Одаренный (3) Степи Эреду (ч.1)

Глава 32

Я согласился стать гостем у ментора эм-Ивира. Глупо было бы отказываться. Кажется, сама Судьба свела нас: опытный наставник и жаждущий знаний ученик. Мы наконец нашли друг друга.

В гостиницу я даже не стал возвращаться. Вещи там не хранил, а уплаченные за неделю проживания деньги не было жалко. Пусть номер останется занятым мной; возможно, гостеприимство ментора не продлится сверх этого времени.

Семья Энира эм-Ивир жила в небольшом, но симпатичном поместье на территории Старого Города. Надо заметить, что остров, находящийся между двух рукавов Кширы, был довольно велик. На нем расположился внушительный комплекс строений Магической Академии Гирсы, называемой сокращенно МАГа. Была здесь и Главная резиденция Гильдии Магов сильно походившая на церковь Святой Софии, что находится в земном Константинополе: такое же высоченное здание с огромным зеркальным куполом, но без башен-минаретов. И, конечно, Дворец Лотоса.

Не узнать материал, из которого он был изготовлен, я попросту не мог. Это был тот же белый мрамор с синими прожилками и тот же архитектурный стиль — смесь восточного, древнегреческого и средневекового рококо. Но было существенное отличие: главное здание дворца вместо купола перевернутой чаши имело смутно узнаваемые очертания. Где-то я уже видел подобное изваяние.

«Точно!» — вспомнил я. — «Настенная фреска в Д’иль-муне».

Это был Лотос, как нетрудно догадаться из названия дворца. Знак всех шу-Са’эри, подобно тому, как м’ер отметили себя Черным Вестником.

— Кто построил этот дворец? — задал я вопрос, сидя на балконе дома вместе с его хозяином. Вокруг нас хлопотала его супруга, подливала мне травяной настой, вино мужу и предлагала распробовать всяческие закуски. После того как стол был заставлен разнообразной едой, она покинула нас, сославшись на дела по хозяйству.

— О, это весьма интересная история, — оживился Ивир. — Ты что-нибудь слышал про могучих Са’эри? — Ментор тут же спохватился и легонько хлопнул себя ладонью по лбу. — Конечно, слышал, ты ведь носишь имя одного из них.

— Слышал, — на всякий случай подтвердил я. — Дворец, очевидно, был построен кем-то из шу?

— Верно. Он был построен шу-Са’эри Набу — Великим Ремесленником. По слухам, он возводил его тысячу лет и еще тысячу правил из него.

— Что с ним случилось? Он пал в войне с Темными, когда они вторглись в Эреду?

— Нет. В этом дворце Набу был всесилен против любого Темного, но, по иронии Судьбы, Великий Ремесленник пал от руки соплеменницы. Еще до вторжения его убила шу-Са’эри Нинту-ойя.

— Эта та, что Бессмертная Матерь? — удивился я. — За что?

— Да кто ж его знает наверняка? — пожал плечами ментор. — Но предки писали, что ей не понравилось, что Набу, уподобившись Темным, активно использовал мир-камни. И не только использовал сам, но и смел предлагать их сородичам, в том числе и ей.

— Вот же лицемерная сука, — искренне разгневался я. — Сама ведь была напичкана ими. Тварь какая!

Только спустя секунду, когда я посмотрел на удивленно-испуганное лицо ментора, я понял, что в порыве праведного гнева напрочь забыл про конспирацию. Я обреченно вздохнул, но, видя, что Энир эм-Ивир снова схватился за сердце и, кажется, даже немного посинел, решил успокоить его, пока он не «двинул кони». Нормальный же мужик, жаль будет, если помрет от шока.

— Ладно. Расскажу все, если дашь Слово, что услышанное не покинет стен этого дома.

— Т-т-ты-ы… шу? — зубы ментора тряслись, словно от холода, а на глазах, почему-то, навернулись слезы.

— Произнеси Слово, — я протянул руку тыльной стороной вверх. Ментор, немного поколебавшись, понял, что от него требуется. Как я позже узнал, в этом мире подобный ритуал присутствовал, но пожимать руку требовалось на римский манер — перехватывая запястья друг друга.

— Слово, — привычно произнес я.

— К-к-клятва, — вторил эм-Ивир, заикаясь.

Минут пять понадобилось для того, чтобы ментор полностью пришел в чувство. Руки и зубы перестали трястись, а лицо снова приобрело здоровый румянец.

— Чтобы беседа прошла быстрее, прошу, задавай вопросы, — после продолжительной паузы произнес я. — Отвечу на них предельно и… честно.

— Ты шу? — уже более твердым голосом спросил он.

— Шу, — кивнул я, наблюдая, как от удивления расширились зрачки эм-Ивира. — Но я не тот всемогущий Са’эри древности. Я молодой и неопытный шу-одиночка, которому позарез нужны знания, сила и опыт. Но я не знаю, где их взять.

— Твоя оговорка насчет Нинту… до нас дошли слухи, что барьер Ледяной Купели был снят. Это сделал ты?

— Это был я, — пришлось снова кивнуть. — Внутри была сама Нинту под действием Не-Жизни и ее истощенный и измученный пленник. Я убил обоих.

— А… ее сокровищница? — осторожно спросил он.

— Какая сокровищница? — не понял я.

— Предки в красках описывали, как платили ежегодную дань Вечной Матери: златом, серебром, драгоценными камнями и прочими ценными предметами, в том числе и людьми. Подробные записи можно встретить даже в архиве Академии.

— Не было там никакой сокровищницы… вернее, я ее не искал. Просто не знал о существовании чего-то подобного.

Значит, там была сокровищница, которая наверняка ломилась от ценностей. Возможно, в ней находились и необходимые мне знания или могучие артефакты.

«Стоило задержаться там и порыскать более основательно», — с досадой подумал я. — «После Арканы Льда я совсем потерял голову и, видимо, посчитал, что ничего ценнее уж быть не может».

Отчасти я, конечно, был прав. Высшая руна — апогей ценности, но только для того, кто способен и готов ее использовать. К такому самоотверженному подвигу я пока готов не был. Если даже в сотню раз более могучая и опытная Шу использовала Аркану только после того, как ей отсекли голову, значит, при жизни это сделать невозможно, но еще более вероятно — смертельно.

— Как ты оказался в Гирсе, Са’эри, и откуда ты? — ментор первым прервал очередную затянувшуюся паузу, которую я посвятил сожалениям по поводу упущенной сокровищницы Нинту. На секунду я даже вообразил ровные стеллажи древних фолиантов, где придирчиво выбираю самые полезные для меня материалы. А злато, серебро и драгоценные камни меня не интересовали вовсе. Разве что, если это не скрипт-камни.

Сожаления сожалениями, но я четко понимал, что вряд ли готов потратить полгода жизни, чтобы снова добраться до Купели. Наверняка там уже не протолкнуться от «туристов» и исследовательских групп со всех королевств. Пока я туда дойду, там все уже выгребут подчистую.

«Если, конечно, найдут эту сокровищницу», — почему-то с надеждой подумал я.

— Са’эри, Са’эри… — эм-Ивир окончательно вывел меня из размышлений.

— Не называй меня так, — огрызнулся я. Кажется, раздражение от упущенной выгоды передалось настроению. — Зови просто по имени.

— Прошу прощения, Энки-ойя. Я не хотел разозлить тебя. Может, сделаем перерыв? — примирительно предложил он.

— Не стоит беспокоиться, ментор. Я тоже прошу прощения за излишнюю раздражительность. Повтори свой последний вопрос.

— Откуда ты и что конкретно ищешь в Гирсе?

— Я родом из Мира Истока. Был изгнан, сразу как открылась моя сущность Шу.

— Даже так? — удивился эм-Ивир. — Разве в мире Истока Шу не в почете?

— Не знаю, что вы тут себе напридумывали, но в Мире Истока всех Шу перебили тысячи лет назад. Я единственный, в ком проснулась искра этого древнего дара.

— У нас есть легенды… предания, что когда Мир Истока снова откроет свои небеса Сопряжению, то явятся могучие Шу и сметут Темных окончательно.

— Хах, судя по реакции магистра Маррада, он не особо был рад такому повороту событий, — усмехнулся я. — Неужто тысячелетнее правление Шу в Эреду вам было недостаточно? Та же Нинту-ойя, кажется, не особо была любима и почитаема в народе. Даже Орден, названный в ее честь, вздохнул свободно после окончательного ее упокоения.

— Она не правила у нас. Шу-Са’эри Набу защищал Рур-хэ и соседние королевства.

— Странно… как он мог вас защищать, если Нинту явилась и убила его в собственном дворце?

— Это действительно странно, — согласился он. — И у меня нет ответа, как и при каких обстоятельствах это могло произойти.

— Это, несомненно, интересная тема для беседы, но я в Гирсе по другому поводу, — я сделал глубокий глоток уже порядком остывшего травяного напитка. — Знания и Сила. Обучающие материалы Шу… они имеются в архивах Академии?

Ментор ненадолго задумался, кажется, вспоминая все, что имелось в архивах Магической Академии, которую он наверняка посещал не одну сотню раз за свою преподавательскую карьеру.

— Спешу тебя разочаровать, Энки-ойя, — наконец ответил он. — Все немногие сохранившиеся записи Шу-Са’эри Набу находятся во дворце Лотоса, и допуск к ним возможен только с личного дозволения сатрапа.

— Можно как-то получить это дозволение? — тут же поинтересовался я.

— Можно его банально купить, — обрадовал меня ментор, но тут же обломал. — Принести дары, достойные правителя самого богатого королевства Эреду. Я ведь не глух и не глуп и сразу извлек смысл из оброненной тобою фразы про неопытного одиночку-шу. И не зря поинтересовался про сокровищницу Нинту. У тебя есть чем купить пропуск в архивы дворца Лотоса?

— А что может заинтересовать вашего правителя?

— Точно не золото. Сатрап Мехмар очень стар, а что желает каждый человек, находящийся на пороге скорой смерти?

— Жизни? — предложил я очевидный ответ.

— Верно, — кивнул ментор эм-Ивир. — Продлить бренное существование.

Блин! Здесь я точно ему не помощник. В лекарских способностях замечен не был, и каких-либо чудодейственных артефактов, способных продлить жизнь, также не имею.

Но про скрипт-камень Регенерации, подаренный Славомиру Золотову, конечно же, вспомнил. Он бы мне сейчас ох как пригодился. По словам дяди Славы, после интеграции камня в скрипториум тело помолодело лет на десять-пятнадцать. За такой подарок меня, возможно, пропустили бы не только в архивы, но и в гарем сатрапа.

— А если в открытую представиться шу-Са’эри и заявить притязания на имущество Набу? — предложил я.

— Хм… — снова задумался ментор. — Знаешь… тут есть несколько нюансов, и главный из них заключается в том, что сатрап Мехмар никогда не уступит тебе дворец Лотоса, богатства и власть. Но если попросить только допуск в архивы, без притязаний на все остальное, то это может сработать. Но для этого необходимо доказать, что ты Истинный Предтеча, а не какой-то самозванец.

— А как это доказать? — озадачился я.

— Посмотри туда, — кивком подбородка ментор указал в теряющийся в зеленых насаждениях купол дворца сатрапа. — Что видишь?

— Дворец правителя.

— Нет, на крыше.

— Цветок… лотос, — пожал я плечами.

— Предания гласят, что только истинный адепт Воды и Жизни способен призвать его.

— Погоди-ка. Это также как м’ер-Са’эри демонстрируют свою «подлинность», призывая Черного Вестника?

— Именно так, — кивнул ментор. — Только эффект прямо противоположный. Смертные ощущают невероятный подъем сил, ясность мысли, порой даже вплоть до полного исцеления всех хворей. Но это только по словам предков. На самом деле я никогда не попадал под ауру Цветка Жизни, по понятным причинам. Ты сможешь призвать Его и доказать, что достоин?

— Конечно нет. Я понятия не имею, как это делается, — кажется, в моем голосе прорезалось возмущение.

— Тогда тут же встает вопрос о твоей легитимности. Возможно, ты просто сильный шу-э. Очень сильный шу-э с невероятным восприятием, что, несомненно, также заслуживает уважения. Но это не то же самое, что быть шу-Са’эри.

Слова ментора эм-Ивира меня немного задели.

«Я не просто шу-э, я самый настоящий шу-Са’эри, и Хранитель Д’иль-муна это признал», — мысленно возмущался я. — «Но, сука, Лотос Шу я призвать не могу! Тупо не знаю, как это делается и с чего следует начать».

Но получается очень интересно. Аура Черного Вестника вызывает страдания, а аура Цветка Жизни — эйфорию? Похоже, только по этому признаку принято считать, что Шу — добро, а м’ер-Са’эри — зло. Но на деле я понимал, что все не так однозначно. Некоторые Шу были еще теми тварями, похлеще любого Темного. Та же Нинту-ойя, которая вот так запросто могла убить соплеменника, считай, прямо в его постели.

— А что ты скажешь насчет Высших Эликсиров и самого Иссира Меркара? — перешел я к следующей интересующей теме.

— Давно его не видел и даже не слышал, — совершенно равнодушно ответил ментор. — Раньше в Академии он давал частные лекции по Рунической Каллиграфии и Высокой Алхимии, но это, кажется, было целую вечность назад.

— А про его эликсиры что известно?

— Знаешь… я человек далеко не бедный, но даже мечтать не смею о этих эликсирах. Золото за работу он давно не берет, но ничего другого мне предложить ему нечего. Подозреваю, что драгоценности и деньги его уже давно не возбуждают, ведь Иссир Меркар раза в три древнее нашего сатрапа Мехмара, и его душа уже давно должна была предстать перед Всеблагими Родителями. Лет эдак двести назад еще. Вероятно, только мир-камни Набу все еще позволяют ему коптить воздух Эреду.

— Где он вообще достал эти мир-камни? — спросил я.

— По слухам, предки Меркара являлись учениками Великого Ремесленника. По крайней мере, Меркары так заявляют. Когда Нинту убила Набу, она отчего-то не заинтересовалась ремесленными камнями, как и его сокровищницей, которую Меркары позже бесстыдно разграбили. Хранили их поколениями, пока наконец не появился достойный кандидат для их использования.

— Иссир первый, кто смог эти камни интегрировать в панель Истока?

— Верно. До этого о существовании этих мир-камней было неизвестно никому, кроме нескольких человек из их рода.

— А как отнеслись Темные Хозяева к такому повороту событий? — озадачился я.

— А что они могут сделать? Меркар во всеуслышанье заявил, что камни, изготовленные шу-Са’эри Набу, непременно уничтожаются после насильственной смерти.

— И Темные вот так сразу поверили?

— А куда им было деваться? Поверили… или скорее знали этот факт наверняка. Все-таки камни Набу к этому времени уже давно разошлись по всему Сопряжению. Опять же, по слухам, он делал их даже для м’ер-Са’эри. Возможно, поэтому вызвал ярость Нинту-ойя? Кто сейчас точно скажет, как оно было на самом деле?

— К нему можно попасть на прием или купить эликсиры его производства?

— Ты готов предложить ему то же самое, что и сатрапу Мехмару?

— Жизнь?

— Продлить бытие, — уточнил ментор. — Жизнь они еще не потеряли, и полагаю, что она роскошнее, чем у кого-либо в Эреду.

— Аура Лотоса Шу может продлить их бытие?

— Кто знает? — пожал эм-Ивир плечами. — Но полагаю, что старость не исцелит даже она.

— Почти бессмертные м’ер-Са’эри, возможно, могли бы им помочь с этим, но не думаю, что станут, — предположил я.

— По понятным причинам, — согласился со мной ментор. — На кой им алхимик с гонором? Темным Хозяевам проще подождать его кончины и просто забрать камни. Не думаю, что сатрап сможет противиться, когда м’ер явятся во дворец сразу после последнего вздоха Меркара. Что-то мне подсказывает, что так оно и будет.

— Скорее всего, — настала моя очередь согласиться с собеседником. — Вот скажи, ментор, у вас в Академии преподают какие-нибудь предметы, что могут сделать меня сильнее?

Энир эм-Ивир надолго задумался и ответил только спустя минут десять.

— Если ищешь знания и силу шу, то Академии нечего тебе предложить. Но как шу-э тебе можно помочь. Да и подтянуть общие знания было бы очень полезно для любого ойя.

Я искренне рассмеялся.

— Что-то не так? — удивленно поинтересовался он.

— Ничего, — продолжал улыбаться я. — Бросить академию в своем мире, чтобы поступить в аналогичную, но уже в другом. Забавно, но вынужден отказаться. Это слишком долго, да и оброчный год служить не собираюсь.

— Хм… ну тогда тебе помогут частные уроки. Порекомендую своего коллегу и друга — эдата Сивира эм-Ривза, сильнейшего шу-э в Эреду. К твоему счастью, он пока еще охотно берет золото в качестве оплаты. У тебя же есть золото?

— Дорого он возьмет за частные уроки? — поинтересовался я.

— Очень. Он хоть мой давний друг, но со всей скорбью признаю, что жадность — его главный порок, и скидку он не сделает даже мне.

— Столько золота у меня нет, но есть что продать. А еще я умею так…

Прямо над столом материализовался сияющий сгусток эликсирной воды бирюзового цвета.

— Хах… — усмехнулся ментор. — Эликсирка прямо как в склянках, оставшихся от шу-Са’эри Набу. Кажется, так не умеет даже Сивир эм-Ривз. Уверен, вы с ним точно сможете договориться.