Оскал столицы

Глава 11

Есть два типа королей — один мой, а у второго корону надо забрать. Поскольку будущий тестюшка входил в первый тип единственным экземпляром, печень его я берег как ребенок свой первый песчаный замок. То есть наивно и безуспешно. Спешно встал, поклонился, бутылку телом своим заслонил, рассыпался в любезностях: дескать без него ночь, но вот король-солнце принес нам день, а сам пальчиками за спиной на водку целю и дергаю в сторону.

— Жизнь вкусна, — звонко выдала Найзирия, не обращая на меня никакого внимания и с обожанием смотря на мужа, — когда живешь с аппетитом! Королевство богатеет королём!

И понесла влюбленную чепуху про своего муженька.

Как только Найзирия сказала томно, что ему угощение от Создателей приготовили. Как Шайред почуял аромат разврата из борща и водки, так он и пустил свои корни за столом.

Пришвартовал свой якорь желаний в бухте обжорства.

Монументально водрузился на престоле жидкого яства, жадно навернул тарелку-другую, хищно поглядывая на бутылку с гномьим ядом. Одобрительно помычал словам Найзирии, что у здорового короля и подданные здоровые.

Я, предчувствуя будущий диалог в стиле Марфы Васильевны и Бунша, схватил принцесску за локоток, второй рукой гитару и на цыпочках, по-шажочку — за двери. Принцессу выпустил, но спохватился и поймал, когда она на меня падать начала.

— Я требую продолжения песенного миракля! — выдала она, навалившись на меня. Подумала немного, — и поцелуев!

— Извини, голос забыл на кухне. — попытался я отмазаться от почетной роли. Сам бы с удовольствием послушал концерт звучного храпа в её исполнении.

— Вруууша, — обжигая горячим дыханием паров абсента, она попыталась найти мои губы.

— Я не вру, просто правду экономлю, — соврал ей, соображаю куда бы эту беспокойную девчулю сплавить. У меня еще дел куча.

Здесь очень кстати возникла, пришедшая с утренних лекций Энсини. Вдвоём мы схватили хихикающую Аишу с разных сторон и осторожно, но непреклонно потащили в её опочивальню. По пути принцесса выбрасывала то левую, то правую ногу в стороны, имитируя подсмотренную у меня, на выступлении в таверне Марты, танцевальную технику.

Что за егоза суетная? И зачем они проверяли на себе этот дурацкий рецепт с алкоголем в конце?

Принц Шилнагаил, стоя за колонной, куда он забрел в поисках мерзавца, стащившего у него гитару, мрачно смотрел на эту вакханалию, стиснув кулаки. Его сестра, непотребно задирая ноги, хихикала и веселилась, опираясь на плечо этого деревенского быдла, шпиона магократов и грязного альфонса. С другой стороны, её высочество поддерживала эта подлая девка, притворившаяся куртизанкой, чтобы опорочить Шилнагаила на глазах у всех. Ясно-понятно, это всё нити обширного заговора.

«И как он посмел отобрать гитару у принца!» — вознегодовал Шилнагаил. — «Я сполна расплачусь с этой шайкой за все свои унижения.»

Мы довели принцесску до её спальни, и на этом моменте она взбунтовалась.

— Вина и монстров! — капризно выпятила она губки, — желаю веселья и экспу! Буду отрывать им головы, разрывать на части заклинаниями, ломать им кости, вымораживать и разбивать ледяные скульптуры из них!

У гвардейцев из нашего первого взвода, стоявших на карауле в коридоре, начался нервный тик после таких кровожадных слов.

— Монстром сегодня я побуду, — пообещал ей, — а вместо градусов окутаю тебя магическими обертонами своего голоса.

Передал гитару Син, схватил взвизгнувшую принцессу на лапки и занес в спальню. Просто Ретт Батлер какой-то, проборчик еще бы на голове прилизанный соорудить. Уложил на кроватку её высочество, подхватил гитару и проиграл первый проигрыш от «Луны».

— Есть всего три слова, и они просты. Но в них каждый смысл может видеть свой. Я люблю тебя не за то, кто ты. Я люблю тебя за то, кто я с тобой.

Убедился, что глазки у неё закрываются, лакирнул сверху Nickelback с их Lullaby. Пятёрочка выручает!*

Правила они для простых людей, королевские особы действуют по настроению или ситуации. Поэтому управлять ими нужно, приводя к соответствующим эмоциям. Надеюсь я эту семейку шумную воспитаю еще правильно. Хотя бы принцессу.

— Как лекции, Син? — спросил, разглядывая гитару принца. Надо бы ему отдать. Боюсь даже спрашивать у Дамиша, где он её раздобыл. Вырвал из рук прислуги, тащивший ценный экземпляр обратно к хозяину?

— Хорошо, но приходится много писать, — пожаловалась она. — Наш препод по расоведению шан Дирсан очень смешной. Говорит, чем больше я скажу, тем меньше вы запомните и поймете. Изображал гоблина пантомимой: сел на корточки, пустил слюну на пол и притворился озабоченным охотой на девочек.

— Похотливость еще можно изобразить, а вот умным уже не притвориться, — поделился с ней мудростью. — Так, сейчас иди поешь, потом посиди с принцессой. Морс брусничный возьми с собой. Проснётся, скажи я по делам в городе.

Я хотел добавить тезис, что с собой возьму Нира Грегорна, пусть не волнуется, но подумал как-то тряпково прозвучит. Джерк Хилл мощный маг. Как позже оказалось — зря.

Она головой кивнула, я направился в караульное помещение дворца, занимавшее место в подвале.

Мне непременно нужно было найти честного и умного человека на роль менялы в новой лавке Самура. Из которой скоро вырастет первый банк.

Современное состояние экономики Шайна, с профицитным торговым балансом, было вполне благополучным. Монеты от Создателей не стирались, население Неста не сильно выросло. Тайная попытка Южной Каталией закупить изначальные монеты в Шайне, в обмен на отчеканенные свои, просто закончилась введенным эмбарго на расчеты в южнокаталийских золотых. После чего каталийцы приползли с извинениями.

Шайн и свои монеты чеканил. Как и монеты других государств особым спросом они не пользовались, были грубой обрезки, первые года даже без гуртовой отделки, отчего ловкачи любили от монет кусочек-другой отпилить. Шли с большим дисконтом, но в общем рассчитаться ими было можно. Другое дело на этом всякие упыри наживались, потихоньку толстели и рыночек монополизировали.

А нафига мне эта никчемная, но много о себе думающая, прокладка менял-ростовщиков?

Не-не, все эти микрофинансовые и макробандитские структуры надо утилизировать в честной и конкурентной борьбе. А кто пожелает использовать неконкурентные — будет тачки с породой грузить на рудниках.

Способность превращения в моём инвентаре отчеканенных монет любых государств на изначальные я особым нечестным не считал. Это не баг, а фича. Да и не для себя пользоваться буду.

Поэтому придется искать честного человека, хотя бы просто со знаниями арифметики. На рекомендации от Найзирии полагаться не хотелось. Стучать же начнет такой работничек, как юный новичок из рок-группы, пытаясь заслужить респекты. Возбуждать нездоровое любопытство королевы своими валютными оборотами не хотелось. Взбредет ей в голову разное: мост там построить меня запрячь, город новый основать в честь своей дочки. Аиша-таун. Желание хорошее, а пыхтеть будет Джерк Хилл.

Это еще неплохой вариант: мост или город, а ежели собор готический или пирамиду?

Обуреваемый тягостными мыслями, я с Ниром добрался до улицы Менял. Она располагалась на полпути между королевским дворцом и Тележной улицей. Дворец служил неким центром оси: к северу от него дома аристократии, к югу торговцы. Я бы не сказал, что их много было: и тех, и других. Квартал купеческий, пару кварталов аристократов. Вокруг них выросли дома благородных, приближенных к ним людей, дальше ютились попроще, а на юго-востоке уже натуральное гетто начиналось.

«Вот был бы я наместником Тритикама, бесплатно хотя бы, дома бедняков раскрасил», — подумалось мне, — «город красив: от въездных ворот до дворца на возвышенности, с ручейком у мощного дуба, рядом со стенами. И дальше с особняками богатых аристо, домами-шпилями благородных, фехтверками солидных горожан, опрятными домами слуг, в красках цветов своего сеньора. Улочками и улицами, изящно обернутыми зеленью, да здесь даже виноградные лозы растут. Площади, фонтан Трёх принцесс — красиво до безумия. А вниз, на юг взгляд кинешь, обычные дома, дальше к голубому истоку Лайна, так вообще попахивает бедностью.»

Я позаходил к местным менялам, поразменивал мелочь, пообщался, понаблюдал за этой предтечей банковских грабителей. Самым известным из них был глава меняльной гильдии Церарий Апарпил, занявший первый этаж своего же дома, под офис. С охраной у двери, с лупой и ювелирным набором, с пинцетом и весами, Церарий восседал в глубине лавки, а рядом подобострастно замерли два подмастерья. С усиками, толстыми щеками, плотный, в черном берете, (лысину что ли прячет, ведь вовсе не холодно?) тонкая ниточка губ, с цепкими холодными глазами рыбы. Видно, тертый и бывалый мужик.

Такого я в Самур не пущу. Он мне не одну семью искалечит долговой кабалой.

Немного пообщался с ним за погоду, растущий импорт предметов роскоши, в том числе из ценных металлов из Эсвании. Ходили слухи: в королевстве нашли золотую жилу, но толком никто не знал.

Между делом я спросил: можно ли выкупить толкового ученика-подмастерье из его гильдии?

Ожидаемо, прямо он не отказал, не посмел важному человеку, которого сам капитан королевской гвардии охраняет. Заюлил, сказал одни бездари, предложил приходить завтра в здание гильдии, но вряд ли кто мне подойдет из этих бестолочей.

Я в глаза его взглянул бесовские и сразу понял: найдет он мне подобие выбора. Пару парнишек, которые резко выделятся на фоне остальных неумех. Надоумит стучать ему о моих делах, а потом и сам в бизнес начнет влезать. Или инфой полученной торговать-обменивать.

Свалил с ним даже не попрощавшись, вот настолько расстроился. Да, это средневековье, пусть и магическое, но всё по блату. Нужен человек — с детства воспитываешь. Или властью немалой обладать нужно, чтобы боялись обмануть. Можно и в Самуре менялу найти наверно, но настолько связанного с местными жителя человека, брать не хотелось. Может беженцев прошерстить?

Во дворец вернулся, когда уже начинало темнеть. Охрана включала артефакты света у ворот, подавая импульс по серебряному проводу. Королевский распорядитель всё так же непоколебимо стоял у дверей.

— Вот шан Бергрил, — коварно сказал, останавливаясь рядом, — вы бы какое место для свадебного выезда посоветовали молодоженам? А то её высочество любит места пострашнее.

Впервые маска его невозмутимости треснула. С некоторым страхом и отчаянием он посмотрел на меня.

— Да-а-а, — мечтательно протянул я, — свадебное путешествие по Жутколесью вместе с верными королевскими слугами. Что может быть приятнее? Аиша так радовалась, когда рассказывала мне о деталях вояжа. Медовый месяц и убийства чудищ — два удовольствия в одном!

Он захрипел, заклокотал — хотел бы я сказать от радости, но не уверен — рванул воротник тугого камзола. Мне кажется я даже расслышал неуверенное «пощады». Ха-ха, а кто мне горничную подсылал? Я может еще больше пострадал от её вида, чем он сейчас, от озвученных перспектив свадебного круиза по лесу с монстрами.

Джерк Хилл не злой. Джерк Хилл иногда бывает недобрым, чтобы окружающие уяснили, насколько опасно, когда он подходит к своим границам раздражения.

— Аиша в белом свадебном платье, — задорно продолжил я, — тащит отпиленный глаз дендроида на ветке. Перепачкалась вся: в зеленой слизи и крови чудищ, глаза блестят. В другой руке голова зубилобита.

Зубилобит был похож на кактус. Отвратительное создание в колючках и головой, расплющенной сверху, с роговым утвердением. Головой он и вбивал соперника, поймав руками-лианами в захват. Морда его, вся в пупырышках красного цвета, слизью, мелкими щупальцами — выглядела реально страхово.

— Кидает вам, шан Бергрил, голову и велит сварить из неё суп вечером, — продолжил я.

Его словно что-то пнуло из живота, он чуть не согнулся в рвотном позыве, но устоял. Только позеленел слегка.

Удовлетворенный своей местью, я вежливо пожелал удачного начала тренировок по хождению в маскировочной находке старикану. Направился в покои принцессы и даже слегка подергал ручкой двери перед входом. Вдруг там Аиша переодевается? Неловко будет.

Но нет, принцесса с холодным компрессом на голове лежала в кроватке. Страдальческое лицо её, даже отчего-то, скособочилось еще сильнее при виде моей персоны. Син как раз подносила ей бутыль брусничного морса.

— Ай-яй-яй, — с фальшивым участием сказал я, — согласно статистике у большинства жён-пьяниц — муж-невидимка. Хотя я бы выразился прямо: воображаемый муж.

— Джерк Хилл, ты тряпка! — выдала она неожиданно и вырвав бутыль с морсом у Син жадно припала к ней. — Клубень глупый! Хлебушек!

— Едрёна-Алёна! Чего это тряпка? — возмутился я, — два часа дома не было, что случилось?

— Тобой три служанки интересовались, — сообщила мне Син, уже выходя из комнаты за новой порцией морса, — две от графа Сентенты, одна от её величества. Вот её высочество и провели такую аналогию с тряпкой.

— Всё конечно в руках мужчины, — наставительно сказал ей, влив мощнейшее лечение в принцессу, — но это не значит, что я их распускал, пока ты тут мучаешься. По делам я был, у кэпа Грегорна спроси, ревнивица.

Она оживала на глазах, еще бы такого лекаря не сыщешь и в пяти королевствах. Мог бы основать своё лекарское королевство, такое, что все подданные ко мне перебежали. Но это долго и бессмысленно: первой перебежчицей Аиша станет.

— Расскажи, — попросила она, искательно заглядывая в мои глаза.

— С хлебушком только в сказках разговаривают, — мстительно отрезал я. — Сперва добейся!

— Чего добиться? — жалобно наморщила она лобик.

— Чтобы чего-то добиться, нужны связи, — сказал я, — хорошие, устойчивые, нейронные связи в голове. Эта хатимаки на твоей голове точно в этом не поможет! — я постучал указательным пальцем по компрессу.

Тоже мне ругливая, комнатная камикадза.

— Все мы, пока взрослеем, бывает оступаемся и снова впадаем в детство, — заявила принцесса. — А дети — цветы этой жизни, — сам же говорил.

Было такое разочек, она и запомнила.

— Ладно, — смирился я, вставая со стула, — делать нечего, пойду за лопатой.

— Лопата-то зачем? — не поняла она и насторожилась.

— Как же, — скептически окинул взглядом её окружение, — подушки, перина. Это всё не то. Грязюки сейчас нанесу побольше и водичкой полью тщательно. За цветами, знаешь, ухаживать надо.

— Ох, умираю, — откинулась со стоном Аиша на подушку, — сражена твоим красноречием. Где же оживляющее заклинание от мастера лечения и гранд-мастера по игре словами?

Я конечно понял про какой оживляющий каст она имела в виду. Но тут на моё спасение зашла Син с новой бутылью освежающего напитка. Уверен, ей и королева инструкции дала: нас двоих надолго не оставлять, хотя спрашивать такое не стану. Но это вполне логично, я и сам одобрял легкий, невидимый, родительский контроль за взбаломошным чадом.

Аиша перестала притворяться умирающим лебедем и воспряла с кровати. Мы еще немного посидели-поболтали, рассказал им о своих попытках найти честного человека со знанием арифметики, и Син вдруг вспомнила о своей подружке — розоволосой малышке, волкодевочке, на которой я печенюшку от Каи затестил. Рина Хамеши — победитель Катафиса по арифметическому счёту.

— Что прямо лучше всех в столице Южной Каталии считает? — изумился я.

— Просто в уме это делает, — подтвердила Син, — моя лучшая подруга, с детства её знаю. Сирота. Жила с тётей. При начале погромов в Катафисе, её тетя умчалась спасать семью, попросив нас присмотреть за ней и вывезти за город в условленное место. Там мы прождали её весь день, но она не пришла. Рине было очень больно, мы забрали её с собой силой. Папа просто схватил и понес Риночку на себе, через пару километров, она пришла в себя и дальше шла сама.

— Бате респект, — передал ей, — вы все молодцы, особенно ты, что сумела вырваться.

— Но без тебя и её высочества, — потупилась она, — мне ничего бы не помогло.

Я показал Аише на её ушки, она немного не так поняла, и сама обняла Син. А уж под шумок за ушки кошкодевочку слегка потеребил я.

В общем уходил я от принцессы довольный. Одну проблему практически порешал. Напоследок чмокнул Аишу и сказал, что обратно мне нужна карта.

— Какая карта? — не разобралась она. — Забыл дорогу в гостевую комнату?

— Потому что я навсегда потерялся в твоих глазах, — ответил пафосно, — ничего, буду бродить наощупь по дворцу до утра.

Шутка ей зашла, она уже воспылала мыслью оставить меня у себя, но я ловко выскользнул из девичьих алчных ручонок. Ловкость рук и никакого секса. Добрачного.

Джерк Хилл покидает чат.

* Пять центов сдачи — название группы. Обыгрыш рекламы.