Одаренный (3) Степи Эреду (ч.1)

Глава 8

Я не придал значения предостережению алхимика. Вмешиваться в происходящее я все равно не собирался. Так что… постою с краю, понаблюдаю и пойду дальше.

Начали договариваться. Алхимик явно отличался от Прохорыча — тот ремесленник честный и прямой, а этот — самый настоящий барыга. Он зарядил какую-то совершенно немыслимую цену — двести литров за одну склянку запрошенного мною эликсира. Причем, по его словам, то зелье незначительно поднимает все показатели Шкалы сил и может приниматься раз в месяц. Это даже не наше Постоянство, а так… жалкая подделка.

— Совершенно справедливая цена, — настаивал алхимик. — Зелье изготавливается из редких ингредиентов, поиск которых сопряжен с немыслимыми трудностями.

— Как по мне, это несколько чрезмерно, — не сдавался я. — В городе полно других зельеваров. Стоит сравнить то, что предложат они…

— Остальные не предложат эликсиры лучше моих.

Мы бились еще долго, но цена меня все равно не устраивала, хотя она опустилась до ста восьмидесяти литров за склянку.

— Нужно время подумать, — сказал я, уже устав спорить, и сделал вид, что собираюсь уходить. Сгусток сияющей эликсирной воды начал постепенно растворяться в воздухе.

— Погоди! — панический окрик алхимика заставил меня остановиться. — Я готов купить вот эту воду. То, что осталось…

Очень удобно, между прочим, когда эликсирка светится. Не нужны никакие дополнительные проверки и оборудование. Сияние — уже факт подлинности, и чем оно ярче, тем выше качество. Без тени хвастовства скажу, что моя вода была лучшей, что здесь видели за последнюю тысячу лет. Хотя по слухам, в королевской сокровищнице, в герметичных капсулах остались запасы, произведенные кем-то из древних Шу. По сравнению с ними даже моя эликсирка казалась простой водичкой из лужи.

Тем не менее, она была лучшей, что здесь можно было найти сейчас, и алхимик ухватился двумя руками за возможность усилить эликсиры собственного производства, которые и так стоили в три раза дороже, чем у конкурентов. Может, этот алхимик действительно был лучшим в Ти-ире? И самым наглым…

Я решил это проверить. Свободного времени было полно, так почему бы не потратить его с пользой?

Всего в городе было девять приличных алхимических лавок. Я обошел еще четыре, в основном те, которые находились сравнительно недалеко — в десяти минутах ходьбы. Но везде меня ждал облом. Местные алхимики, похоже, страдали общим недугом — непомерной жадностью. Цену за эликсир Духовного Подъема заламывали просто неприлично.

Таких денег у меня не было, а создавать по двести литров эликсирки я не хотел. За раз три-четыре литра я еще мог осилить, а под собственными эликсирами Восстановления — около пяти. Но тратить ценнейшие тюбики, чтобы потом снова перейти на неудобные местные склянки… Нет, спасибо.

С эликсирами в Эреду дело обстояло гораздо лучше, чем на Земле. Производить и продавать можно было любые — в том числе самые ценные и мощные. Проблема заключалась только в ингредиентах и знаниях. Из особенных эликсиров алхимики Ти-ира могли произвести только Духовный Подъем и Закалку.

Первый уже мне был знаком, а свойства второго я узнал от одного из ремесленников.

— Увеличивает концентрацию сил, — начал просвещать алхимик. — Шкала способна вмещать энергию тела в большем объеме.

— Как часто можно применять этот эликсир? — тут же задался я вопросом.

— Раз в год, — ответил он.

— А какие Высшие эликсиры вообще существуют?

— Всех не знаю. Шу-Са’эри неохотно делились секретами. Мне известно лишь о четырех — Подъем, Закалка и два Явления — большое и малое.

— Явления?

— Открывают дополнительные слоты для мир-камней.

Мир-камни — это наши скрипты — малые и большие. Почему мир-камни? Потому что в каждом из тринадцати миров Сопряжения был свой цвет портального камня. У Земли — это желтый песчаник. В Эреду — синий гранит с желтыми прожилками. Также я видел черный, белый, оранжевый и кусок красного, который лежит в моем скрипт-хранилище.

По рекомендации алхимиков, лучшие эликсиры можно было приобрести только в столицах крупных королевств. Там знали рецепты многих из Высших Эликсиров древности, но стоимость их не приравнивалась к золотому эквиваленту. Слишком дороги они были в изготовлении и, как правило, обменивались на соответствующие ценности или услуги. На скрипт-камни, к примеру.

Да, была в Эреду такая проблема. Местные Техноманты не могли изготавливать нормальные мир-камни. Из их рук выходило что-то несуразное, корявое, едва ли приспособленное для интеграции в панель Истока. Это на Земле могли клепать неплохие скрипты, словно пекли пирожки, было бы только из чего. А все потому, что Шу не очень любили мир-камни, они больше полагались на эликсиры, что неудивительно, а скрипты — это было детище М’ер. Адепты Воды и Жизни ценили только собственную мощь, без костылей и дополнительных примочек, потому и были гораздо сильнее своих темных собратьев.

Немаловажную роль сыграл тот факт, что в Эреду порталы не разобрали, как на Земле. Отсюда происходил острый дефицит мир-камня, который опять же могли производить только сильнейшие Техноманты из М’ер. Поди отыщи их теперь. По другим мирам они шастали крайне редко и чаще инкогнито. Да и портальный камень не клепали для каждого встречного-поперечного. Слишком трудный и долгий был процесс, сопряженный со сложными ритуалами и поисками по всему миру крупиц подходящего сырья.

Кусок необработанного красного портального камня только что приобрел немыслимую ценность в моих глазах. Его можно будет обменять на полезный эликсир; может, придется доплатить, но несущественно. Немедленно пожалел, что отдал Золотову заготовки для черных скриптов. В тот момент мне казалось, что из этого камня может получиться только что-то омерзительное. Но на самом деле это просто сырье, и неважно, какого оно цвета.

Эликсир Явления мне тоже был нужен. Заиметь дополнительную ячейку для большого скрипта очень хотелось. Свободной оставалась только одна; только поэтому я не стал занимать ее ключом Д’иль-мун’а. Но остальные местные эликсиры из Высших просто жизненно необходимы, так как напрямую усилят меня как одаренного.

«Значит, путь лежит в столицу», — сделал я логичный вывод.

И я твердо намеревался направиться туда после предстоящего праздника Жатвы, приготовления к которому уже подходили к концу. Центральная площадь уже была украшена и готова к приему высокой делегации. Сейчас же в город стекались «избранные», которые по древним обычаям обязаны были провести ночь прямо на площади в ожидании высокой чести отправиться в мир Темных Хозяев.

В эти два дня кормили избранных всем городом. Горожане стекались со снедью к центру, чтобы передать героям хоть что-то, приготовленное собственными руками. Догадываюсь, что традиция возникла еще тогда, когда людей забирали насильно, и сердобольные жители Ти-ира старались хоть как-то смягчить участь таковых, накормив вкусной домашней едой. Кстати, алкоголем юноши и девушки также не брезговали и употребляли его даже с большей охотой. Особенно крепким, тем, что производили из местного вида бобовых, больше напоминавшим кукурузу.

Надо ли говорить, что начиналось после длительного возлияния «избранных»? Да, самая настоящая оргия. Девушки и парни словно чувствовали скорый конец и с неистовством спешили получить от жизни по максимуму. А чтобы возлюбившие друг друга молодые люди вдруг снова не возлюбили жизнь и свободу, все подступы к площади были заблокированы тройным кольцом вооруженных стражников и группами одаренных. Иногда случались прецеденты, когда начиналась массовая стычка между охреневш… охмелевшими «избранными» и стражниками, которая перерастала в массовое избиение первых. После чего властям Ти-ира в срочном порядке приходилось подыскивать замену убитым. В этом случае хватались первые попавшие горожане, подходящие по возрасту.

До праздника Жатвы я снял комнату в самой обычной гостинице для среднего класса. Деньги вроде позволяли поселиться в лучшей, но это могло спровоцировать ненужные вопросы. А как я понял, не стоило светить, что один из шу-э дерзнул ослушаться древнего распоряжения Темных Хозяев и остался в городе в преддверии их прихода.

До сих пор не понимал опасений других одаренных, позорно бежавших, но и опасности не чувствовал.

Я дождался торжественного момента в частых прогулках по городу, знакомясь с местной кухней и обычаями. Узнал, что крысы в Эреду — основной источник мяса. Размеров они достигали с собаку, жрали все подряд, словно свиньи, и росли со скоростью бройлерных цыплят. По рассказам, мясо нежное, жирное, вкусное и питательное, но попробовать я так и не решился. Менталитет пока не позволял. Поэтому часто обходился голубями и гораздо реже дорогостоящей говядиной, которую подавали не в каждой едальне. Приходилось порой долго искать такое заведение.

В назначенное утро над городом зазвучали барабаны, а в такт им завыли горны. Народ Ти-ира стал медленно стягиваться на площадь. Появление Темной Хозяйки ожидалось с часу на час.

Я вошел на брусчатку просторной городской площади одним из первых.

С любопытством начал озираться по сторонам. «Избранных» выстроили полудугой лицом к порталу. Позади них в напряженных позах стояли стражники и одаренные, из числа тех, которым было разрешено оставаться в городе на Жатву. То есть ру-э — второстепенные, не основные.

Лица «избранных» выражали совершенно не праздничные эмоции: растерянность после попойки, сожаление, страх и даже панику. Видимо, до них наконец дошла вся скорбность положения. Уйти неизвестно куда и не вернуться больше никогда. Не увидеть родителей, друзей, возможно, собственных детей. Страшно это, и я как никто сейчас их понимал.

Снова застучали барабаны и завыли горны на этот раз гораздо тише, но на протяжении получаса. До тех пор, пока портальная арка не начала наливаться пульсирующим сиянием. Еще через минуту сияние стало равномерным и расширилось на пустующее пространство между опорными колоннами — от земли до самой арки.

Из мембраны межмирового прохода вышли двое — воины в черных латных доспехах с глухими шлемами, полностью скрывающими лицо. В руках каждый держал знакомое копье с металлическим древком, покрытым рунами. Следом за первыми воинами вышли остальные — существ десять. Точно такие же воины. Они разошлись в стороны и заняли позиции вокруг портала. Прошло еще пару минут, прежде чем в наш мир стали проникать остальные люди. Да, именно люди, ни единого странного и мерзкого на вид существа. Трое мужчин в узорчатых доспехах с изображением Черного Вестника на груди. Шлемов они не носили, и на вид представляли собой мужчин средних лет с суровыми лицами и внимательными взглядами. Вышли девушки — самые обычные, молодые, стройные и симпатичные в легких кружевных платьицах, и юноши в роскошных черных камзолах, украшенные серебристой вязью причудливого узора.

«Телохранители и свита», — подумалось мне в тот момент.

Вышедший вперед юноша взмахнул рукой, давая команду барабанщикам прекратить бой. Когда его команда была исполнена, глашатай подал голос. Говорил он громко на чистейшем древнем наречии, четко и звонко произнося каждое слово:

— Внемлите и приветствуйте Ее Высокородие, госпожу славного города Ти-ира. Великую Владычицу м’ер-Са’эри — Уннару эт-Рив-Иштар.

Народ тут же возликовал. Люди начали бросать в воздух лепестки цветов и головные уборы. Снова застучали барабаны и завыли горны, а из портала, плывущей походкой, появилась она — м’ер-Са’эри — Темная Хозяйка. Предтеча.

Один только я не ликовал, но всеобщим чувством праздника проникся. Настроение заметно поднялось, а улыбка сама появилась на лице. Я, несомненно, понимал, что это все грандиозный многовековой обман, но было ли мне сейчас дело до всего этого? Определенно — нет! Я просто наслаждался качественным спектаклем.

Первое, что поразило — это возраст девушки. Очень молодая, лет двадцать, но никак не больше. Мне, конечно, было известно, что М’ер живут гораздо дольше любого, но умеют ли они скрывать свой истинный возраст за маской вечно юного лица? Таких подробностей я не знал.

Одета Са’эри была в черный доспех, исписанный узором из сложных рунных плетений, который плавно и гармонично переходил в платье-поддоспешник темно-красного цвета. Но отдельное упоминание заслуживает лицо Госпожи Ти-ира. Она была божественно прекрасна. Точеное личико со светлой идеальной кожей, небольшим аккуратным носиком и пухлыми алыми губками. И лишь только выразительные, грозно сверкающие глаза с абсолютно черными зрачками придавали властность ее облику. Особое внимание заслуживали длинные волосы, ниспадающие до поясницы непривычного перламутрово-серебристого оттенка, часть из которых была собрана назад в причудливый узел.

Я не мог отвести вожделенного взгляда от ее лица и, кажется, даже высунул язык. Еще чуть-чуть — и с него точно закапает слюна. Вовремя опомнился. Помотал головой.

«Вот ведь ведьма. Как есть, очаровала».

Уннара эт-Рив-Иштар обвела толпу властным взглядом и задержала его на «избранных». Изящным движением отвела правую руку в латной перчатке чуть в сторону и, палец за пальцем, раскрыла ладонь.

Прямо в руке девушки вспыхнуло абсолютно черное сияние, которое через секунду преобразилось в бесформенную кляксу. Еще через пару секунд клякса воспарила прямо над головой Госпожи Ти-ира, принимая форму Черного Вестника — Ворона, раскинувшего крылья.

Над городом раздался неприятный звук-писк, режущий слух, который заставил меня заметно напрячься. Сразу после почувствовал ауру, исходящую от девушки. Чудовищную ауру. Почти такую же, как у магистров, но гораздо омерзительнее. Вот уж у кого князю Юрцеву стоило бы поучиться.

Словно холодное прикосновение смерти, сопровождаемое липким страхом, пыталось прокрасться в душу каждого человека на площади. Люди повалились на колени, не в силах переносить чудовищное давление. Тяжело было и мне, но я уже проходил подобное воздействие и намеревался воспользоваться уже известным приемом.

Нет, Енисей не отозвался по понятным причинам, но ближайшая речка охотно повиновалась. Правда, она тут же в страхе отпрянула из моего сознания, поняв, с чем ей предстоит иметь дело. Древнее Зло — по-другому это воздействие назвать было нельзя. Я попытался снова воззвать к реке, но она не отвечала, словно ее там и вовсе не было.

Я упал на колени самым последним, что, конечно же, не осталось незамеченным. А давление ауры Черного Вестника усиливалось. Нет, кажется, она была направлена уже исключительно на меня. Стало больно, и эта невыносимая боль стремительно нарастала с каждым ударом сердца. Меня словно одновременно пронзили тысячей раскаленных игл, а суставы выворачивали — косточка за косточкой.

Я неистово закричал, не в силах больше терпеть. И как только с моих губ сорвался вопль, тело тут же подхватили метнувшиеся лоскуты тьмы и подняли его над землей.

— Глупый, маленький мэ-ойя, — раздался мелодичный голос Госпожи. — Раз ты имел дерзость остаться в городе, значит, всецело принадлежишь мне.