгуин — графство, только бы отвязалась, но королева считала такое опасным при их царствовании. Вот позже, при правлении их наследника, пожалуйста.

Нэгуин ждать еще семь лет не желала. Стать свидетелем их ссоры Шайред не хотел, видел такое однажды. Мужчины просто подерутся: набьют друг другу морды, потом напьются и дружат дальше. У женщин всё гораздо хуже: подлянки, оскорбления, яд застарелых травм.

— Что за графство? — устало спросил Шайред, внутренне сдаваясь.

Нэгуин помолчала, изучая его черными глазищами.

— Небольшое графство Рьюинс, у самой границы с Великим болотом, — ответила она, — большего у тебя просить не смею.

Шайред помнил, что вся семья графа погибла на пикнике за стенами, от мимо пробегавшего шального отряда орков. Сам граф в это время был в столице, но вернувшись недолго прожил, не оправился от такого удара.

— Хрен с тобой, — принял решение король, — бумаги с собой? Тащи перо и еще кувшин морса.

Графство и в самом деле невелико. А еще одной ссоры сестер он точно не выдержит.

Шилнагаил взвинченно выговаривал барону Ферми о плохой службе. Амьен Ферми молча слушал его со скучным выражением лица. Граф Сентента рисовал закорючки и линии на пустом листе бумаге. Это помогало ему сосредоточиться.

Неожиданное возвышение молодого наместника Самура не укладывалось ни в какие схемы.

Хорошо, пусть он топовый маг. Но у него магия света — это тупо простая поддержка. Да, есть не стихийное заклинание откуда-то, но оно одно, хотя очень мощное.

Пусть экономический умник. Пусть Аиша в него влюблена. Но королева, эта ужасная, беспощадная и коварная интригантка, она-то что нашла в этом юнце? Так явно проявлять свое благоволение: отпускать принцессу с наместником в закрытую часть парка до вечера. Проводить время с ними. Готовить непонятное варево по рецепту якобы Создателей.

Она реально заинтересована в брачном мезальянсе? Так же не бывает.

Может это удар по Эсвании? Гэлрес Эсванийский знатно вознегодует от отказа, принц вроде давно в Аишу если не влюблен, то сильно заинтересован. Но зачем выстраивать союз, чтобы потом его рушить?

Может королева, ждет пересудов от знати, чтобы взять всех шептунов за бочок?

Сентента понимал, что выгода от Джерка Хилла должна быть такая, что перекроет все возможные проблемы. Хорошо, Эсвания войну не начнет, принц утрется. Но там же ткани, металл в обороте, повысят эсванийцы пошлины — это тысяч десять золота убытков только в первые месяцы. Шахты в Самуре сразу не заработают. Самур столько золотых не принесет за год.

Знать будет недовольна мезальянсом, но только молодая её часть. Для старой даже выгоден слабый принц-консорт, слабая принцесса и тупой Шилнагаил на троне в будущем. Зашепчутся только радетели старых традиций, но таких упоротых мало. К старости начинаешь ценить роскошь и стабильность, шанс урвать земельку пожирнее за свою лояльность.

Сентента желал разговора с наместником наедине, но этот заносчивый юнец проигнорировал приглашение от советника. Как иначе расценить служанок, вернувшихся ни с чем.

Одно хорошо, врагов у наместника будет много, а у него больше таких старательных осведомителей. Как молодой паж принцессы, например.

Разгадка в Самуре, необходимо всё тщательно разузнать.

— Я потом смотрю, а этот щегол с серьгой в ухе дурацкой, тащит мою гитару и сестру, — разорялся Шилнагаил, — доколе мне терпеть его выходки?

«А действительно», — подумал Сентента, — «вот может Шилнагаил его — того. И не надо сложных схем выстраивать. Или сыграть еще тоньше, замаскировать главный удар под отвлекающий?»

— Немыслимо, — поддакнул он вслух принцу, — как это низко! Мне докладывали: он, смеясь рассуждал, что играет лучше вас на гитаре!

Амьен Ферми поморщился от столь примитивной разводки.

Шилнагаил взбесился по-новой. Стал кричать, что найдет амулет защиты от бесчестного заклинания и снова вызовет наместника на дуэль.

— Так не стихийное заклинание, — рассудил Сентента, — амулетов от таких разве бывают? Да и охота вам руки свои красивые пачкать, ваше высочество?

— Что предлагаешь, граф? — вперился в него безумным взглядом принц.

— Неожиданный удар — всегда смертелен, — с каменным лицом сказал Сентента Варристер, — если нет других вариантов, остается только одно. А мы всегда прикроем, ваше высочество, подтвердим, что негодяй напал первым.

«Человек способен на любые подлости, — подумал барон Ферми, — но всегда старается для оправдания втянуть в них других.»

Вслух он подтвердил гипотетическую возможность такого решения.

Принц загорелся деталями, но и граф, и барон попросили Шилнагаила подождать. Дело-то непростое. Выпроводив принца за дверь, Сентента на правах хозяина кабинета, налил себе и барону вина, зажал бокал в тонких руках.

— Будет очень непросто.

— Заметь, это ты предложил, — ответил барон, точно копируя мысли графа совсем недавно.

«Знал бы ты, что моя цель — принцесса, а не наместник, сильно бы удивился», — подумал граф. — «Шилнагаил просто послужит отвлекающим фактором. Удар надо наносить по Аише. Нет принцессы — нет проблем престолонаследия. Нет принцессы — нет проблемы наместника, даже если Шилнагаил всё запорет. Два вражеские фигуры одним взмахом меча. Чужого меча. А заподозрят принца. Но разыграть партию надо постараться очень тонко. Ослепленная горем королевская семья поначалу не будет разбираться в деталях. Потому мы подставим пешку, нашего влюбленного в принцессу пажа. Идеальный расклад.»

Пока мы плыли я сделал вид, что задремал. Сам быстро пробежался по своим статам. У кошкодевочки я прямо по ходу битвы смотрел: её умениями я не рулю, какие выпадут — такие выпадут. Больше всего я ждал обнаружение, Кае — это нужнейшее умение сразу на пятом уровне упало. Потому за Син я поначалу не волновался: рано или поздно обретет скил. Просто после восьмого-девятого-десятого уровня её возвышения — в голову стала закрадываться плохая мысль. Либо она настолько невезучая, либо билд за неё системой выбран уже и там обнаружения не будет.

Будет типа жнеца смерти: все умения на быстрое убийство. Такая одноразовая куноичи, послал на ликвидацию и забыл. Убить — убьёт цель, но уже не убежит. Маскировки не будет или никчемная, только скорость и заточка на пару смертельных ударов. А чего от аборигенов здешних ждать? Они билдом не управляют.

Выделившийся подсветкой, фрейм Энсини при получении тринадцатого и её долгожданное обнаружение, я расценил тогда как большую удачу, сразу вкинул на десятку и скомандовал отход.

Я ловил Син при первой встрече не из-за симпатичной мордашки или повышенного девчулелюбия. Они влияли на моё решение, но главный фактор был желанием справедливости. Пусть она удерет сейчас, позже глупенькую первоуровневую куночи поймают. Что тогда с ней сделают нетрудно предугадать. Нет, не швабра или бордель, благородная же — закабалят. Или, если всё плохо, откажут в праве на благородство, жетон авантюристский заберут и оружие. Я подумал, если ничего серьезного — проблему порешаем. А ежели она кого убила в пьяной драке, то ответственность за такое надо нести. В необходимых рамках.

Наместником Тритикама был дальний родственник Найзирии, граф Эрамир Фераголийский. Креатура королевы на этой должности был лоялен в целом всей фамилии, Аишу любил, взятки может и брал, но проблемы куноичи без излишней жестокости решить можно было. При откупе на правосудие одному человеку, развилки вариаций наказания благородному было множество: отпустить с наградой или начисление непомерной суммы виры. Конечно такой лазейкой все должностные лица пользовались.

Ну а позже, столкнувшись и осадив принца, разрулив проблему Син, я смотрел на неё с утилитарной точки зрения. Клятву она сама дала? Сама. Был в этом расчет? Был. Здесь все, с детства расклады понимают. Хочешь справедливости — служи сильному или стань сильным.

Вот и Син, не любовью неземной к Аише воспылала, но увидела сильнейшего и справедливого сюзерена. Готового наказать за бесчестье благородного не то что первого советника смертью, но и брата родного позором.

При этом они хорошо поладили, при этом мы с ней, надеюсь, подружились. Но у КОМа своя миссия, а у меня так даже расширенная. Останься она бесполезным оружием одноразового использования: такое бы давило. Нельзя быть неэффективным в команде.

Хотя, одна только Рина Хамеши сразу поднимала КПД Син до… скажем бензинового ДВС. С прокачанным обнаружением, она уже дизелёк неплохой. Там и до авиационного двигателя близко.

Все в королевстве должны быть эффективными!

Придя к такому решению, я вкинул немного кармы в её новые умения: «Подсечку», «Подскок к врагу» и «Резигнацию». Последняя не только звучала очень пафосно, но таковым и являлась по сути. Персонаж куноичи принимал на себя весь урон, вместо того, кого он решал защитить любой ценой. Вот это умение, я на оставшуюся карму и вточил. Теперь Син защитит принцессу от любого заклинания и даже не умрет по идее. В первые три секунды. А уж там я в неё столько лечения волью!

Придя к такому заключению, я выучил для себя «Удар Света»: массовое, мощное заклинание, полностью, увы, раскрывающееся только на всякой нечисти и демонах. Обычным персонажам урон наносила, но нечисть слепила, замедляла и лишала всех наложенных, положительных эффектов.

Пусть будет, может я еще его с «Ударом Тени» скрещу. Получится какое-нибудь имбовое «Удар СветоТени»: типа, с одной стороны вражин плющит шар света, с другой — тьмы, а в центре они встречаются и следует большой бум. После которого остается только вальяжно подойти и собрать все выпавшие ништяки с вражин.

— Джерк, это ты улыбаешься или зеваешь так? — поинтересовалась Син. — Понять сложно.

Я раскрыл глаза. Син, ощутив в себе некие изменения силы умений, быстро заподозрила меня.

— Хорошие наместники не зевают, — строго указал кошкодевочке, — они даже во сне широко открывают рот, тренируясь откусить кусок королевского пирога побольше.

— Прожевать бы его еще, — намекнула Син.

— Если есть чем жевать, можно и не переживать, — отбил я её подачу. — Хорошо в наше трудное время только Кейке.

— А кто такая Кейка? — сразу стало любопытно кошкодевочке.

Её можно понять, королева Син к себе в опочивальню не приглашала. Я вот заходил с принцесской, мне эту знаменитую золотую рыбку показывали. В буквальном смысле. Метёт золотой икрой. Не в промышленных масштабах конечно, выхлоп от неё так себе. Но за эту способность рыбку почитают, как эксклюзивный талисман на удачу, среди влиятельных особ.

Рассказал о рыбке Син.

— Ну и чем ей хорошо? — скептически вопросила она.

— А ты представь, плаваешь в любую сторону, проглодалась, а сверху дождь из еды, — объяснил я, — и так постоянно. Хочешь зрелищ — к краю мира подплыла и перед тобой сразу огромное лицо твоего раба появляется. Шепчет тебе молитвы, пальцами стучит, развлекает, воду меняет грязную. Лепота.

Она задумалась, засомневалась в концепции, но оформить возражения внятно не успела. Мы уже подплыли к столице.

«Ничего, я из неё сделаю еще ракету» — подумалось мне. — «Это же только девушки могут взять мужика на стадии проекта, надеясь вылепить из него в будущем Зака Эфрона. А потом: здесь со сроками накосячила, там отношения не достроила, бюджет вообще разнесло. В итоге — Петя. А у меня будет ракета Син.»

«Original Sin»,* — пошло помечтал внутренний голос, — «я бы такую запустил.»

Original Sin — Первородный грех . Divinity: Original Sin – RPG.