Мрак. Сотня смертей

Глава 26. Два капитана

На небе зажигались первые звезды, когда я вдоволь наигрался с черепушками и направился к хижине старого призывателя, рассудив, что нвалийская ночь — не самое подходящее время для авантюр, вроде убийства босса. Одно дело рубить во мраке мелких и тупых миджитов и совсем другое — огромного Эгву, у которого две башки и три глаза. Кто его знает, на что он способен. Может, в темноте видит лучше кота.

Убу-Убу оказался тем еще лежебокой. Пришлось его разбудить. Но он не ворчал, лишь долго хлопал сонными глазами, а затем еще дольше выбирался из постели. Мне он сразу понравился и как учитель, и как че… И как непись. Спокойный, тихий и добрый, словно сбежавший из сказки старичок-волшебник.

Густой темно-желтый свет, льющийся щедрым водопадом из стеклянного черепа-фонаря под потолком, серебрил бороду и копну растрепанных волос моего учителя, и чудилось, что он весь сверкает, как витрина в ювелирном магазине. Дед в который раз зевнул, протянул мне перечень товаров и взобрался на бочку, свесив босые ноги. Я тоже сел рядом, на другую бочку, и уткнулся взглядом в листок — желтоватый и шуршащий, исписанный знакомым почерком.

По всей видимости, пришло время расстаться с сокровищами, отложенными на крайний случай. Я заглянул в ниим, проверяя размер своего бюджета, и понял, что без продажи рубина и самородков не обойтись. После встречи с вестником-грабителем у меня осталось всего сто тридцать шесть монет.

— Милые кости… Что это?

— У-и, у-и, — старикан подергал свой шипастый ремень, идущий от левого плеча к правому боку. — В холод согревает, в жару остужает. Тебе справная защита, врагам лютая беда.

— А живая магия?

— Восполнит твои магические силы.

Я прикинул, что если продам рубин и самородки, то мне хватит средств для того, чтобы заполучить не только милые кости, но и перчатки, сапоги, юбку и несколько флаконов с очищающим огнем. К счастью, пояс призывателя, найденный в логове миджитов, уже стягивал мое темное оперение и тратиться на него было не нужно. Как любил говорить старина Свэн перед тем, как пуститься во все тяжкие: «Гулять так гулять!».

— Сколько склянок с очищающим огнем у тебя в сундуке?

Убу-Убу показал три пальца.

— Беру все. Еще давай милые кости, перчатки, сапоги и юбку призывателя. А на остатки живую магию, — я положил на ладонь старика рубин и два самородка. — Щас погоди, — предупредил я, выгребая мелочь. — Вот.

Старик пересчитал монеты и ссыпал их в бездонный сундук, их которого первым делом достал милые кости. Пока дед продолжал копаться в сундуке в поиске других купленных мной предметов, я решил сменить гардероб.

С темным оперением расставаться было грустно. Оно хорошо послужило, не раз уберегая от чужих глаз, пока я блуждал во тьме подземелья. Но пришло время двигаться дальше.

Милые кости — традиционный атрибут призывателей, который выглядит как широкий ремень и носится на теле вместо рубашки или доспеха. Не смотрите на их внешний вид, потому что тайная магия, сокрытая в этих древних костях, творит настоящие чудеса. На солнце холодит, на жаре согревает, врагов убивает, силы поднимает. Можно найти или купить у торговцев.

Я стянул темное оперение и перекинул широкий ремень через плечо, словно лямку от сумки. Опустил взгляд, рассматривая ежики острых костей и клыков на своей бледной груди. Выглядело жутковато. Открыл ниим, затем вкладку инвентаря, ткнул иконку.

Не кисло, подумал я, опуская темное оперение в пасть нкита. Этот ремень точно стоил своих денег. И защита, и ворох бонусов. Пока лучшее, что мне попадалось на глаза. Посмотрим, что там дальше.

Юбка призывателя — простая, но прочная юбка, созданная специально для призывателей. Немного усиливает защиту и сопротивляемость стихиям. Можно найти или купить у торговцев.

Я затянул юбку на животе. Повертелся-покрутился, сожалея о том, что в дедовской конуре нет зеркала. А так очень удобно. Не достает только… волынки.

Ну-у такое. Требования запредельные, а по факту — чуть лучше набедренной повязки. Странная фигня, если честно. Но пусть будет. Я взял перчатку, из которой тоже торчали мелкие кости.

Перчатки призывателя — длинные перчатки, усеянные шипами. Сшиты таким образом, чтобы пальцы оставались открытыми, а ткань защищала ладонь и часть руки. Можно найти или купить у торговцев.

Поязка призывателя — кожаная повязка, прикрывающая лоб и затылок. Немного защищает от магии и слегка поднимает защиту. Можно найти или купить у торговцев.

Пока я наряжался и изучал параметры обновленного гардероба, дед заснул прямо на бочке. И сейчас, тихо всхрапывая, покачивал своей седовласой патлатой головой. Я отнес его в кровать, накрыл одеялом и вернулся к месту сделки, чтобы сменить верные, истоптанные кожаные башмаки на сапоги призывателя.

Сапоги призывателя — надежные сапоги, созданные специально для призывателей и немного усиливающие стойкость. Можно найти или купить у торговцев.

Снова ниим. Снова вкладка инвентаря. Снов указательный палец на иконке.

Пойдет. Как говорит Одо, жизни и стойкости всегда не хватает. Я поболтал ногами, разглядывая сапоги. Сидят как влитые и выглядят стильно. Если бы не юбка, которой я предпочел бы штаны призывателя, то было бы совсем шоколадно. Бабла, правда, после покупки всех шмоток призывателя совсем не осталось. Но ничего, это дело наживное.

Живая магия — зелье, которое восполняет магические силы. Секретом его изготовления владеют избранные мастера. Можно найти или купить у некоторых торговцев.

Я пристроил флаконы с темно-синей жидкостью на поясе, который позволял мне теперь носить на один предмет больше, и осторожно слез с бочки, чтобы не разбудить Убу-Убу. Сел у окна, понимая, что плестись к Абаси за Книгой Зверолова не имеет смысла, покуда я вновь не разживусь золотишком. Да и вообще в Костяном доме было так уютно, тепло и светло, что покидать его совсем не хотелось. Тем более куда-то топать посреди ночи.

Зевнул. Поглядел на мирно спящего деда. Что-то неуловимое шевельнулось в груди, какая-то необъяснимая тревога. Я закрыл глаза, пытаясь найти ее странный источник, но не заметил, как провалился в сон…

Проснулся там же, где и уснул, — под сияющим фонарем-черепом, у занавешенного окна, в хижине старого призывателя. Убу-Убу в доме почему-то не было, и это меня насторожило. Куда его черти унесли? Сдвинул занавеску: за окном в лучах восходящего солнца блестело, как серебряное блюдо, озеро. Зевнул, критически себя оглядел. Все было на своих местах. К новой амуниции еще не привык. Торчащие ежики шипов на груди и на руках заставляли немного волноваться, стесняя движение. Коснулся кончика кости — острая, словно игла. Надеюсь, ранить она будет не меня, а противников.

Новый день. Новые заботы. И новые проблемы, одна из которых, впрочем, разрешилась сразу, как я покинул хижину. Убу-Убу никуда не исчез, а валял дурака перед домом, заставляя черепки водить хороводы в воздухе.

Несмотря на ранее утро, несмотря на то, что мою грудь прикрывал лишь широкий ремень, идущий наискось от плеча к бедру, мне было ничуть не зябко. Действительно греют, с одобрением подумал я и сделал несколько шагов, слушая, как тихо шуршат черные и белые блинчики камней на берегу.

— Присоединишься? — спросил учитель. — У-и, у-и, — захихикал он, гоняя черепки над домом, слово голубей.

— Да я бы с радостью. Но магию тратить жалко. В другой раз.

Поглядел на крышку ниима. Голубая шкала была залита магией до отказа, хотя вчера, после всех призывов, ее было на донышке. Однако крепкий сон чудесным образом восполнил ее запасы, и теперь у меня не осталось ни одной причины, чтобы прямо сейчас не отправиться на Вороний берег. Магия есть, склянки с очищающим огнем тоже, денег для покупки Книги Зверолова — нет.

Позвонил в колокольчик. Сферы посещенных мест уже едва помещались внутри портала: «Элимский лес», «Старая колокольня», «Кузница Инвила», «Логово миджитов», «Ирейское подземелье», «Ворота кладбища» «Костяной дом», «Пещера Акпати», «Храм вестника» и «Руины Осиси».

Может, сперва сгонять в лагерь? Побалакать с советником о том о сем. Расспросить о затмении, о том, насколько страшен и ужасен этот самый Нергаал, где его искать и чем убить. Давно ведь Одо не видел. Соскучился… Я и правда соскучился? В потемках души опять шевельнулся тревожный уголек. Вспыхнул на мгновение. И угас.

Мимо меня промелькнул призванный дедом череп, и я вздрогнул. Нервишки поигрывали, заставляя чесать и щеку, и нос. Было бы проще выходить против Двуглавого Эгву, если бы он тогда не проткнул меня своим огромным копьем. Но было бы? Кажется, я просто искал способ не возвращаться на берег. Боялся. И боли, и поражения, и смерти.

Очень несвоевременно проснулась совесть. Тряпка! А ну соберись, слюнтяй! Забыл, для чего нужно расправиться с Двуглавым Эгву? Для очищения! Только так ты сможешь встретиться с Юи, который, стоит напомнить, именно благодаря тебе оказался в этом адище. Знаешь иной способ, как это сделать, а? Нет. Тогда остается два пути: вернуться в лагерь и поплакаться в пышную бороду советника Ода, или взять себе за шкирку и уничтожить монстра.

Я стиснул зубы и, крепко выругавшись, шагнул в портал, вдыхая морской воздух.

Энква, иссеченный глубокими рунами. Рыжеватый пляж, засыпанный девственно-чистым песком. Разбитый корабль, гниющий среди тихих волн. Высокая скала, которая на самом деле и не скала вовсе, а окаменевшее древнее божество. И… черный провал неприглядной пещеры.

Странное ощущение. Кажется, с того момента, как меня впервые выбросило в Нвалию, прошла целая вечность. Столько всего случилось, произошло, стряслось. И вот я снова здесь, вернулся к началу, чтобы встретиться лицом к лицу со своим губителем, орудующим копьем и дубиной.

Я еще немного постоял, разглядывая нечитаемые руны на камне и подумывая вновь оросить его свой кровью, а затем медленно пошел в сторону пещеры. Воистину, ожидание смерти хуже самой смерти.

Море тихо шептало волнами, небо было чистым; впереди меня ждал нелегкий бой.

На песке кто-то вновь написал слово «сокровище» и нарисовал длинную стрелку, указывающую на пещеру. Видимо, какой-то местный прикол. Ха-ха. Не то чтобы у меня совсем не было чувства юмора, но я с большим удовольствием потолковал бы с одним из этих приколистов. Стер завлекающее слово и вместо него написал «Нет!». Затем опять поплелся в сторону пещеры.

Погода чудная, у меня крутые новые шмотки, в сумке несколько склянок с очищающим огнем, а на поясе исцеляющая фляга с укрепленным пойлом, костяной жезл, способный призывать черепа со стальными челюстями, острое лезвие Аиолор, которое следовало бы улучшить перед битвой с боссом, и флакон с живой магией на месте фонаря с флэймингом. Я вдохнул полной грудью. Прекрасный день, чтобы умереть.

Достал флакон с бегающими, как глаза алхимика, огоньками. Покрутил стекляшку, понимая, что метнуть ее во мрак пещеры — единственная хорошая идея, пришедшая на ум. Других просто нет. Как и дельного плана. Придется плясать от ситуации. Бежать — совсем не варик. Можно снова схлопотать копье в спину. Одна надежда: черепа-черепушки.

Сделал еще несколько шагов. Прицелился и, недолго постояв напротив входа, бросил склянку с огнем. Трехочковый! То ли мне повезло, то ли игра подсобила, подкрутив траекторию снаряда, но склянка идеально влетела в пещеру и полыхнула внутри как надо, заливая ее огнем от пола до потолка.

В месиве мрака и пламени раздался оглушительный рев.

— Ах, этот запах напалма по утрам, — мстительно проговорил я, глядя, как языки пламени ожили и двинулись на берег.

Эгву был в ярости, размахивая огромной дубиной и поднимая копье для броска. Большая голова с догорающим огоньком на макушке рычала не переставая, маленькая, росшая из левого плеча, как огромный серый фурункул, отчаянно брызгала слюной и била от боли длинным черным языком по воздуху.

Земля подо мной начала содрогаться. Я торопливо нарисовал три круга, бросая в бой черепушки.

Эгву успел бросить копье. И если бы я убегал, то оно непременно достигло бы цели. Но я стоял лицом к монстру, видел все его движения и лишь метнулся чуть в сторону, уходя от смертельно опасной атаки.

Копье глубоко врылось в песок и рассыпалось пеплом. Тварь потянулась за следующим, но в этот момент в нее один за другим вцепились черепа. Кто в голову, кто в руку, кто в ногу.

Рев раненого зверя вперемежку со звонким клацаньем! Эгву стало не до меня, и я не упустил свой шанс. Бросился к монстру и с размаху полоснул его по груди, оставив на ней длинную рану, откуда засочилась темная кровь. Ушел в сторону, спасаясь от дубины. И забежал за спину. Дважды ткнул в нее лезвием и отскочил, посматривая на шкалу выносливости.

Песок под Эгву потемнел. Кровь струилась по его мощным ногам и крупными брызгами летела с ладоней. Но у меня были потери! Свободная лапа монстра схватила черепок, вцепившийся в мелкую башку, раздавила его, как орех, и потянулась к следующему.

Выносливости было достаточно для атаки и отхода. Я подбежал и рубанул по руке, которая только что схватила второй череп. Еще удар! И еще! Острый клинок, слово скальпель, оставил на серой коже три тонких пореза.

Проклятье! Тварь выстояла, стерпев мои удары, и раздавила вторую черепушку. Стойкость-стойкость. А, черт! Я не сдержался и ринулся в новую атаку, желая спасти последний череп, который смачно грыз гигантскую ногу, словно огромную кость. Рубанул по пустой руке, сжавшую черепушку, и… получил в ответ.

Мир вздрогнул. Вспыхнул. Размазался. Перед взором простерлось небо, а грудь, в которую врезалась дубина с шипами, словно взорвалась изнутри. Я едва дышал, дергался, обливаясь собственной кровью. Но все еще был жив! Жив, черт возьми! И уцепился за эту мысль, проскользнувшую на кромке сознания.

Сплюнул кашу из песка и крови. Из последних сил нащупал флягу. Сделал глоток. Торопливо отполз, вскочил, чувствуя, как затягиваются раны, и не поверил своим глазам. Эгву, издав что-то вроде «О-о-у!», упал на колени, а затем рухнул мордой в потемневший песок.

Что произошло? Последний череп был раздавлен на моих глазах. Тогда… Я опустил взгляд на перчатки, разглядывая острые кости. Шипы?

Помахивая лезвием и потряхивая жезлом, подошел к поверженному монстру.

А разве он не должен исчезнуть, как другие противники? Сгореть, рассыпаться пеплом или взорваться ядовитой тьмой? Только я об этом подумал, как Эгву дернулся, пугая меня до полусмерти.

Я отбежал на несколько шагов, продолжая следить за мертвым противником. Или… не совсем мертвым?

Тело Эгву вдруг выгнулось дугой и стало… расползаться вдоль, словно его рвали, схватив за ноги. Я растерялся, не зная, что делать. Подбежать, кромсать серую плоть до потери пульса, или остаться на безопасном расстоянии, досмотрев представление до конца?

Что-то хлюпало и шипело, выбираясь из безобразного комка плоти. А затем заскулило и понеслось на четвереньках во мою сторону, поднимая песок, словно волны.

Маленький одноглазый Эгву? Перед глазами мелькнули острые когти серых лап. Я едва успел схватить стремительную тварь, которая прыгнула на меня с расстояния пятнадцати шагов. Мы вместе шмякнулись на берег и завозились в песке. Я взвыл, когда меня укусили в плечо. Но, несмотря на боль, продолжал не глядя колоть серую тварь, пока она не обмякла и не затихла.

На зубах скрипел песок, на плече кровоточило несколько ран от укуса. Я сбросил с себя быстрого, как ракета, поганца. Тут же отхлебнул из фляги и, наученный горьким опытом, достал ядогон, поглядывая на шкалу здоровья.

Одноглазик затлел, исчезая в угольно-черном облаке, а в воздухе раздался приятный щелчок.

Получено достижение: Две головы и три глаза

Условие получение: убейте Двуглавого Эгву

— Фу-ух! — выдохнул я, понимая, что победил окончательно.

Нагнулся и поднял костяной жезл. Кроме янмы, мелкий гаденыш ничего после себя не оставил. А вот его собрат решил меня вознаградить. Причем довольно щедро, судя по блеску.

Я доковылял к месту гибели гиганта, разглядывая добычу на песке. Дубинка, пухлый мешок и огромная кость.

Дубина Эгву — уникальная дубинка с шипами. Значительно повышает силу и мощь дробящих ударов. Для того, кто ей владеет не страшны ни щиты, ни доспехи. Однако оружие настолько тяжелое, что держать его можно только двумя руками. Слухи говорят, что Двуглавый Эгву — это плод тайной магии скорбных мастеров, хотя не всем слухам стоит доверять.

Я заглянул в ниим: на мою аватарку в юбке теперь сверху веером падал белый искрящийся свет, видимо, указывая на очищение. Больше ничего не изменилось. Щелкнул по иконке дубины и приуныл, увидев ее характеристики.

Ну вот… Стоило мне сменить класс, как я добыл убойное на вид оружие, которое теперь мне не подходит. Жизнь — боль.

Кость Эгву — редкий материал, служащий для изготовления и улучшения различных предметов. Отнесите ее кузнецу или алхимику, но лучше — скорбящим мастерам. Поверьте, они найдут для нее применение.

А призывателю ее нельзя отнести, чтобы он улучшил мой жезл? Не? Никак? Я покачал головой и подобрал мешок, где звенели монеты. Лучшее из того, что оставил после своей смерти Двуглавый Эгву. Деньги были нужны как воздух. Для встречи с вестником, на покупку Книг Странствий и Зверолова.

Бросил золото в сумку. И побрел в пещеру, очень надеясь на то, что Эгву был единственным ее жителем, и мне не придется разбираться с его очаровательной супругой или спиногрызами.

На небо взгромоздилось огромное облако, заслонив собой солнце. С моря задувал ветерок, катая мелкие волны; на песке, словно на поверхности пивной кружки, шептала густая пена. Пещера, к счастью, была пуста, как мой карман после шопинга у старого призывателя. Но и темна — хоть глаз выколи.

Вернул Агни на пояс и полностью раздвинул шторки на колпаке, чтобы ничего не пропустить. Одо ничего не рассказывал про тайники и секреты, но я уже сам допер, где искать самый смак. В темных закутках подземелья, или в пещерах вроде той, что сейчас осматривал. Представляю, сколько всего ценного пропустил, когда блуждал во мраке Ирейского подземелья и никуда не сворачивал, строго следуя вдоль путеводной нити.

Логово Двуглавого Эгву оказалось удивительно скромным по размерам для такой-то гробины. Зато все добро как на ладони. Сундук, скелет, треуголка на его черепе, записка в костлявой руке, амулет на шее, мешочек и еще один арбалет, побольше моего.

Первым делом я, конечно, открыл сундук, подозрительно похожий на тот, что нашел в тайнике пещеры Акпати. Так и есть: на свету заиграл рубин и пара самородков. Идите к папочке, мои милые. Вы скоро мне пригодитесь. Я побросал ценную добычу в сумку, только сейчас понимая, что надпись на песке не обманывала, просто была недосказанной.

Поднял еще один мешок с монетами, подбивая бабки. Итого: два мешка — шестьсот, два самородка по сотне и рубин — это еще двести монет. На Книгу Странствий или встречу с вестником точно хватит.

Я склонился над арбалетом. Десять к одному, что мне не дадут его поюзать.

Тяжелый арбалет — мощное стрелковое орудие, которое заряжается специальными болтами. В отличие от простого арбалета, стреляет намного дальше. Однако в силу своих размеров держать его можно только обеими руками.

Подержал арбалет: красавец. С такой пушкой хоть против самого дьявола можно выйти.

У скелета в шляпе с пером и гниющем камзоле не хватало некоторых костей. Левой ногой и правой рукой, видимо, полакомились монстры. Я посветил в его сторону и заметил наскальный рисунок, прямо над шляпой. Подошел ближе, изучая образец местной живописи. Черные угловатые человечки бесновались вокруг огромного котла, объятого языками пламени, и бросали в него двух бедолаг: большого и маленького. Жертвоприношение или вроде того, подумал я, снимая с черепа треуголку.

Шляпа капитана Кристофера Пирса — элегантная шляпа, хранящая дух прославленного капитана. Серьезно увеличивает зоркость и немного усиливает защиту. Наденьте ее, если хотите видеть дальше.

Несчастный капитан Кристофер Пирс. Его прекрасная шляпа. И его пещерная могила. Я повертел шляпу в руках. Что уж там кривить душой: выглядела она привлекательнее, чем повязка призывателя. И я серьезно подумывал ее нахлобучить. Но ниим указал, что этой чудесной шляпой лично я могут только мух отгонять.

Я расстроенно хмыкнул, наблюдая, как шляпа исчезает в пасти нкита. И снял круглый амулет: кошачий глаз в серебристом ободе.

Око странника — амулет на цепочке. Никто не знает из чего он создан, но говорят, все те, кто пытался отыскать Нвалию, носили такой амулет, чтобы найти божественный мир, сокрытый от людских глаз. Наденьте амулет на шею, чтобы увидеть незримое.

Опять сплошная муть. Не, пусть пока полежит в сумке. Амулет Млита хоть и бесполезен, но я по крайней мере знаю, чего от него ждать. А этот повесишь на шею, и на тебя, чего доброго, какие-нибудь призраки из потустороннего мира полезут.

Часть останков капитана Кристофера Пирса, которые все еще хранят след его страданий. Этот предмет нельзя продать, поэтому используйте его на свое усмотрение.

Очередная загадка. Я положил останки в сумку и вытянул из костяшек записку.

Нвалия оказалась обитаемой. Я не знаю точно, кто ее населяет. Но каждую ночь к высокой скале на берегу приходят карлики в вороньих перьях и совершают там кровавый ритуал. Из пещеры я слышу их злые песни.

…Раны на моем теле продолжают гнить. Мне осталось недолго… Если вы вдруг найдете мое тело, прошу, нет, умоляю, уплывайте немедленно с острова, потому что это не земля богов, а место, где правит лишь тьма.

Внимательно осмотрев пещеру еще раз, я вернулся на берег. Стер слово «Нет!» под стрелкой и написал: «Сокровище. Страшный враг».